В 2020 году должна была продолжиться самая знаковая реформа последних лет в России – мусорная.
Но грянул COVID-19 – с конца марта в связи с пандемией большинство торговых центров, кафе, ресторанов, парикмахерских были закрыты, а крупный бизнес отправил сотрудников на удаленную работу.
Производство товаров и услуг сократилось, но производимый нами объем отходов остался на прежнем уровне.
Во время пандемии проблемы у региональных операторов – главных распорядителей потоков отходов – еще усугубились: неплатежей стало больше, изменился объем и состав мусора, а также появилась рекомендация Роспотребнадзора не разделять мусор.
Объем пластика в мусоре вырос на 30% из-за онлайн-торговли
Состав отходов в пандемию изменился – объем пластика в них вырос на 30%. Причина – всплеск онлайн-торговли. По мнению Руслана Губайдуллина, исполнительного директора ассоциации «Чистая страна», когда мы оказались «запертыми» в домах, то смогли оценить, сколько мусора производим. К мусоропроводу или к уличному контейнеру приходилось выходить по 2-3 раза в день, и большая часть мусора – пластиковая упаковка.
«Продается только две вещи – пакеты для мусора и мусор для пакетов», – пересказывает Руслан Губайдуллин шутку об истинном составе мусора.
Оксана Бачина, руководитель пресс-службы компании регионального оператора «Эколайн», отмечает, что во время изоляции люди начали избавляться от хлама и делать ремонты. Те, кто переехал на дачу, в больших количествах выбрасывали крупногабаритные отходы. Причем выбрасывали не в специальные контейнеры, а в обычные. Такое неверное размещение приводило к тому, что в контейнерах cкапливался слишком тяжелый мусор.
«Были случаи, когда в частном секторе, в дачном поселке стояли обычные контейнеры для вторсырья. Люди сгружали туда строительные отходы. Баки с ними мусоровоз даже поднять не мог. Приходилось вызывать другую технику, то есть с одного маршрута перебрасывать его на другой. Отдельно стоит сказать, что выросло количество выброшенной одежды и текстиля на сортировках, рост составил около 15%», – рассказывает Бачина.
В тоже время эксперт отметила, что люди не прекратили разделять отходы. «Эколайн» проводил замеры состава отходов в баках для вторичного сырья и отмечали, что сортировать граждане хуже не стали.
«Синим контейнерам еще нет года, поэтому там пока не очень хорошо отсортированные отходы. Но точно также начиналось с сетками или пунктами приема, а теперь все они работают. Синим контейнерам тоже нужно время», – уточнила Бачина.
Эксперты также уверили, что ожидаемого роста объема выброшенных одноразовых масок и перчаток не произошло. Возможно, ими не так активно пользовались, либо не так часто меняли и выбрасывали.
Учиться раздельному сбору придется несколько лет
Когда идет речь о реформе отрасли ТКО (твердых коммунальных отходов), часто это воспринимается, как введение повсеместного раздельного сбора. По мнению Губайдулина, нельзя ставить знак равенства между мусорной реформой и раздельным сбором.
«Раздельный сбор – один из элементов ТКО. Он работает только в случае, если граждане к нему привыкли. Учиться этому – несколько лет. В проекте «Экология» вводится подпроект по просвещению. Грош цена раздельному сбору, если потом эти баки не поедут на сортировочные заводы. Но не во всех городах создана инфраструктура. Раздельный сбор работает вместе с сортировочным заводом. Из контейнера для раздельного сбора отходы идут сначала на сортировочный комплекс, отделяется от загрязнителей, потом уже на переработку», – говорит Губайдуллин.
Он уточнил, что к 2024 году должно быть построено более 200 сортировочных комплексов. По данным РЭО, в 2020 году будет построено 44 предприятия по обращению с бытовыми отходами. В компании не уточняют, сколько будет построено мусоросжигательных заводов.
