Непроизносимое слово «деиституциализация» последнее время стало трендом в теме работы с детьми-сиротами. С одной стороны, это, конечно, не может не радовать, потому что цель, безусловно, благая. Вряд ли найдется кто-либо, кто рискнет пытаться опровергнуть тезис о том, что ребенку в семье жить лучше, чем в детском доме.
Кроме того, есть еще такой немаловажный фактор, как экономическая нецелесообразность существования сиротских учреждений. Сегодня содержание ребенка в детском учреждении стоит от 300 тысяч до 2 миллионов рублей в год. Казалось бы: закрыть их, а детей передать в семьи, – чем не решение двух серьезных проблем?
Эта замечательная идея поднята на щит на самом высоком уровне, и все бы ничего, если бы не традиционная русская забава перегибания палки и выплескивания с водой ребенка. Даже в областях, которые в этом вопросе «впереди планеты всей», все далеко не так гладко, как хотелось бы, не говоря уже обо всех остальных субъектах федерации. Закрытию детских домов сопутствует ряд проблем, и вот только некоторые из них.
Проблема 1. Желание местных властей «прогнуться» перед Москвой и оказаться в числе передовых регионов по актуальному показателю. Если поставить в качестве непременного условия закрытия детского дома передачу максимально возможного количества детей в семьи, то это процесс весьма небыстрый, поэтому чаще идут по другому, формальному пути.
Часто случается, что количество детских домов сокращается просто за счет расформирования одного из них и передачи детей в другие в том же районе. При этом судьба многих детей резко меняется, часто не в лучшую сторону. Достаточно вспомнить одну из последних шумных историй – случай с малокомплектным Реутовским детским домом.
Опекающие учреждение волонтеры сейчас ищут семьи для всех детей из Реутово, чтоб только они не остались в огромном интернате в Егорьевске, куда их перевели без всякого предупреждения, но так решить проблему удается далеко не всегда. Поскольку, в силу возраста и диагноза, неусыновляемых детей довольно много, часто закрытие учреждения оборачивается для них тем, что они просто попадут в другие такие же учреждения, где условия содержания гораздо хуже.
Возможные пути решения. Количество сиротских учреждений в регионе является далеко не единственным показателем успеха или не успеха программ семейного устройства. Более того, если брать курс на разукрупнение сиротских учреждений, безусловно, создающее для детей более комфортные условия проживания, то само их количество так быстро не сократится – даже при активной передаче в семьи. Однако даже дети, по тем или иным причинам не подлежащие усыновлению, или не желающие быть усыновленными (а среди старших ребят есть немало и таких), будут жить в условиях, максимально приближенных к домашним, под опекой специалистов, социальных работников и психологов, а не в огромных заведениях казарменного типа на 150-200 человек. Надо просто отрегулировать оценочную шкалу, а не гнаться за цифрами.
Проблема 2. Детский дом является очень затратной структурой. Если он становится дырой в местном бюджете и если его здание кому-то зачем-то понадобится, то теперь его можно запросто закрыть, ссылаясь при этом на экономическую нецелесообразность. А что будет с детьми, жизнь которых меняется резко и вдруг, – это уже вопрос двадцать пятый.
Экономическим фактором оперируют многие. Иногда случаются совсем уже удивительные вещи, когда, например, детский дом, еще не успев официально закрыть, просто забывают включить в бюджет на будущий год. Так случилось несколько лет назад, например, с Сухиничским детским домом в Калужской области.
Возможные пути решения. Свести бюджетные затраты на содержание специализированных детских учреждений к абсолютному нулю конечно не представляется возможным. Если на месте бывшего детского дома открыть детский сад, то он является точно таким же бюджетным учреждением и обойдется государству в сопоставимую сумму денег – его ведь тоже надо обслуживать. Более того, хоть и в меньшей степени, но затратно для бюджета и семейное устройство, особенно, если включить в эти расчеты и систему сопровождения приемных семей специалистами. Экономика процесса просчитывается, и затраты вполне поддаются оптимизации, как и в любой другой области. Однако даже оставаясь в рамках этой логики, всегда стоит помнить о том, что основным приоритетом является благополучие детей. Занимаясь сложением и умножением финансов, имеет смысл, как минимум, принимать во внимание то, что финансовый год начинается в январе, а учебный в сентябре, и это может сильно отразиться на детях.
Проблема 3. Судьба персонала любого закрываемого сиротского учреждения под большим вопросом, поэтому система сопротивляется государственной политике изнутри изо всех своих сил. Заявляя о необходимости решать проблемы детей, чиновники не всегда в достаточной степени учитывают то, что в государственную систему призрения вовлечено и изрядное количество взрослых.
Как правило, количество персонала, работающего в детских домах, сопоставимо с количеством живущих там детей, а для малокомплектных учреждений и вовсе превышает его, причем, иногда вдвое. И это еще полбеды. Гораздо хуже то, что в существующем до сих пор древнем типовом положении о сиротском учреждении даже не отражено, что семейное устройство является его задачей. Таковой является, скорее, просто содержание детей: раз сыты и одеты, то все хорошо. Поэтому, особенно в условиях, когда во многих учреждениях вводится подушевое финансирование, заниматься семейным устройством для персонала все равно что совершать административное самоубийство.
Возможные пути решения. На данном этапе решения проблемы сиротства в стране актуально не столько закрытие сиротских учреждений, сколько их перепрофилирование. Среди детей, оставшихся без попечения родителей, есть довольно большое количество неусыновляемых. Это не только дети с тяжелыми нарушениями, но, в первую очередь, дети с неопределенным юридическим статусом, или же те, чьи родители не лишены родительских прав, хоть и не участвуют практически в судьбе своего ребенка. Многие из них, независимо от успеха программ семейного устройства, хотя бы на первом их этапе точно остаются жить в казенном учреждении.
