– Зачем социальные предприниматели нужны там, где есть крупная компания?
– Услуги социальных предпринимателей помогают решать локальные проблемы жителей моногородов и поселков.
Например, в небольших городах услуги для пожилых людей или по уходу за стариками – большая редкость. Занятия английским с детьми с инвалидностью требует особой квалификации, которая не всегда есть у преподавателей обычных курсов. Фермерам нужны услуги доступной мастерской по ремонту холодильников и доильных аппаратов чтобы не приходилось возить технику в республиканский центр. Маленькое форелевое хозяйство в небольшом городе притягивает региональных туристов. Я перечислила только некоторые примеры проектов социальных предпринимателей, которых поддерживаем мы.
Кроме того, социальные предпринимательские проекты открывают родители детей с особенностями здоровья. Например, массажный салон или соляную пещеру. Они решают проблемы, волнующие их, а заодно и те, что есть в городе.
Также социальные предприниматели создают рабочие места, не связанные с деятельностью градообразующего предприятия, трудоустраивают людей с инвалидностью.
Не совсем правильно противопоставлять крупный бизнес и социальное предпринимательство. Очевидно, что задача крупных компаний – это производство продукции для экономики страны и обеспечение налоговых отчислений, создание современных рабочих мест и поддержание высокого дохода сотрудников. Но крупный бизнес понимает, что сегодня одного только решения экономических задач недостаточно.
Мы видим, что бизнес всего мира разворачивается в сторону человека: кардинального снижения влияния на климат, на природу и здоровье людей, системной помощи местным сообществам.
Весной весь мир объявил строгий локдаун. Бизнес не только максимально усилил охрану здоровья своих сотрудников, но и поддерживал регионы, где находятся предприятия, сохранял рабочие места. Например, ОМК направила более 150 млн руб. на ремонт районных больниц, покупку ИВЛ и средств защиты для врачей. Вместе с благотворительным фондом «ОМК-Участие» и волонтерами движения Общероссийского народного фронта #МыВместе во время карантина ОМК помогла продуктами более чем 12 тыс. людям. В конце прошлого года российский ритейл снизил цены на некоторые продукты.
Мы видим примеры, что бизнес не ограничен своими прямыми целями, а действует в целях устойчивого развития. В партнерстве с представителями власти и местных сообществ бизнес работает в соответствии с интересами людей и национальными приоритетами. И в нашей политике КСО значительное место отводится помощи в открытии социального бизнеса в регионах, где расположены предприятия ОМК.
«Заниматься бизнесом готовы около 3%»
– Социальный предприниматель – это энтузиаст с идеей, или он должен уметь строить бизнес?
– Однозначно, это всё-таки предприниматель. Он должен создать устойчивый проект, который живёт не на гранты и субсидии, а самоокупаем, приносит прибыль, которая идет на развитие дела.
– Почему тогда не пригласить в социальную сферу обычный бизнес?
– Не все предприниматели готовы делать решение социальных проблем своим основным бизнесом. В этой сфере высоки предпринимательские риски, поэтому сложно начать работу без поддержки со стороны, да и доходы таких предпринимателей невысоки. Для крупного бизнеса соответствовать целям устойчивого развития – это уже насущная необходимость. Вовлекать малый бизнес, наверное, также нужно. Но это вектор развития.
– Получается, от социальных предпринимателей вы ждёте такой же осознанности, как от больших компаний?
– Будущий социальный предприниматель – это партнер и сторонник крупного бизнеса, работающего в моногороде. Таким партнерам, сторонникам, компания даёт в своих регионах различные возможности – образовательные программы, финансовую поддержку, наставничество. Если у человека есть желание решить определённую волнующего его социальную проблему в своем городе, мы такую возможность даём.
Мы совсем не ждём, что на это поле пойдут все – обычно численность людей, готовых заниматься бизнесом, составляет порядка трех процентов жителей небольшого города.
«Просто дать денег на открытие своего бизнеса – неэффективно»
– Правильно я понимаю, что основной инструмент для старта соцпредпринимательства в регионе – это предоставление финансовой поддержки?
– Социальные предприниматели, в первую очередь, должны научиться вести устойчивый бизнес, уметь зарабатывать.
