Инклюзия – тема модная. Часто мы готовы посмотреть «концерт с участием инвалидов», чтобы похлопать исполнителям, которые «вышли на сцену – такие смелые». Так вот, инклюзивные танцы – это не о том.
Обычная танцевальная постановка возникает так: хореограф находит музыку, сочиняет рисунок движений, приглашает нужных исполнителей. Зритель в восхищении: «Ах, какие подкрутки, какой артистизм!»
Но что делать хореографу, если один из участников номера – человек с ДЦП?
Хореограф и не думает сдаваться. Он потирает руки, вдохновленный сложностью задачи. Да, подкрутками тут зрителя не возьмешь. Есть только два человека и музыка. А еще – общение между ними. И оказывается – это главное!
Передать музыкальную мысль может любой жест: поворот головы, опущенная рука, даже пауза. И, о чудо! – такой номер может выглядеть гораздо эффектнее сложных акробатических па.
Открыть себя нового
«В танце для нас не существует границ, потому что мы вышли за пределы техники и танцевальных стилей. Мы занимаемся коммуникацией через движение. Занятия начинаются с того, что человек просто пробует быть в студии. Он делает движения настолько, насколько у него есть силы, и никто не говорит: «У тебя не получается!»
Потом начинается работа – кому-то интересно разучивать, кому-то – импровизировать. Человек ищет самого себя, свои возможности. Конечно, помогает музыка, искусство, – его так интересно изучать. Но мы никогда не говорим человеку: «Ты – инвалид, и мы тебя реабилитируем». Он просто танцует» – говорит Леонид Тарасов, руководитель центра социокультурной реабилитации «Одухотворение».
В паре – на равных
По правилам фестиваля, на него регистрируют только смешанные пары формата «здоровый танцор+инвалид». Когда видишь, как они работают на сцене, смысл подхода становится ясен: перед нами не просто два исполнителя, но – пара, в которой ходящий, видящий и слышащий постоянно пытается «подхватить, подстраховать» коллегу.
Выглядит это по-разному – кого-то надо вывести в нужное место сцены, кому-то – подставить руку, другому – направить движение коляски. В одном из номеров партнерша весь танец терпеливо диктовала партнеру порядок движений. Единственный раз, когда на обычное на фестивале от незнакомых друг с другом людей «Здравствуйте!» нам не ответили, оказалось, что собеседники…просто не слышат.
Мы знаем, «куда девать руки»
Волонтерам фестиваля – профессиональным танцорам – по силам любая, самая сложная хореография. И вовсе не стоит думать, что проблема «куда девать руки и ноги» касается только инвалидов.
Современные люди отвыкли двигаться. Лифт, общественный транспорт, снова лифт, компьютер… Приходя в танцевальный класс, взрослый человек неожиданно понимает, что у него две ноги, и они…вообще не хотят слушаться. Порою, границы между участниками пар размываются самым причудливым образом.
Леонид Тарасов: «На съемках фильма «Танцевать, чтобы жить» у нас был случай: Ольга Волкова – очень музыкальная и пластичная, на коляске. И Сережа Куцевалов – режиссер документального кино, успешный человек и при этом – абсолютно раскоординированный в танце. Волонтером был Сергей, но именно Оля Волкова успокаивала его: «У тебя все получится!»
Никто из нас не помнит, как он падал, когда учился ходить. И именно опыт обучения танцам помогает иногда лучше понять другого, у которого не все получается».
Вместо послесловия
Для многих участников фестиваля танцы стали едва ли не единственным способом заявить о себе. Например, обладательницу Гран-при фестиваля солнечную Лейсан на родине так и не взяли в школу – посчитали, что девочка необучаема.
Для танцевальных коллективов (к московскому финалу фестиваля ведет целый год этапов в регионах) поиск денег на костюмы и поездки зачастую превращается в непроходимый квест. Ну, а вы бы дали денег на поездку в Москву(!) танцевальному ансамблю (?!) из провинциального психоневрологического интерната. (?!?!)
Да что говорить, даже танцевальные студии для людей без инвалидности, особенно в небольших городах, у нас чувствуют себя совсем небодро.
А жаль.