Собственно, в этот и состоит основная претензия активистов к властям: приоритета раздельного сбора в мусорной реформе нет.
– Пандемия ничего в отношении раздельного сбора не поменяла. Остались переработчики, активисты, которые делают то, что делают. На государственном уровне проблемы те же: нет стимула для сокращения количества мусора, нет задачи переработать как можно больше фракций. Продолжается лоббирование мусоросжигательных заводов, – говорит руководитель направления по взаимодействию с органами власти Ассоциация в сфере экологии и защиты окружающей среды «РазДельный Сбор» Анна Гаркуша.
Во время пандемии была запущена петиция на РОИ «За отказ от мусоросжигания и за предотвращение образования отходов». На сегодня петиция набрала 34 тысячи голосов – чтобы вынести ее обсуждение на федеральном уровне, нужно еще 65 тысяч голосов.
Кризис неплатежей
По данным Российского экологического оператора, объемы отходов от коммерческих компаний сократились, а поток отходов бытового мусора вырос. Фактический объем вывезенного ТКО в апреле – первый месяц изоляции – вырос на 30% во Владимирской, Смоленской, Новгородской областях и в Якутии. Почти на 50% – в Московской, Псковской, Амурской областях и Красноярском крае.
Между тем, тарифы на вывоз мусора рассчитывались, исходя из нормального режима, а не в условиях, когда мусора от домохозяйств стало больше. Кроме того, коммерческие компании, с которых и до пандемии удавалось собирать не более 70% платежей, в пандемию стали платить около 50%.
По мнению Губайдуллина, кризис неплатежей от коммерческих компаний в некоторой степени спровоцирован заявлениями властей в регионах о возможности отсрочки платежей. Если можно не платить, люди и компании предпочитали не платить. Из-за этого региональные операторы недополучили 55 млрд рублей.
«Каждый месяц менялись правила и предписания. Компании-производители баков, сортировочный линий и мусоровозов отдавали свою продукцию бесплатно в это тяжелое для операторов время – чтобы не останавливать недавно запущенную систему», – говорит Губайдуллин.
Как отмечает эксперт, отрасль имела все шансы встать из-за отсутствия денег. Но, если другие коммунальные услуги можно прекратить оказывать, например, отключить воду, прекратить вывозить мусор невозможно – даже, если один человек в многоквартирном доме не платит.
Проблему с неплатежами решили в рамках помощи правительства РФ бизнесу. Региональным операторам из 76 регионов выделили 9 млрд рублей в мае. По данным «Российского экологического оператора», 8 млрд были доведены до региональных операторов, остальные «в пути».
Ни на одном сортировочном предприятии не было вспышек COVID-19
Еще одна проблема, с которой столкнулись работники отрасли обработки отходов – риск заражения COVID-19. Роспотребнадзор выпустил предписание, что сортировка угрожает распространению инфекции. Рассуждали так: зараженные коронавирусом отходы попадают в контейнер для переработки – бутылка, пластиковый стаканчик, салфетка. Далее из бака отходы перегружают и при перегрузке в воздухе оказывается смесь аэрозолей, которые могут содержать вирус. Особая опасность возникает при выгрузке машины на сортировочной станции. Выгрузка происходит в закрытом помещении, что многократно увеличивает риск заражения. Предписание имело рекомендательный характер, поэтому останавливать сортировки не заставляли.
– Остановка сортировок была практически невозможной. Только-только мы наладили систему сбора отходов, разработали маршруты и построили комплексы переработки. Все закрыть и отправить на полигоны, которые, в условиях, реформы еще не могут принять такое количество мусора, – это свернуть реформу. Дабы избежать остановки, мы начали обработку дезинфицирующими растворами баков и самих автомобилей. На сортировке также принимались дополнительные меры безопасности – маски и перчатки, антисептики. Обеспечены были все работники, кто имел дело с мусором, – говорит Оксана Бачина.
