К семьям детей-инвалидов пришли с проверками после конфликта с коррекционной школой в Москве

Руководство московской школы № 90 попросило органы опеки провести проверку в семье ученика коррекционного класса Богдана Ахметкалиева. Это форма давления на семью, уверена его мама, Асель Ахметкалиева. Уже несколько месяцев она добивается, чтобы в первом классе, где учится ее ребенок с тяжелой формой аутизма, постоянно присутствовал тьютор и ассистент-помощник.

Проверке подверглась и семья другого ученика той же школы, где отец также требовал постоянного присутствия в классе тьютора.

«Моему сыну по заключению ПМПК положено общее тьюторское сопровождение и ассистент-помощник на группу/класс для санитарно-гигиенических требований. Богдан не говорит, учится по самой «тяжелой» адаптированной программе 8.4. В школе ему нужно постоянное внимание», – рассказала Асель Ахметкалиева порталу Милосердие.ru.

Однако, по ее словам, в школе есть лишь четыре тьютора на 16 коррекционных классов, в каждом из которых от 5 до 8 детей со сложными диагнозами. Постоянно находиться в классе тьютор не может. Помощника ученикам тоже не предоставили – внутришкольный консилиум 9 сентября, когда ребенок с мамой были в Геленджике на санаторно-курортном лечении, принял решение, что помощник Богдану не нужен.

«Конечно, учитель не может одновременно смотреть за всеми, – говорит мама ребенка-инвалида. – В результате однажды мой сын повредил себе дверью палец, другой раз вышел из школы с полным ртом пластилина. В третий – растер себе лицо об сенсорную доску, а это значит, что никто не находился рядом с ним достаточно долгое время. В начале года, поднявшись в класс, я увидела, что Богдан сидит без тьютора весь мокрый – облился чаем. После этого он заболел.

Я писала в школу письма, встречалась с директором, добивалась, чтобы тьютор постоянно присутствовал в классе. Из-за этого возник конфликт с руководством школы.

Еще в декабре директор обещал мне, что наши жилищные условия проверят. Говорил, что часто судится, и выигрывает все суды.

В конце января о предстоящей проверке мне сообщила одна из учителей. На вопрос, какие для этого могут быть основания она ответила, что якобы такие требования содержатся в СИПР (специальной индивидуальной программе развития) моего ребенка. Такого быть, конечно, не может, в СИПР заносят совсем другие требования, они касаются образовательного процесса.

 Вскоре после этого мне заявили, что у ребенка на руке синяк – на самом деле это след от проведения кинезиотерапии, когда ребенку, не чувствующему свое тело, делают глубокое проминание и простукивание. Напомню, в школе почему-то не предпринимали действий, когда ребенок царапал лицо или прищемил палец, или сидел мокрый, и из-за этого до сих пор болеет».

Как рассказала Асель Ахметкалиева, в пятницу 5 февраля ей позвонил ее дядя, живущий по адресу, где она зарегистрирована вместе с сыном. Он рассказал, что к ним в квартиру пришли сотрудники опеки. Оказалось, что в управление соцзащиты района Академический обратился директор школы, попросив проверить их жилищно-бытовые условия.

При этом в школе прекрасно знают фактический адрес семьи, живущей в районе Динамо неподалеку от школы – этот адрес указывался во всех письмах, направленных в учебное заведение с требованием обеспечить полноценное присутствие тьютора, отмечает мама первоклассника. Она связалась с проверяющими по телефону и те, по ее словам, реагировали вполне адекватно, и не понимали, зачем их ввели в заблуждение.

«Я не боюсь визита опеки, – подчеркнула женщина. – У меня дома все хорошо, я работаю, зарабатываю, мне нечего скрывать. Но на каком основании нас должны проверять?

Я посоветовалась с юристами, и мы пришли к выводу, что цель таких действий – давление на меня. Насколько мне известно, это не единичный случай – в декабре педагоги из ГБОУ 90 приходили проверять жилищно-бытовые условия в семью ученика, отец которого также добивался для него нормального тьюторского сопровождения».

«Теперь мы хотим обратиться в прокуратуру, чтобы она проверила законность действий школьного руководства», – рассказала Асель Ахметкалиева.

«У меня сын учится в этой школе с 2019 года, – сообщил Милосердию.ru житель Москвы Александр Солохин. – Он ребенок-инвалид, не говорящий.

Я писал директору письма, добивался, чтобы в классе постоянно присутствовал тьютор. Учитель не успевает за всеми смотреть, в результате ребенок наносит себе повреждения, прикусывает руку до крови.

В декабре к нам приходили трое педагогов из нашей школы проверять «социально-бытовые условия». Посмотрели комнату ребенка, мебель, нарушений они не нашли. Я считаю, что такие визиты – форма давления на родителей».

«Органы опеки должны помогать семье, их нельзя использовать для давления на родителей», – подчеркивает председатель совета Всероссийской организации родителей детей-инвалидов Елена Клочко.

«Руководитель такой школы должен понимать свою ответственность за работу с очень сложными детьми, и их родителями, которым тоже очень тяжело. Он должен всеми силами стараться найти контакт с семьями, а не использовать в качестве доказательства своей правоты опеку. И конфликт, приведший к обращению в опеку – это недоработка руководства школы», – отмечает она.

Как сообщил Милосердию.ru директор ГБОУ «Школа № 90 имени Героя Советского Союза Е.Г. Ларикова» Виктор Волосков, в настоящее время он находится в отпуске и не может прокомментировать конфликтную ситуацию. Руководитель учебного заведения рекомендовал обратиться за разъяснениями в Департамент образования и науки г. Москвы, куда редакция Милосердия.ru направила запрос.