Проект закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ»

30 июля 2010 года Минздрав РФ опубликовал на своем сайте проект нового федерального закона http://www.minzdravsoc.ru/docs/mzsr/projects/530. Преамбула документа такова: «В основу (закона) заложен принцип приоритета профилактических мероприятий и переход от системы здравоохранения, направленной преимущественно на лечение заболеваний, к системе охраны здоровья граждан, основанной на приоритете здорового образа жизни и профилактие заболеваний». Проще говоря, будет вестись работа, направленная на борьбу с алкоголизмом, табакокурением, наркоманией и всем тем, что сокращает жизнь россиян. И вестись будет не на словах, а на деле. Россия может радоваться и не беспокоиться за свое будущее.
Так думают только мало осведомленные люди. Которых, как правило, гораздо больше, чем осведомленных.

Один в больнице, в жанре horror
Для любого человека нахождение в стационаре – эмоциональный стресс. Глубина переживания стресса зависит от того, насколько устойчива психологическая конституция человека. Следовательно, наиболее глубоко и тяжело переживают этот стресс дети.

Действующее законодательство, учитывая негативный опыт прошлого и руководствуясь существующей европейской практикой защиты прав человека, предусматривает право родителя или иного члена семьи находиться с больным ребенком. Так, в статье 22 Основ законодательства по охране здоровья в РФ, принятых еще в 1993 году, говорится:
«Одному из родителей (иному законному представителю) или иному члену семьи предоставляется право в интересах лечения ребенка находиться вместе с ним в больничном учреждении в течение всего времени его пребывания независимо от возраста ребенка». Ребенок, попавший в стационар, находится в заведомо беззащитном состоянии, соответственно нуждается в защите. Функцию такого защитника в ряде случаев выполняют родители ребенка. Это подтверждается не только статьями «Основ…», но и статьей 64 Семейного кодекса, статьями 26 и 28 Гражданского кодекса и другими правовыми актами. Именно родители осуществляют законные права несовершеннолетнего ребенка на информированное добровольное согласие и на отказ от медицинского вмешательства в отношении пациента.Что самое главное, все эти права не могут быть должным образом реализованы без права родителя постоянно находиться рядом с несовершеннолетним, пребывающим на стационарном лечении. То есть, если лечащий врач ставит ребенку такую прививку, на которую у ребенка стойкая непереносимость, а при этом рядом находятся отец или мать пациента, врач нарушает закон. Если же родителей рядом нет, он исполняет свой врачебный долг и не несет никакой ответственности за негативные последствия, даже за летальный исход.

Очевидно, что больные дети как никто другой нуждаются в психологической поддержке и помощи со стороны близких. К сожалению, нашим медицинским учреждениям до «эры милосердия» еще далеко, а пресловутый врачебный цинизм и равнодушие – сплошь и рядом, поэтому источником моральной поддержки для маленького пациента будет не врач, не медсестра и не его соседи по палате, а родные люди. С учетом таких моральных факторов, невозможность родителя быть постоянно рядом со своим ребенком – это акт жестокого обращения со стороны работников стационара, уголовно наказуемое деяние.

Авторы законопроекта от 30 июля 2010 года переставили все с ног на голову. Пункт 4 статьи 47 жестко и цинично говорит:
«Одному из родителей (иному законному представителю) или иному члену семьи предоставляется право совместного нахождения с ребенком в возрасте до трех лет включительно в медицинской организации при оказании ему медицинской помощи, а с ребенком старше трех лет – при наличии медицинских показаний». Переводя с юридического на обычный русский, если ваш десятилетний ребенок попал в больницу с переломом ноги, а не с меланобластомой, то вы можете только его изредка навещать в приемные часы. В остальное время он будет беззащитен, а вы ничего не сможете сделать.

