Я бросил пить, а трезво жить не умею

Сухой алкоголик всегда найдет, что «выпить»

Юность Александра пришлась на 90-е – начало нулевых. Привычка регулярно выпивать пиво к семнадцати годам стала ритуалом. Школу закончил с трудом. Потом институт, семья и – крепкие напитки. Следующие 20 лет Александр провел в запоях, кодировках, сменах работ, реабилитациях, срывах. В 2017 году жена ушла, забрав детей, и подала на развод.

Сегодня он сух – два с половиной года как не употребляет. Удавалось не пить и раньше – перерывы между реабилитациями составляли иногда по 5-6 месяцев. Но сух – не значит трезв. Александр это понял не сразу.

– Сухой алкоголизм – это как прыжок в трезвость. Ты вдруг трезвый, но тяга – осталась. Она мучает, обрушивает мозг, по-прежнему задает весь ритм, ход твоей жизни, общение с близкими, с самим собой, со всеми!

В таком состоянии от пития ты удерживаешь себя буквально на зубах. Но, как только давление трудностей повышается, понимаешь, что «не употреблять» – это не твой выбор, это решили за тебя, тебе этот выбор навязали.

Ты вынужден быть трезвым, но в этом состоянии тебе очень некомфортно, и ты снова начинаешь пить, на этот раз – энергию из других людей.

Например, произошло у тебя что-то на работе или заболел ребенок, и ты в стрессе, который усиливает абстинентный синдром. Тебе надо бы действовать, а ты вместо этого начинаешь ругаться с семьей, просто потому, что внутри тебе невыносимо больно от желания «употребить» и невозможности его исполнить.

Состояние во время «сухих» периодов похоже на маятник: ты вкалываешь с тройной интенсивностью на чувстве вины (за то, что перед этим сорвался) и – быстро изнашиваешься. У алкоголика вообще порог стрессоустойчивости крайне низкий – алкоголь разрушает миелиновую оболочку нервов.

Поэтому главная задача «сухого» алкоголика – научиться жить трезво. Здесь собственное поведение играет огромную роль. Иначе либо будет срыв, либо одна зависимость сменится другой; человек не пьет, но превращается в трудоголика, игромана, совершает спонтанные покупки, то есть, опять же, – употребляет. Потому что «употреблять» можно не только алкоголь, но и людей, и работу, вещи, книги. Здесь работает общий механизм психологии зависимости, а сам ее предмет может быть разным.

Как научиться жить на трезвую голову

Долгое время главным для Александра были заработки. Семья воспринималась как некий придаток, еще один признак того, что сам он – социально активный и успешный.

– Я просто отыгрывал внешнюю роль. Мне когда-то рассказали, что я должен быть успешным, и я вкалывал. А если я так вкалывал, почему бы потом не позволить себе «расслабиться»? И так многие живут, но не все больны алкоголизмом.

После очередного запоя Александр раздавал долги, ремонтировал разбитые в пьяной езде машины, восстанавливал здоровье.  Потом снова выходил на работу, и все начиналось сначала.

– Если сейчас спросить компании, где я работал, меня назовут неплохим специалистом, но человеком крайне неблагонадежным. Невыполненные обязательства, сорванные проекты, терки с коллегами – было слишком много всего. Но дело даже не в плохой работе или простоях.

У зависимого человека искаженное мышление. Оно построено на «употреблении», которым человек пытается заполнить какую-то свою дыру, пустоту. Эта пустота, словно голодная пасть, все время нуждается в пище. Поэтому главное в деле выздоровления алкоголика – научиться жить в состоянии трезвости. Работать над собой, менять свое мышление. Вот эту доминанту вечного «употребления» менять. Перестать относиться к жизни как добытчик, только все берущий и берущий. Закрыть эту адскую дыру, нарастить новый, здоровый клеточный слой смыслов, действий, понятий, отношений.

Очень важно научиться мыслить позитивно. Обычно у алкоголика с многолетним опытом употребления при столкновении с трудностями в голове начинается стандартная жвачка: «Все плохие, меня обидят, никуда не хочу идти». Положительного опыта в жизни, опыта тех же здоровых отношений, у него мало, он злопамятен и обидчив, агрессивен и гневлив. У него в жизни нет целей и планов. А еще он пассивен, мнителен, тревожен. Любой же свой положительный опыт он постоянно обесценивает: сделал что-то полезное – и тут же поскандалил, поругался.

Такой человек реально не умеет жить на трезвую голову, не умеет быть с неалкоголиком в нормальных отношениях. Но он может научиться.