Наша программа по социальному предпринимательству «Начни свое дело» идет с 2016 г в трех моногородах. Каждый год старту программы предшествует информационная кампания, которая позволяет привлечь внимание будущих участников. На презентациях программы выступают представители администраций городов, наших предприятий, профильных региональных министерств. Они рассказывают о возможностях поддержки малого бизнеса и социального предпринимательства в своих регионах. Также выступают предприниматели, которые уже открыли свой социальный бизнес. Например, в Нижегородской области родители детей с особенностями здоровья открыли образовательный центр «Созвездие», и теперь он работает на целую область. Это настоящая история успеха.
Потом следует продолжительный, в течение месяца, образовательный блок. Участникам объясняют, что такое бизнес-план, какие есть рынки сбыта, что такое маркетинговая стратегия, целевая аудитория, риски, как продавать, где искать поддержку – информацию, субсидии и займы. Мы сделали этот блок обязательным для всех, кто хочет участвовать в следующем этапе программы – грантовом конкурсе.
Обучение в рамках программы «Начни своё дело» каждый год проходит около 180 человек, а заявок на открытие социальных предпринимательских проектов подается около 120, ОМК поддерживает 40 лучших. Сумма гранта – 200 тысяч рублей на один проект.
Написанные заявки рассматривают экспертные советы с участием администрации города, представителей региональных министерств торговли, промышленности и предпринимательства, центров инноваций социальной сферы (ЦИСС). В экспертном совете всегда есть внешний представитель федерального уровня: из Фонда региональных социальных программ «Наше будущее», или Центра развития социального предпринимательства Российского государственного социального университета, или «ОПОРы России».
Эксперты оценивают жизнеспособен ли проект, администрация города – нужен ли он городу, готовы ли они его поддержать. На следующем этапе проект входит в бизнес-акселератор от местного центра инноваций социальной сферы, проекту назначается наставник, который в течение года его курирует. В договоре заранее прописывается: если социальный предприниматель не запустил проект до конца года он возвращает деньги
«ИП+НКО» –устойчивая схема во время пандемии и не только
– Нужно ли социальных предпринимателей учить чему-то специальному или достаточно общих бизнес-тренингов?
– Есть общие тренинги – например, как создать бизнес-план, как создать маркетинговую стратегию – в этом нет ничего необычного. Но при этом важно показать, какой именно бизнес может стать социальным предпринимательством и какие возможности это даёт.
На тренинги часто приходят обычные предприниматели, им важно рассказать, как они могут сделать свой бизнес социально-предпринимательским: трудоустроить людей с инвалидностью или создать услугу для пожилых людей.
Представителей некоммерческих организаций, которые приходят на семинары, учат тому, как они могут сделать свой проект устойчивым, чтобы он приносил прибыль и финансирование стало стабильным.
Физлицам, которые приходят на семинары, надо рассказывать всё с нуля, для них это – открытие социального и бизнес сектора.
Многие, выходя с наших занятий, думают: «Нет, пожалуй, я не готов идти в мир бизнеса». Или: «Открою-ка я НКО в дополнение к своему ИП».
Пандемия показала, что такая конструкция – «ИП+НКО» в случае непредвиденных обстоятельств оказалась устойчивой. То есть, когда обороты бизнеса резко пошли вниз, те, у кого было открыто НКО, быстро написали грантовые заявки, сменили сферу деятельности и сумели сохранить персонал. Как только стало легче, они опять стали развивать коммерческую составляющую.
– Я правильно понимаю, что создать некую прослойку людей, обученных бизнесу, для вас гораздо ценнее, чем получить определённое количество заявок?
– Конечно, потому что обученные люди могут подать заявку и на второй, и на третий год.
Кроме того, многие в программу «Начни свое дело» приходят из грантового конкурса социальных и благотворительных проектов «ОМК-Партнерство». Например, мы можем сказать местному НКО: «Стоп, ребята, вы топчетесь на месте. Либо вы разрабатываете чёткую фандрайзинговую стратегию, подаёте заявки в региональные или федеральные грантовые программы и становитесь поставщиками социальных услуг, либо у вас есть возможность перейти в социальные предприниматели и подумать, как сделать вашу деятельность устойчивой».
Такая же трансформация происходит с волонтёрами. Программа социального предпринимательства «Начни свое дело» прочно связана с нашей программой корпоративного добровольчества и грантовым конкурсом социальных и благотворительных проектов «ОМК-Партнерство».
