По оценкам ВОЗ, около 1 миллиарда человек живет с какой-либо формой нарушения зрения. Один из символов слепого человека – белая трость, именно с помощью этого предмета их можно опознать в толпе.
История белой трости началась в 1921 году, когда Джэймс Биггс, молодой фотограф из Великобритании, потерял зрение и пытался приспособиться к новым условиям жизни. Джеймс передвигался по родному Бристолю с помощью трости, но заметил, что его воспринимают как зрячего. Когда же Биггс покрасил трость в белый цвет и привлек к себе внимание, жители города смогли взглянуть на него иначе и отметить его особые потребности. Вскоре вслед за Биггсом и другие слепые стали пользоваться белой тростью, а затем идею подхватили во Франции. Там о белой трости как о знаке слепого человека писали в газетах и говорили крупные чиновники, и вскоре значение белой трости закрепилось на международном уровне.
С 1969 г. по инициативе Международной федерации слепых отмечают Международный день белой трости – праздник выпадает на 15 октября. К этому дню мы собрали тексты о слепых и о тех, кто им помогает. Пример этих людей вдохновляет нашу редакцию – надеемся, что и вам они будут интересны.
История Александра Суворова, слепоглухого психолога и поэта
«Специальных проблем у слепоглухих не существует. У нас те же проблемы, что и у всех остальных людей», – говорил Александр Суворов в интервью «Милосердию.ru». Суворов – уникальный человек. Потеряв в три года зрение, а в девять – слух, он смог поступить в МГУ, преподавал педагогику и психологию студентам высшей школы, работал со слепоглухими детьми в Загорском детском доме, стал доктором психологических наук. Суворов – автор множества научных, публицистических, поэтических работ и один из самых известных слепоглухих людей в России. В материале «Людьми не рождаются, людьми становятся» его размышления о жизни и о себе излагает Наталья Волкова.
Александр Суворов учился в Загорском интернате для слепоглухих – тогда это заведение, уникальное и единственное на всю Россию, только открылось. Мама Александра узнала о нем случайно и смогла отправить сына из Фрунзе (ныне – Бишкек), где жила семья, в Подмосковье. После окончания интерната Суворов и трое его однокашников смогли поступить на философский факультет МГУ, а затем перевелся на психфак. Это стало возможным благодаря смелому эксперименту доктора психологических наук Александра Ивановича Мещерякова, доктора философских наук Эвальда Васильевича Ильенкова, академика Алексея Николаевича Леонтьева и их друзей. «Этих трех людей, особенно Э.В. Ильенкова, я считаю своими духовными родителями», – говорил позднее Суворов. После шести лет обучения слепоглухие психологи были распределены в лабораторию теоретических проблем психологии деятельности НИИ общей и педагогической психологии Академии педагогических наук СССР.
Вскоре после выпуска Александр стал навещать Загорский интернат и делал это много лет. Шутил, что долго не мог понять, в каком качестве он навещает детей, ведь он не педагог, не родственник, не наставник. Но вскоре слово было найдено: «вешалка», потому что ребята его буквально облепляли.
Александр Суворов жил самостоятельно, мог общаться с помощью звучащей речи (из-за того, что слух был утрачен в девять лет, она сохранилась) и альтернативной коммуникации. Вот как он рассказывал о бытовой стороне свой жизни: «В магазине возле дома меня знают, ко мне подходят и разговаривают со мной посредством письма на ладони. Я говорю, что хочу купить, голосом».
Суворов много путешествовал, изучал опыт поддержки слепых и слепоглухих в разных странах. Он является автором ряда научных монографий, статей по педагогике и нескольких сборников стихов. 26 января 2024 года на 71-м году Александр Суворов ушел из жизни. Прочтите в нашем материале его глубокие и очень честные размышления о жизни. Вот лишь одно из них: «Могу сказать, что людьми не рождаются, людьми становятся. Можно стать доктором раз и навсегда, но человеком раз и навсегда не станешь. Свое звание человека нужно подтверждать каждый день, каждую секунду – своими поступками. Христос говорил: «По делам их узнаете их». Когда дела твои – человеческие, тогда ты и человек».
История Николая Шашкова, преподавателя, который учит слепых детей
Быть учителем труда для слепых детей – непростая задача, и без специального подхода тут не обойтись. Николай Иванович Шашков, который преподает в школе-интернате № 1 для обучения и реабилитации слепых детей в Москве, со своей задачей справляется на пять с плюсом. Елена Вербенина побывала на одном из его уроков и рассказала обо всем, что видела, в материале «Уроки труда в школе для слепых. Зачем незрячим детям учиться забивать гвозди?».
Педагогический стаж у Николая Ивановича – почти 50 лет, и все это время он преподавал именно труд. Сначала в обычной школе, затем – в интернате для слепых. Учитель говорит, что слепые дети – ученики гораздо более заинтересованные, им все хочется попробовать сделать своими руками. Может быть потому, что дома ребят излишне опекают, а он на своих уроках разрешает им пробовать то, что запрещают родители – орудовать молотком и стамеской, возиться с деревяшками и клеем. А еще слепые дети, как никто, понимают, что от их практических навыков целиком зависит их будущее. «Знаете, что мне нравится? Что они уже сейчас строят планы о том, что будут делать, где работать, когда станут взрослыми», – говорит педагог.