«Когда нет сил, есть силы сказать: помогите!»

– Помню, когда от меня ушла жена, я сел и задумался. Я вдруг понял, что мне почти сорок, и что огромный кусок своей жизни я потратил впустую. Пришлось переосмыслить основы, понять, что главное – это духовное. И Бога из этой жизни уже не вычеркнешь. И только с Ним можно заполнить эту свою дыру, пустоту в душе.

Я понял, что мне понадобятся мужество, упорство и терпение, и надо эти качества в себе развивать. И что упорство не надо путать с упрямством.

Раньше мне было достаточно того, что я нормально выгляжу, у меня хорошая машина, я вожу детей в сад и школу, что меня каждый вечер встречает дома жена.

По сути, я всю жизнь «работал на картинку», и просьбы у меня были такие же: «Господи, дай мне машину! Дай мне заключить эту сделку!»

Теперь же я понял, что надо меняться, и еще – что придется просить о помощи, а не «не нужны мне посредники между Богом и мною», – как я думал до тех пор. Я окончательно убедился, что контролировать свое питье я не могу – не могу пить «немножко по выходным», «раз в три месяца» или «раз в полгода». Что я хожу по кругу, который знаю наизусть, что я очень устал от себя, мне не хочется бороться.

Еще я вдруг понял, что не умею планировать, как обычные люди. Что мне нужно сначала расслабиться и напиться, а там уже я дохожу до дна и только тогда начинаю выбираться.

Я понимал, что мне нужно остановиться, а остановиться сам я не могу. И я стал искать помощи. Сил нет, но силы просто крикнуть: «помогите» или просто встать на колени еще есть.

Уезжая на очередную реабилитацию, Александр выбрал углубленный курс, внутренне не разрешив себе оговорок, что «потом еще долечится и позволит себе иногда понемногу выпивать».

– Я решил, что это – моя последняя реабилитация, где мне обязательно помогут. Примерно через месяц, когда абстинентный синдром прошел, и голова стала ясной, мне стало очень страшно. Я понял, что остался один, и мне нужно учиться действовать самому, уже без поддержки и помощи близких, которая была почти безграничной. И что я такой, как был раньше, легко мог умереть, а умирать таким – страшно.

Александр прошел курс в реабилитационном центре «Воскресение» и ему предложили остаться там консультантом – помогать другим реабилитантам.

– Раньше,  даже вращаясь среди людей,  я постоянно ощущал себя одиноким, заполнял свои «дыры» и не мог заполнить. Сейчас у меня есть четкий план, как постепенно восстановить все мои «дыры». Нужным и востребованным в своем окружении я уже стал, финансовые вопросы решаю подработками. Новую специальность – получу. А возвращение в Москву и поиск новой работы – это пока вопрос неопределенного будущего.

Чтобы понять, готов ли он работать консультантом, Александр полгода работал координатором дома трудолюбия. Поработал и понял: нет, реабилитация ближе.

– Мой собственный опыт зависимости помогает мне поддерживать других реабилитантов. Но в то же время я хочу, чтобы все в моих советах все было обоснованно и научно.

В итоге Александр окончил курсы повышения квалификации по реабилитации наркозависимых, сейчас получает второе высшее образование – педагога-психолога.

– В реабилитации есть проблема кадров, набрать сюда людей с рынка нереально. Денег в этой области, если не удерживать клиентов силой и не мошенничать, тоже не заработать. И я прекрасно понимаю, что финансовые проблемы у нашего центра будут еще несколько лет минимум. Зато это нужная работа, которую я умею делать хорошо, и за которую меня ценят.

А еще реабилитация научила Александра трезво рассчитывать свои силы:

– Я понимаю, если сейчас я опять начну искать работу в Москве в прежней области, то очень быстро окажусь в точке, из которой ушел. Сейчас я живу в новом опыте. Столь долгого опыта трезвости у меня не было еще ни разу. Я боюсь одиночества, но сейчас вокруг меня есть единомышленники. Я знаю, что, если не совершаю больших проступков и, тем самым, не отворачиваюсь от Бога, Бог мне помогает.

Теперь у меня нет прежнего непроходящего тяжелого чувства вины – я принял свой опыт таким, какой он есть. Я покаялся за прошлое и не хочу к нему возвращаться. Первые сорок лет я потратил не лучшим образом. Остается надеяться, что Господь даст мне вторые сорок, и их я проведу с большей пользой.

Одним из достижений последнего времени Александр считает то, что ему удалось наладить общение с бывшей женой, теперь он регулярно видится с детьми.

Иллюстрации Оксаны Романовой