«Мои мечты начали сбываться, когда мне исполнилось пять»

Сайт Милосердие.ру уже публиковал истории людей, нашедших семью и приславших свои истории на Всероссийский конкурс дневников приемных семей, организованный Фондом Тимченко. В 2016 году Фонд провел II конкурс, и мы вновь публикуем удивительные истории того, как люди находят друг друга.

Участник II конкурса дневников приемных семей «Наши истории» 14-летняя школьница Сюзанна Гегиева из Кабардино-Балкарии рассказывает о том, как в четыре года мечтала о доме – с мамой, папой, старшим братом, собакой и большим двором, полным «цыплят и гусят». Мечта взяла и исполнилась в точности. И не для нее одной, но и для ее младшей родной сестры Кристины.

В темноте мечта красочней

– Каждому человеку в жизни бывает трудно. Трудности делятся на те, с которыми человек может справиться сам, и те, с которыми человек никак не сможет справиться без чьей – либо помощи. Особенно, если человек – ребенок.  И очень важно, чтобы рядом оказались люди, которые быстро поймут, правильно отреагируют, проявят милосердие.

Как раз в моей жизни такие люди были и есть. А вот начиналось все не радужно.

…Мне четыре года, я в детском доме. Каждую  ночь, укрывая себя с головой одеялом, я начинала мечтать. Укрывалась потому, что мне мешал мечтать свет из окна. В темноте мечта красочнее. Да и не хотела я, чтобы моя мечта витала везде в воздухе. Я хотела, чтобы она была только со мной. Мне тогда казалось, что чем ближе моя мечта будет со мной, тем быстрее она сбудется.

Моя самая первая мечта была, – чтобы нянечка, которая заходила к нам в спальню каждое утро, подходила первой ко мне. Чтобы она мне первой заплетала косичку. Меня первую обнимала после сна.

А в столовой, чтобы именно мне доставалась горбушка, самое крупное и спелое яблоко  и целое, не разломавшееся печенье. И, чтобы в игровой комнате именно мне разрешали дольше всех играться с самой красивой куклой Машей.

У меня был очень трудный характер, я часто, как мальчишка, дралась с детьми, отбирала игрушки. Визжала и кричала, не давая покоя никому. И делала я это специально, потому что в эти минуты нянечка, тетя Лиза, подбегала ко мне, обнимала меня крепко-крепко и уводила в отдельную комнату. А я была очень рада тому, что тетя Лиза только со мной одной проводит столько времени! У меня была куча вопросов к ней, и я задавала ей их без перебоя.

Тетя Лиза отвечала мне тихим спокойным голосом. Я сейчас не припомню эти вопросы, не помню ответы,  которые тетя Лиза давала мне, но эти минуты счастья общения с ней я не забываю никогда! Сейчас я понимаю, какая я была эгоистка.

А собаку пусть зовут Шарик

Когда тетя Лиза уходила к другим детям, я садилась за шкафом и продолжала мечтать. За шкафом мои мечты устремлялись за пределы Детского дома.

Я видела красивый, уютный  дом. Дом мечты выглядел так: он обязательно деревянный, с резными ставнями и  квадратной крышей. А на верхушке крыши –  крутящаяся от ветра фигурка клоуна в цветастой одежде. Чтобы все вокруг видели, что здесь живут добрые и веселые люди. Что можно было постучаться, не боясь, что кто-то обидит или посмотрит косым взглядом.

Во дворе дома должна быть обязательно моя самая заветная мечта – собака.

Правда, у нас в Детском доме была собака, Жужа, и все любили ее. Она сидела дни и ночи у двери столовой очень грустная и задумчивая.

Но я мечтала не о такой собаке, как Жужа. А о такой, как в сказках, – живой, озорной, ласковой, умной. Собаку мы с моей младшей сестрой Кристиной обязательно назвали бы Шариком, потому что в моих мечтах она была кругленькой, пухленькой от разной вкусной еды, которой мы ее бы угощали.

Кроме Шарика во дворе бегали бы уточки, цыплята, гусята, индюшата. А в самом доме, на кухне, – в фартуке и в платочке – наша с Кристиной мама.

Я всегда старалась представить мамино лицо, но оно у меня всегда размывалось. Оставалась только улыбка – добрая, и руки… Руки ее были почему-то не мягкие и нежные, а грубоватые и мозолистые.

