Чудовищный поток воды снес целые улицы, снял дома с фундаментов и оттащил их на новые места, перемолол в щепки все, что было внутри.
12 623 пострадавших только в одном маленьком городе Тулуне, более трех тысяч разрушенных домов – эти числа с трудом укладывается в моей голове.
Я захожу в бывший торговый центр, он открылся всего год назад. Кажется, я нахожусь в декорациях фильма о пост-апокалипсисе.
Внутри царит жуткий полумрак. Под ногами зловонная жижа, в ней лежат остатки продуктов и киндер-сюрпризы, мешки и куски металлических конструкций. С потолка свисают куски проводов и труб, гофра, остатки металлических конструкций.
Запах такой, что его трудно даже вообразить, пожалуй, я никогда не ощущала ничего более отвратительного.
И в этом аду работают люди, они пытаются навести порядок, сгребают мусор в тачки, выносят на улицу куски искореженного алюминия. Кто-то пытается зайти внутрь. «Куртку сними, а то пропахнет!» – советуют ему рабочие.
Грохочут куски металла, кто-то кричит : «Эй, да ты меня чуть не убил!» Кто-то, стоя среди зловонного ада, умудряется отхлебывать колу из бутылки, привык, наверное. «Девушка, уходите, опасно здесь!» – советует мне мужчина в шортах.
Слухи о большой воде, которая идет в сторону Тулуна, ходили несколько дней, о воде сообщали туристы и охотники, но официальные источники, как утверждают многие, информацию не подтверждали.
Ожидавшееся наводнение было третьим по счету в истории города, старожилы помнили предыдущее, случившееся в 1984 году, тогда вода просто пришла медленно и спокойно и так же спокойно ушла, уничтожив лишь несколько домов, жители пересидели его на крышах, а затем просушили промокшие вещи.
Перед нынешним наводнением только самые осторожные заранее увозили из города семьи и животных. Когда вода начала прибывать, люди отказались эвакуироваться, опасаясь мародерства. Большинство просто забрались на крыши, взяли с собой собак и кошек и надеялись пересидеть наводнение.
Никто не думал, что поток приобретет такую силу, что будет срывать дома и переставлять их на десятки километров.
Когда стало понятно, что катастрофа неминуема, что вода поднимается на много метров вверх и поток ломает все на своем пути, люди стали пытаться спасать домашнюю скотину и птицу.
Невысокий фермер из расположенного неподалеку от Тулуна села Нижний Манут на своих плечах оттащил на безопасное место свинью Машу, которая весит не менее 250 килограммов. Но куры, которых фермер набивал в мешки по десять штук и оттаскивал на горку, куры в мешках в панике убивали друг друга.
Паниковали и сидевшие на крышах люди, звонили в службу спасения. Спасали не только сотрудники МЧС, но и местные жители, и сотрудники лесхоза, плыть по бурной воде, в которой плавали острые куски древесины, было очень опасно.
Множество совершенных в ту ночь подвигов остались безвестными, написать о них было некому. Зато в деталях обсуждались «подвиги» мародеров, которые, как говорят, появились одновременно со спасателями и принялись грабить оставленные дома чуть ли не на глазах хозяев.
Потоп четко разделил жизнь города на «до» и «после», а людей разделил на «утонувших» (то есть пострадавших) и «тех-кто-на-горке».
Все непоправимо изменилось, часть Тулуна представляет собой бессмысленную груду развалин, по которым бродят дичающие на глазах собаки, часть живет как раньше, в уютных деревянных домиках за заборами.
Город вдруг попал в центральные СМИ, в город прилетели Путин и Чайка. Изумленные и не верящие до конца в то, что с ними произошло, люди долгое время продолжали жить на чердаках затопленных домов, ухаживая за уцелевшими животными, продолжая вести какую-то странную, фантасмагорическую жизнь.
Я видела, как человек в непромокаемых штанах до подмышек, стоя в воде, грозил кулаком проезжающим фурам: «Гады, не ездите тут, у меня от волны дом еще больше заливает!».
Дом его при этом отражался в воде, словно пародируя легенду о невидимом граде Китеже, и равнодушные водители не притормаживали, проезжая залитый участок, невзирая на просьбы.
Видела тех, кто не шел за гуманитарной помощью, нуждаясь буквально во всем, «мы не нищие», и тех, кто просил и хватал все, что было нужно и не нужно, не понимая, куда он положит и поставит добытое.
Волна, накрывшая Тулун, преобразила город за одну ночь. Встречаясь, знакомые задавали друг другу один и тот же абсурдный для стороннего наблюдателя вопрос: «Вы как, утонули?» Далее обсуждались унесенные дачи, парники и дома.
Делились историями: «Я видел, как гусь и свинья на одной доске плыли, а еще говорят, что гусь свинье не товарищ!» Исчезнувшие дома владельцы искали через соцсети.
В Вайбере публиковались странные объявления: «нашел дом», «ищу дом».
Вдруг стала несметной ценностью питьевая вода: водопровод был перекрыт, вода в колодцах была непригодна для питья, потому что смешалась со сточными водами и была отравлена трупами животных. В городе появились армейские водовозки с черными номерами, в которых можно было набирать воду бесплатно, но люди предпочитали дожидаться привоза гуманитарной помощи и набирали столько пятилитровых бутылок, сколько могли унести.
