Я чувствую ее боль. Я сам прошел через потерю памяти
Он рос в Северном Лондоне – кругом бедность, обшарпанные стены, затуманенные алкоголем бродяги, жуткая антисанитария, вонь и крысы. Ему крупно повезло – у него были любящие родители у которых была работа. И он был мечтателем.
Джонни мечтал о дальних путешествиях, кораблях. Он делал бумажные кораблики и пускал их по лужам на заднем дворе. Кругом сновали крысы, а ему нравились их лоснящиеся спинки – он дотрагивался до них, гладил, если удавалось, и уж конечно не думал, что крысы – переносчики болезней!
В семь лет ребенок заболел – начались головные боли, головокружения, когда дело дошло до галлюцинаций ему поставили диагноз – менингит. Мальчик впал в кому на семь месяцев. Он очнулся – и вместо радости испытал шок: кругом были незнакомые люди, чужая женщина норовила обнять его и говорила, что она его мама… Джонни потерял память. Это был кошмар наяву.
Ему пришлось заново учиться есть, ходить, говорить… Вдобавок мальчику необходимо было откачивать спинномозговую жидкость по три раза в день – очень болезненная процедура, впоследствии она вызвала у Джона искривление позвоночника. Но самое трудное посреди всей это боли и страха было – заново узнать, полюбить своих родителей и довериться им, «чужим людям». Он был в постоянной панике из-за того, что потерял память.
Нора чувствует себя в безопасности только среди знакомых вещей
Откуда ему было знать, что спустя десятилетия, в старости, этот опыт ему пригодится. В 2018 году Джон впервые рассказал, что его жена Нора борется с болезнью Альцгеймера.
Нора, которую он называет Бэбби, всегда была общительной, предприимчивой и веселой. Она и сейчас великолепна – дружелюбная женщина с розовым плюшевым мишкой в руках – но даже со стороны видно, что Нора нездорова.
Она боится летать на самолетах, хотя всю жизнь обожала путешествовать, теряет ориентацию в отелях. У нее начинается паника при виде толпы и мигающих огней, она может закричать посреди людной улицы: «Помогите, он пытается меня убить!». Незнакомые люди вмешиваются, думая помочь.
Лайдон приходит в ярость, когда кто-то разговаривает с ней неуважительным тоном, как будто она безумна и ей все равно, хотя сам признается, что иногда теряет контроль и грубит ей, но сразу извиняется, потому что она теперь как ребенок – в ее глазах тут же появляется замешательство и страх.
«Я знаю, что значит НЕ узнавать и НЕ помнить. Чувствуешь себя абсолютно брошенным, одним на всем свете», – говорит Джон.
Говори, что чувствуешь. Каким бы абсурдом это ни казалось
Когда Джон познакомился с Норой в 1975 году, ему показалось, что «она сияет с другого конца комнаты». Они поженились в 1979 году. Это была знаменитая пара безумцев – яркие, хлесткие и смешные. Нора была старше на 14 лет, но кого это волновало! «Мы не ожидали, что у нас все получится. Нам обоим говорили ужасные вещи друг про друга. Но я всегда любил эту женщину, еще до встречи. А когда увидел ее – это была любовь с первого взгляда».
Мало кто может равнодушно смотреть как они общаются, разговаривают, держатся за руки, обнимаются. В этом столько любви и глубинного доверия. У них спрашивали — в чем секрет их долгой счастливой жизни, за 45 лет – ни одной измены, ни одного романа на стороне. «Просто нам повезло – мы настоящая пара, мы обожаем друг друга». Иногда они ссорились, это было ужасно, обидно, но у них размолвки всегда заканчивались смехом. Говори, что чувствуешь. Каким бы абсурдом это ни казалось. Сдерживаемый гнев и пассивная агрессия убивают любовь.
Дважды устраивала пожар в доме
Он понимает, что ее жизнь полностью зависит от него. Они все еще вместе смотрят комедии и новости. Судя по ее реакции – Нора в состоянии кое-что понимать, но к большинству происходящего вокруг безразлична. Она чувствует себя в безопасности только среди знакомых вещей – свой стул, свой плюшевый мишка.
Дважды она устроила пожар в доме – пришлось делать ремонт, все переоборудовать, чтобы сделать пространство безопасным. Он делает для нее все, что в его силах, кормит, одевает. Нора сейчас нуждается в распорядке дня и спокойствии, и бывший панк должен дать ей это – даже если самому приходиться отказываться от привычек. Например, он больше не может позволить себе выпивать – нужно быть трезвым, чтобы контролировать ситуацию.
Невыносимо видеть, как постепенно она меняется, «уходит», как старается изо всех сил вспомнить лица, ситуации, и не может. Джон говорил с врачами и знает, что дальше будет только хуже… но он старается проходить через это испытание, сохранив в них обоих, в Норе и в себе, человеческое достоинство.
