Женское одиночество: 4 очень разные истории

Семейные проблемы передаются по наследству

Наталья, семейный коуч, 44 года:

– Одиночество? Я не верю, что в этом есть промысел Божий. Бог хочет счастья всем. Для меня семья – это глубинная ценность. Но та картина мира, которая сформировалась в моем детстве, не давала возможность создать семью. Я дважды была в браке: один раз в официальном, другой – в гражданском. И те ошибки, которые допускали мои родители в своих отношениях, к сожалению, совершала и я. Это разрушило мой первый брак.

С детства помню, что родители часто ругались, и в семье не было принято выражать свои чувства и эмоции. Любые проявления несогласия или обиды подавлялись. Вот и я также, уже в браке, могла замкнуться и вовремя не прояснить то, что меня тревожило. Обстановка накалялась, доходила до предела и обида перерастала в агрессию. Брак сохранить не удалось.

Во втором, гражданском, браке я учла многие ошибки и пробовала обсуждать с мужем наши проблемы. Поэтому и отношения были вначале более зрелыми, чем в первом браке. Но подкосило их то, что муж как-то не горел желанием работать. А я, как «верная жена», долгое время была единственным добытчиком в семье.  Получалось, что помогая ему и делая то, что он хочет, я заслуживала его любовь.

А ведь помощь и поддержка – не одно и то же. Поддержка подразумевает принятие и доверие, а помощь – недоверие. Именно такое недоверие, желание решить все его проблемы я и проявила.

Когда я стала, после двух неудачных браков, разбираться в своей семейной истории, как-то вспомнила, что бабушка мне в детстве всегда говорила: «Абы какой, хоть кривой, хоть косой, лишь бы замуж». В общем-то, я с этим подспудным чувством и вышла первый раз замуж.

Это был настрой так много пережившего послевоенного поколения. Когда мужчин уцелело так мало, что для женщины любой брак был удачей. Оба брака моих бабушек были построены по этому принципу. «Если бы не война, разве ж мы пошли бы за них».

Несколько лет назад я сознательно приняла решение побыть одной. Мне нужно было разобраться в себе. И это уже удалось. У меня появились силы.

Внутренне я убеждена, что у меня будет семья, и я буду счастлива в браке.
Важно, чтобы с самого начала у нас с моим избранником понимали, что делаем все, чтобы наши отношения были искренними и глубокими.

Зачем Богу несчастная развалина?

Елена, 49 лет, преподаватель:

– Одиночество? Нет, я не могу его принять! Мой брак распался четыре года назад. Для меня это было полной неожиданностью. Мы прожили вместе семь лет абсолютно счастливо. Мне так казалось. Мы ходили, держась за руку. В магазин, гулять с собакой, к друзьям. Всегда вместе. А теперь я даже не могу ходить в те магазины. Они напоминают мне о нем.

Я сломлена. Из меня уходят силы. Меня будто перебили, втоптали в землю.
Я и пила, и головой билась, и думала о суициде.

Я непрестанно болею. У меня упал иммунитет. Я боюсь потерять трудоспособность.

Сначала я думала, что на меня просто сразу навалилось несколько болезней: пневмония, анемия, панкреатит. Но доктор вовремя разглядела клиническую депрессию и дала мне направление в Клинику неврозов. Там я подлечилась. Но действие препаратов давно закончилось, а доехать до доктора я не могу. У меня ни на что нет сил. Делаю только то, что никак нельзя не сделать… Нельзя не пойти на работу – и я иду. Нельзя не погулять с собакой – и я гуляю. На остальное сил нет.

Пробовала ли я познакомиться с другим мужчиной? Пробовала. Зарегистрировалась на православном сайте знакомств «Светелка». Откликнулись 30 человек. Но никто не вызвал у меня тех чувств, которые я испытывала к мужу. Хотя… Был один достойный человек. Но на этот раз он не захотел продолжать общение. Он был очень верующий. А я православная, но не фанатка. Да и как хозяйка я не идеальна. Научный работник, что тут скажешь. Готовлю не очень хорошо. У меня не идеальный уют. Знаете, как это бывает у научных работников? Все завалено книгами, записями…

Почему мы расстались? Я все равно не понимаю. Конечно, мы спорили. И окна били. Но не бывает же супружеских пар без ссор. Но все же можно решить!

Я его спросила как-то после развода: «А почему ты мне каждый день говорил, что любишь?» На что он ответил: «Я не понимал своих чувств». Вот это похоже на правду.

