Лариса Евгеньевна хорошо помнит время, когда был жив ее муж, потому что ей посчастливилось быть все годы замужества действительно как за каменной стеной. Она работала библиотекарем, а супруг – переводчиком c арабского языка. Он был везде востребован, был не раз награжден медалями восточных стран, куда в качестве дипломата его много раз приглашали. Чаще всего на работу его вызывали в Сирию, сирийских наград особенно много. Жила семья на два города, если не считать командировок: большую часть времени проводили в украинском Львове, но часто и надолго ездили в Москву. В Москву дипломата тоже вызывали по работе, позже в столичный вуз поступила и дочка. Но в тяжелые 1990-е о работе главе семьи пришлось забыть, у него обнаружили рак головного мозга.
Больного срочно госпитализировали в Московскую больницу, туда же поехала и жена. Чтобы быть все долгие месяцы лечения рядом с мужем, Лариса Евгеньевна бросила свою работу во Львове и пошла санитаркой в онкологическое отделение. Там она увидела сторону жизни, с которой никогда не сталкивалась до того. Увидела страдания совсем юных, только начинающих жить ребят. Но больше всего поразили маленькие палаты, куда редко заходили медсестры и даже врачи. Здесь умирали одинокие люди: им не меняли постель, на их зов почти не откликались, на их тумбочках не лежали фрукты и соки, а только остатки холодной больничной каши дожидались прихода разносчицы еды. Как-то ночью один из таких больных очень просил его укрыть: медсестра открыла настежь окно, чтобы выветрить тяжелый запах, уже распространившийся по отделению, а закрыть забыла. Так и ушла спать. Лариса Евгеньевна зашла, укрыла старика одеялом, закрыла окно, и увидела в его глазах тихую благодарность. На следующий день медсестра бодро катила по отделению каталку с умершим стариком.
Несколько дней спустя Лариса Евгеньевна поступила на патронажные курсы сестер милосердия и стала ухаживать за брошенными больными. Было жаль прощаться с умершими, было невыносимо смотреть на условия не лечения, а доживания некоторых, но успокаивало то, что она могла хоть как-то облегчить душевное и физическое состояние тех, о ком все забыли. Было радостно применять полученные на курсах знания.
После выписки из больницы Лариса Евгеньевна повезла мужа домой, во Львов. В дороге мужчине стало плохо, а спустя два дня после приезда он умер. Хоронили с почестями, все слова о заслугах усопшего во время панихиды слышались как сквозь стену, не верилось, что мужа больше нет. Пусть бы жил, любой, больной, немощный, пусть даже обездвиженный, но был бы только жив. Лариса Евгеньевна собрала все остатки былых накоплений и сделала мужу красивый памятник, большая фотография улыбающегося мужчины, сделанная во времена, когда болезнь еще его не коснулась, утопала в цветах. Но цветы еще не успели завянуть, когда над могилой надругались националисты-бандеровцы. За одну ночь могила оказалась в жутком состоянии. Фотографию разорвали, могилу разрыли, поразила жуткая изощренность фантазии маргиналов: прутья оградки выгнуты в демонские знаки, а сверху – нанизаны части изорванной фотографии, на памятнике – надписи с призывами убивать русских.
Ларисе Евгеньевне сообщили о случившемся знакомые, но еще до этого звонка на могиле побывала 18 летняя дочка. Она очень тяжело переживала смерть отца и первые дни буквально не уходила с кладбища, подолгу сидя у могилы. То, что увидела девушка после осквернения могилы ее папы, имело свои печальные последствия. От сильного стресса девушка долго не могла даже двигаться, позже у нее открылась тяжелая форма псориаза и гормональных нарушений.
Из Львова пришлось бежать, продав квартиру за бесценок. Приехали вдова с дочкой в Москву, где дочка уже с трудом, беря больничные один за другим, заканчивала учебу. Жили на съемной квартире, Лариса Евгеньевна пошла работать в госпиталь Бурденко, параллельно она закончила Богословские курсы.