Но когда я представляла, как мама меня гладит по голове и лицу, мне приятны были ее мозоли. Мне казалось, что ощущение прикосновения мягких и нежных рук улетучится быстрее, чем от мозолистых и грубоватых.

Если маму я видела в своих мыслях и снах в разных образах, в красивых нарядах, то папу я не могла себе представить никак. Я думала так – папа у меня должен быть обязательно, ведь кто-то же должен помогать маме. Но пусть он пока  побудет на работе, пока я смогу его представить себе в воображении и помечтать о нем тоже.

Да, чуть не забыла еще про одну мечту, – о брате. Брат обязательно должен был быть старше меня. Ведь только тогда он мог бы меня оберегать, защищать и заботиться. И еще брат в моих мечтах должен кататься на велосипеде и лошади. Ведь кто же тогда катал меня, если сама я ужасная трусиха и одна не решусь никогда сесть на велосипед и лошадь?

Вы только не подумайте, что я мечтала только для себя. Моя сестра Кристина младше меня на 2 года, я мечтала и за нее, потому что мне казалось, что она маленькая и не умеет мечтать.

Лицо и руки у нее были добрые

Когда долго и упорно мечтаешь, мечты начинают сбываться. Мои мечты начали сбываться, когда мне исполнилось пять лет. Однажды в Детский дом приехала женщина. Когда она зашла к нам в группу, я тут же обратила внимание –  лицо и руки у нее были добрые. Она все время улыбалась.

Меня спросили, хочу ли я, чтобы тетя Фаина была моей мамой, и чтобы я с Кристиной уехала жить с ее семьей. Я согласилась и прижалась к тете Фаине крепко-крепко. Я тогда не понимала, что это может быть навсегда. Но мне так хотелось уехать куда-нибудь далеко, увидеть интересных людей, разные интересные места…

Хотя я ехала по своему собственному желанию жить с семьей, которая теперь будет опекать нас с сестрой, я помню, мне было все равно тревожно на душе. В голове вертелось много вопросов.

Будут ли нас с сестрой любить? Не будут ли обижать? Сможем ли мы привыкнуть и жить там, где мы никогда не были?

Как только мы вышли из машины, к тете Фаине (теперь это мама) подбежала маленькая лохматая собачка. Она подпрыгивала от радости, подбегала к нам и обнюхивала. Позже мы узнали, что собачку зовут Тобик. Так сама по себе сбылась моя первая мечта  – иметь собаку.

Тобик сейчас – как член нашей большой семьи. И мы все его обожаем.

Во дворе дома нас ждала семья Фаины, две дочери, Марьяна и Милана, сын Заур  и муж Алий, который стал нам папой. Теперь у меня не одна сестра, а целых три! И главное – есть старший брат (моя вторая мечта), который нас защищает от всего, что нас смущает и пугает.

Когда мы с Кристиной стали членами семьи Кампаровых, трое их собственных детей были студентами, теперь же у них свои семьи, и они живут отдельно. Так как мы с Кристиной были самыми младшими, нас опекали все, помогали  во всем. Купали, кормили, читали книжки, рассказывали сказки, водили на экскурсии.

В это время нам с Кристиной было интересно все, мы хотели потрогать все, залезть, прыгнуть…  Все взрослые в доме только и успевали присматривать за нами по очереди.

Мы с радостью ложились спать и с радостью утром вставали

Мы с радостью ложились спать и с радостью рано утром вставали с постели, скорей бежали во двор, где было столько всего: цыплята, уточки, гусята, три кошки, теленок, барашки, корова. Да, еще в конце нашего большого огорода течет речка Акбаш, куда после обеда, когда вода немного нагревалась, нас водили купаться. Какое счастье это было для нас!

Нам нравится и дорого здесь все: мама, всегда с улыбкой, добрая, ласковая; тихий, спокойный, добрый папа; часто приезжающие Милана и Марьяна со своими детишками; серьезный, сосредоточенный брат Заур. Я люблю – всех.

Какого-то привыкания к семье, вживания в нее я и не заметила. Для нас с Кристиной оно произошло легко и радостно. Через неделю мы уже были свои и для семьи и даже для многочисленных соседей.

