Идеальный Елисеев для идеального клиента

В Международный день клиента мы расскажем о главном предприятии торговли – Елисеевском магазине. Купцы Елисеевы – люди с причудливой судьбой, благотворители – придумали легенду о зримом изобилии

В Елисеевском магазине. Фото с сайта culture.ru

О дне

19 марта вся планета отмечает Международный день клиента. Он был учрежден в 2010 году по инициативе российских а литовских предпринимателей, а впоследствии поддержан и другими странами. В этот день принято благодарить своих постоянных клиентов, делать им всевозможные подарки и совместно радоваться продуктивному сотрудничеству.

Не секрет, что именно от качества сферы услуг во многом зависит наше настроение. Был холоден и некомпетентен продавец, улыбнулась буфетчица – все это может «сделать день». Мы как клиенты абсолютно беззащитны перед работниками сферы услуг  – хотя многие посчитали бы это советским, устаревшим взглядом на вопрос. Но попробуйте не купить вещь, а сдать ее, некачественную, обратно в магазин, не взять кредит, а попросить о его реструктуризации, и вы вспомните, как тонка грань между учтивостью продавца и холодностью сотрудника. А если вспомнить, что и медицина теперь скорей для нас сфера услуг, и мы поймем – да, беззащитны.

Тем более важно говорить о самых лучших предприятиях сферы услуг. Например, о Елисеевском магазине. В каждой столице должен быть Самый Главный Магазин –  освященный историей и традицией, воспетый в литературе. В Москве это, безусловно, Елисеевский на Тверской. Купцы Елисеевы воссоздали зримую легенду о товарном рае, об изобилии плодов земных. И именно поэтому, надо думать, магазин уцелел в советские годы – совпал, вместе с ВДНХ и Книгой о вкусной здоровой пище с советским мифом об изобилии.

 Земляника

Все началось с Петра Елисеева, крепостного садовника графа Шереметева. По преданию, в 1812 году, когда на рождество к Шереметеву съехалось море гостей, слуги внесли в столовый зал несколько подносов, доверху наполненных ароматной земляникой. Вкус ягоды тоже не подкачал. Гости были в восторге, и хозяин, желая произвести на них еще большее впечатление, вызвал своего садовника и пообещал выполнить его любое желание. Тот, не будь дурак, попросил вольную.

Правда это, или же красивая легенда – в любом случае уже через несколько дней Петр Елисеев торговал на Невском с лотка совершенно экзотическими по тем временам апельсинами, а еще через год открыл на том же Невском собственную лавочку, торгующую вином и так называемымми колониальными товарами. Именно этот ассортиментный ряд навсегда станет «коньком» Елисеевых.

Григорий Петрович Елисеев. Фото с сайта talusha.3bb.ru

В 1825 году Петр Елисеев умер, но дело его не погибло. Им сначала занималась вдова основателя, а затем и подросшие дети – Сергей, Григорий и Степан. Именно Григорию предстояло стать «лицом» всего купеческого рода. Размах его был безграничен, а решение возникающих по ходу дела поблем вызывали у конкурентов восхищение и зависть. В частности, в Бордо, Хересе и на Мадейре он отстроил собственные винные подвалы, а наиболее удачные урожаи винограда скупал целиком.

Сын же его, Григорий Григорьевич Елисеев открыл знаменитый «Елисеевский» в Москве.

Степан Петрович Елисеев. Фото с сайта talusha.3bb.ru

Ананас

Здание было переделано из более старой постройки в 1901 году по проекту архитектора Г. Барановского. Специально для новенького магазина, который изначально был призван поражать москвичей обилием невиданного, заморского деликатесного продукта, а также благородных вин. Впрочем, Григорий Григорьевич долго, что называется, держал интригу – жители первопрестольной до последнего момента не знали, что именно возведен в центре города за высоким и непроницаемым забором.

Фото 1905 года. Фото с сайта talusha.3bb.ru

Наконец-то состоялась церемония открытия. Приглашенные ахнули. Случившийся на этом празднике Владимир Гиляровский так описывал увиденное: «Серебро и хрусталь сверкали на белоснежных скатертях, повторяя в своих гранях мириады электрических отблесков, как застывшие капли водопада, переливались всеми цветами радуги. А посредине между хрустальными графинами, наполненными винами разных цветов, вкуса и возраста, стояли бутылки всевозможных форм – от простых светлых золотистого шато-икема с выпуклыми стеклянными клеймами до шампанок с бургонским, кубышек мадеры и неуклюжих, примитивных бутылок венгерского. На бутылках старого токая перламутр времени сливался с туманным фоном стекла, цвета болотной тины.

«Модерное отделение». Фото 1905 года. Фото с сайта talusha.3bb.ru

На столах все было выставлено сразу, вместе с холодными закусками. Причудливых форм заливные, желе и галантины вздрагивали, огромные красные омары и лангусты прятались в застывших соусах, как в облаках, и багрянили при ярком освещении, а доминировали надо всем своей громадой окорока.

