«Увидела пятнышко на коже ребенка – теперь сравниваю с фото меланомы в интернете. Записалась к онкологу, хотя педиатр сказал, что это обычный укус».
«Не могу отпустить десятилетнего сына одного даже в магазин. Вдруг его собьет машина? Или украдут?»
«У ребенка сопли уже третий день. Я в панике, вдруг это не ОРВИ, а начинается менингит?»
«Дочь пошла в новую школу. Мне кажется, что ее там травят. Говорит, что все нормально, но я не верю – наверное, боится сказать».
Тысячи таких признаний на форумах и в родительских чатах доказывают: тревожность стала массовой. Мы боимся всего: от травм, похищений и ДТП до буллинга и плохого аттестата. Парадокс в том, что, став самыми информированными родителями в истории, мы оказались и самыми напуганными. Но есть и хорошая новость: с тревогой можно договориться. Мы поговорили с психологами, священником и самыми разными мамами и папами, чтобы выяснить, как вернуть себе спокойствие, а детям – право на счастливое детство.
За пять минут нагуглили самый жуткий диагноз
Раньше мама спрашивала свою маму или участкового врача. Сегодня она за пять минут может узнать о 10 разных подходах к лечению простуды, прочитать про редкие осложнения, а алгоритмы соцсетей подкинут ей десятки историй «как я чуть не потеряла ребенка». Мозг не справляется с обработкой этого объема и начинает искать угрозы повсюду.
Никогда еще у родителей не было такого доступа к информации. Педиатры и педагоги в YouTube, психологи в соцсетях, развивающие методики в блогах. Казалось бы, это должно давать уверенность. Но на деле – обратное. «Происходит информационная перегрузка: когда знание не дает силы, а отнимает покой, – говорит детский психолог Иван Кулаков. – Родители каждый день пропускают через себя огромное количество не самых приятных новостей. К тому же сейчас очень много литературы по воспитанию и психологии. В этом бывает сложно разобраться, и не всегда понятно, что подходит именно вам».
Современное общество диктует и новый стандарт: родитель должен быть максимально вовлеченным, эффективным и успешным во всем, что касается ребенка. «Может показаться, что раньше родители были крепкими, а сейчас хрупкие и уязвимые. Но это не так, просто мир изменился – мы живем в эпоху интенсивного родительства», – говорит семейный психолог, основатель центра психологической помощи Good Point Вера Якупова. Она подчеркивает, что статистика тревожных расстройств среди мам в перинатальном периоде в несколько раз выше, чем среди всех взрослых других категорий.
Родителям приходится разбираться во всем – от лечения болезней до выбора методики обучения в детском саду, это изматывает и делает жизнь семьи напряженной.
Интенсивность родительской тревоги может быть связана не только с внутренними переживаниями и социальным давлением, но и с устройством семьи. В многодетных семьях ритм жизни естественным образом меняется и постоянная включенность в заботу о детях оставляет меньше времени на беспокойство. «Сейчас в семьях мало детей. Когда их трое, четверо и больше, у родителей находится очень много ежедневных забот, им просто некогда как-то излишне тревожиться, вся тревога переходит в молитву и труд. Они молятся и доверяют Богу», – говорит протоиерей Русской Православной Церкви, клирик московского храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе Максим Первозванский. Когда ребенок один, все страхи и надежды родителей поневоле сходятся на нем, что неизменно приводит к гиперопеке и гиперконтролю. «Ребенок становится центром семьи, что вредно, в первую очередь, для него самого», – отмечает священник.
Эффект сломанного будильника
Здоровая тревога – наш внутренний сторож. Он чуткий, адекватный и молчаливый, пока все хорошо. «Нормальная тревога активизирует нас, держит в тонусе и заставляет действовать. А вот тревожность – это постоянная склонность к волнению и накручиванию себя», – говорит психолог Иван Кулаков.
Тревожность может не зависеть от конкретной ситуации и проявляться в безопасных обстоятельствах. Возникает «эффект сломанного будильника», когда сигнал тревоги повторяется снова и снова, без какой-либо реальной необходимости: он заливается звоном посреди ночи, требуя тушить пожар, которого нет.
В норме тревога не мешает повседневной жизни, тревожность же заставляет замирать – родители отменяют планы, не спят, не могут нормально работать. «Когда только родилась наша дочь, мы боялись приглашать гостей, сами никуда не ездили и не ходили, мир казался таким опасным для этой крохи», – делится Мария, молодая мама.
«В основе тревоги часто лежит желание тотально контролировать будущее, что можно рассматривать как проявление недоверия к Божьему промыслу, – говорит священник Максим Первозванский, – однако, если тревога парализует волю и мешает жить, это уже не вопрос веры, а область компетенции психологов и врачей».