Осиротевшей семье пришлось столкнуться с трудностями в оформлении документов. Пенсию по потере кормильца они могли получать только по месту гражданства и прописки, то есть во Львове, от одного упоминании о котором становилось тяжело. С каждым годом русским все опаснее становилось приезжать в этот город. Но русским не давали гражданства и в родной России. «Как странно, – думала женщина, – мой муж столько лет работал в этом городе, а сейчас мы здесь совсем чужие». Мама и дочка оказались людьми без родины, без жилья, без документов, и практически без будущего. Бывшие коллеги мужа, к которым обращалась вдова, улыбались, дружески пожимали женщине руку, а чаще отводили глаза.
А потом и ее силы кончились. Поздним вечером, идя по пустынной московской улице, на Ларису Евгеньевну напали грабители, отняли сумку с деньгами и продуктами, но им этого показалось мало, женщину кирпичом ударили по голове. Несколько часов спустя, когда ее заметили прохожие, Ларису Евгеньевну в бессознательном состоянии отвезли на скорой в больницу с тяжелой черепно-мозговой травмой. Она чудом осталась жива, но жива условно, головные боли долго не давали покоя. Сейчас Лариса Евгеньевна инвалид 2-й группы, работать она не может.
Больную женщину и дочку забрала к себе сестра, проживающая в маленьком селе Краснодарского края в Туапсинском районе. Живет семья тяжело, поскольку дом, где ютятся сестра с мужем, детьми, внуками, и больные Лариса Евгеньевна с дочкой – практически не пригоден для проживания. В нем нет ни водопровода, ни канализации, ни даже прочных стен. Живет семья в буквальном смысле друг у друга на головах, и состояние здоровья у женщины и дочки только ухудшается.
«Нам бы хоть какую-нибудь хибару, хоть в подвале, – просит женщина, – не могу я больше сестру стеснять, а идти нам с дочкой некуда»
Просьбы о жилье не раз были адресованы в администрацию села и районного центра. Но результатов никаких. Один из руководителей местного муниципалитета посоветовал обратиться с просьбой к миллиардеру Олегу Дерипаске, чья белоснежная красавица-яхта стоит на побережье, находящемся как раз у села, где проживает семья. Женщина написала письмо, в котором все рассказала как есть, всю душу вложила в каждую строчку, и с нетерпением ждала ответа. Ответ пришел: «Берите кредиты, вступайте в ипотеку. С пожеланием всего наилучшего», внизу на глянцевой бумаге – размашистая уверенная роспись. Ну как же, кредиты, на процент с пенсии по инвалидности платить? Об этом в письме ни слова.
Мы обращаемся к людям, которым не безразлична судьба вдовы и ее дочери. Квартиры в прибрежных к морю населенных пунктах стоят недешево, но Лариса Евгеньевна согласна на любой угол, в любом месте страны, хотя морской климат желателен для лечения ее и дочери. Мы объявляем сбор помощи для Белой Ларисы Евгеньевны, ей необходимо набрать 800 тыс. рублей.
Елена ВЕРБЕНИНА
Дорогие друзья! Если вы можете помочь Ларисе Евгеньевне, то, пожалуйста, обращайтесь к нам в Православную службу «Милосердие» по телефону: (495) 972-9702. Денежные пожертвования можно также переводить и на банковские реквизиты Службы. Напоминаем, что если вы переводите на наш счет адресное пожертвование, вам следует после этого связаться с нами по телефону: (495) 972-9702 или e-mail komissia@miloserdie.ru и уточнить, кому именно переведены деньги. Спаси Господи!
Как расходуются средства
Если не будет ваших возражений, положительная разница между суммой, достаточной для помощи по данному объявлению, и общей суммой поступивших пожертвований будет направлена на помощь другим нуждающимся в той же категории просьб.