Окорока вареные, с откинутой плащом кожей, румянели розоватым салом. Окорока вестфальские провесные, тоже с откинутым плащом, спорили нежной белизной со скатертью. Они с математической точностью нарезаны были тонкими, как лист, пластами во весь поперечник окорока, и опять пласты были сложены на своих местах так, что окорок казался целым.

Жирные остендские устрицы, фигурно разложенные на слое снега, покрывавшего блюдо, казалось дышали.

Наискось широкого стола розовели и янтарились белорыбьи и кетовые балыки. Чернелась в серебряных ведрах, в кольце прозрачного льда, стерляжья мелкая икра, высилась над краями горкой темная осетровая и крупная, зернышко к зернышку, белужья. Ароматная паюсная, мартовская, с сальянских промыслов, пухла на серебряных блюдах; далее сухая мешочная – тонким ножом пополам каждая икринка режется – высилась, сохраняя форму мешков, а лучшая в мире паюсная икра с особым землистым ароматом, ачуевская – кучугур, стояла огромными глыбами на блюдах…»

Возможно, по отдельности все это было бы пусть и роскошно, но не слишком впечатляюще. Но такого изобилия никто до этого не видел.

Магазин даже в поэзию вошел (тот же Гиляровский и постарался):

 

А на Тверской в дворце роскошном Елисеев

Привлек толпы несметные народа

Блестящей выставкой колбас, печений, лакомств…

Ряды окороков, копченых и вареных,

Индейки, фаршированные гуси,

Колбасы с чесноком, с фисташками и перцем,

Сыры всех возрастов – и честер, и швейцарский,

И жидкий бри, и пармезан гранитный…

Приказчик Алексей Ильич старается у фруктов,

Уложенных душистой пирамидой,

Наполнивших корзины в пестрых лентах…

Здесь все – от кальвиля французского с гербами

До ананасов и невиданных японских вишен.

Фото с сайта talusha.3bb.ru

Восхищалась магазином и сестра поэтессы Марины Цветаевой Анастасия Владимировна: «Выше всего – на сказочной высоте – царил Елисеев: залы дворцового типа, уносившиеся ввысь. Заглушенность шагов (опилки) давали ощущение ковра. Люстры лили свет, как в театре. В нем плавились цвета и запахи фруктов всех видов и стран. Их венчали бананы из 1001 ночи. Выше всего царил ананас: скромный, как оперение соловья, с темно-волосатой шкуркой, с пучками толстых листьев вверху, заключавший подобие райского плода – несравненность вкуса и аромата: влажность – жидкость: вязкость – почти хруст на зубах; золотистость почти неземная – как пение соловья. Унося скромную покупку мы не сразу осознавали приобретение. Шли, так обеднев утерей лицезренной красы…

Кондитерский отдел, 1905 год. Фото с сайта talusha.3bb.ru

А секретарь Айседоры Дункан Илья Шнейдер с тоской вспоминал:«В крещенский трескучий мороз в больших зеркальных окнах магазина братьев Елисеевых белели коробки с уложенными в ватные гнездышки крупными ягодами клубники «Виктория», по три рубля коробка».

В ту же цену  – три рубля – шло бургундское вино «Кло де Вужо», «Монтраше», «Шабли», «Нюи» и «Шамбертен» – дешевле. В полтора раза дороже – «Мускатель», «Рейнвейн» и «Мозельвейн». А благородное токайское предлагалось в полбутылках, так как цена его зашкаливала.

Рыба же упаковывалась в фирменную коробку с адресом и телефоном «Елисеевского».

Не заниматься благотворительностью было просто неприлично

И, разумеется, Елисеевы постоянно жертвовали на благотворительность – похоже, в их эпоху быть процветающим предпринимателем и не помогать ближнему своему считалось просто неприличным.

В первую очередь они, конечно же, заботились о собственных сотрудниках и их семьях. В частности, они построили несколько богаделен (крупнейшая из них, Елизаветинская, была рассчитана на 25 мужчин и 100 женщин), в которых содержали своих бывших работников, утративших работоспособность – по старости или по состоянию здоровья. Здесь же находилось место и овдовевшим членам их семей, оставшимся без кормильца. Впрочем, в елисеевские богадельни помещались также увечные и малоимущие из мещанского а также купеческого сословий, не имеющие никакого отношения к елисеевскому бизнесу.

В селе Яковцеве Ярославкой губернии, на родине Петра Елисеева, основателя купеческого рода, силами его сыновей, вс тех же Сергея, Степана и Григория был реконструирован Воскресенский храм. В эти работы было вложено 8 500 рулей – дешевле было бы, что называется, построить новый. Но братьям хотелось, чтобы все было так, как при батюшке. А новый храм, Петропавловский, они построили в Сердоболе Санкт-Петербургской губернии.

