Девушка ждет
Анна Зерцалова (1870-1937) родилась в дворянской московской семье. Родители были люди добрые и честные, в Бога верили, но формально: по обычаю ходили в храм, а над смыслами уже не задумывались.
В дочери не чаяли души, хотели дать ей все самое лучшее, приглашали учителей музыки и, как вспоминала Анна, «мечтали меня сделать светской благонравной девицей». Девушка росла «с запросами»: любила книги по философии, следила за новостями науки и прогресса, искала себя, но почему-то ни в чем не могла найти интерес и утешение. Ее мучило постоянное уныние: «Душа томилась…, бессмертный дух рвался наружу, тяготясь однообразностью и бесцельностью жизни…»
Однажды она рассказала о своем состоянии подруге. Та посоветовала сходить к «Нечаянной Радости», а потом поговорить с отцом-настоятелем, «умным и прогрессивным Валентином Амфитеатровым».
О. Владимир был настоятелем храма Святых равноапостольных Константина и Елены, но верующие между собой называли его храм «Нечаянной Радостью» – там находилась эта чудотворная икона Божией Матери, а приход о. Валентина был известен как один из самых дружных в Москве. Духовные дети отца Валентина принадлежали к разным сословиям и профессиям. Но священнику удалось создать настоящую семью, где помогали друг другу независимо от чинов и званий.
Конец унынию
Анна с волнением ждала встречи, ожидая увидеть всеведущего оракула, который скажет – как ей теперь жить. Но увидела «обыкновенного священника» средних лет. После службы она подошла к батюшке и попросила благословение на поездку. О. Валентин строго ответил: «Я вас в первый раз вижу. Что я вам могу сказать?» Честность и прямота священника приятно удивили и понравились.
Анну стало тянуть в этот храм. Вскоре ее состояние начало меняться: захотелось «жить, дышать, действовать».
Наблюдательная, чуткая, Анна стала записывать свои впечатления со служб, после разговоров с о. Валентином, его высказывания, чудесные случаи помощи по его молитвам. Ее записи печатались и распространялись среди верующих. А позже они войдут в книгу о знаменитом московском протоиерее.
Анна вспоминала, что к батюшке на исповедь приходило огромное количество народа – намного больше, чем мог исповедать о. Валентин физически.
Священник сам выбирал, кого ему исповедовать: были случаи, когда люди со слезами умоляли взять их на исповедь, но он отвечал: «Мне Господь велит не вас брать, а других».
В 1891 году, после окончания гимназии, Анне предложили работу в Ярославской губернии домашней учительницей. Перед отъездом она пошла к отцу Валентину. Слова, которые сказал батюшка, помогли ей перенести последующие события: «Посадили цветочек в горшочек, ухаживали за ним, поливали его и вот, появились, наконец, первые листочки; смотрите, крепко берегите свои молодые листочки, пока еще поправить можно».
В семье атеистов
Анна оказалась в семье атеистов с активной гражданской позицией: они решились перевоспитать отсталую учительницу. Глава семейства вместе с домашними провоцировали ее на споры, иронизируя над старомодностью взглядов, а вечерами в доме специально устраивались долгие чтения антирелигиозной литературы, на которых она обязана была присутствовать.
Анна терпела, не отвечала на нередкую грубость, старалась молиться за хозяев, помня слова о. Валентина хранить свою душу от злых дел и мыслей.
Воспитание детей, как «церковнице», Анне не доверяли. После занятий у нее оставалось много свободного времени. Молодая учительница решила устроить для деревенских детей школу грамотности и бесплатно их обучала. Дети с удовольствием прибегали на уроки, а родители благодарили доброго педагога.
Хозяева Анны, увидев ее выдержанность, искренность и бескорыстие, вскоре прекратили свою агитацию.
