Красный крест живет по своим правилам

Швейцарская идея

Идея создания организации, которая помогает людям, попавшим в беду, принадлежит швейцарскому предпринимателю Анри Дюнану. В 1859 году он стал невольным свидетелем грандиозной битвы в северной Италии, участниками которой были солдаты французской, итальянской, австрийской и сардинской армий. В итоге было убито 6 тысяч человек, 42 тысячи ранено. Санитарные службы не могли справиться с таким количеством пострадавших, раненые были обречены на мучительную смерть.

Анри Дюнана потрясла эта картина. Молодой швейцарец обратился к жителям близлежащих деревень с призывом помочь раненым, невзирая на их национальность и принадлежность к той или иной армии. Местные жители его услышали и с энтузиазмом стали оказывать помощь раненым. Позже Дюнан написал книгу «Воспоминание о битве при Сольферино» и высказал идею о создании в европейских странах добровольных обществ для оказания помощи раненым. Дюнан призвал государства принять международное соглашение, которое гарантировало бы таким добровольцам уважение и безопасность.

В 1863 году Анри Дюнан и еще четверо жителей Женевы сформировали Международный комитет помощи раненым («Комитет пяти»). А в 1864-м в Женеве по инициативе правительства Швейцарии состоялась Дипломатическая конференция, на которой представители 16 государств приняли Женевскую конвенцию об улучшении участи раненых и больных воинов во время сухопутных войн.

Согласно этому документу в каждой стране должны были появиться комитеты по оказанию помощи. Тогда же был учрежден международный отличительный знак санитарных формирований воюющих армий, который обеспечивал правовую защиту на полях сражений – Красный крест на белом фоне.

Россия подписала Женевскую конвенцию в 1867 году.

Люди старшего поколения еще помнят, как чуть ли не в начальных классах им вручали членские билеты Красного креста и Красного полумесяца. Раз в год нужно было сдать в эту организацию 10 копеек. Взамен выдавалась зеленая марка с пионерами в красных галстуках и красным крестом на сумке и на рукаве.

Чтобы стать ячейкой РКК, достаточно трех добровольцев

– Чтобы понять, как устроен Красный крест, надо знать, как образовываются местные отделения, – говорит Забил Алекперов – руководитель отряда быстрого реагирования Российского Красного креста в Москве и Московской области. – Предположим, вы – человек, который чувствует глубокую социальную ответственность за что-то, либо у вас есть какая-то идея заняться благотворительной деятельностью. Допустим, вы хотите помогать бездомным. А отделения Красного креста в вашей местности нет. В принципе, вы можете создать такую организацию сами. Для этого достаточно трех человек.

Российский Красный крест насчитывает 275 тысяч добровольцев, состоящих в 1020 региональных и местных отделениях. Кроме местных отделений существуют еще Центральный аппарат РКК и Представительство Международной Федерации Красного креста и Красного полумесяца в России.

По словам Алекперова, люди, объединившиеся в местное отделение Красного креста, на первых порах занимаются благотворительной деятельностью в рамках какого-то своего направления. Это может быть борьба с туберкулезом, борьба с ВИЧ, помощь бездомным и так далее.

– Распространенное мнение о том, что Красный крест напрямую связан с медициной – ошибочно, – утверждает Алекперов. – Красный крест – не медицинская организация, это гуманитарная миссия. К сожалению, не все понимают эту разницу.

Но продолжим. На первых этапах новое отделение существует за счет той деятельности, которую люди могут, что называется, делать своими руками: собирать вещи для бездомных, ходить в донорские пункты – сдавать кровь, то есть волонтерства. Со временем отделение растет – появляются новые добровольцы, и отделение начинает открывать новые виды деятельности. Например, обучение оказанию первой помощи.

– То есть Центральный аппарат присылает инструкторов либо приглашает в ближайший учебный центр людей, которые хотят и могут приехать, – объясняет Алекперов. – Их учат по программам «Оказание первой помощи для населения», «Донорство» и т.д. Такое обучение приводит к тому, что отделение становится больше. А значит, расширяется спектр его деятельности.

На этом этапе обычно отделение регистрирует юридическое лицо, после чего уже может подавать заявки на гранты – общественные, государственные – по своей целевой деятельности. Гранты становятся источником финансирования конкретных целевых программ.

Как правило, небольшие местные отделения на этом уровне и останавливаются.

Международные деньги

Понятия «большой»-«маленький» здесь довольно условны. Большое отделение не обязательно должно быть многочисленным. Дело вообще не в количестве людей, а в их опыте, профессионализме. Плюс – так называемая «загруженность социальной тематикой».

– Например, Ростовское отделение Красного креста, – поясняет Алекперов. – Пока не начался конфликт на Украине, в общем и целом там не было такой интенсивной деятельности. Люди занимались какими-то плановыми работами. Потом началась война на Украине. Случилась беда. Пошел поток беженцев – через Ростов в том числе, и люди волей-неволей включились в эту работу. Отделение интенсифицировалось в разы: вступило в программу работы с беженцами, в программу социальной поддержки и т.п.