Николай Иванович увлекательно рассказывает о том, как знакомит своих незрячих учеников с инструментами: пилу они представляют в образе крокодила с пастью, полной зубов, пассатижи – как собаку, которая может укусить. Так ребятам легче. Постепенно ученики Шашкова осваивают все необходимые навыки: учатся пилить, строгать, забивают гвозди на слух: ребята могут определить, вошел ли гвоздь в дерево ровно или под углом, прислушиваясь к ударам молотка.
Николай Иванович рассказывает, что навыки, полученные на уроках, помогают его ученикам в обычной жизни – вместе с папами и дедушками они делают на даче скамейки, ремонтируют парники. И очень этим гордятся!
В интервью «Милосердию.ru» Николай Иванович Шашков раскрылся не только как талантливый педагог, но и как удивительно добрый человек. Почитайте наш материал, чтобы познакомиться с ним поближе. Вот, например, как он говорит о своих незрячих учениках: «Они могут научить терпению, потому что их терпению порой просто можно позавидовать. Жизнелюбию, потому что наши дети очень любят жизнь. Взаимовыручке, они выручают друг друга, помогают друг другу во всем, они рады идти на помощь, навстречу. Общаясь с нашими детьми, понимаешь, что люди не должны оставаться одни. Человек обязательно должен быть рядом с кем-то».
История слепоглухого Ришата, который помогает бойцам, утратившим слух и зрение на СВО
Ришату Гайнуллину из Набережных Челнов 35 лет. У него синдром Ушера – редкое заболевание, при котором ребенок не слышит с детства, а в течение жизни постепенно теряет зрение. Плохо слышал Ришат еще в детском саду, а с 17 лет постепенно начал терять зрение. Он успел обучиться на художника и освоить компьютерную грамотность. Но когда возможность видеть пропала окончательно, оказалось, что в родном городе для него занятий нет. Выход неожиданно нашелся, но для этого пришлось переехать в столицу. О том, как Ришат обрел работу, дело всей жизни и веру в Бога, в материале «Я что, калека, что ли?» рассказывает Мария Скуба.
Все началось с поездки в «Дома слепоглухих» в Пучково – здесь, в Новой Москве, инвалидам по зрению и слуху помогают не скрываться от мира, а оставаться его частью. Ришат сначала сам прошел программу реабилитации, которая позволила ему стать самостоятельным, а потом стал социальным работником – теперь на специальной тренировочной квартире он помогает людям, которые потеряли зрение и слух на войне. Бойцы обучаются ориентироваться в пространстве, обслуживать себя, ходить в магазин и готовить еду, общаться с внешним миром с помощью специальных программ для гаджетов, работать на компьютере.
«Ребятам сложно принять себя. Но они видят, что у меня и других наших преподавателей тоже нет зрения и слуха, и потихоньку понимают, что с этим можно жить. Конечно, принимают себя постепенно, не сразу, – говорит Ришат о своих учениках, лишившихся зрения и слуха на фронте. – Кто-то вообще не считает, что в его ситуации возможно чему-то научиться, кто-то, наоборот, верит в себя, старается. Результат очень сильно зависит от настроя. Но хоть чему-то научился каждый».
Сам Ришат изменился не только внешне, освоив навыки, позволяющие стать самостоятельным. Не так давно Ришат крестился с именем Рафаил, решив, что хочет быть христианином. О его удивительной трансформации читайте в нашем материале.
История Константина, зрячего сына слепых родителей
У Константина Сомова из Омска не видели оба родителя. Мама родилась зрячей, но в три года ей неудачно сделали операцию, а отец ослеп в пять лет, переболев менингитом. О том, как выглядит окружающий их мир, они оба не помнили. Познакомились на работе при Всероссийском обществе слепых и жили в районе, который в Омске называли «слепецкие дома»: в пятиэтажках давали квартиры незрячим и слабовидящим, чтобы им удобнее было добираться до располагавшейся недалеко работы. «Мои родители были слепыми, но я понял это только в пять лет», – говорит Константин. Так же называется и материал Дарьи Менделеевой. Он о том, как зрячий ребенок может помогать маме и папе, которые не видят.
Константин вспоминает, что повзрослеть ему пришлось довольно рано. С восьми лет он каждый день ездил с двумя пересадками встречать маму с работы, это было его домашней обязанностью. А еще – водил родителей на собрания в школу, и увильнуть или скрыть что-то было совершенно невозможно: классная руководительница была хорошо знакома с ситуацией и держала семью на контроле.
«Возможно, из-за родителей я вырос очень мягким человеком. Родителям просто не мог перечить», – говорит Сомов. И как бы он в подростковом возрасте ни стеснялся родителей с инвалидностью, как бы ни сожалел, что некоторых вещей – например, совместной с отцом рыбалки и других «мужских» занятий у него не было, Константин родителей по-настоящему любил и чувствовал за них ответственность.
Когда мама и отец ушли из жизни, Сомов принял решение помогать людям. Сначала открыл центр для особых детей, затем были занятия в инклюзивном театре и тренинги для мам детей-инвалидов. Свое решение он объясняет просто: «Из детства я запомнил, как помогали нам. Благодаря этому я теперь могу помогать другим. Надеюсь, что и они, когда вырастут, не пройдут мимо чужой беды».
