В защиту Успенского поста и прочих избитых истин

И все-таки про летние посты. Идут обсуждения, как всю систему постов реорганизовать, в пух и прах разносится идея тупой дисциплины и тупого послушания Церкви

Фото: Игорь Кожевников/РИА Новости

И все-таки про летние посты. Идут обсуждения, которые мне даже читать сложно – зачем они нужны и каким они должны бы быть, коли все-таки кому-то нужны, и заодно как вообще всю систему постов реорганизовать. В пух и прах разносится идея тупой дисциплины и тупого послушания Церкви, остается – «к чему готовимся, в честь чего постимся» и так далее.

Простите, я напомню банальности, которые усвоила с самого начала церковной жизни. Я люблю банальности, потому что самые важные вещи чаще всего бывают именно избитыми истинами, затоптанными на дороге. Я люблю банальности, когда их заметишь под ногами, с этой пыльной дороги поднимешь, отряхнешь и обнаружишь, насколько они тебе нужны.

Банальное, стандартное объяснение – про послушание Церкви. Поститься вместе со всей Церковью и быть ее частью. Ну вот, скажем, в семье, хорошей средней семье, есть свои мелкие правила и обычаи, включая то, куда складывать вещи, как туфли расположить, завтракаем вместе или по очереди, когда собираемся вместе за столом, когда зовем гостей и когда друг друга оставляем в покое, куда лезем и куда не лезем.

Но Церковь – это больше, чем семья, это одно общее тело, организм. Не символически, а самое что ни на есть реально. И очень хорошо про этот организм расписал апостол Павел в то еще время, когда никакого Петровского «апостольского поста» не было, да и никаких многодневных общих постов не было. Но организм развился неким историческим способом до этих вот постов в том числе.

Итак, жить общей жизнью организма.

А зачем организму, частью которого я являюсь, вот именно такая жизнь? Диетические соображения – в сторону, их проще всего опровергнуть, и главное, мы знаем, что пост – это не диета, а что касается «диеты», то она легко регулируется под конкретного носителя. Пост – это период напряжения, в этом его суть.

Период собранности между периодами «дозволяется на вся», где главное (практически) не «в честь чего», а ритм церковного и человеческого организма (и психики в том числе). Вдох перед выдохом. Невозможно всегда быть ровно-духовно собранным, время собирать камни и время разбрасывать камни и всякое такое, общепонятное, но почему-то пренебрегаемое.

А традиционно и объясняется, что многодневными постами освящается четыре времени года. (Успенский вроде как за осенний идет). И как бы исторически ни возникли посты летние, они очень хорошо отрегулировались, «самоотрегулировались», как многое в Церкви.

Петров – гибкий, после большого и самого радостного периода Пятидесятницы, с его двумя сплошными седмицами, с изобилием великих торжеств – напраздновались всласть, собираемся в кучку, но собираемся довольно условно, и в еде, и во всем. Пора по силам перейти к этой собранности. Классно, что год на год не приходится и Петров то длинный почти как Великий, как в этом году, а то совсем коротышечка. Это тоже живой и гибкий ритм.

Но если кому-то так важно посвящение, то тоже банально объяснено: Вот у нас два поста «имени» главных акцентов Боговоплощения – Рождества и Воскресения Христова, пост «имени» Богородицы, а это пост «имени» святых, причем эта приуроченность очень выражена. Ну пусть будет период в году, когда именно святых хоть чуть побольше вспоминать.

Я не буду просить прощения за банальщину.

Свечи в храме
Фото: Павел Лисицын / РИА Новости

Я только добавлю, что споры о постах ведутся в основном с позиции аскезы-приготовления. Да, таков Великий пост. Не пройдя его путь, нельзя войти в Страстную, причем Четыредесятница – это необходимый минимум телесного и душевного и духовного приготовления к Страстной и Пасхе.

И в большинстве мы этот минимум пройти не умеем (я – никогда), зато и ощущаем в Великие дни, что только по неизреченной Его милости можем тут рядом постоять, и это – случается, постоять рядом с происходящим. Ну, как в слове Златоуста. «Постившихся»-то, по-настоящему, среди нас мало.

Но для меня три прочих многодневных поста – вообще не «аскетические», на духовный труд я себя в них поднять не умею. Вообще. Почти никогда, а может быть и никогда. 

Хотя хотелось бы. Но вот… не получается. Я просто не ем что не полагается (причем могу позволить себе и послабления, отговорки-то найдутся), мне это пока что просто, здоровье позволяет и привычка есть, сложнее было бы «не поститься» в еде.

Ну, обычно ограничиваю праздное чтение и фильмы, и развлечения, но вот сейчас – и это почти не ограничиваю, если не брать в расчет, что потребность в этом явно понижается и нет ощущения «всё позволено».

То есть можно сказать, что я фактически не пощусь. Но пост для меня даже в таком жалком духовном наполнении все равно нужен и полезен. И всё равно он есть.

А разговоры о духовном наполнении – это не для меня, во всяком случае сейчас. Ну, это для меня – как заставили бы калории считать. Я и так знаю, что наполнение эхххх… Но еще знаю, что чего не знаю я – знает обо мне Господь.

И что пост – Его дар мне, пусть я этим даром и плохо пользуюсь. Плохо пользуюсь, но дорожу.

Но вот уже и Успенский подошел. Строгий, но короткий. Или наоборот — короткий, но строгий.

Как-то в нем всё спрессовано, совсем особый ритм жизни. Вроде и попадает всегда на отдых или на вне-городское житье. Иногда так прямо на путешествия, даже на экспедиции — насыщенные напряженной работой дни в движении. А когда-то и наоборот, на «отмокание» от трудов, что-нибудь такое пляжное и неспешное.

Но он так здорово устроен и расположен, что у меня ни разу не было терзаний ‑ как соблюсти или как не нарушить, или зачем, или ох тяжело! И как-то легко удавалось совмещать его с непощением окружающих. Он такой короткий, что его и спрятать нетрудно от соболезнующей старой мамы: не успела она заметить, что он начался, а тут уже и Успенье!

Но дело не в этом, а в том, что он весь прошит этими праздниками. И первый день – такой ух праздник – Первый Спас, Происхождение Честных Древ Животворящего Креста Господня. И не успеешь оглянуться, даже приготовить себя — а вот оно и сияющее Преображение, а потом, как у них, сошедших с горы, это световое эхо внутри, а тут и на новую гору восходить в предвкушении иного, чем преображенский, нежного света – к Успению Богоматери.

А еда — что еда? Жарко же! И совсем, совсем скоромного не хочется. Вообще есть не очень-то хочется… Хорошее время, чтобы чуть-чуть отвыкнуть от привычки есть не потому что хочется, а «потому что потому»…

Как можно провести Успенский пост, читайте здесь.

Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.

Читайте наши статьи в Телеграме

Подписаться

Для улучшения работы сайта мы используем куки! Что это значит?