Бутылки почему-то вызывали куда больше доверия, чем водовозки. Не хватало носков, нижнего белья, да и просто чистой одежды: грязную было негде постирать.
Дети ловили рыбу в огородах, выставив удочки в окна. Как ни странно, но во время наводнения погибли не более 25 человек, в основном пожилые люди. Но в городе, как обычно бывает при ЧС, рассказывали о сотнях трупов, которые власти якобы увозили в фургонах по ночам, о том, что люди тонули целыми семьями, и пугали друг друга тем, что якобы вот-вот придет вторая волна и смоет все, что осталось.
Сейчас, когда сошла вода, развалины в городе убирают с фантастической скоростью. Вот только вчера стояли в центре два бесстыдно выставившие свое нутро здания, бывший автосервис. К ним подъехал манипулятор, и пока он своей гигантской металлической клешней разбирал бревна и укладывал в грузовик, множество людей в форме МЧС собирали остатки валявшихся вокруг размолотых, испорченных вещей и кидали в кузов.
Вечером уже не было ни следа от развалин, только выровненная земля. Хозяин расположенного неподалеку дома умудрился где-то отыскать алкоголь (несмотря на запрет на продажу спиртного в зоне ЧС, пьяные в городе все-таки встречаются), глядел на то, как рушат его дом, и страшная клешня манипулятора, из которой вываливались гнилые бревна, отражалась в заботливо выставленном на улицу трехстворчатом трюмо.
В Тулуне практически никто ничего не страховал. Тем не менее, люди получили за утраченное неплохую компенсацию: 50 тысяч за частично утраченное имущество, 100 тысяч за утраченное полностью, плюс еще и сертификат на покупку жилья. В большинстве случаев новое жилье будет значительно дороже старого, но многие все равно недовольны: «У меня одна только кухня новая стоила 70 тысяч, а мне за все имущество дали сто, безобразие!»
С полученными деньгами поступают очень по-разному. Кто-то бережно откладывает их на будущее, расходуя лишь на то, что действительно нужно. Кто-то не расходует вообще, отказывая себе даже в самом необходимом, и продолжает ходить в пункт выдачи за гречкой и бутылками с водой. Кто-то покупает себе огромный плоский телевизор и смотрит его в сарае с дырявой крышей, единственном своем жилье на данный момент.
Очень трудно стало вызвать такси, дожидаться его приходится по часу. Таксист, которого спросили о причинах столь длительной задержки, мрачно сказал: «Это бомжары деньги получили и на такси за самогоном ездят!»
Правда это или нет, сказать трудно. В городе открыты пункты временного размещения для пострадавших, в основном они расположены в общежитиях, там маленькие комнаты, где живут по несколько человек, прелестные игровые для детей, бесплатное питание, стирка белья и баня, но мало кто хочет там жить: «Нет, у родственников как-то теплее!»
Вчера прошел слух о том, что в городе рушится пятиэтажка и ее срочно расселяют. Утром я поехала посмотреть. Действительно, простоявшая неделю в воде пятиэтажка треснула ровно пополам. Здание разошлось по шву, изумленные жильцы разъезжались по родственникам и знакомым и грузили в машины весь свой нехитрый скарб.
Помогали им молчаливые сотрудники МЧС и военные. Из квартир забирали буквально все: старую мебель из ДСП, пыльные фикусы, шторы, и даже полы, спускали на веревках из окон доски, снимали ограждения балконов. В коридоре стоял приготовленный к выносу унитаз, в верхних этажах вынимали окна, все, все, по мнению людей, могло пригодиться в новой жизни.
Мужчины грузили тяжести, женщины, собравшись в кружки, обсуждали положенные им компенсации и метраж будущих квартир, фантастически преувеличивая при этом цифры.
– Ну как же так, – возмущалась женщина, – я только полы и окна намыла, а нас теперь расселяют!
– У меня сестра двоюродная утонула. До этого племянник умер. А теперь и дом расселяют, – грустил пожилой человек с гвоздодером в руках.
Люди шептались, что подобная пятиэтажка в городе не одна, что пятиэтажки именно этой серии вскоре будут расселять, потому что они не выдержат третьего по счету наводнения. По городу начинала ползти тихая паника.
В ту же ночь начался фантастической силы ливень, засверкали молнии, загремел гром, по улицам побежали ручьи. Синоптики заранее предупредили о повышении уровня воды на 40 сантиметров, но, разумеется, немедленно начали расползаться слухи о новом наводнении, о «второй волне», о том, что расположенный выше Аршан якобы уже «поплыл».
Паника начинала усиливаться, жители принялись звонить в администрацию. На улицах вновь появились глубокие лужи, деревянные дома, едва начавшие просыхать, мгновенно потемнели и набрали еще больше влаги. В подвалах, осушенных с таким трудом с помощью армии и МЧС, вновь заплескалась вода.
Пожалуй, самое ужасное в наводнении в Тулуне – то, что это катастрофа, растянутая во времени, а суровая сибирская зима уже не за горами, здесь и в августе будет холодно. И сколько бед она принесет, до конца еще не понятно, ибо здания продолжают рушиться, люди по-прежнему до конца не понимают, где и как они будут жить и вообще что дальше, и кредит доверия к власти, и без того невеликий, тает на глазах, каким бы количеством жилищных сертификатов и компенсаций ни осыпали Иркутскую область.
Небесные хляби продолжают разверзаться.
Фото: Анна Барне