Как правило, люди в моногородах очень заинтересованы в том, чтобы открыть свой небольшой бизнес, иметь дополнительный источник дохода.
Такие примеры у нас есть – например, в Чусовом проект экологических волонтёрских сплавов Оксаны Трапезниковой превратился в туристическое агентство «Экотур». В Выксе Ольга Погодина сначала стала победительницей грантового конкурса «ОМК-Партнерство», а в этом году она прошла обучение в акселераторе и решила запустить свой научный клуб «Фарадей».
– Местные активные кадры вы хорошо видите, потому что в моногородах в принципе всё, как на ладони?
– Мы их хорошо видим, потому что давно с ними работаем. Мы установили связь с различными стейкхолдерами. Когда отношения с социальными партнерами выстроены, то в момент кризиса это очень хорошо срабатывает. Например, грантовый конкурс «ОМК-Партнёрство» у нас идёт уже шесть лет, программа по социальному предпринимательству «Начни свое дело» – с 2016 года. За это время сформировался костяк активных участников, который постепенно прирастает новыми лицами.
Кроме того, местные предприниматели сами ищут новые возможности, они приходят на ежегодные пресс-конференции, посвященные открытию наших программ. Администрации городов взаимодействуют со своим малым бизнесом. Плюс, когда открываются все эти проекты, в местных СМИ идёт массивная информационная кампания. К тому же в Выксе и Чусовом у нас есть бизнес-инкубаторы, где идёт активное рекрутирование людей в социальный бизнес, встречи с существующим малым бизнесом и с местными структурами.
Где найти деньги
– Как сделать устойчивым, например, бизнес по уходу за пожилыми? У него же нет платёжеспособного клиента. У вас есть такие кейсы?
– Да. Проект «Ваша сиделка» был запущен в Уфе и пришёл в Благовещенск (Башкирия) как франшиза. Но дело в том, что в наших моногородах (Выксе, Благовещенске, Чусовом) – немного другая ментальность. В семьях живут представители нескольких поколений, там принято ухаживать за пожилыми людьми.
Клиенты сиделок вполне платёжеспособны, поскольку речь идёт о многопоколенной семье – когда, например, житель Уфы нанимает сиделку для своих родственников в Благовещенске. То есть, целевая аудитория этого проекта – отнюдь не бабушки, которые понесут туда последние монеты из своей пенсии, а родственники, которые работают и не могут ухаживать за своими родителями самостоятельно. Зарплаты в этой сфере, конечно, небольшие.
Дальше этот бизнес был тиражирован в Выксу (Нижегородская область), где им занялась Светлана Суслина, открыв социальное агентство по уходу за пожилыми «СпасиБо». Она очень быстро поняла местную специфику. Выкса – это городской округ, в который входят близлежащие деревни и поселки. Поэтому, помимо ухода за пожилыми людьми, там оказалось востребованным социальное такси. Понятно, что это – низкодоходный бизнес.
Кроме того, насколько я знаю, в Нижнем Новгороде есть центр социального обслуживания «Близкие люди», патронажная служба «Открытая дверь», которые сотрудничают с нашими выксунскими социальными предпринимателями в этой сфере. Сейчас они очень хорошо заняты, предлагая уход во время пандемии. Понятно, что по ценам эти услуги доступны не всем, кто-то попадает и в поле зрения соцзащиты, бизнес сиделок её только дополняет.
– А откуда прибыль, например, в обучении для людей с ОВЗ?
– Но ведь туда могут прийти и обычные ученики, не только люди с инвалидностью. Например, в секцию робототехники приходят все дети, в том числе, дети с особенностями здоровья. У туристического агентства есть инклюзивные группы – для пожилых и для людей с ограниченной мобильностью.
То есть к социальному предпринимателю приходят обычные платёжеспособные клиенты, но у него уже есть дополнительные опции – либо услуги для людей с инвалидностью, либо их трудоустройство, либо сам организатор – человек с инвалидностью.
Ещё ценно, что среди социальных предпринимателей в малых городах возникает множество горизонтальных связей; они объединяются и зарабатывают совместно.
Например, клиенты туристического агентства Оксаны Трапезниковой из Чусового во время тура посещают форелевое хозяйство, покупают сувениры, изготовленные чусовскими социальными предпринимателями, катаются на лошадях в конном клубе «Атаман», который еще и предоставляет услуги иппотерапии для детей с инвалидностью.
