18 декабря 2019 года Верховный суд США отказался рассматривать апелляцию на решение суда низшей инстанции в деле Martin v. Boise о том, что бездомного нельзя арестовать, оштрафовать или заставлять убраться с улицы, если у них нет возможности поселиться в приюте. Для страны, где проблема бездомности стоит очень остро, это важный прецедент.
«Жилье, а не наручники способно покончить с бездомностью», – прокомментировала решение суда директор центра правовой помощи бездомным Мария Фоскаринис.
А что, если бездомного никто не будет прогонять и штрафовать, но вот незадача: почему-то лавочка окажется такая узкая, что он сам не захочет на нее ложиться?
Остановки, которые специально не отапливают, но оснащают зарядками USB. Узкие лавочки, с которых скатишься вниз. Выступающие из тротуара цилиндры. Все это примеры подхода к устройству городской среды, который сторонники называют «защитная архитектура» (defensive architecture), а противники – «враждебная архитектура» (hostile architecture).
Скамейка-змейка
Враждебная архитектура не направлена только против бездомных. Она контролирует поведение, чтобы получить тот результат, который нужен заказчику проекта.
В 2017 году CNN провела дискуссию между двумя американскими архитекторами – противником враждебной архитектуры Джеймсом Ферцером и создателем таких проектов Дином Харви. Именно Харви придумал скамейку-змейку, у которой сиденье волной – оно то поднимается, то опускается. Оппоненты согласились с определением: «враждебная архитектура – это элементы зданий или городская среда, которая используется для контроля поведения людей».
Например, на широком бетонном бордюре сделаны выпуклости в виде листочков. Обычный прохожий думает, что это просто объект современного искусства, но на самом деле у него есть практический смысл – бездомный не сможет лечь, а скейтер зацепится доской и не сможет проехать.
Помимо строительных решений в понятие «враждебная архитектура» может входить и подсветка. Прожектора направляются так, чтобы человек не мог уснуть и ушел. В Гааге общественные туалеты освещали таким оттенком синего, чтобы наркозависимым было тяжелее найти вену.
Контролировать поведение можно при помощи звука. Кому захочется выполнять скейтерские трюки, если из динамиков будет звучать классическая музыка (реальный пример в Нью-Йорке)? Примерно так же птиц отпугивают записанными на пленку криками ястреба.
Враждебная архитектура в городе ориентирована не только на людей, но и на животных. Так на здания и даже на ветви деревьев устанавливают шипы, чтобы не садились птицы. Камень в нише не даст свернуться под крышей бродячей собаке.
Благопристойный контроль
Враждебная архитектура действует лукаво: ее цель сделать так, чтобы обычный человек прошел мимо и не обратил внимание, а среда казалась бы благоустроенной и современной.
Тому, кто захочет проследить, враждебная ли вокруг архитектура придется немного побыть Шерлоком Холмсом, скрупулезно разбираясь в намерениях городских властей, застройщиков, местных жителей и владельцев магазинов. Такой труд предприняли три американских архитектора, написавших исследование The Arsenal of Exclusion and Inclusion.
Книга показывает, что, казалось бы, безобидные вещи, от зонирования до ограничений на парковку, делают город для вас более доступным или более закрытым, часто в зависимости от того, каков ваш социальный статус или как вы выглядите.
Есть очевидные жестокости. Блогер Илья Варламов сфотографировал в одном из российских городов скамейку, у которой сидение поднимают к спинке и запирают на замок. Но это не модно и провинциально.
Даже выступающие из асфальта шипы, на которых бездомный спать, только, если он йог, считаются слишком грубым решением.
Продвинутый вариант от урбаниста-вегана будет иным: в парке уберут старую скамейку и положат серый валун. На него можно будет присесть. Выглядеть он будет так экологично, что Грета Тумберг заплачет от умиления. Но попробуешь на него прилечь – скатишься вниз.
Еще можно сделать крышу над автобусной остановкой меньше, чем длина скамейки под ней. Если на скамью в непогоду ляжет бездомный, то ему будет заливать дождем или засыпать снегом лицо и ноги, и он уйдет.
Враждебная архитектура камуфлируется под обычное благоустройство территории, что порой приводит к курьезам. В прошлом году в Сиэтле полиция разогнала лагерь бездомных под мостом, а местные власти смонтировали на месте лагеря стойки для велосипедов, которые там никому не нужны. Да и мост, по плану, собирались через год сносить.
С глаз долой
Использование враждебной архитектуры похоже на лечение градусника вместо лечения больного. Вместо того, чтобы решать проблему бездомности, власти используют враждебную архитектуру как способ сделать так, чтобы бездомных не было видно.