Так вот. Когда отделение становится большим – не обязательно в столице, не обязательно в городе-миллионнике, просто там идет интенсивная работа – оно подает заявки на международные гранты Красного креста.

Поскольку Российский Красный крест является частью международного движения, он включен в целевые международные программы. Эти программы Международное движение Красного креста и Красного полумесяца формирует каждые 10 лет. Называются они по годам: 2010, 2020, 2030… Сейчас идет программа «2020» (то есть до 2020 года), которая регламентирует основные направления деятельности в этом десятилетии. Сейчас основная программа– обучение гражданского населения оказанию первой помощи.

В рамках таких программ и существует основная целевая деятельность Международного Красного креста, можно сказать, классическая. Финансируется она в основном взносами государств-членов МКК. Это – профилактика туберкулеза, ВИЧ, гепатита; борьба с бедностью; восстановление связей людей, потерявших своих родственников в результате вооруженных конфликтов; помощь пострадавшим в результате ЧС и другие направления. Всего – 24 программы, основополагающих, плюс те, что осуществляются в рамках концепции «2020».

Как вы понимаете, участие в международных программах «Красного креста» – показатель высокого класса работы отделения.

Девять групп быстрого реагирования

В нашей стране групп быстрого реагирования на ЧС у Красного креста всего девять. Кто в них состоит? Это специально подготовленные люди, которые умеют и могут технически спасать людей в чрезвычайных ситуациях, при необходимости оказывать помощь МЧС. В таких группах есть психологи, медики, спасатели. В общем, это аварийно-спасательные группы «Красного креста».

Одну из таких групп, работающую в Москве и Московской области, и возглавляет Забил Алекперов. Одновременно он является председателем отделения РКК в СВАО г. Москвы (всего в столице 11 таких отделений).

В команде Алекперова 32 человека, все добровольцы. Есть среди них люди совсем мирных профессий – физики, компьютерщики, биологи… Сам Алекперов по профессии военврач, хирург.

Радиус действия группы – 200 км. Это значит, что она моментально должна выехать на любое ЧС, возникшее в этих пределах. Однако нередко представители московского отряда выезжают и в другие регионы, где случилась беда. Ведь в стране таких групп, напомним, очень мало.

Пострадавших считают семьями

 

– В Международном Красном кресте есть такое понятие как FU (family unit), – говорит Алекперов. – То есть «Красный крест» считает пострадавших семьями.

Наш формат подсчета пострадавших не позволяет считать семью, в которой погиб хотя бы один человек, не пострадавшей.

Алгоритм работы во время ЧС выработан давно. Скажем, где-то произошло землетрясение. Дальше все движется по схеме ДА-НЕТ. Возникает первый вопрос: есть ли в этом районе отделение «Красного креста»? Если да, оно отправляет сигнал о бедствии в Центральный аппарат РКК, который начинает работу по локализации ресурсов. Одновременно местное отделение обращается в региональное МЧС с предложением о помощи.

Так же важно, есть ли в этом местном отделении команда реагирования на бедствия. Потому что если есть, то она выдвинется сразу, как только МЧС даст отмашку, что им нужна помощь в зоне ликвидации.

Если в отделении нет команды реагирования на ЧС, то оно становится, по сути, связующим звеном местного населения в зоне ЧС и Центрального аппарата РКК. Так, кстати, произошло в Кемерово, где нет группы реагирования на ЧС. Там другая профильная деятельность: борьба с туберкулезом, донорство крови.

Так вот. Первым делом в зону бедствия высылается так называемая «Мониторинговая группа Красного креста». Она может создаваться на базе местного отделения, может быть выездной – это не принципиально. В любом случае она будет присутствовать, если это необходимо.

Итак, выдвигается «мониторинговая группа», устанавливается контакт с местной МЧС, т.е. прежде всего выясняется: где произошло ЧС, что произошло, количество пострадавших в FU, выясняют, какие непосредственно действия нужны прямо сейчас, то есть нужна ли медицинская помощь, нужны ли поставки гуманитарной помощи, медикаментов, нужно ли организовывать добровольческие пункты обогрева… В общем, происходит первичный мониторинг на месте.

По результатам первичного мониторинга (все это сообщается в Центральный аппарат РКК) принимается решение о локализации местных либо общенациональных ресурсов. То есть нужен ли большой сбор добровольцев, либо достаточно будет местного отделения. Именно по результатам этого первичного мониторинга производится оценка необходимости подачи заявки в DREF – фонд Международного Красного креста и Красного полумесяца.

Копилка «Красного креста»

Этот фонд предназначен для того, чтобы финансировать аварийно-спасательные операции, различную помощь в случае локальных ЧС в каждой конкретной стране. То есть в Международном Красном кресте есть такой, условно говоря, банковский счет, копилка. Все страны, подписавшие Женевскую конвенцию, ежегодно переводят на этот счет определенное количество денег. Это – формат участия каждой страны-подписанта Женевской конвенции в штабе помощи любой стране, которая будет нуждаться в этой помощи, по всему миру.

