Те, кто не верит в депрессию или считает ее не опасным недугом, а выдумкой изнеженных горожан, любят говорить «в качестве утешения» своим страдающим друзьям и знакомым: «Ну а как в Африке люди живут?» Или со смехом давать «остроумный» совет из анекдота: «Корову тебе надо, а лучше две». Мол, займешься тяжелым физическим трудом, и сразу полегчает.
Между тем, люди в Африке и правда живут трудно. И тоже страдают от депрессии и других ментальных расстройств, никакие «коровы» или наблюдения за соотечественниками, которым еще хуже и тяжелее, не помогают.
Не помогают и психологи: если в развитых странах таких специалистов много, то в странах Черного континента, расположенных южнее пустыни Сахара, один психолог приходится в среднем на 1,5 миллиона человек.
Но выход, оказывается, есть. Более того, африканцы нашли универсальный метод борьбы с депрессией, который одинаково успешно работает в любой стране мира. Помогут, вы удивитесь… бабушки.
«Вот вам бабушки, работайте»
Эта история началась в Зимбабве в 2006 году. Годом ранее правительство реализовало масштабную программу зачистки местных трущоб. Так без крова остались 700 тысяч человек.
Изучая последствия этого социального эксперимента, молодой доктор Диксон Чиабанда, психиатр из клиники в городе Хараре, отметил, что у большинства жертв зачистки диагностированы депрессия и посттравматический синдром.
Но еще больше доктора Чиабанда поразил случай из собственной практики. Молодая девушка совершила несколько попыток суицида, последняя из которых оказалась успешной. До того, как ей удалось окончательно свести счеты с жизнью, Эрика была пациенткой Чиабанда.
Существовала договоренность об очередном приеме, психиатр осознавал всю тяжесть ситуации, но Эрика просто не появилась в назначенное время в его кабинете, а спустя две-три недели пришло известие о ее гибели.
Причина простая: у девушки не было денег на автобусный билет, чтобы добраться до доктора и получить помощь.
Диксон Чиабанда забил тревогу. К тому моменту он уже выяснил, что в Зимбабве было всего 12 практикующих клинических психологов и психиатров на 17 миллионов населения. Помочь всем нуждающимся было нереально. Финансирования не было.
Даже помещение под кабинеты власти не давали, отнекиваясь, мол, и так забот полон рот, эпидемия ВИЧ, защита материнства и детства, а тут какая-то депрессия.
После долгих препирательств Чиабанда выдали команду из 14 бабушек и сказали: «Вот вам волонтеры. Других у нас нет». Небольшую финансовую поддержку обеспечил городской департамент здравоохранения Хараре.
«Это был пилотный проект», – шутит сейчас психиатр. Помню, посмотрел на этих бабулек и сказал сам себе: «Нет, чувак, так это не заработает». Но неожиданно все получилось и продолжает эффективно работать в течение последних 14 лет. Настолько эффективно, что свой опыт доктор из Зимбабве уже распространил на соседние страны, запустил похожий проект в Нью-Йорке и добивается того, чтобы распространить «бабушкотерапию» на весь мир, потому что абсолютно уверен в ее универсальности.
Депрессия называется «слишком много думать»
Бабушек-волонтеров пришлось обучать: несколько лекций, затем практические занятия, где Диксон Чиабанда пытался смоделировать ситуации, с которыми к его помощницам придут клиенты. Все бабушки были достаточно образованными для Зимбабве: умели писать, читать и пользоваться мобильным телефоном. Но вот термины, которыми на занятиях сыпал перед ними психиатр, понимать категорически не хотели.
Депрессия? Эмпатия? Активное слушание? Это что вообще такое, удивлялись пожилые женщины. Но оказалось, у них уже есть свой словарь, понятный как им самим, так и будущим клиентам.
Язык шона, на котором говорят в Зимбабве, достаточно образный. Например, депрессию здесь называют «кунфунгизиза», что буквально означает «слишком много думать». Похожим словом зимбабвийцы обозначают и посттравматическое расстройство – его на шона можно условно перевести как «много думать о чем-то плохом».
Когда Диксон Чиабанда пытался объяснить бабушкам основы психологического консультирования, выяснилось, что женщины все это давно знают и умеют.
И в какой-то момент Чиабанда согласился, что «бабушкин рецепт» более действенный, чем все западные теории, вместе взятые. Совместно со своими ученицами психиатр разработал алгоритм поведения бабушки с клиентом.
Первая встреча – знакомство и беседа, в ходе которой бабушка просит пришедшего к ней человека рассказать свою историю. Затем следующие сеансы, на которых происходит «кувхура пфунгва» – открытие разума, «кузимудзиза» – поднятие духа и затем «кукузимбиза» – укрепление.
Кроме того, в отличие от классических психотерапевтов бабушки активно делятся с клиентом собственным жизненным опытом, в том числе и негативным. Бабушка может рассказать, как сама в прошлом оказалась в похожей ситуации, какие ошибки совершала и таким образом вызвать доверие.
Когда бабушка эффективнее таблеток и психолога
Когда первые 14 бабушек прошли обучение, остро встал вопрос: а где же будут проходить консультации? Помещения доктору Диксону Чиабанда не выделили, и тогда он не нашел ничего лучше, чем приглашать клиентов на скамейку возле клиники, в которой работал. Он назвал ее «Скамья дружбы», и впоследствии эта метафора дала называние всему проекту.