Но, как говорится, Бог с ними, с деньгами и ценными вещами…Когда случается то, что не так давно случилось в одной из челябинских больниц, это уже не восстановить… В 2009 году в отделении эндокринологии больницы № 8 города Челябинска двое 11-летних подростков на протяжении долгого времени жестоко избивали своего 10-летнего соседа по палате. Особенно малолетних хулиганов раздражало то, что мальчик отказывался курить и любил читать книги. Так продолжалось несколько дней. На все просьбы истязаемого к врачам следовали либо равнодушное молчание, либо упреки в том, что он, мальчик, не может за себя постоять. После того, как мучителям надоело избивать мальчика, они его изнасиловали. Дело получило огласку, произвело общественный резонанс, но общая ситуация так и не сдвинулась с мертвой точки, а изнасилованный мальчик получил тяжелейшую психологическую травму, которая едва ли излечима. В присутствии родителей или других законных представителей прав ребенка подобный поворот событий был бы невозможен. Бесчеловечные формулировки законопроекта делают невозможным саму защиту прав ребенка.
Не стоит забывать и о такой всеобщей болезни российских государственных учреждений как коррупция. Если нахождение с ребенком старше трех лет будет ставиться в зависимость от «медицинских показаний», то недобросовестные врачи найдут хороший способ нажиться. Каждому понятно, что любой родитель отдаст любую сумму денег ради того, чтобы быть рядом со своим ребенком и о факте взятки не узнает никто. Такой врач или любой медработник может предложить за деньги защиту от агрессивных соседей по отделению или вороватых нянечек, и родители пойдут на все, чтобы получить протекцию. Подобное практикуется и сейчас, но пока наши дети защищены нормами «Основ законодательства о здравоохранении», а если будет введен «закон 30 июля», то этот кошмар станет вопиющей нормой. Больница станет не лечить, а калечить.

Авторы законопроекта, чьи имена, к сожалению, до сих пор неизвестны, додумались и до того, чтобы отнимать детей младшего возраста у родителей и делать их фактическими узниками больниц. Нужно будет только удостоверить то, что ребенок родился в неблагополучной семье или является инвалидом. Журналистские расследования уже неоднократно свидетельствовали о чиновничьей близорукости при выявлении неблагополучных семей. Работники социальных служб смотрят не на психологическую атмосферу в семье, а на то, сколько в семье денег и является ли семья полной. Скажем, если семья состоит из четырехлетнего ребенка и мамы-одиночки, которая «зашивается» на двух-трех работах, то эта семья может быть легко разлучена на неопределенный срок. То, что мама не сможет жить без своего ребенка, а ребенок без матери, наших «мистеров бамблов» не касается. Закон сказал – мы исполняем.

В плену у змеи
«Поздравляю вас с появлением продукта зачатия». Такая фраза, достойная разве что романа-антиутопии, в ближайшем будущем может стать привычной для современного русского литературного языка.

Именно так, «продуктами зачатия», авторы законопроекта «Об охране здороья…» поименовали новорожденных детей. Это словосочетание не только режет слух, но и при более внимательном изучении истории вопроса наведет на довольно неприятные мысли.

По мнению юриста Ирины Феофановой, магистра международного права, законодатели сделали попытку впервые на законодательном уровне дать юридическое определение такому понятию как «рождение ребенка». Попытка оказалась неудачной, так как разом пречеркнула основные международные правовые стандарты. Конечно, в международном праве нет общего понятия рождения ребенка, но само событие рождения, равно как и вынашивание ребенка, наделяется важным юридическим значением. Так, например, Всеобщая декларация прав человека 1948 года провозглашает, что «все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах». Декларация о правах ребенка 1959 года и Конвенция о правах ребенка 1989 года предусматривают в своих преамбулах, что «ребенок, ввиду его физической и умственной незрелости, нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту как до, так и после рождения». Очевидный факт, ведь ребенок начинает свое существование как человек еще до рождения, и «продуктом» быть не может.

Определение новорожденного ребенка как «продукта, возникшего в результате живорождения» свойственно тем, кто интенсивно лоббирует искусственное оплодотворение и суррогатное материнство.
Германский акушер-гинеколог доктор Корнелия Эннинг считает, что авторов пресловутого законопроекта «направляли именно представители репродуктивной индустрии, поэтому «была выбрана самая нечеловеческая формулировка из существующих. Возможно так они хотят поддержать и утвердить в законе искусственное оплодотворение донорских яйцеклеток и продукты такого зачатия». По мнению доктора Эннинг, фармацевтические корпорации не заинтересованы в естественных родах, «поскольку сегодня все – бизнес, а физиологические роды не требуют расходов и не приносят дохода фармацевтам» (материалы сайта www.hebinfo.de)

