Преодолеть отторжение

Справка: Красная ленточка является международным символом борьбы со СПИДом. Символ получил распространение в 1991 году благодаря организации «Visual AIDS in New York», а также другим общественным организациям, которые предложили красную ленточку как знак солидарности и поддержки людей, живущих с ВИЧ/СПИДом. См. также справку с сайта лаборатории СклифЛаб

Жизнь ВИЧ-инфицированных резко меняется в момент получения диагноза: мало того, что оказывается подорвано здоровье, смерть становится близкой перспективой, но и, в отличие от больных диабетом, раком или гепатитом, ВИЧ-инфицированные часто становятся изгоями. В случае, если на работе узнают о диагнозе, человека увольняют. Вчерашние друзья предпочитают разговаривать по телефону и избегают встреч. Родители переживают шок и становятся не опорой, а постоянным укором. Меняется привычный образ жизни, надо регулярно ходить к врачам, сдавать анализы и принимать лекарства. Мечты и планы на жизнь рушатся, и ничего не возникает взамен, кроме двойного страха — смерти и одиночества. Большинство ВИЧ-инфицированных держат свой диагноз в тайне и силятся вести прежний образ жизни, чтобы не потерять работу и друзей, не ранить близких и не доставлять им лишних хлопот.

Отторжение обществом и дискриминация носителей ВИЧ на языке социологов и психологов называется «стигматизацией» (от греч. stigma — клеймо). Ее основные причины — медицинская безграмотность, ханжество и иррациональный страх перед болезнью. Кроме того, принять этих людей в общество означало бы признать, что они существуют и что существует вирус, которым может заразиться любой, а такое признание для большинства — непосильная ноша. Поэтому детей из семей ВИЧ-инфицированных не хотят принимать в детские сады и школы, ВИЧ-инфицированным отказывают в стоматологической и другой помощи, каждый шаг становится для них испытанием. Хотя вроде бы всем известно, что заразиться этой болезнью воздушно-капельным, бытовым и любым другим способом, кроме полового акта или прямой передаче через кровь, абсолютно невозможно.

Обсудить свои проблемы инфицированные могут только с такими же, как они, для этого существуют так называемые «группы взаимопомощи», на которых ВИЧ-инфицированные обмениваются друг с другом опытом, делятся новостями, а главное — получают возможность не скрываясь говорить о том, что их волнует. Но в какой-то момент этого становится недостаточно. Как у любого больного неизлечимой болезнью, у многих ВИЧ-инфицированных возникают обостренные раздумья о смысле жизни, они ищут духовного выхода из тупика, в который их загнала предшествовавшая жизнь. Но опыта церковной жизни ни у кого из них обычно нет, а зайти в храм и подойти к священнику — шаг, представляющийся крайне сложным: страшно услышать осуждение и потерять последнюю надежду.

Как-то после молебна в московском храме Троицы Живоначальной в Хорошово один из ВИЧ-инфицированных признался: «После того, как я первый раз батюшке рассказал, а он меня не осудил и не выгнал, и не отправил прямиком в ад, я начал всем о своем диагнозе рассказывать, а до того никому не говорил». Для многих из них, как, например, для 23-летней Кати, «самая главная помощь — это вера в Бога». Некоторые даже благодарят Бога за свой диагноз. Так, Катя считает: «Как это ни банально, но обычно мы обращаемся к Богу, когда нам плохо, а за ежедневной суетой забываем о Нем, о своем духовном мире. Наверное, так и должно быть: если мы уходим от Господа, он возвращает нас к себе, даже пускай таким страшным способом. Я не считаю свой ВИЧ-статус наказанием, я считаю его испытанием. И прошу у Бога дать мне сил выдержать его достойно, не ропща на судьбу, не жалуясь, не перекладывая свою боль на других». Другой пример: 30-летний Максим узнал о своем диагнозе три года назад, тогда же начал воцерковляться. Он говорит, что «если бы не эта болезнь, я бы никогда не начал молиться. За эти три года я сделал намного больше, чем раньше, когда вся моя жизнь была ориентирована на удовлетворение похоти».

Россия занимает одно из лидирующих мест в мире по темпам распространения эпидемии. Число официально зарегистрированных ВИЧ-инфицированных к концу 2004 года составило более 300 тысяч человек. Но у Минздрава есть и другие расчеты: для приблизительного определения реального количества носителей вируса иммунодефицита человека в нашей стране применяют «коэффициент пять», то есть умножают число зарегистрированных на пять. Получается полтора миллиона. Если раньше эта болезнь передавалась в основном в так называемых «группах риска» — в сообществах наркоманов, гомосексуалистов, проституток, заключенных, то сейчас стремительно растет число ВИЧ-инфицированных среди обычных молодых людей, ведущих обычный для современной молодежи образ жизни. Воспитанная без малейших представлений о целомудрии, современная молодежь считает нормой беспорядочные добрачные связи и «баловство» наркотиками. И с этой точки зрения распространение СПИДа — такое же следствие духовно-нравственного кризиса общества, как беспризорность, развал института семьи и т.д.

Кроме того, рождается много детей от ВИЧ-инфицированных родителей, и некоторые из них тоже оказываются носителями страшного вируса. Трагический, хотя и редкий способ заражения, от которого тоже страдают дети и обычные люди — через кровь в медицинских учреждениях. Именно таким путем заразились более 200 детей в больницах Элисты, Волгограда, Ростовской области в начале 90-х годов.

Церковь начала систематически заниматься проблемами ВИЧ/СПИДа в 2001 году. Функцию координирующего центра выполняет Круглый стол по религиозному образованию и диаконии при Отделе внешних церковных связей Московского Патриархата.