«Сейчас многие называют меня гением, потому что я придумал такое простое и вместе с тем эффективное решение, но это неправда. Тогда просто приходилось работать с тем, что оказалось в моем распоряжении.
Если честно, я скептически относился к использованию старух. Поддержки со стороны коллег тоже не было. Многие говорили, что это полная чепуха», – делится Диксон Чиабанда.
Так или иначе, бабушек посадили на скамейку, и проект заработал. Поначалу пациентов к ним направляли врачи клиники, при которой работала самая первая скамья. Затем заявки стали поступать из полиции, школ, постепенно заработало «сарафанное радио».
Успех был ошеломительный: клиенты выстраивались к бабушкам в очередь, а результаты казались очень заметными и очевидными: бабушки помогали сохранять семьи, спасали от суицида, убеждали наркоманов закончить употребление, а больных ВИЧ – не отчаиваться и обратиться за медицинской помощью.
Сейчас в проекте «Скамья дружбы» более 400 бабушек-волонтеров, которые работают в 70 общинах в Зимбабве. За год через терапию походят около 30 тысяч человек.
Эффективность «Скамьи дружбы» была доказана уже в 2009 году, именно тогда в городе Хараре, откуда стартовал проект, отметили снижение числа самоубийств. В 2016 году прошло второе исследование, которое доктор Чиабанда провел над своими подопечными с помощью коллег из Великобритании, доказало, что те, кто проходят «бабушкотерапию», имеет гораздо менее выраженные симптомы депрессии, чем те, кто проходит стандартное лечение этого недуга.
Бабушки не выгорают
В процессе развития проекта доктор Диксон Чиабанда сделал совершенно неожиданно для себя еще одно важное открытие: даже сталкиваясь ежедневно с достаточно тяжелыми ситуациями, его бабушки совершенно не выгорают.
«То, что мы видим в них, – это удивительная устойчивость перед лицом бедствий, – говорит психиатр. – Похоже, так появляется концепция альтруизма: бабушки чувствуют, что действительно помогают и меняют чью-то жизнь к лучшему».
Его слова подтверждает одна из первых бабушек-волонтеров, Рудо Чихойи, которой уже больше 70 лет. «Я присоединилась к этой программе, потому что хотела помочь людям, – говорит она. – Людей с депрессией слишком много, я хотела хоть чуть-чуть уменьшить их количество».
Кстати, однажды бабушка Чихойи – так ее зовут все, кто знает – предотвратила преступление. На прием к ней пришел человек, который планировал убить любовника своей жены и саму неверную супругу. «Он хотел взять топор, чтобы напасть на пару, но я убедила его не делать этого. Я сказала парню: «Если вы попадете в тюрьму, ваши дети останутся одни, это того не стоит».
Диксона Чибабанда часто спрашивают: а почему бабушки, а не дедушки? Он смеется, а затем серьезно отвечает, что, как ни крути, женщины более эмпатичны. Дедушки склонны поучать, твердо стоять на своей точке зрения и требовать признания собственного авторитета от собеседника.
Дедушки дают однозначные советы, бабушки слушают, утешают и исподволь приводят клиента к тому, чтобы он сам принял решение о том, что делать дальше со своей жизнью.
Кроме того, бабушки отлично объединяются в сообщество, перенимают друг у друга опыт.
Например, волонтеры, которые не один год работают в проекте «Скамья дружбы», являются супервизорами для вновь пришедших бабушек: обучают их, разбирают сложные случаи, могут прийти на помощь в случае, если справиться одной на сложной консультации не получается.
Доктор Чиабанда уверен, что бабушки имеют огромный потенциал помощи по всему миру. Он уже подчитал, что сейчас в мире насчитывается более 600 миллионов человек в возрасте старше 65 лет, а к 2050 году эта цифра достигнет показателя в 1,5 миллиарда человек.
«Представьте, что мы могли бы мы создать глобальную сеть обученных бабушек, оказывающих психиатрическую помощь на скамьях дружбы в каждом городе мира?» – мечтает психиатр.
Проект «Скамья дружбы» уже работает не только в Зимбабве, но и на Занзибаре и в Малави. В 2017 году была попытка реализовать его в Нью-Йорке, и результат был тоже впечатляющим: за время работы консультантов количество самоубийств в Бронксе, одном из самых бедных районов города, резко снизилось.
Отметим, что интерес к «бабушкотерапии» есть и в России. Похожий тренд мы заметили в 2017 году, когда в социальных сетях начали набирать популярность блогеры в возрастном сегменте 60+. Их подписчиками становились в основном молодые люди в возрасте около 30 лет. Читатели признавались, что им интересно читать заметки о чужом, более зрелом опыте, о былых временах и о простых ценностях – семье, любви, человеческих отношениях.
Кстати, и Диксон Чиабанда не исключает, что «Скамья дружбы» скоро пересядет с обычной скамейки в виртуальную реальность. Для тех, кто не может прийти на очную консультацию, было разработано специальное приложение для смартфонов. Но консультировать по-прежнему будут бабушки.
Источники:
How a bench and a team of grandmothers can tackle depression
How Zimbabwe’s grandmothers are turning the tide on mental health