Нормальную тревогу от патологии отличает интенсивность и частота. В норме беспокойство возникает в реально опасных ситуациях – например, ребенок заболел или потерялся – и проходит, когда угроза миновала. Патология – это постоянный, навязчивый страх, даже когда ребенок в безопасности: «Она просто спит в кровати, а мне кажется, что она перестанет дышать. Каждые 10 минут проверяю», – описывает свое ежедневное состояние Елена, мама трехлетней дочери. «Перед сном обхожу квартиру: проверяю розетки, газ, окна. Если что-то пропущу – кажется, случится пожар», – признается Анна.
При нормальной тревоге родитель может успокоиться, когда ему приводят факты. Скажем, врач говорит, что температура 37°C – это не опасно. При патологической тревожности рациональные аргументы просто не помогают. Родителям кажется: «все врут» или «а вдруг именно у нас будет исключение?». «Врач утверждал, что это не менингит, но я все равно вызывала платную скорую для перепроверки», – рассказывает о своем опыте Светлана, мама троих детей.
Тревожность рождает гиперконтроль, ребенку начинает казаться, что мир – сплошная угроза и сложность. В итоге тревожными становятся все – и родители, истощенные постоянным страхом, и дети, лишенные возможности быть самостоятельными.
«Представьте, что вы в машине слушаете любимую музыку. Если она звучит слишком тихо, вы ничего не услышите, а если слишком громко – вы не только испытаете сильный дискомфорт, но еще и потеряете бдительность, так как не сможете следить за ситуацией на дороге. То же самое с тревогой – ее не надо убирать совсем, но она не должна быть бесконтрольной и разрушающей», – говорит семейный психолог Вера Якупова. Она подчеркивает, что, если тревога мешает нормально жить и работать, речь может идти о тревожном расстройстве и имеет смысл обратиться не только к психологу, но и к неврологу и даже психиатру.
Как понять, что уровень тревоги перешел границу нормального беспокойства и стал проблемой? Врач-психиатр медицинского центра «Серотонин» Яна Новикова выделяет следующие сигналы:
1. Навязчивость и постоянство. Тревога длится больше 6 месяцев и усиливается. Родитель почти все время думает о возможных опасностях для ребенка, даже когда объективных причин нет. Прервать этот поток тревожных мыслей самостоятельно почти никогда не получается, рациональные аргументы не помогают.
2. Снижение качества жизни родителя: расстройства сна, нарушение аппетита, сложности с концентрацией на работе, навязчивые мысли и ритуалы (проверка розеток, газа, постоянные звонки ребенку).
3. Катастрофизация. Любая мелочь воспринимается как сигнал серьезной угрозы: «кашель – значит, пневмония», «плохая оценка – жизнь испорчена».
4. Трудности с доверием. Родителю трудно доверять ребенку даже простые действия по возрасту: самостоятельно идти в школу, общаться с друзьями, выбирать кружок.
5. Гиперконтроль и тревога вместо заботы. Постоянные звонки, проверки, запреты «на всякий случай». Родитель скорее запрещает, ограничивает, критикует, чем помогает или поддерживает. Семья конфликтует из-за вашей гиперопеки.
6. Перенос тревоги на будущее. Постоянные мысли о том, что ребенок не справится, не станет успешным, будет всю жизнь несчастным.
Все эти симптомы свидетельствуют о том, что ситуация вышла из-под контроля, а родитель нуждается в консультации невролога или психиатра.
«Мама видела опасность в каждом шаге»
Выросшие дети тревожных родителей часто говорят об этом опыте с горечью: «Мама видела опасность в каждом шаге: «упадешь», «простудишься», «ударишься». Теперь мой главный внутренний диалог – это ее голос. Я боюсь риска больше, чем неудачи», – признается 19-летний Артём.
Дети не наследуют тревожность генетически – они подключаются к ней через бесконечный поток тревожных предупреждений, испуганных взглядов и атмосферу постоянного ожидания беды: «Мне с детства твердили: «мир полон опасностей», «никому нельзя доверять». Теперь мне сложно с кем-то сблизиться, и я впадаю в панику перед любым новым делом», – рассказывает 20-летняя Ангелина. Вырастая, ребенок присваивает родительскую тревогу как свою собственную. Он усваивает не конкретные страхи (боязнь машин или сквозняков), а сам способ восприятия мира как враждебного и полного угроз.