В нашей теперешней семье не принято повышать голос, все разговаривают между собой тихо и спокойно, во всем помогают друг другу. У нас заведено правило: каждый убирает все за собой. Но кроме этого, по возможности, помогаем во всем маме. Потому что папа работает, и все обязанности по хозяйству лежат на маме.

Мама всегда жалеет нас и не позволяет перетруждаться. Она каждый раз повторяет нам с Кристиной: «Идите, поиграйте».

Иногда мне кажется, что мама Фаина нас с сестрой любит больше, чем своих собственных детей. Она обнимает нас и говорит: «Они мои младшенькие и самые любимые».

А в школе были всплески зла

Я не понимаю почему, но мой трудный характер не дал знать о себе в нашей теперешней семье ни разу.

Я очень легко принимала все, что происходило в новой семье. Я была со всеми вежлива. Никогда не ходила угрюмая.

Сложнее было, когда закончилось лето, и мама Фаина отвела нас в здешний садик. Здесь начал понемногу проявляться мой вредный характер. Я почему-то злилась на всех и вся.

Мне казалось, что меня и Кристину могут здесь обидеть, как-то нехорошо обозвать. Ничего этого не было, но я все время ждала.

Еще хуже стало, когда я пошла в школу. То, что Кристина теперь в садике, а я в школе, раздражало меня. Я грубила учителям, обзывала детей, могла целых 15 минут биться головой об стол. Я не понимала, что на меня находило. У меня были всплески зла.

Учась еще только во втором классе, я могла сбежать с уроков, могла попросить выйти по своим делам и вообще не возвращаться в класс.

Я злилась на всех, потом потихоньку это все проходило, и мне становилось немного стыдно.

Во время таких моих всплесков в школу вызывали мою бедную маму Фаину. Она стояла и виновато улыбалась, потом прижимала меня к себе и успокаивала разными добрыми словами. После таких визитов в школу дома мама украдкой часто плакала. Я тоже плакала тайком от нее.

Когда мама Фаина видела мои заплаканные глаза, подзывала меня к себе, сажала на колени и тихо со мной разговаривала. Но говорила не о том, что я так себя плохо веду, а рассказывала разные случаи из своей жизни. И потихоньку включала в свой разговор и меня.

В эти минуты мне так было жалко маму, так  хотелось исправиться, не делать больше плохого, что могло бы ее огорчить! Я очень старалась, но у меня это еще долго не получалось.

Только к пятому классу я начала потихоньку меняться. Мне сейчас стыдно вспоминать все свои проступки. И я очень благодарна всем в школе, потому что мне никто про это ни разу не напомнил.

Я сейчас все больше удивляюсь тому, что никто в школе не смеялся надо мной во время моих «приступов злости».

Они только смущенно и виновато смотрели на меня. Старались как-то отвлечь меня, подносили конфеты, яблоки, красивые ручки и блокнотики, – лишь бы я успокоилась.

Классная руководительница тоже старалась, чтобы я быстрее привыкла, хвалила меня за разные мелочи. Огромное спасибо им всем за это! Хорошо жилось бы на земле всем, если бы всегда рядом с ними находились такие люди, которые сейчас находятся со мной.

Я продолжаю мечтать

Если раньше я близко к себе никого не подпускала, то сейчас у меня в школе много друзей и подруг. Есть любимые и очень любимые мною учителя, с которыми я могу поделиться своими мыслями.

Сейчас у меня есть все, но я все же продолжаю мечтать…Мечтаю после девятого класса поступить учиться на медицинскую сестру. Мама говорит, что сейчас она может без боязни отпустить меня учиться. «Сюзанна, я рада, что у тебя золотой характер»,- говорит она теперь. Я в ответ молчу и улыбаюсь, соглашаясь с ней.

А еще в глубине моей души есть  мечта – увидеть своих настоящих родителей, маму и папу.

Если они живы и у них есть какие-то трудности, хочу помогать им, когда сама начну работать.

И еще я хочу сказать, что не смогу не любить своих биологических родителей, и обвинять их, что мы с сестрой не с ними. В жизни бывает много трудных обстоятельств, из которых некоторые сами не могут выпутаться. Кто знает, может быть именно такие обстоятельства и заставили моих родителей разлучиться со мной и моей младшей сестрой Кристиной…

Сайт Милосердие. ру  благодарит Фонд Тимченко, организовавший II Всероссийский конкурс дневников приемных семей «Наши истории» за предоставление истории.