Вчера был «Норд-Ост»

26 октября 14 лет назад мы были прикованы к телевизору, чтобы услышать вести о том, что происходит с заложниками театра на Дубровке. 23 октября шел красивый мюзикл «Нор-Ост» по мотивам «Двух капитанов» Каверина, который не закончился – театр захватили чеченские террористы. Помните? Мой сын молчит, он, конечно, не помнит, ему было 4 года. Пройдет время, и он старательно будет разучивать траурную песню, чтобы спеть на площади в годовщину теракта. «В День Памяти событий на Дубровке» – официально это будет звучать примерно так.

Люди, ставшие свечами. Белые зажженные свечи – и фото с улыбающимися лицами под ними. Они были выставлены в ряд на ступенях у театра. И ступеней не хватало, чтобы поместить всех погибших.

130 погибших, 130 свечей, 130 портретов, едва поместившихся на холодном бетоне.

Много цветов, но почти не было слез. За 14 лет слезы превращаются в горе, с которым просто продолжается жизнь.

В этот день по-новому больно каждому, кто был в зале в числе заложников. Но каждый год в этот день эти люди приходят к этому месту, чтобы вспомнить всех, и вместе вспомнить ужас. По-другому не могут.

Но внутрь театра они не заходят. Даже в фойе – никак, такая реакция у всех потерпевших. Но прийти в годовщину, обняться и все вспомнить – это свято.

А для нас? Мне кажется, мы остались зрителями. Мы переживаем по ту сторону. В этот день все, кто пришел на Дубровку, негласно делятся на два лагеря: потерпевших и сочувствующих. Один крепко сжимает свечу, смотрит в одну точку и со злостью кусает губы. Другой гладит его по щеке и шепчет что-то успокаивающее. Среди этих двоих только один был тогда в зале, и понятно кто.

Сочувственную речь говорит Иосиф Кобзон. Зычный голос разлетается по промозглым переулкам. Очень холодно, ветер уносит звуки. Хочется в помещение, внутрь. Но люди не могут. Они никогда не зайдут в театр.

Это был мюзикл про Север, про покорение вершин. Про бесстрашную экспедицию капитана Татаринова. В песнях, в талантливых постановках нам преподносилась одна вымышленная история, чтобы вдруг стать совсем другой, явью.

При выступлении чеченской девушки, студентки музыкального факультета Института искусств при МПГУ, публика особенно оживилась. Она пела о скорби, мире и немного – о любви. Ее слушали родители актеров, навсегда оставшихся юными, потому что они погибли детьми.

Совсем недавно умер папа Сени Куриленко, исполнителя главной роли – Сани Григорьева. Катю Татаринову играла Кристина Курбатова, ей было 14. «Когда мы росли, мама всегда говорила: «Живите дружно, ведь мы с папой не вечные, а вам идти по жизни рука об руку, вместе», а теперь?», — говорит Настя, сестра Кристины.

«Трагедия “Норд-Оста” была для меня не очень известной, мне было тогда 17, я принципиально не смотрел телевизор, пока случайно не подошел к могилам двух юных актеров — Кристины и Арсения. Их улыбки останутся в моей памяти навсегда. Я никогда не плакал на кладбище, но тут не смог сдержаться», — рассказывает Алексей из Украины.

Погибло 10 детей. И 120 взрослых. И еще 36 боевиков. Говорят, Чечня сейчас – красивый мирный край. Нет и следов былой войны. Город Грозный – поражает великолепием. Видимо, помирились.

Вечная память невинным.