Проекты живы с 2016 года
– Каков срок жизни социального предпринимательского проекта, и каковы признаки его устойчивости?
– На следующий год после его старта мы проведём оценку эффективности наших проектов по специальной методике. А пока, критериями устойчивости считаются создание рабочих мест и долгое существование проекта.
Большая часть проектов, которые открывались в 2016 году, работают. Часть из них трансформировались – например, кто-то закрыл прежний и открыл новый. Плюс мы ещё смотрим, сколько субсидий и других инвестиций основатели проекта привлекли в моногород.
Сейчас мы ставим своим подопечным задачу, чтобы они входили в реестр поставщиков социальных услуг. НКО должны участвовать в федеральных и региональных программах, предприниматели – получать субсидирование от региональных министерств торговли, промышленности и предпринимательства.
Задача развивать малый и средний бизнес у губернаторов и местных министерств промышленности, труда и социального предпринимательства тоже есть, так что здесь происходит объединение интересов различных ведомств, и проект получается устойчивый. Бизнес получает дополнительные деньги и информационную поддержку, условия жизни в городах улучшаются.
В пандемию социальный бизнес быстро переформатировался
– Из-за пандемии поддержка социального бизнеса в моногородах сильно уменьшилась?
– Нет, поддержка не уменьшилась. Вообще мне кажется, что в пандемию больше пострадали крупные города, потому что сильно свернулась сфера услуг – кинотеатры, рестораны, ивент-агентства.
В моногородах нет такой скученности, и заболеваемость ниже. Там тоже пострадали салоны красоты, сфера услуг, зато социальный бизнес, наоборот, очень быстро переформатировался.
Наши бизнесмены открыли доставку продуктов, швейные мастерские быстро перестроились на пошив масок, студия лазерной резки начала делать защитные экраны. Онлайн-образование вообще очень продвинулось за эти месяцы. Социальное такси было востребовано, как никогда. Может быть, немного пострадали массажные услуги. Руслан Шайхуллин, который открыл в Благовещенске соляную камеру, наоборот, оказался в плюсе, поскольку лечение пациентов с лёгочными проблемами – востребованная реабилитация после ковида.
Систему поддержки социального бизнеса не свернули ни местные администрации, ни ОМК. Наоборот: мы увидели очень высокую активность НКО и волонтеров, а также людей, решивших обучиться социальному предпринимательству, открыть свое дело. Видим высокую партнерскую активность местных администраций, которые софинансируют, изыскивают средства для поддержки социальных предпринимателей.
– Какие тенденции вы видите в развитии социального предпринимательства?
– В ближайшем будущем большинство проектов будут направлены на защиту здоровья, доставку товаров, уход за людьми, развитие дистанционного образования. Собственно, так уже было прошедшей весной, когда крупный и малый бизнес сумел быстро перестроиться и начать производство, например, дефицитных в первые недели пандемии защитных масок. Кроме того, малый бизнес очень помог с доставкой.
Сейчас новый тренд – развитие внутреннего туризма. Раньше люди уезжали кататься на лыжах в Андорру, а теперь едут в Чусовой, оказалось, что там тоже прекрасный снег и лыжные трассы. А весной и летом – сплавляться на байдарках или катамаранах по рекам Чусовая или Белая.
Ещё одна ниша – сиделки, которые понадобились, когда пожилые люди оказались заперты дома. Будет нужна также реабилитация после лёгочных заболеваний.
Стало востребовано дистанционное образование. Был момент, когда нашим существующим проектам по английскому и ментальной арифметике не хватало компьютеров, но потребности моногородов своими услугами они закрывали. Думаю, в программу социального предпринимательства «Начни своё дело» к нам придут преподаватели, которым будет интересно сделать свой онлайн-курс. По сути, это – ниша интернет-репетиторства, она всегда востребована.
Социальное предпринимательство – уникальная в своем роде сфера деятельности, так как занимает положение между благотворительностью и предпринимательской деятельностью. У нее особая финансовая модель, где деньги – не цель, но средство достижения социальных целей, позволяющее предпринимателю оставаться устойчивым и независимым. Развитие социального предпринимательства – важное направление социальных инвестиций ОМК.
Фотографии предоставлены пресс-службой ОМК
