О том, что Бог «забыл», человек всегда напомнить может
У юного, прямо из семинарии, учителя Закона Божия, поповского сына Георгия Коссова, все дети сдавали предмет на отлично, что в последней четверти 19 века можно назвать и удивительным. В скором времени талантливого педагога поставили директором школы, и школа прославилась выпускниками.
Взяв замуж сироту-бесприданницу, Георгий в 29 лет принимает священный сан и едет в вверенный ему приход в село Спас-Чекряк Болховского уезда Орловской епархии. Батюшка слышал, что в Спас-Чекряке этом священники не задерживаются, и как прибыл на место, понял, почему: деревня всего на 14 дворов, храм – за две версты, настолько ветхий, что стены трещат. Зимой в церкви практически невозможно было совершать богослужение: Святые Дары замерзали прямо в руках у священника.
Может быть, было бы хоть немного легче, если бы он нашел поддержу у жителей села, но они ни службами, ни батюшкой совершенно не интересовались.
Юный пастырь первое время по ночам не спал – плакал в подушку тайком, от тоски и, в общем, безысходности. Батюшка, конечно, сразу понял – все не случайно, раз Бог его сюда привел, значит, ему надлежит приложить все усилия к возрождению духовной жизни в селе и храме. Но действительность шептала: да нереально это! Посмотри, ты здесь со своим духовным возрождением никому не нужен…
У молодой жены сердце сжималось от жалости к мужу и она советовала ему поскорее покинуть это «Богом забытое место», как повсюду называли Спас-Чекряк.
Доброе слово – живое слово
Когда терпеть никому не нужность не стало сил, о. Георгий решился инкогнито, оставив священническую одежду дома и надев обычную крестьянскую, посетить авторитетного в ту пору старца Амвросия Оптинского.
В день, когда отец Георгий пришел в Оптину, у дома отца Амвросия скопилась толпа – так почти всегда бывало. О. Георгий испугался: неужели и тут он останется «не нужным»? Однако на крыльце почти в тот же момент появился сам отец Амвросий, поискал глазами в народе и знаком указал на отца Георгия.
Дрожащий от изумления, батюшка подошел к святому и, не успев представиться, услышал:
– Ты, иерей, что там такое задумал? Приход бросать?! Храм, вишь, у него стар, заваливаться стал. А ты строй новый, да большой, каменный, да теплый, да полы в нем чтоб были деревянные: больных привозить будут, так им чтоб тепло было. Ступай, иерей, домой, ступай, да дурь-то из головы выкинь! Помни: храм-то строй, как я тебе сказываю. Ступай, иерей. Бог тебя благословит!»
Как воздвигнуть каменный храм в пустыне
Когда отец Георгий еще шел в Оптину, думал, грешным делом, что старец ему посоветует проситься на другое место. Даже стал как-то настраиваться на переезд. А тут услышал обратное. В голове закружилось: «Как воздвигнуть каменный храм, можно сказать, в пустыне! Как средства добыть?»
Однако по ночам батюшка уже не плакал, а во время служб в душе ощущал какой-то особый трепет, сомнения утихли, а образ святого о. Амвросия с его напутствием словно всегда был рядом.
С той их встречи, как только о. Георгий начинал молиться, его охватывало радостное предчувствие явления славы Божией на этом месте. С каждым днем он все крепче молился, а лицо его теперь светилось особой радостью.
Заметили ли сельчане перемену в батюшкином лице – с печали на радость, или молитва его их достигла, только потянулся к нему народ, причем не только из Спас-Чекряка, но и из разных мест, как бедные, так и богатые. В общении с людьми батюшка никогда не спешил, на вопросы отвечал рассудительно и с любовью, люди уходили утешенные, а потом передавали другим свои впечатления от встречи с отцом Георгием.
Раз в году, в день Казанской иконы Божией Матери (4 ноября по н.с.) в Спас-Чекряке теперь устраивали большой праздник – в храме находилась чудотворная икона Богородицы «Казанская». Народ отмечал, что батюшка их, о. Георгий, служит и молится перед этим образом с особой проникновенностью.
Духовное возрождение в Спас-Чекряке и его обитателях
Отец Георгий никогда не забывал и о «хлебе насущном». В Спас Чекряке, селе довольно глухом, на свои средства (не оскудеет рука дающего) он построил кирпичный завод, предоставив местным жителям рабочие места. Из кирпича, сделанного на заводе, построили странноприимный дом – бесплатную гостиницу для приезжих из других мест людей. Там они не только могли переночевать, но и получали полноценные обеды и поговорить о своем с отцом Георгием.
После завода построили больницу. В нескольких палатах лежали и такие, кого врачи уже «приговорили» к скорой смерти. Отец Георгий каждый день совершал обходы. Исповедовал, причащал и соборовал людей, молясь об их исцелении. И многие выздоравливали, когда даже родные не ждали увидеть их вновь.
Люди стали подмечать, что молитва отца Георгия, как говорили в народе, «сильная», болезни, даже душевно-психические, отступают, а обстоятельства устраиваются. А прихожане не раз видели, как в Спас-Чекряк несли больного на носилках, а обратно от отца Георгия он шел на своих ногах.