В доме даже начали специально для Анны готовить постную еду, давать лошадей для поездки в церковь, которая была за шесть верст от дома, и в которую прежде Анне приходилось ходить пешком. Хозяйка теперь отпускала с учительницей на службы свою восьмилетнюю дочь.
В Ярославской губернии Анна проработала 7 месяцев, а потом по благословению отца Валентина вернулась домой. Устроенная в свободное от работы время школа не запустела, а превратилась в училище для детей крестьян.
Своим главным богатством Анна считала веру
В Москве отец Валентин помог Анне найти учеников. Проявился настоящий педагогический талант, учеников стало больше, чем времени. Бедных, не имеющих достатка оплачивать уроки, Анна учила бесплатно.
Анна не создала свою семью. Она хотела принять монашеский постриг, но о. Валентин благословил работать в миру. Главным своим богатством Анна считала веру. Жила, во всем полагаясь на Бога.
Однажды у нее начало резко пропадать зрение. Она решила не обращаться к медикам, а молиться, веря, что если Богу угодно, Он ее исцелит.
Когда это заметил отец Валентин, тут же отправился вместе с ней в больницу. Доктор сказал, что поздно делать операцию, но священник настоял. Один глаз удалось полностью излечить, а на зрачке другого глаза осталось пятно.
После операции читать было трудно: буквы прыгали перед глазами. Отец Валентин принес Анне свой молитвослов и попросил прочитать некоторые молитвы. Во время чтения буквы снова выстроились в строки, а зрение с этих пор совершенно восстановилось!
20 июля 1908 года умирает о. Валентин Амфитеатров. Утешением для многих любящих и помнящих его стала публикация его проповедей и слов, которые Анна собирала на протяжении многих лет и записывала.
Одна благодетельница дала Анне 3000 рублей на покупку дома возле кладбища, где был похоронен их почивший пастырь. В этом доме Анна принимала многочисленных паломников, которые со своими бедами приезжали на могилу к отцу Валентину. Анна и тут продолжала записывать случаи помощи отца Валентина, уже после его кончины. Прибывшим людям она предлагала ночлег, кормила и рассказывала о батюшке.
«Называть фамилии тех, кто мне помогал, – отказываюсь»
В 1932 году у Анны власти отобрали дом, приказали покинуть Москву. Тогда Анна перешла на нелегальное положение: жила у друзей, помогая им по дому и зарабатывая на жизнь частными уроками. В свободное время она писала книгу об о. Валентине. Впоследствии ее книга «Подвижник веры и благочестия. Воспоминания о протоиерее Валентине Амфитеатрове» переиздавалась много раз.
В 1937 году Анну Зерцалову арестовывают, обвиняя в «участии в церковно-монархической группировке». На допросах хотели узнать имена помогавших «распространять веру»:
«Следствие требует от Вас показание в отношении лиц, кои размножали Вам его (прот. Валентина А.) фотографии перепечатывали Ваши рукописи на машинке за последнее время. Назовите их фамилии?»
«Назвать фамилии лиц, кои мне помогли в размножении фотокарточек… а также и распечатывании книги я, Зерцалова Анна Ивановна, отказываюсь».
Когда следователь спросил у Анны об отношении к советской власти, хрупкая, уже пожилая женщин ответила, что не согласна с политикой властей, проводимой по отношению к Церкви, к верующим, которых арестовывают, ссылают и убивают, и не собирается этого скрывать.
Горячо и блаженно
27 ноября 1937 года 67-летнюю Анну Зерцалову расстреляли на полигоне Бутово как врага народа. За 25 лет до своей мученической кончины святая писала о смерти:
«Верующая душа не боится смерти: она встречает ее радостно, спокойно, так как знает, что смерть приведет ее к Небесному Отечеству, в вечную страну нашей новой, лучшей жизни. И разве Сам Человеколюбец Господь не примет к Себе и не упокоит ту душу, которая стремится к Нему, горячо, блаженно любит Его, горячо, блаженно верует в Него?!»
