Питерская электричка с рыжими сиденьями тормозит на станции Вырица. Мы выходим в обычное привокзальное пространство – пятерочка, пирожки, бомбилы. В паре километров отсюда, на небольшом куске земли, живут 40 детей, обретших дом благодаря опекунам благотворительного фонда «Детская миссия».
Такси подъезжает к зеленому забору. За ним нас встречают кошки, пушистые и толстые. Они то разбегаются в стороны, то собираются вокруг нас. На улице пусто, но всюду видны велосипеды, мячи, игрушки, забытые варежки и шапки. Сейчас день, почти все дети на занятиях.
Большая и маленькая мама
На территории стоит три большущих сруба, в которых умещаются все семьи. Мы заходим в ближайший дом, звоним в дверь. Слышится детский топот. Дверь открывается – перед нами улыбчивая белокурая женщина с маленькой дочкой. Это Наташа и Саша.
У Наташи легкая форма ДЦП, от нее отказались еще в роддоме. После она сразу попала в семью, но в 9 оказалась в детском доме. Там в ее жизни появились сигареты, алкоголь, в конце-концов – наркотики. Повезло, что Наташа не успела дойти до героина.
А потом она родила девочку Дашу. Наташа продолжала употреблять и в какой-то момент поняла, что не справляется: «Я употребляла в норму, чтобы одним полушарием думать о дочери».
Детский дом Наташи был православным, и хоть «таскание по храмам» интереса к Церкви не прибавило, она в критический момент поняла, что можно сделать. Наташа стала молиться о том, чтобы у нее и дочери появилась семья. Так они с Дашей попали в «Умиление» – к их общей приемной маме Наталье, волонтеру и опекуну «Детской миссии». Наташа знала, что никогда не оставит свою дочь, и теперь у Даши две мамы – большая и маленькая.
Маленькая мама Наташа растит уже вторую дочь – Сашу, ей два. Сейчас они гостят в «Умилении». Наташа ловко и нежно управляется с дочерью: пока мы разговариваем, она успевает кормить и поить малышку, играть с ней, делая это легко и незаметно.
«В этой семье я увидела чистоту сердца», – говорит Наташа. Наташа не употребляет уже 7 лет. Сейчас она собирается стать катехизатором.
Без веры мы бы не справились
Мы идем в следующую квартиру. Здесь живет Любовь Ивановна, у нее с мужем под опекой пятеро девочек. Старшие – Даша и Люба – сидят в гостиной, издалека кажется, что они понарошку ловят рыбу. Хоть их лица разные, между ними чувствуется сходство. Удочкой оказывается игрушка. Ее, лежа на спинке, пытается поймать котенок Рыжик – он настолько крошечный и так хорошо сливается с ковром, что по началу совершенно не заметен.
Когда-то Любовь Ивановна, будучи волонтером одного из Петербургских детских домов, решила забрать Любу. Та поставила условие: «Не пойду без подруги!» Люба и Даша всегда хотели стать сестрами. Больше они мечтали только о семье. Теперь у них другие желания, желания обычных детей: Люба хочет стать профессиональной футболисткой, Даша – завести немецкую овчарку.
Девочки потрясающе талантливы – они пишут иконы, создают изделия из дерева, профессионально шьют. «Начинали мы с чая», – говорит Людмила Ивановна. Из детского дома 10-летние Люба с Дашей пришли абсолютно несамостоятельные, пришлось начинать с самого простого. Учились заваривать и наливать чай, готовить бутерброды, убирать за собой. Людмила Ивановна к тому моменту уже вырастила двоих сыновей – это облегчило задачу.
«Без веры это не было бы возможно», – так мне говорили почти все взрослые из Умиления. Здесь берут трудных детей: инвалидов, вторичных отказников, взрослых и имеющих большой негативный опыт ребят. За детьми идет тяжелый шлейф – большинство из них родились в семьях алкоголиков и наркоманов, многие успели пожить в родительской среде до попадания в детдом. С привычками, позаимствованными в родных семьях, они приходят в приемные. Приходится долго и последовательно отучивать, показывать другую жизнь.
Менее половины выпускников детских домов социализируются. Они склонны повторять сценарии жизни родителей, а несамостоятельность, которую прививает жизнь в детском доме, только подталкивает к этому. В Умилении дети не только получают возможность учиться в школе, но и заканчивают колледжи, техникумы. Те, кто физически способен, поступают и в вузы.
Мир детства
Мы выходим на улицу. Время обеда, а значит, на нас вываливается поток детей, приехавших с занятий. Повсюду косички, юбки, штаны, портфели, между соснами мелькает белая шапочка – кто-то прячется. Кто-то идет прямо, кто-то – неровной походкой или с помощью костылей, кто-то успевает на минуту запрыгнуть на качели и съехать с горки. Но все – сами, без сопровождающих. Пустой до этого двор наполняется детьми, и в этот момент я чувствую, что нахожусь в настоящем детском мире, в пространстве, принадлежащем детству.