В ноябре 2019-го газета Los Angeles Times провела опрос жителей Лос-Анджелеса и 74 % респондентов назвали проблему бездомных «самой серьезной» для города, а еще 21% назвал «серьезной». Результаты были опубликованы и вызвали волну писем читателей. Среди них было и письмо бездомного Стива Дюси, которое было опубликовано в газете. Он пишет: «Меня огорчает, что мои соседи скорее потратят 1000 долларов на враждебную архитектуру, чем на снижения вреда наиболее уязвимым людям города. Мы нуждаемся в мерах общественного здравоохранения – ванных комнатах, контейнерах для острых предметов и вывозе мусора».
Про велосипедную парковку на месте лагеря бездомных в Сиэтле активист Том Фуколоро написал: «Как человеку, который был активным сторонником расширения городской парковки для велосипедов, мне очень неприятно видеть, что велосипедные стойки используются таким образом».
Отвечая на запрос газеты Guardian о стойках, мэр Сиэтла Дженни Дуркан подчеркнула: «Велосипедные стойки должны быть развернуты для поддержки и поощрения езды на велосипеде, а не как препятствие [для бездомных]. Наш город должен сделать больше для обеспечения краткосрочного и постоянного жилья для тысяч людей, не имеющих доступа к приютам. Нашим главным приоритетом должно быть обеспечение общественной безопасности и охраны здоровья населения для преодоления кризиса бездомности». Правда, газета написала, что стойки так и не убрали.
Джеймс Ферцер из упоминавшейся выше дискуссии СNN обращал внимание на разницу между тем, мешает ли архитектура совершать преступления или же она манипулирует людьми, которые может быть ведут асоциальный образ жизни, но ничего противоправного не совершают. В последнем случае он считает абсурдным делать городскую среду заведомо неудобной. По его мнению, гораздо правильнее позитивный подход: как сделать так, чтобы архитектура помогала людям быть лучше, чтобы им удобно было вести себя правильно, при этом сохраняя свою свободу.
В свою очередь сторонники враждебной архитектуры говорят, что она использовалась веками, и только гражданский активизм и паблисити нашего времени привлекли к ней негативное внимание. Они говорят, что высокие слова об искоренении бездомности остаются словами, а жителям, у кого по соседству поселились бездомные, не сладко.
Москва враждебная
Вместе с благоустройством и урбанистикой в российскую столицу пришла и враждебная архитектура.
Автобусная остановка у станции «Деловой центр». Напротив устремляются в небо башни «Москва-сити». Переход пересекает толпа клерков, которые приехали сюда на светлом поезде МЦК с местами для велосипедов. Несколько раз в час к остановке подъезжает комфортабельный автобус-шаттл. Проезд не стоит ни копейки, но у вас должен быть смартфон с приложением «Мосгорпас», чтобы контролер считал в нем QR-код. Сиденье остановки разделено на секции металлическими скобами. Первая мысль – это архитектурная деталь или подлокотники. Ответ неверный. Скобы нужны для того, чтобы не смог лечь бездомный. Он вне социальной пирамиды, возвышающейся от МЦК и шаттла с электронным билетом до Bentley на парковке возле небоскреба. Такие же остановки вы встретите в столице не раз и не два – на Садовом кольце, на проспектах.
В 2016 году в московском метро (например, на станции «Цветной бульвар») стали ставить скамейки с такими высотой и наклоном сиденья, что к ней можно только прислониться.
Москва идет в ногу с мировыми мегаполисами. Разница в том, что у нас почти нет реакции общественности, которая бы защищала слабого. Когда устанавливали пилотные образцы скамеек с перемычками в 2015 году, издания с разными аудиториями, и «Российская газета», и The Village, упоминали о том, что на лавочку нельзя лечь и что она не отапливается в одном ряду с полезными опциями, вроде защиты от ветра. Возможно кое-где в комментах, на просторах соцсетей кто-то пожалел бездомных. Но в прессе не удалось найти ни одного возражения.
Это общественное мнение заставляло за границей изменить проекты городской среды в пользу бездомных. В Лондоне возникла кампания против шипов на асфальте, к которой подключился даже тогдашний мэр Борис Джонсон, и шипы убрали. В английском городе Борнмут местные власти оснастили городские лавочки перемычками от бездомных. Таким образом муниципалитет хотел отучить бездомных спать на скамейках. Однако этот ход привёл к выступлениям местных жителей, и они быстро заставили чиновников отказаться от идеи.
Бездомный Санта-Клаус
Бездомный старик с седой бородой раскладывает возле скамейки свой скарб. Рюкзак он кладет вместо подушки. Засыпает. И вдруг оказывается, что рядом со скамейкой на мрачной кирпичной стене нарисованы уносящиеся ввысь серебристые олени. Скамейка становится похожа на сани, а сам бездомный – на Санта-Клауса. Он лежит и как будто летит вверх среди звезд, а мимо проезжают машины. Одиночество, уязвимость, мечта читаются в этом рождественском ролике, выложенном в инстаграмме художника Бэнкси.
Бездомному «Санте» из ролика повезло. Возможность голову приклонить и заснуть на скамейке может стать роскошью.
