«Тяжелобольные люди нуждаются не только в лечении, но и в сочувствии близких»

Мы попросили священников и психолога прокомментировать волну самоубийств, связанных с онкологическими заболеваниями.

Фото http://www.pravoslavie.ru

Протоиерей Александр Борисов, настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана в Шубине
– Очень нелегко что-то советовать людям, которые мучаются от тяжелых болей, если сам никогда не был в их положении. Но все-таки я призываю всех, как бы трудно ни было, помнить, что как не по своей воле мы родились, так и не нам решать, когда уходить из этого мира. У каждого свой срок, не нами установленный.

Фото http://www.pravmir.ru

Есть свидетельства людей, которые совершили попытку самоубийства, пережили клиническую смерть и усилиями врачей были возвращены к жизни. Все они говорят, что, находясь «там», они пережили страдания не меньшие, чем предшествовавшие их попытке свести счеты с жизнью, осознали, что эта попытка – тяжкое преступление по отношению к Тому, Кто дал нам жизнь.

Надо набраться мужества, молиться, принимать обезболивающие, хоть они и не всегда помогают, примириться со всеми, осознать, ради чего мы жили. Кто нерелигиозен, пусть попробует молиться простой молитвой: «Господи, если Ты есть, дай мне благодать уверовать в Тебя».

И не надо замыкаться в себе. Если появится хоть маленькая искорка веры, следует пригласить священника. Для этого можно позвонить в Справочную службу Московской Патриархии «Милосердие» по телефону : 8 (495) 972-97-02. Этот телефон работает круглосуточно, но пригласить священника можно с 8 до 22 часов.

Делитесь своими переживаниями с близкими, хорошо, если среди них есть люди верующие, и при этом деликатные, которые смогут выслушать больного, проявить сочувствие, дать добрый совет.

Родным не следует обманывать больного в отношении его близкой кончины. Иначе больной будет думать, что его неправильно лечат, что его окружают плохие врачи и т.п. Состояние больного будет только усугубляться, и он будет одинок, даже если рядом с ним будут близкие и любящие люди.

Как правило, лучше говорить тяжелую правду. Тогда умирающий быстрее пройдет три неизбежные фазы: 1) неверие в диагноз и бунт; 2) отчаяние – «За что? Я всегда делал в жизни только хорошее!»; 3) торг – «вот я сделаю то-то и то-то и от этого выздоровею».

После этого наступает четвертая фаза – примирение с неизбежной кончиной. Это состояние сопровождается глубокими серьезными отношениями с близкими, покаянием, и делает возможным спокойный мирный переход в вечность.

Священник Михаил Потокин, настоятель храма Входа Господня в Иерусалим в Восточном Бирюлево, председатель Комиссии по церковной социальной деятельности при Епархиальном совете города Москвы
– Мы испытываем раздражение даже от насморка, а тяжелое заболевание отражается и на нервной системе, и на психике, серьезно меняет человека. Поэтому нельзя говорить, что причины самоубийства больных только духовные. Это неверно.

Фото диакона Андрея Радкевича

Безусловно, активная духовная жизнь помогает человеку в различных трудных ситуациях преодолевать внутренний кризис, в том числе связанный с тяжелой болезнью. Любой врач, не только психиатр, вам это скажет. И беседа со священником, исповедь, причастие, соборование многое могут дать, если больной сознательно обращается к Церкви и ее таинствам, но это не значит, что при тяжелой болезни кризиса у него не будет. Наверняка будет.

Восемь самоубийств за две недели – печальная статистика, но я считаю, что нельзя делать из нее какие-либо обобщающие выводы, не рассмотрев отдельно каждый случай, не поняв, что произошло с конкретным человеком, почему он сделал этот роковой шаг, в каком состоянии, насколько был адекватен, можно ли считать это его сознательным решением.

Я служил в хосписе и видел, в каком тяжелом состоянии находятся там люди, у многих сознание так подавлено болями и лекарствами, что уже нельзя сказать, насколько адекватно они воспринимают действительность. Когда человек не узнает родных, как мы можем понять, что у него внутри. Проследить эту ниточку, понять, где она прервалась, когда личность, с которой мы общались, перестала понимать, что с ней происходит, невозможно.

Мы же знаем, что людей, которые совершили попытку суицида, но были спасены, проверяют психиатры, потому что нередко причиной самоубийства бывает психическая болезнь.

Думаю, череда трагедий напоминает нам о том, что тяжелобольные люди нуждаются не только в лечении, но, в первую очередь, в сочувствии близких, в сопереживании, в некоей общности с ними. Как прекрасно говорил владыка Антоний Сурожский, даже просто находясь рядом с таким человеком, мы ему помогаем своим присутствием, тем, что он не один борется с болезнью, а рядом есть те, кто ему сопереживает.

Не думаю, что за последние две недели что-то изменилось в подходах к лечению онкологических заболеваний – это нереально за такой короткий срок. А реально то, что мы, к сожалению, большую часть жизни настолько поглощены своими вопросами, что нам недосуг обратить внимание на страждущих близких. Проходим мимо, как священник и левит в притче о милосердном самарянине.

Зоя Звягинцева, психолог Кризисного центра помощи женщинам и семье
– Мы можем только догадываться о личных обстоятельствах жизни этих людей и фактических причинах. Уважение к их жизни и смерти не позволяет мне делать какие-либо предположения. Но совершенно очевидно даже для меня, не специалиста, что система обеспечения онкологических пациентов, паллиативных больных обезболивающими и другими необходимыми медикаментами не работает.

Фото http://samopoznanie.ru

Бюрократическая волокита делает жизнь пациентов и их близких нестерпимой пыткой, изматывая, забирая последние силы. Если и допустить, что никто из умирающих не имеет никаких претензий к Минздраву, так это не потому, что Минздрав все для них сделал, а оттого, что надежда достучаться до людей, принимающих решения о распределении финансирования и доступности обезболивающих, у многих уже потеряна.

Еще один важный фактор, влияющий на то, что больные и их семьи теряют надежду – это очень слабое развитие систем социальной и психологической помощи. И здесь, как мне кажется, бесполезно ждать помощи от государства, нам всем нужно искать способы личного, волонтерского участия в жизни людей, оказывающихся в изоляции, без поддержки и средств к существованию. Не только онкологических пациентов.

Многие организации и благотворительные фонды приглашают волонтеров, каждый может что-то сделать в своем приходе, в доме, в подъезде, чтобы старики, мамы с маленькими детьми, люди с тяжелыми заболеваниями и те, кто о них заботится, люди, потерявшие близких, и многие, многие другие не оставались одинокими, один на один со своим страданием.

Думаю, что невозможно жить с болью, если не знаешь, какой в этом смысл. Поэтому для каждого человека, оказавшегося перед лицом смерти, верующий он или неверующий, важно искать понимание, зачем он продолжает жить. Об этом нужно думать и говорить, подводить итоги, прощать и прощаться. Эти слова, эти размышления и прозрения могут изменить жизнь людей, окружающих умирающего, быть последним, самым дорогим подарком.

А близким людям хочется пожелать душевных сил и храбрости, чтобы быть рядом и своим присутствием, внимательностью, заботой напоминать умирающему, как драгоценно для них каждое мгновение его жизни.