«Повышенная тревожность может порождать гиперконтроль, гиперопеку, когда ребенка ограничивают, предостерегают от чего-то. От этого ребенок может сам становиться тревожным, безынициативным, сверхосторожным и ожидающим плохих последствий», – говорит Иван Кулаков. Однако родительская тревожность вовсе не гарантирует таких последствий. Например, степень тревожности ребенка будет зависеть от индивидуальных особенностей нервной системы.
Есть и обратная сторона – тревога чаще всего связана с желанием самого лучшего для своего ребенка. «Тревожные родители стараются вложить максимум, они очень ценят то, что у них есть дети и внимательно относятся к каждому аспекту воспитания, – говорит психолог Вера Якупова. – Я часто вижу, как мамы, не имея уже внутреннего ресурса, находят время погулять, поговорить с ребенком, сводить его на какие-то занятия, а потом еще прийти ко мне на прием в беспокойстве и чувстве вины».
Психолог уверена, что вопрос в первую очередь в том, чтобы наладить качество жизни самого родителя, разобравшись в глубинных причинах тревоги. Как правило, ей чаще подвержены женщины, родившие в зрелом возрасте, пережившие перинатальные потери или трудную беременность: «После выкидыша я не сплю, когда дочь в саду – боюсь: вдруг она просто исчезнет?» – рассказывает о своих переживаниях Ольга. Похожий паттерн наблюдается у мам и пап, имеющих собственный травматический детский опыт: «Меня в детстве били – теперь я дрожу, когда сын выходит во двор: вдруг его тоже ударят?» – делится Дмитрий.
Склонны к тревоге и одинокие мамы: «Я одна отвечаю за сына, поэтому должна предвидеть ВСЕ опасности», – формулирует свое кредо Яна. В неполных семьях вся тяжесть ответственности ложится на плечи одного родителя. Это неизбежно создает высокий уровень тревоги, с которым в одиночку справиться чрезвычайно трудно. «Если у мамы повышенная тревожность, то ее пытается балансировать папа, и наоборот. А если мама за все отвечает сама – нет устойчивости, нельзя с ноги на ногу переступать, потому что опора одна», – говорит священник Максим Первозванский.
Шаги к спокойствию: что можно сделать прямо сейчас
Вот несколько правил, которые помогут справиться с тревогой и вернуть себе спокойствие и радость.
Разделите тревогу на реальную и воображаемую. Возьмите лист бумаги и разделите на 2 колонки: в одной перечислите факты, например, ребенок кашляет. Во втором – фантазии, например, «это пневмония, его положат в больницу». Перечитайте фантазии вслух – часто это помогает осознать их нереалистичность.
Психолог Вера Якупова предлагает еще один аналогичный метод. На одной половине листа напишите то, что можете контролировать, и на второй то, что от вас не зависит. «Можно мечтать, чтобы ребенок всегда был здоров, но в реальности мы не можем гарантировать, что он, например, не столкнется с инфекцией», – говорит специалист. Такое упражнение позволит привести мысли в порядок и наглядно покажет, что не все поддается контролю.
Ограничьте токсичные источники информации. Удалите из соцсетей паблики с историями о болезнях и катастрофах, отпишитесь от чатов, где нагнетают тревогу. Каждое пугающее сообщение – как доза кофеина для тревожного мозга. Оградите себя от лишней информации.
Создайте вокруг себя доверительный и безопасный круг общения. Современные родители часто остаются наедине со своими тревогами и вопросами. На опыт предыдущих поколений сложно опереться. Мир изменился, и какие-то практики родительства больше не считаются нормальными и приемлемыми. В такой ситуации родители оказываются в роли «первопроходцев», вынужденных искать ответы без опоры на проверенные временем модели. Это усиливает неуверенность, стресс и чувство одиночества. Общение с другими родителями позволит делиться опытом – обсуждать трудности, ошибки и успехи, получать эмоциональную поддержку – понимать, что они не одиноки в своих переживаниях, обмениваться актуальными знаниями – от рекомендаций психологов до практических лайфхаков.
Используйте дыхательные упражнения. Они позволят замедлиться и привести эмоции в порядок. Для этого можно использовать специальные боты в телеграме, например Fyna.
Для борьбы с родительским перфекционизмом, тревогой и чувством вины поможет практика «Зато»: к каждой «неидеальной» ситуации сознательно добавляйте союз «зато» и находите скрытое преимущество или альтернативный взгляд: «Я не смогла испечь домашнее печенье, как у Маши в блоге… Зато мы с дочерью весело провели время, лепя из пластилина, а печенье купили». Техника ломает привычку к катастрофизации и напоминает, что вы делаете много хорошего, даже если что-то идет не по плану.
Коллажи Оксаны РОМАНОВОЙ