Да, он мог бы выбрать легкий путь, сказать: «Нет, мне эта ноша не по силам». Да, бывают моменты, когда стресс зашкаливает и просто необходимо набраться смелости и кому-то довериться, выговориться. Невозможно держать все в себе. Но Лайдон категорически против «нытья». Он считает, что это наследие жесткого воспитания в рабочем квартале Лондона: «Главный урок, который я усвоил от родителей, – не жалей себя, делай, что должно». «Нужно отбросить жалость к себе и непредвзято взглянуть на очевидную трагедию. Такие вам выпали карты – и ничего здесь не поправишь».
Она меня помнит
Болезнь Альцгеймера – большой знак вопроса. Наверняка пока неизвестно, откуда она берется. Насчет жены у Лайдона есть своя гипотеза.
У Норы была дочь от предыдущего брака, а общих детей у них с Джоном не было. Впервые болезнь у Норы начала проявляться 11 лет назад, когда в возрасте 48 лет от рака груди погибла ее дочь Ари. Потеря дочери оказалась таким шоком, считает Джон, что даже необходимость заботиться о внуках, двух мальчиках-подростках, не помогла Норе выстоять. Еще до болезни Ари попросила родителей позаботиться о детях, и Джон с Норой взяли на себя заботу о них.
«С тех пор как Ари умерла, Нора начала уходить в себя, – вспоминает Джон. – Смерть собственной дочери…. Ни одна мать не должна проходить через это… У нее просто разрывалось сердце». Стали возникать небольшие проблемы в поведении – медленно, постепенно и малозаметно, особенно на фоне характера Норы, она всегда была чуточку эксцентричной.
Он перепробовал все существующие возможности в лечении этой болезни. Показывал жену огромному количеству врачей, экспертов. Потратил безумные деньги, но результат – все становится только хуже.
Тем не менее, Джон отказывается помещать жену в дом престарелых и все еще ищет варианты лечения – хотя бы замедлить болезнь. Врачи поражаются, что она забыла всех вокруг, кроме Джона. «Конечно, она меня помнит – человека, который любит ее больше 40 лет. И для меня она настоящая по-прежнему здесь. Та, кого я люблю, по-прежнему рядом каждую минуту каждого дня, и это не изменится».
«Даже если отвалятся ноги и останется одно глазное яблоко, я не откажусь от жизни!»
Когда-то, на сцене он был Джонни Роттеном (rotten по-английски «гнилой», это прозвище он получил из-за проблем с зубами), панк-рокером, анархистом, с полубезумным взглядом – последствие менингита – но при этом очень застенчивым в жизни.
Сегодня он Джон Лайдон (его настоящая фамилия) и больше похож на усталого доброго клоуна. Болезнь жены изменила его до неузнаваемости. Он стал большим, грузным и печальным. Но утверждает, что не перестал быть дерзким. «Я не хочу взрослеть. Мне нравится быть ребячливым. Потому что мне не нравится, что так называемые взрослые люди делают с этим миром».
На самом деле он устал. Последние три года болезни Норы сильно подорвали его психическое здоровье. Джон всегда считал, что смысл жизни – в жизни и что даже если у него отвалятся ноги и останется одно глазное яблоко, он не откажется от жизни! Если его просят сказать несколько слов для СМИ, он обращается к людям, которые оказались в такой же ситуации – тяжелая болезнь близких и мысли о самоубийстве.
У вас могут появиться страшные суицидальные мысли от безысходности, вас может начать швырять их стороны в сторону, говорит Джон, – то в тоску, то в гнев. «Но мы должны принять обстоятельства такими, какие они есть, другого не дано. Пытайтесь сохранить свою психику и гордитесь тем, что вы делаете. Жизнь должна продолжаться до конца».
Я похож на медсестру, мне нравится помогать
Сначала все кажется непреодолимым. Но когда начинаешь решать проблемы, одну за другой, шаг за шагом, страх отступает. Ему нравится этот процесс преодоления. Когда-то Джон заботился о своих младших братьях – мать часто болела, а отец работал, потом взял на себя заботу о внуках. «Наверное это в моей природе. Я похож на медсестру, мне нравится помогать».
Сделала бы Нора то же самое для него? Он не сомневается ни секунды – конечно, да. Если бы Джон поместил Нору в дом престарелых, то почувствовал бы, что предает не только ее, но и себя самого.
Хотя, конечно, он понимает, что бывают случаи, когда люди просто не могут справиться или у них нет возможностей.
Он знает, что жена никогда не поправится и уйти, убежать, спрятаться от ответственности – некуда. По крайней мере, он – не может.
«На самом деле, я вполне доволен. Когда мне говорят – ты потерял спутницу жизни, я отвечаю: нет, нет и нет. Да, наши воспоминания тускнеют, медленно, но верно, и, вероятно, со временем все исчезнут. Но я стараюсь, чтобы это путешествие было счастливым, а не печальным. Она никогда не забудет меня, а я никогда не забуду ее».