Сейчас у ребят короткий перерыв перед следующими занятиями. Часть успевает собраться на футбольном поле. Половина команды – девочки, и бьют мяч они похлеще парней. Люба встает на позицию вратаря, сосредоточенно охраняет ворота. На поле выбегает и «маленькая мама» Наташа, ее Сашу мне приходится удерживать с помощью совместного надувания мыльных пузырей. Хотя она, кажется, сама уже готова включиться в игру.
Время кончилось, мы бежим к автобусу. Старшие дети рассаживают младших, помогают забраться, застегнуть ремни:
– Виталя, иди сюда, я пристегну! Назар, садись у окна! Кого еще не хватает?
Дети здесь постоянно помогают друг другу – это уже налаженная работа.
Автобус уезжает в Санкт-Петербург.
16 приемных детей и слепая африканская ежиха
У забора появляется мужчина с громадной собакой на поводке, вместе с ними – парень в черном плаще, вылитый Нео из «Матрицы». Это отец Феодосий и его приемный сын Яша. Мальчик попал в «Умиление», когда успел уже несколько раз вернуться в детский дом из разных семей. Первое время Яша только качался из стороны в сторону, бился о стены – не верил, что останется тут навсегда. Теперь это начитанный, эрудированный парень, который бесконечно философствует и меняет образы. Сегодня он богослов (хоть и считает, что богословом человека можно назвать лишь посмертно), завтра – репер.
Яша приглашает нас домой, мы заходим в гостиную. За длинным деревянным столом 18 стульев. В семье отца Феодосия и матушки Надежды сейчас 16 детей, все они приемные. Когда-то будущие батюшка и матушка были волонтерами «Детской миссии», преподавали основы веры детям-сиротам. Волонтерство быстро переросло в опекунство: они стали брать под опеку тех детей, которым руководство детских домов «выносило приговор»: их не заберут никогда. Вскоре их примеру стали следовать и другие семьи.
«Что ни день, то обед», – говорит Яша, сервируя стол. Красивые салфетки, кофейные чашки, несколько приборов у каждой тарелки… когда-то Яша с трудом мог положить еду в тарелку, «куда упало – там и ел». Перед этим он уже покормил свою сестру, после покормит нас, потом – других братьев и сестер.
По дому батюшки бегают не только многочисленные дети. Рядом с нами стоит вольер, который больше похож на застекленную комнату под лестницей. В нем – ежиха, кролики, воробьи, другие птицы… на улице живут спасенные батюшкой вороны, а в доме – еще несколько собак и котов. Эти животные тоже своего рода «приемные», всех их когда-то спасли и выходили батюшка с матушкой. Надежда – медсестра по образованию. «Научилась ставить уколы, а дальше уже мои отговорки не принимались, теперь всех бесконечно лечу – и детей, и животных…» – с улыбкой, устало глядя из-под красивых кудрей, говорит матушка.
Бог любит смелых
Надписи на двери в столярную мастерскую, где занимаются ребята, говорят:
«Я ни разу не пожалел об этом выборе»
«Бог любит смелых»
Взрослые признаются, что бывают трудные времена, иногда совсем опускаются руки. Трудные дети, их частые болезни, опекунская бюрократия – все это крайне тяжелые испытания, которые практически не прекращаются для опекунов такого количества детей. Спасают духовники «Детской миссии» и общение друг с другом. Так как семьи находятся рядом, они способны помогать и делом, и советом. А еще опекуны так же, как и их дети, занимаются арт-терапией – создают керамические изделия, делают шоколад, посещают занятия с психологом в Русском музее.
Большинство опекунов умиления – бывшие волонтеры «Детской миссии». Благодаря работе в детский домах они успели лучше понять особенность сирот, научились с ними общаться, подготовились к родительству на практике. Поэтому из «Умиления» дети почти никогда не возвращаются в детские дома.
Сейчас многие из детей «Умиления» становятся совершеннолетними. Кто-то из них оказывается способен к самостоятельной жизни и уезжает, а кто-то в силу своих особенностей никогда не сможет отделиться. Поэтому в ближайших планах фонда – программы профориентации и сопровождаемого проживания для выросших детей, отец Феодосий в шутку называет это «Стареющим «Умилением»».
* * *
Мы собираемся уезжать, на улице уже совсем темно. Навстречу нам идут две слепые девочки, они только возвращаются с уроков – учатся в специализированной школе в Санкт-Петербурге. В Вырице вряд ли возможно днем собрать всех детей разом – они постоянно на уроках, кружках, реабилитациях.
На верхнем этаже дома батюшки большое окно. Оно горит теплым светом, за ним бегают дети. К окну подходит высокий Яша и провожает нас своим внимательным взглядом.