В одном из собственных домов на Невском Елисеевы регулярно устраивали литературные и музыкальные вечера. Вход был платный, приглашались знаменитости первейшего разбора. Соответственно, выручка была приличная, и все эти деньги до копейки направлялись на детскую благотворительность. В частности, братья основали Школу для бедных девочек, попечительствовали над Домом призрения и ремесленного образования бедных детей и открыли Дом призрения вдов и сирот духовного звания.

И это – только незначительная часть того, что делали для своих соотечественников купцы Елисеевы.

Любовь и судьба

В 1910 году Григорий Елисеев «За особые заслуги перед Отечеством и преуспеяния отечественной промышленности» был пожалован потомственным дворянством. Спустя два года он приступил к дерзновенному проекту – решил открыть сеть своих магазинах в Американских штатах. Предложил заняться этим своему старшему сыну. Денег давал – ровно миллион. Однако сын не согласился. У него были другие планы. Окончить Военно-медицинскую академию и в дальнейшем работать по специальности. Бизнес – пусть и такой блистательный – совершенно не привлекал молодого человека.

Другие дети тоже отказались – один учился на востоковеда, другой на юриста, третий на инженера. Что-то, как сегодня говорят, пошло не так.

С личной жизнью тоже начались проблемы. Прожив более полувека, Елисеев вдруг влюбился в некую даму, супругу одного московского ювелира. Попросил у жены развода – та отказала. Но Григорий Григорьевич все равно ушел из семьи и начал открыто жить со своей ювелиршей. Жена не вынесла предательства, позора, и покончила жизнь самоубийством. После чего от купца отвернулись его сыновья, демонстративно отказавшись от наследства.

Григорий Григорьевич Елисеев. Фото с сайта talusha.3bb.ru

Григорий Григорьевич поступил радикально. Обвенчался с бывшей ювелиршей (у нее с разводом оказалось проще) и уехал смолодой женой в Париж, где счастливым образом прожил вторую половину жизни, скончавшись в 1942 году. Хотя, конечно, несчастливая семейная судьба не отпускала.  Григорий Григорьевич увел с собой в Париж младшую дочь 15-ти лет. Машеньку. Братья выкрали девицу в Париже из фиакра – что бы та не жила с виновницей смерти матери и разлучницей.  Судились три года – отец и сыновья, до 18-летия Машеньки. Та осталась в России. Судьбы всех детей Елисеевых, оставшихся на родине, были  в той или иной степени трагичны.

Машенька жила долго, но далеко не в богатстве и холе, и умерла в 1989 г. в Уфе. Сергей Григорьевич (организатор похищения сестры) получил прекрасное образование. Знал французский, немецкий, китайский, корейский, но главное — японский. Учился в Токио и прожил там два года. К 1917 г. Сергей уже был известным учёным-японоведом, дипломатом и приват-доцентом Петроградского университета. В 1920 г. ему удалось на лодке перебраться в Финляндию. Затем он оказался во Франции, потом в США. В Гарвардском университете Сергей Григорьевич получил звание профессора и стал основателем американской школы японоведения. Умер он в 1975 г., похоронен на парижском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа рядом с отцом. Старший сын Григорий  по окончании медицинской академии стал хирургом, участвовал в Первой мировой войне. После революции остался в России и работал в больнице им. Урицкого. В 1934 г. в связи с убийством С.М.Кирова его вместе с братом Петром арестовали и сослали в Уфу. Уже в ссылке он получил письмо от отца, где тот просил у сыновей прощения. Григорий Григорьевич на письмо не ответил. В декабре 1937 г. братья были обвинены в контрреволюционной деятельности и расстреляны. Николай Григорьевич после революции оказался в Париже, где стал биржевым журналистом.

Магазин же после революции, естественно, закрылся. Существует такая легенда. «Советский граф», писатель Алексей Толстой в 1918 году удивился, когда ему не приготовили традиционный завтрак. «Провизии нет и не будет» – заявила пришедшая с рынка прислуга. «То есть как это не будет, – вспылил Алексей Николаевич. – Что за чепуха? Пошлите к Елисееву за сосисками и не устраивайте паники».

Интерьер. На стене портрет Г. Елисеева. Фото с сайта dslov.ru

В действительности Алексей Толстой в то время находился в эмиграции в Константинополе, но это не существенно. Это часть легенды о стабильности и изобилии. Две главные мечты русского человека. Показательно, что именно «Елисеевский» воспринимался как некий непотопляемый корабль сферы обслуживания, что, собственно, и нашло отражение в этой легенде.

Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.

Читайте наши статьи в Телеграме

Подписаться

Для улучшения работы сайта мы используем куки! Что это значит?