ВРЕЗ По данным РЭО, в России около 200 тысяч человек заняты в сфере обращения с отходами и работает 176 региональных операторов.
Ни на одном сортировочном предприятии не было вспышек COVID-19
По мнению Бачиной, двухпоточная система вывоза мусора не прекращалась и региональные операторы понимали, что стоит остановить сортировку – это вернет реформу на отметку «ноль».
Руслан Губайдуллин подтверждает, что, с учетом требований Роспотребнадзора, был риск закрытия сортировок, но операторы предпочли усилить меры безопасности. Сложно пришлось семьям сотрудников, которые непосредственно работают с мусором. Волна «страшилок» в прессе вызвала опасения, что «папа пришел с работы и сейчас нас заразит».
– По словам эпидемиологов, вирус держится три дня, поэтому сотрудник, который стоит на сортировке, оказывается в зоне риска. Регоператоры приняли меры защиты. Ни в одном субъекте на сортировочных предприятиях не было вспышек COVID-19. Чтобы вы понимали объемы работы: водитель мусоровоза закидывает 300 баков в день – это адский труд, а в условиях пандемии еще и опасный, – комментирует Губайдуллин.
В пандемию в два раза чаще заказывают экотакси
Создатель проекта «Собиратор» Валерия Коростелева считает мусорную реформу неудачным проектом с массой недоработок. К тому же реформа не направлена на достижение основной цели – уменьшение количества мусора.
– Наш экоцентр и проект «Собиратор» находится вне процесса реформы. То есть по тому, как мы пережили ограничения, нельзя делать выводы о ходе реформы. Собственно, как и по ходу реформы нельзя говорить, что Россия успешно избавляется от мусора и отходов. Реформа просто на это не направлена, – говорит Коростелева.
Во время введения ограничений, независимые проекты и активисты остались без возможности оффлайн акций. Экоцентры не работали в апреле, в мае потихоньку стали открываться, а в июне работали в обычном графике.
Поток людей восстановился к началу лета. Выросла востребованность проектов экотакси – сбор раздельно собранных отходов из дома. В «Собираторе» отметили рост заказов на 25-30%. Двукратный рост заказов экотакси отметили в аналогичном проекте в Барнауле. Но активисты все равно отмечают, что оффлайн акции собирали гораздо больше людей.
– Люди долго копили и предпочитали дождаться, когда центр заработает, чем вызывать экотакси. Но многие первый раз воспользовались экомобилем как раз в этот период,- говорит Коростелева.
Она отмечает, что упаковки действительно стало больше, в основном картона. Значительно выросло количество одежды. Так как большого наплыва людей в экоцентре не было, была возможность организовать сортировку вещей. Раньше вещи, пригодные к носке, отправляли на благотворительность, а ветошь не принимали.
Во время пандемии часть вещей отправлялась также на благотворительность, а часть на переработку. Как неоднократно уточняли компании, работающие со сдаваемой одеждой, прежде чем сдать на переработку, сырье надо отсортировать и приготовить, и этот процесс требует дополнительного времени.
Фонд «Второе дыхание» и сеть магазинов «Спасибо» – организации, которые специализируется на работе с вещами, – просили не сдавать одежду во время пандемии в контейнеры из-за сложностей забрать контейнер, привлечь людей к сортировке и передаче на переработку.
Что касается массовых акций по раздельному сбору, то они были отменены и до сих пор не проводятся. Просветительские проекты переместились в онлайн. Кроме того, в онлайн стало проходить больше деловых встреч и командных мероприятий, что сильно экономит время.
По оценке Коростелевой, оффлайн активность вряд ли быстро восстановится, но довольно много крупных компаний все равно нацелены на устойчивое развитие и, в том числе, переработку и снижения количества отходов. Сотрудничество в этих направлениях развивается в штатном режиме.
Как и в ситуации с региональными операторами, ни одна из независимых инициатив в сфере раздельного сбора и ни один экоцентр не закрылись во время ограничений из-за пандемии.