– Само собой, регулярно делает взносы в этот фонд и Россия, – говорит Алекперов. – Ведь наша страна в свое время тоже подписала Женевскую конвенцию. Размер ежегодного взноса, если не ошибаюсь, 10 миллионов долларов. Деньги, понятно, из российского бюджета.

Заявки в Международный фонд обычно пишутся тогда, когда количество пострадавших превышает тысячу FU. То есть, если пострадала тысяча (и больше) семей – абсолютно точно фонд будет привлечен. Во всех остальных случаях – на усмотрение национального общества, по запросу.

«Дорожная карта помощи»

После первичного мониторинга начинается работа по составлению «дорожной карты» – очень подробного плана помощи. Она занимает около 2-4 недель, не больше месяца, как правило.

Так, в «дорожной карте помощи Кемеровского отделения Красного креста», речь идет и о собранных населением 130 миллионах рублей, предназначенных для семей, пострадавших при пожаре в торговом центре «Зимняя вишня». Основная часть этой суммы, 126 миллионов, пойдет на «оказание адресной помощи членам семей погибших и пострадавшим, в том числе – медицинскую реабилитацию, санаторно-курортное лечение на территории РФ, организацию летнего отдыха детей и взрослых на территории РФ. Оставшиеся 4 миллиона пойдут на «оказание психосоциальной поддержки членам семей погибших и пострадавшим».

Когда мы разговаривали с Алекперовым, «дорожная карта» из Кемерова лежала у него на столе – прислали на согласование.

– Если вы посмотрите, здесь в целях не указано ни функционирование местного отделения, ни обеспечение со стороны РКК, ни зарплаты сотрудников, которые будут выполнять эти функции. То есть, все деньги, что были собраны на цели именно помощи пострадавшим, до копейки уйдут пострадавшим.

(А кто же платит зарплаты работникам РКК? Забил Алекперов объясняет:

– Есть Устав Российского Красного креста. Он четко регламентирует то, как люди в РКК получают зарплату. Высшие управляющие должности в региональных отделениях (председатель отделения, секретарь, провизор) – они вообще не имеют права получать зарплату. Поскольку это добровольческая организация.

Зарплату в «Красном кресте» люди получают только в том случае, если она предусмотрена либо проектом, либо грантом. То есть, человек, занимающий должность председателя регионального отделения, например, получать зарплату как председатель отделения не может ни в коем случае. Только если отделение участвует в программе, и он в этой программе прописан как специалист, который выполняет определенную функцию, только в этом случае он будет получать зарплату. Конкретно у нас в отделении зарплату не получает никто.)

Возвращаемся в Кемерово. По мере исполнения Кемеровской «дорожной карты», а она будет действовать 11 месяцев – до февраля 2019 года, в Центральный аппарат РКК начнут поступать отчеты о проделанной работе и использовании средств.

Всего таких отчетов должно быть три: первичный, промежуточный и финальный.

Существует ли отчет по Крымску и сколько он весит?

Кстати, об отчетах. Уже который год не утихают страсти по отчету о расходовании средств, собранных для пострадавших во время наводнения в Крымске (2012 год). Понять беспокойство граждан можно – речь о почти миллиарде рублей. Так отчитался за них Российский Красный крест или нет?

– Отчитался, – уверенно отвечает Алекперов. – Дайте время, и я вам даже покажу этот отчет. Вообще размещу у себя на сайте, чтобы могли ознакомиться все желающие. Обещаю.

По словам Алекперова, все отчеты своевременно отправляются в Минюст. (Однако на сайте Минюста отчетов, например, Московского отделения красного креста, которе возглавляет адвокат Игорь Трунов, обнаружить не удалось. Отметим, что разные отделения КК достаточно независимы как друг от друга, так и от «центра».)

– Просто у нас общество так сейчас устроено, – говорит Алекперов, – что если человек не может что-то найти в интернете, он подозревает, что этого нет. А о том, что, например, есть такие программы, по которым нельзя строить отчеты без использования персонализированных данных, люди не думают. Или не знают.

– Поэтому Центральный аппарат РКК за годы своей работы выработал определенную позицию, – объясняет Алекперов. – Если вы им позвоните и скажете, что хотите получить отчет по Крымску, по Кемерову, по чему угодно, они вам скажут: обращайтесь в Министерство юстиции. Если в министерстве вы сможете обосновать, почему вам нужен этот отчет, вам его выдадут. Позиция, возможно, недружелюбная по отношению к рядовому пользователю, но она выстраданная, поверьте.

Что касается отчета по Крымску, Алекперов сообщил, что в РКК он хранится в полном объеме. Это 19 коробок с документами, формат А-4. А весит отчет 97 кг.

– И сейчас специалисты из Центрального аппарата пытаются сделать мне какую-то удобоваримую «выжимку» из этого отчета, – говорит Алекперов. – Дело непростое, поскольку там очень много персональных данных, все паспортные данные людей, которым была оказана помощь. Поэтому в отчете на каждой странице стоят печати и надписи: «Не разглашать!» Как только отчет будет готов, я вывешу его у нас на сайте (в нашем отделении).