Сегодня у Круглого стола два основных направления деятельности. Во-первых, профилактическая работа. Просветительская деятельность направлена на воспитание детей и молодежи, чтобы у них сформировалось христианское мировоззрение, чтобы ребенок мог осознанно противостоять нравственным вызовам общества, свободно и сознательно выбрал образ жизни, снижающий риск заражения. Работа с детьми и молодежью требует регулярности, систематичного подхода. Сотрудники круглого стола занимаются подготовкой персонала и разрабатывают специальные программы, которые могут быть реализованы в воскресных школах, детских лагерях, на уроках основ православной культуры.

Второе направление деятельности — оказание духовной и психологической помощи людям, которые уже заразились, и их близким. Главное здесь — рассказать священнослужителям о специфике общения с ВИЧ-инфицированными, о том, какие духовные сложности могут у них возникать. Священники, которые проходят такое обучение, говорят, что им не только ВИЧ-инфицированных, но и обычных людей стало проще понимать. Сотрудники Круглого стола проводят и семинары для учащихся духовных школ. Эти семинары — возможность обсудить основные пастырские проблемы на примере специфической группы прихожан — активных молодых людей, мировоззрение которых характерно для молодежной культуры в целом, которым присущи «типичные» грехи современного общества. Обсуждение проблем пастырской заботы о ВИЧ-инфицированных выводит на широкий спектр сегодняшних пастырских проблем. Будущим священникам рассказывают о медицинских аспектах болезни, о социальных предпосылках, о тех психологических последствиях, которые она вызывает. В ряде городов — Брянске, Барнауле — существуют церковные телефоны доверия и психологические консультации для ВИЧ-инфицированных. Здесь работают и священники, и миряне.

Но не менее важна и молитвенная помощь. Первым шагом Круглого стола стала организация молебнов. В течение месяца по электронной почте molebenhiv @ mail . ru сотрудники Круглого стола получают списки имен, которые надо помянуть «за здравие». Накануне молебна списки рассылаются в те храмы, в которых он должен состояться, а это более 60 храмов в Москве, Санкт-Петербурге, Калининграде, Калуге, Твери, Минске, Киеве и других городах. Объявления о проведении молебнов вывешиваются в пунктах анонимного тестирования и СПИД-центрах, передаются по горячим линиям ВИЧ/СПИДа, распространяются через интернет. Эти молебны стали как бы приглашением в храм для тех, кому трудно переступить его порог. В последнее время от ВИЧ-инфицированных, которые приходят на молебны, стали поступать просьбы о проведении после молебнов не просто бесед и чаепитий, а «воскресных школ», катехизических занятий, на которых батюшка не просто рассказывал бы об основах веры, но делал бы акцент на тех аспектах, которые наиболее значимы для инфицированных и их родителей.

Ксения Лученко

Священник Владимир Шмалий: В Церкви Человек обретает надежду Честно скажу, я сам до того, как столкнулся с ВИЧ-инфицированными, имел определенные предубеждения: что рядом с ними нельзя находиться, что эти люди — закоренелые и неисправимые грешники, представляющие собой «дно общества». Пастырский опыт показал, что это совсем не так. На практике те люди, с которыми мне, как священнику, приходится общаться в Церкви, совершенно иные. Зачастую они из хороших семей, с высшим образованием. Это самые обычные граждане нашей страны, чаще не старше 30 лет, студенты или молодые специалисты, имеющие неплохую работу, нередко — социальный статус выше среднего. Мне не хотелось бы гадать, в силу каких причин они стали ВИЧ-инфицированными, во многом это связано с общей распущенностью в стране. Очень многие молодые люди сейчас экспериментируют с наркотиками, и бывает достаточно одной пробы, чтобы оказаться ВИЧ-инфицированным. Многие вступают в добрачные сексуальные связи. Опыт болезни заставляет их переосмыслить свое существование. Они всерьез начинают задумываться о том, почему это произошло, что значит для них жизнь, их сердца, получившие опят страдания, открываются навстречу Христу. Инфицированный находится под угрозой смерти, поэтому он старается жить более интенсивной жизнью, прежде всего духовной. Это пограничное состояние, в котором люди начинают больше ценить дружбу, заботу, они начинают понимать, что такое страдание других. Конечно, я не хочу сказать, что все ВИЧ-инфицированные — это ангелы, или что люди, которые узнают о своем диагнозе, сразу меняются. Я слышал множество историй о тех, кто, узнав о своем диагнозе, продолжает прием наркотиков, говоря «а все равно мне умирать». Есть люди, которые считают, что общество или кто-то конкретно виноват в том, что их инфицировали. Неудивительно, что многие христиане разделяют те предубеждения, которые существуют в обществе относительно ВИЧ-инфицированных. Однако от знакомых мне священников, даже тех, кто никогда не оказывал пастырского попечения ВИЧ-инфицированным, мне ни разу не приходилось слышать стигматизирующих, клеймящих высказываний. Пастырский опыт любого священника, который призван «душу полагать за овец своих», говорит о том, что нельзя делить людей на хороших и плохих: все они одинаковы, все суть кающиеся возлюбленные чада Божии. А притча Спасителя об одной заблудшей овце из ста говорит о том, что о слабейших чадах надлежит наибольшее попечение. Что же касается церковного народа, то его мнения зависят от степени воцерковленности и духовной зрелости. Мне приходилось сталкиваться с церковно-общественными деятелями, у которых очень жесткая позиция, которые требуют изолировать ВИЧ-инфицированных в специальных колониях. Но все же существует опыт должного христианского отношения к ВИЧ-инфицированным: им дается надежда, что есть место, где они не будут отторгаемы, где не делят людей на первый и второй сорт, где нет социально-прокаженных. Ведь даже самый страшный грешник, пришедший ко Христу, — обретенное чадо Божие.

Источник: «Церковный вестник» №7 (2005)