Нет никаких оснований не верить германскому эксперту, поскольку подготовительная работа начала вестись уже в конце 2009 года, когда в Государственной думе готовился федеральный закон «Об охране репродуктивного здоровья населения Российской Федерации». По замыслам законотворцев и их лобби, поддержка репродуктивного здоровья в РФ должна была вестись… путем государственного финансирования экстракорпорального оплодотворения, а также снижения числа абортов путем внедрения и пропаганды средств контрацепции. На этом акцентировал внимание специальный представитель Фонда по народонаселению и развитию ООН Лидия Бардакова, один из главных идеологов «нового демографического порядка» в РФ. В итоге, должны были выиграть не рядовые российские семьи, а как раз представители репродуктивной индустрии. Примечателен тот факт, что законопроект обсуждался «за закрытыми дверями», текст не был опубликован в СМИ для всеобщего обозрения и обсуждения, а представители Русской Православной Церкви, главного оппонента, оказались главными «персонами нон грата». Почему так получилось? По словам протоиерея Максима Обухова, столь невинное с первого взгляда экстракорпоральное оплодотворение с точки зрения медицины не так уж и невинно и безвредно. Во-первых, потому что от ЭКО редко рождаются здоровые дети. А во-вторых, потому что тяжело страдает организм женщины, выносившей ребенка. С точки зрения РПЦ, впрочем, как и любой традиционной религиозной конфессии, ЭКО этически преступно, так как связано с убийством эмбрионов. Особенность ЭКО такова,что частым результатом является многоплодная беременность – 5-6 зародышей. После того, как оплодотворение состоялось, проводится так называемая «редукция эмбрионов»: медики-планировщики (правильнее их назвать «докторами смерти») оставляют в живых одного-двух, а остальных убивают с помощью инъекций. Тогда, в конце 2009 года, во многом благодаря активному участию православной общественности этому законопроекту не был дан ход. Но по мнению экспертов, законотворцы выжидали время, час их торжества должен настать сейчас.

Логическим следствием из циничного определения рождения как «отделения продукта зачатия» является законодательная поддержка насильственных абортов и стерилизации в отношении недееспособных женщин. Именно эту поддержку пытаются лоббировать в «законе от 30 июля» и об этом говорят, конечно, не прямым текстом, статьи 52 и 53 законопроекта. Под формулировкой «возможно с учетом мнения недееспособной» кроется негласное «разрешается». Если суд решит подвергнуть такую «недееспособную» принудительной стерилизации, мнение самой женщины или проигнорируется, или не будет спрашиваться вообще. К сожалению, это уже практикуется на территории РФ, соответственно, есть уже подготовленные кадры.

В 2009 году уполномоченный по правам человека в Пермском крае Татьяна Марголина обнародовала в своем докладе многочисленные факты насильственной стерилизации пациенток краевых психоневрологических стационаров. Среди этих несчастных были способные на самостоятельное, осознанное принятие решения. Понятно,что женщины отказывались, но их мнения никто и не спросил. Последовала огласка, затем судебные проверки, которые показали,что медики совершали свое черное дело совершенно не задумываясь о том, что такие вопросы надо решать, соблюдая законодательство и только с добровольного согласия самой женщины. Более того, решение о принудительной стерилизации кого-либо недопустимо, а сама насильственная стерилизация, совершаемая систематически, признана в международном праве преступлением против человечности. Государство, рискнувшее проводить эту стерилизацию, в конечном итоге рискует предстать перед Международным уголовным судом.

Исходя из того, что мы знаем, видно, что попытки узаконить насильственную стерилизацию, лоббирование интересов репродуктивной индустрии в РФ и определение ребенка как «продукта зачатия» взаимосвязаны между собой. Тот, кто считает, что нужно интенсивно внедрять ЭКО и суррогатное материнство в ущерб традиционной семье, относится к людям как предмету купли-продажи, а репродуктивная индустрия – это и есть торговля людьми. Так же, как и любой товар, их можно делить на сорта: качественный материал и то, что подлежит выбраковке. Отсюда идут положения о насильственной стерилизации «недееспособных», в которые порой зачисляют не только, скажем, больных имбецилизмом или неизлечимымой формой шизофрении, но и страдающих эпилепсией. Напрашивается сравнение: эксперимент по «улучшению человеческой породы», проводившийся в гитлеровской Германии. Стоит вспомнить, что массовые убийства людей в лечебнице Хадамар и в концентрационных лагерях прикрывались благим лозунгом «сохранения чистоты германской нации», а планировали эти убийства не отмороженные маньяки, а люди со званиями докторов медицины.
Сейчас репродуктивная индустрия в РФ имеет полутеневой характер. Но это не значит, что она не хочет легализации и даже государственного финансирования. Еще как хочет. При законодательной поддержке со стороны Госдумы и при наличии мощной материально-технической базы со стороны Минздрава она этого добьется.
И тогда змея, обвивающая чашу, предстанет нам в другом свете.