Божий Промысел? Но чего хочет Бог, я не понимаю. Зачем ему видеть такую развалину? Научить сострадать? Я и раньше это умела. Мы всегда старались с мужем помогать тому, у кого несчастье. Делали, что могли. Пусть немного. Помню, как бабушку, которая память потеряла, довели до дома. Занимались детскими домами. А теперь у меня ни на что нет сил. Я курю и плачу. Я хотела бы делать добрые дела, но не могу.

На тех, на кого можно положиться, уже кто-то положился!

В.Г., дефектолог, 41 год:

– Я не замужем. Почему? Это не совсем от меня зависит…

Да, я вижу плюсы в замужнем состоянии и считаю его естественным состоянием для женщины. Но  сейчас  прилагать специальные усилия для того, чтобы выйти замуж, я не готова. Я не чувствую себя несчастной. Но если у меня сложится брак, я буду рада!

Больше, чем я сама, за меня переживают мои знакомые. Скажем, одна моя подруга очень страдает оттого, что я не замужем, все пытается как-то устроить мою личную жизнь. А зачем? Может быть, для того, чтобы самой было не обидно, она-то недавно вышла… (смеется)

В детстве? Нет, я не думала о своей семейной жизни. У меня вообще не было никаких четких планов. Я жила довольно эгоцентрично, мало замечала мир вокруг. Скорее, задумывалась о своей профессиональной реализации. Хотела стать то хирургом, то альпинистом, то милиционером. Вообще-то, мое представление о самореализации сформировалось достаточно поздно. Я по жизни «торможу». Может быть, поэтому и замуж не вышла…

Но когда я все-таки определилась, то поняла, что, во-первых, хочу общаться с людьми (в детстве  общение давалось мне с большим трудом), а во-вторых,  хочу приносить пользу. Перепробовала разные специальности, пока, наконец, не нашла свое место.

Уже около десяти лет я работаю с особыми детьми. Мне интересен процесс работы, интересны сами дети, интересно изучать через них себя. Ведь открывая каждого нового ребенка, нужно открыть себя. По-другому никак. По-другому не работает. Здесь нужно вкладываться эмоционально, такая работа требует много сил – но это и хорошо! Та любовь, которая могла бы реализоваться в семье, не пропадает зря.

Нет, у меня к детям, с которыми я работаю, не материнские чувства. Одна из моих задач – наладить отношения внутри семьи, я не должна замещать родителей. Я хочу сделать так, чтобы родители сами могли успешно взаимодействовать со своим ребенком. Хотя часто это и нелегко. Такие же близкие, теплые отношения сложились у меня с крестниками, с детьми друзей и родственников. Я вообще люблю детей.

Я думаю сейчас об усыновлении ребенка, но сомневаюсь, потяну ли я одна… Финансово, физически.

Особого ребенка, пока я не замужем, я взять не могу. Боюсь, что не хватит сил, и всегда остается вопрос – а что с ним будет потом, через 20 лет? Кто будет заботиться о нем, когда я уже не смогу? Опять в интернат?

Конечно, хотелось бы на кого-то опереться. Иногда очень хочется… Но, видимо, недостаточно мотивации. Ну, вот, например, интернет-знакомства. Я как представлю, что после работы надо куда-то ходить, с кем-то знакомиться… И думаю: не-ет, я лучше книжку почитаю.

С возрастом, конечно, привыкаешь к одиночеству. И требования к супругу возрастают. Может быть, они у меня завышенные. Но я если присматриваюсь к мужчине, то сразу представляю его в качестве отца моих детей, опоры для себя и семьи. Представляю, могу ли я на него положиться… И практически всегда получается, что на тех, на кого можно положиться, кто-то уже положился! (смеется)

Думаю, Бог дает мне то, что сейчас для меня полезнее. У меня есть друзья, есть моя работа. Я чувствую себя на своем месте. Я понимаю, что я делаю и зачем. А что будет дальше – посмотрим.

Я не вышла замуж не от недостатка, а от избытка

Элла Совитова, детский психолог-практик, действительный член Профессиональной Психотерапевтической Лиги, кандидат педагогических наук, 39 лет

– У меня никогда не было проблем с общением. И всегда было немало поклонников, предлагавших выйти замуж. Но я ни разу не испытала ощущения чистоты и ясности момента: вот именно с этим человеком мне нужно строить семью – малую Церковь.

Было ли это моим решением – отказать? Да, безусловно. Вот человек дарит тебе кольцо, предлагает руку и сердце – и нужно принять решение. Но момента истины ни разу не наступило – и я отказывала.