Другое дело, что нельзя решить вопрос перепрофилирования просто путем замены таблички у входа в учреждение. Большинству сотрудников просто недостает компетенций, необходимых для работы в области семейного устройства. Всех этих людей нужно переучить хотя бы на курсах повышения квалификации. Это огромный объем работы, но совершенно необходимый.
Проблема 4. Отсутствие системы сопровождения принимающих семей. И, как следствие, в том числе, использование некоторыми людьми различных форматов семейного устройства детей-сирот, отличных от усыновления, например, опеки, как способа заработка путем получения пособий на детей. Это, безусловно, характерно далеко не для всех принимающих семей, а лишь для некоторых, в первую очередь, в регионах, но проблема, тем не менее, существует.
Возможные пути решения: Надо стимулировать людей к тому, чтобы они брали детей не только экономически. Необходимо создавать и специальные службы социального и психологического сопровождения. Причем для всех категорий, вовлеченных в процесс. И для принимающих семей, у которых с появлением ребенка возникает огромное количество новых для нее проблем; и для самих детей (в том числе, совершенно особые – для детей, от которых принимающая семья все-таки отказалась). Любой психолог скажет, что травма, которую получает такой ребенок, гораздо сильнее, чем, если бы он просто прожил в детском доме всю свою жизнь.
Мы не можем себе позволить ставить такие эксперименты на детях без страховки. Есть регионы, где подобные службы сопровождения уже развиваются достаточно активно, жаль только, что этот опыт пока недостаточно тиражируется. Также жаль, что флагманом развития этой социальной услуги по прежнему является некоммерческий сектор и семейное устройство детей-сирот, провозглашенное президентом России как приоритет государственной политики в этой области еще в мае далекого 2006 года, хоть и приобрело форму программы «Россия без сирот», но пока к ее содержанию (или, точнее, отсутствию такового) у специалистов много вопросов.
Проблема 5. Неготовность общества к принятию самой широкой идеи профессионального семейного устройства. Как уже было сказано, помимо усыновления, существуют и другие формы. Во многих странах, успешно решающих у себя проблему сиротства, очень хорошо развит и достаточно популярен институт временной замещающей семьи. У нас же, к сожалению, процент семей, потенциально готовых стать принимающими, крайне низкий, в том числе, потому, что у людей нет информации о том, что это возможно, и потому что они боятся остаться без поддержки, о чем я уже говорила.
Наше общество, к сожалению, еще отягощено достаточным количеством стереотипов. Помогать детским домам готовы многие. Коммерческие структуры заваливают их дорогими подарками, добровольческие группы с миру по нитке собирают астрономические суммы денег, на которые меняется мебель, латаются крыши и т.д. и т.п., а принимающим семьям не помогает практически никто. Почему-то считается, что с того момента, как ребенок попадает в замещающую семью, она становится единственным социальным институтом, который несет за него ответственность.
Принимающим семьям очень нужна поддержка, причем, даже далеко не всегда материальная. Если бы общество эту поддержку им давало, то наверняка сократилось бы, хотя бы до некоторой степени, и количество отказов от детей, которое сейчас, по неофициальной статистике, достигает очень высокого уровня.
Возможные пути решения. Формирование общественного мнения, – один из тех процессов, который очень трудно ускорить, но это не значит, что на него совсем нельзя повлиять. Один из основных инструментов здесь – открытость. Чем громче прозвучит на всех уровнях тема многообразия форм семейного устройства, чем быстрее на фактах будет публично доказана ее состоятельность, тем больше людей в нее поверит, захочет помочь и, возможно, даже, попробовать.
Проблема 6. Недостаточность работы по профилактике отказов и поддержке кровных семей группы риска. Получается как в учебнике математики: «из одной трубы выливается, а в другую вливается». Возникает закономерный вопрос: а опустеет ли когда-нибудь этот бассейн?
Возможные пути решения. Любая проблема требует комплексного подхода. Именно поэтому необходимы не просто точечные меры, а внятная государственная стратегия, где все ее направления соответствующим образом забюджетированы. Плюс – под каждое из них необходимо кадровое обеспечение. В том числе это касается и специалистов, которые должны работать с кровными семьями группы риска, которых пока у нас в стране явный недостаток.
Спор о том, где ребенку лучше: в семье, в детском доме маленьком, в детском доме крупном, в школе-интернате и т.п. – спор общетеоретического характера, потому что благополучие ребенка больше всего зависит от того, какая в данный момент с ребенком мама, учительница, няня, воспитательница. В детские дома дети попадают и из семей, – и не сказать, чтобы им там жилось хорошо.
Я вовсе апологет системы детских сиротских учреждений. Ребенок конечно должен жить в семье. В этом направлении сейчас делается много хорошего и полезного. Просто не хотелось бы революций. Уж больно печальный у страны опыт. Распределить всех брошенных или осиротевших детей в приемные семьи невозможно ни через 5 лет, как призывает наш не слишком компетентный Уполномоченный по правам ребенка, ни в каком-либо обозримом недалеком будущем. Даже если количество детских домов сейчас в стране формально сокращается, это далеко не всегда это ведет к решению проблемы сиротства как таковой. Но пока, к сожалению, существующая система рушится, а новая еще не сформировалась. Но надежда есть, и подтверждением этого является наличие лучших практик, в первую очередь, в некоммерческом секторе.