Комментарии
Протоиерей Максим Обухов, руководитель Медико-просветительского центра «Жизнь»:
– Как я уже говорил раньше, складывается впечатление, что предложена новая редакция закона о репродуктивных правах. Если он будет принят, то в стране установится политика контроля над рождаемостью. В свое время проводились аналогичные попытки, но они вызвали бурный всплеск протеста среди общественности. Поэтому от них было решено отказаться.
В этом законопроекте очень мало места уделено профилактике распространения алкоголизма, наркомании и табакокурения, и при этом есть большой раздел, посвященный контролю над рождаемостью. Стоит обратить особое внимание на то, что в случае принятия этого закона репродуктивные технологии будут доступны всем, в том числе, лицам, не состоящим в браке, гомосексуалистам, лесбиянкам
и даже половым извращенцам. В случае принятия закона поменяется ныне существующий статус суррогатной матери, а вслед за этим в нашей стране могут появиться «фабрики по выращиванию детей», где будут крутиться огромные суммы денег. Разумеется, услуги этих «предприятий» будут доступны и для иностранцев. В роли «женщин-инкубаторов» предстанут гражданки РФ, которых будут вербовать в депрессивных регионах нашей страны. Магнаты репродуктивной индустрии, заполучив материально-техническую базу Минздрава, будут ворочать миллионами, женщины, согласившиеся стать суррогатными матерями, станут подрывать свое здоровье, а демографическая ситуация в стране только ухудшится… Многие задаются вопросом: «что плохого в суррогатном материнстве, если для многих женщин это последняя возможность стать матерью?» Отвечу, что суррогатное материнство подрывает здоровье женщины, потому что организм после родов готовится к лактации, а в этот момент малыша отнимают от груди. Когда это повторяется несколько раз, вероятны очень тяжелые последствия, например, рак молочной железы.
Что касается определения «продукт зачатия», то это вообще неслыханное дело. А с юридической точки зрения эта формулировка закрывает многие возможности защиты наших детей до рождения.

Юрий Белановский, заместитель руководителя Патриаршего центра духовного развития детей и молодежи:
– Очевидно, что ряд формулировок законопроекта носит не только бесчеловечный, но и человеконенавистнический характер. Важно видеть, для чего это делается.
Ни в коем случае это не происки Запада, мифических жидомасонов или поборников ювенальной юстиции. Здесь не религия, а чистая экономика. У Минздрава нет денег на бесплатную медицину и охрану материнства и детства, поэтому чиновники этого ведомства оставляют наших граждан на произвол судьбы. Если часть нашего населения вымрет, а такой вариант не исключен, то это будет банальной статистикой. Ближайшее будущее не предвещает ничего хорошего, экономика катится в тартарары, соответственно, надо избавляться от лишних ртов. Но избавляться так, чтобы не вызвать нареканий со стороны общественности. Уже давно известно, что в наших больницах серьезно не занимаются тяжелобольными и стариками. Если госпитализируется престарелый гражданин, в молодые годы отдавший все силы для будущего страны, его держат в стационаре короткое время, а потом выписывают недолеченного. Мотивировка проста: лечение стариков стоит дорого, а у государства на это нет денег.
То, что детей с легкой руки поименовали «продуктами зачатия», оскорбительно для всех. Это возвращение к формулировке, свойственной тоталитарным режимам прошлого: «семья – это ничто». Так оно и получается: если ребенок – это не человек, а продукт зачатия, то и семья ничего не стоит. Соответственно, ее не надо защищать и поддерживать.

Артур ПРИЙМАК