Мне очень повезло: я никогда не испытывала ни социального давления по этому поводу, ни давления в семье. Хотя у моих родителей образцовый брак: 62 года совместной жизни, трое детей, никаких измен. И при этом они никогда не давили на меня. «Хочешь писать картины – пиши. Хочешь писать стихи – пиши». Они никогда не принуждали меня к семейной жизни, никогда не попрекали ее отсутствием. Они просто хотят, чтобы я была счастлива. И я счастлива!

Я легко и радостно общаюсь с людьми, в том числе семейными. Они без опаски приглашают, впускают меня в свой мир. Никогда другие женщины не оценивали меня житейским мерилом «замужем – не замужем», «с детьми – без детей».

Не могу сказать, что семейная жизнь мне не понятна и не близка. Понятна и близка! Но, видимо, у Бога на меня другие планы! Когда-то, когда мне было 20 лет, отец Василий Ермаков сказал мне: «Что ты будешь возиться с этими мальчишками! Те, за кого тебя можно было бы выдать замуж, все уже старые или женатые. Послужи-ка пока на другом поприще». И я стала детским психологом.

Когда мне было 25-26 лет, у меня было 30 младенцев, от которых отказались ВИЧ-инфицированные матери. Я всех их вела как психолог. Я всех их раздала в семьи. Все они – мои дети. У меня редкая специализация. Я занимаюсь младенческой психологией. Я вижу, как развиваются их чувства, эмоции, их душа. Многих из них я опекаю, консультирую от рождения и до взросления. У меня в попечении 200 детей. Я бы столько не родила!

И как мудрость младенческая для меня очевидна, так и необходимость брака в какой-то момент была бы очевидна.

Захочешь замуж – выйдешь в любом возрасте. У меня нет никакой грусти или тоски по этому поводу. Выйду замуж – хорошо. Не выйду – тоже хорошо.

Я не вышла замуж не от недостатка, а от избытка (улыбается). Я счастливый человек.

Мне не нужно выполнять родовую программу, чтобы стать целостной. Во мне она уже есть – целостность. Просто есть и все.

У меня две старшие сестры. И у них все «как положено». Они уже выполнили за меня нашу родовую программу. За что им огромное «спасибо»! А у меня просто другая судьба.

Возможно, быт раздавил бы меня, оказался бы непосильной ношей, кто знает… А я имею прекрасную возможность быть собой, заниматься тем, чем мне положено Богом, а не тем, чем «принято».

Обычно говорят, что для женщины есть два пути: семейный и монашеский. Но я бы сказала шире: семья или служение. Я выбрала служение, но не монашеское (я его тоже рассматривала и также не услышала в себе Призвания). А без Призвания, без голоса Божьего внутри тебя не может быть ни того, ни другого. Бог дает разные пути для служения. Мне послал свой путь.

Но это крайне важно: обрести свое служение. Иначе, если женщина не обрела себя ни там, ни там, она – «потеряшка», ее подстрегают беспредел и распущенность.

Интересно, что ни с кем из своих поклонников я не утратила дружеских отношений. У нас в отношениях не осталось никаких темных красок. Но, видимо, в их жизни я была по другому поводу. Например, однажды за мной ухаживал один немец. А у меня в жизни был в тот момент период активного воцерковления, я преподавала в семинарии. И, видимо, этот пыл передался ему. Он крестился (принял Православие), уехал в Грузию и там на свою немецкую стипендию в те голодные годы содержал целый грузинский монастырь. Возможно, мы пересеклись с ним именно для этого…

Я из того поколения, которое взрослело в 90-е годы, на сломе, когда мир рухнул. В том хаосе, в котором разлетелись привычные устои, появилась возможность не действовать «по установленному образцу», а думать, искать, выбирать. Церковь стала возрождаться, и для многих-многих людей отношения с Богом, с реальностью, с собой стали важнее родовых программ.

Время заказывало другие программы, рождало другие вопросы: «Кто я? Какой я? Как связан я с Богом? Какие отношения у меня с миром?» У меня нет статистики, это лишь моя гипотеза, но мне кажется, что таких, незамужних, женщин в возрасте 37-40 лет достаточно много.

И как бы парадоксально это ни звучало, но, возможно, именно это поколение станет лабораторией брака нового формата. Ведь старые формы больше не работают. В них нельзя влезть, как нельзя влезть в старые одежды. Нужно провести лабораторную работу, чтобы вернуться к «Домострою» и вместе с тем адаптировать его к XXI веку.

И главный вопрос нового брака: «По какому поводу мы вместе? Что мы здесь вместе делаем?»