Место славы Божией
Самой большой постройкой отца Георгия стал новый каменный храм. Строили 11 лет, с 1896 по 1905. В церкви было три престола, главный – в честь Преображения Господня. А вокруг храма, завода, больницы – незаметно образовывалась и образовалась новая жизнь. Из захирелого сельца, с пьющими бездельными мужиками, с бедными хозяйствами, полуголодными детьми без перспективы жизни, вырос Спас-Чекряк в окружной центр, где всем хватало места и дохода. Из «Богом забытого» село и впрямь стало местом славы Божией.
А батюшка, к тому времени уже и постаревший, решил снова строиться. Правда, для задуманного сиротского приюта не было достаточных средств, но была горячая забота о детях и вера в помощь Божию. Выстроенный приют стал уникальным для своего времени в России, удалось обеспечить хорошим жильем, питанием, начальным образованием и воспитанием около полторы сотни детей. Строили на народные деньги: кто давал копеечку, кто тыщи. Руководить приютом стал сам отец Георгий, отличный педагог, набравший в штат прогрессивных в хорошем смысле учителей и воспитателей.
После приюта отец Георгий занялся строительством школ. В Спас-Чекряке он построил школу, какой не было даже в уезде. Были построены еще три школы в близлежащих селах, которые относились к его приходу.
К отцу Георгию приезжал известный писатель того времени М. Пришвин, написавший потом о чудесах в Спас-Чекряке очерк «Новая земля». Святой Иоанн Кронштадтский, когда к нему приезжали из Орловской области, говорил: «Чего вы едете ко мне, когда у вас есть такой святой батюшка, заслуживший своей богоугодной жизнью любовь у Господа!»
«Как такого человека можно арестовать?!»
Так бы и расцветала деятельность отца Георгия на его приходе и в окрестностях, если б не революция. На следующий день после переворота 1917 года к отцу Георгию приехал Орловско-Севский епископ Серафим (Остроумов). Еще было не очень понятно, что будет с Церковь на практике, гонений не ждали. Но отец Георгий прямо сказал владыке, какие времена ждут Церковь, и самому предсказал мученическую кончину.
Владыка вышел от священника весь в слезах, но со знанием, к чему готовиться. Предсказание отца Георгия сбылось, и святитель Серафим (Остроумов) сейчас прославлен в лике новомучеников Российских.
Вскоре начались преследования и аресты священников. Осенью 1918 года пришли арестовывать о. Георгия. Людям в форме так было приказано. Но приказ очень трудно было выполнить: добрый батюшка был совсем не похож на преступника.
Между собой красноармейцы переглядывались и переговаривались: «Как такого человека можно арестовать?!»
Но, боясь ослушаться начальство, привезли отца Георгия в уездную тюрьму.
Работникам уездной тюрьмы было приказано записывать всех священников во враги народа. Но и их охватило недоумение: как можно записать во враги народа человека, который на свои средства содержал сиротский дом, больницу, школы, кирпичный завод, оказывал помощь нуждающимся крестьянам? Да и народ горой за него стоит. И отца Георгия почти сразу выпустили.
Во время кампании по изъятию церковных ценностей в Спас-Чекряк прибыла комиссия и обвинила отца Георгия в укрывательстве изделий из серебра и золота, – потому что таковых не оказалось. Батюшку арестовали и отправили уже в губернскую тюрьму, а не в уездную, где его все знали и опять могли отпустить.
В губернской тюрьме о. Георгия назначали на самые грязные работы, вроде смены параш. Заключенные, прибывавшие под арестом вместе с отцом Георгием, старались вместо него сделать его работы. Вскоре о. Георгия опять выпустили – власти снова не нашли ни улик его виновности, ни даже лжесвидетелей.
Новый родник
Но даже перед лицом смерти, измученный тюрьмой и тяжело больной, отец Георгий оставался пастырем. Он принимал людей, лежа на кровати. В последние дни своей жизни, видя тоскующих о нем и боящихся людей, отец Георгий утешал:
«Все. Оставляю вас. Надейтесь теперь на Бога. А ко мне с вашими бедами приходите на могилку, как к живому. Как и прежде, буду за вас молиться и вам помогать».
За несколько дней до кончины отца Георгия обвалился колодец, возле которого он часто служил водосвятные молебны. Освященная вода с этого колодца, милостью Божией, всегда помогала, а теперь ушла. Но вдруг неподалеку от колодца забил новый родник. Словно знак давала жизнь перед уходом святого доброго священника – у Бога нет мертвых, и помощь о. Георгия не прекратится.
Отец Георгий попросил принести ему воды из этого родника и помолился над ней. Потом велел эту воду вылить обратно в родник и сказал: «Теперь этот родник станет священным колодцем и будет исцелять верующих!»
Отец Георгий упокоился мирно и тихо 8 сентября 1928 года в возрасте 73 лет. Множество людей пришло на его погребение. Народ плакал, рассказывал о чудесах и помощи священника, говорил о святости батюшки. Похоронили о. Георгия возле им же выстроенной Преображенской церкви, со стороны алтаря. После похорон люди шли и шли на его могилу, и многие получали и продолжают получать исцеления от тяжелых болезней или ответы на свои тревожащие вопросы.
Священноисповедник Георгий Коссов был прославлен в 2000 году на Архиерейском Соборе РПЦ, а его мощи были обретены в день памяти его святого покровителя Георгия Победоносца 9 декабря.
