Офис в Интернете

Таких как Юля, добровольцев, в больнице не много, но каждого ждут с нетерпением. То, что не успевает персонал больницы, с удовольствием выполняется руками ребят. Программа Ивана Семенова “Диалог” посвящена волонтерам. Его беседу с координатором Московской службы добровольцев “Милосердие” Мариной Васильевой о работе добровольцев-волонтеров читайте в расшифровке программы Вести. Диалог и смотрите в видеосюжете

Здравствуйте, это программа «Диалог».
Я, Иван Семёнов. Мы с вами обсуждаем ключевые проблемы и сегодня мы говорим о волонтёрах или по-русски добровольцах. Явление это в современной Росси настолько новое, что многие люди, когда слышат слово «добровольцы», то представляют в лучшем случае военных или не представляют ничего. В то время как во многих странах мира добровольцы, волонтёры – это люди, которые бескорыстно помогают другим. Сегодня у нас в гостях координатор московской службы добровольцев «Милосердие» Марина Васильева.
Здравствуйте, Марина.

Здравствуйте.

Марина, скажите откуда это взялось: бескорыстная помощь другим, особенно в наше время, когда всё делается с каким-то расчетом выгоды и за деньги. И когда люди, по крайней мере, моего возраста, слышат о добровольцах, они вспоминают, либо комсомольцев гражданской войны, либо, в лучшем случае Тимура и его команду. Но сейчас нет всех этих идеологически нагруженных таких вещей. Кто такие добровольцы?
Добровольцы – те люди, которые понимают, что нужно помогать другому человеку рядом с тобой. Когда стало понятно, что рядом есть люди, которым государство помочь не в состоянии, и их очень много, стало понятно, что надо что-то делать и делать тем, кто это понимает, то есть нам.

Основа этого движения – сострадание. Правильно я понимаю?
Да. Это сострадание.

Давайте ближе познакомимся с работой вашей службы, которая в репортаже отражена нашими корреспондентами.

Сюжет
Корреспондент: Выстоять и не упасть, выстоять несмотря на то, что ноги скованы параличом. Переломы шейного отдела позвоночника и повреждения спинного мозга, после травмы эти диагнозы для Романа звучали как приговор. Поубавились друзья, растворилась любимая девушка, уход из семьи отца окончательно сломил Рому. Помощь нужна каждый день: от перевозок в медицинский центр до обычных прогулок.

Роман: Очень много нуждающихся в помощи. Добровольцев, как правило, не хватает.

Кор: Взамен людей, которые ушли из жизни Романа, появились новые. Такие, кто искренне переживает за него, помогает и поддерживает. С Натальей он познакомился через Интернет 3 года назад. С тех пор она верный друг и помощник.


Наталья: Помощь, конечно, нужна постоянно, потому что на самом деле, какие-то моменты, которые нам кажутся несущественными, те же самые бордюры или ступеньки, для человека в коляске непреодолимая преграда.

Кор.: На сайте Милосердие.ru ежедневно регистрируются добровольцы – люди, которые готовы делится своим сердцем и теплом с нуждающимися. Они выбирают разные направления работы. Ольга в рядах добровольцев почти год. У неё педагогическое образование и большой опыт работы с детьми. В службе добровольцев «Милосердие» ей сразу предложили помогать многодетной семье. Наладить контакт с мальчишками удалось сразу

Ольга: Маме помогаю, пока я укладываю спать – смотрим с ними мультики – она успевает приготовить детишкам что-то покушать.

Кор: Своё свободное время Юля проводит в стенах больницы Святителя Алексия. Она помогает и ухаживает за пациентами не хуже квалифицированной сиделки: оказать первую помощь, покормить, утешить и просто поговорить с больным для неё привычное дело. Говорит, что служить людям сам Бог велел.

Юлия: Я здесь добровольцем работаю, т.е. в свободное время прихожу помогать. Был очень тяжелый период в жизни, я поняла, что то, чем я занималась мне не очень интересно, да и вообще навалились всякие невзгоды. В общем, мне было очень тяжело. Было крещение, я пришла в храм и попросила Господа указать мне мой путь. Пришла домой и сразу попала на сайт Милосердие.ru. Так я здесь и оказалась.

Кор.: Таких как Юля, добровольцев, в больнице не много, но каждого ждут с нетерпением. То, что не успевает персонал больницы, с удовольствием выполняется руками ребят.

Любовь Метелина: С помощью добровольцев возможно охватить практически всех пациентов. Сначала к нам пришло 4 человека, а сейчас по списку их уже 24.

Кор: Сегодня Обществом друзей Милосердия осуществляется 11 социальных проектов: работа с семьями, сиротами, обездоленными, стариками и инвалидами. Недавно прошла очередная акция: добровольцы и профессиональные сестры милосердия рассказывали о своем участии в социальных проектах православной церкви. На стендах можно было ознакомиться с их деятельностью и пополнить ряды добровольцев.

Юлия Данилова: К нам приходили люди и спрашивали, как можно помочь не деньгами, а делом?
Мы приглашаем в наше движение добровольцев, у нас около 700 человек уже. Каждое воскресенье проходит собрание для тех, кто хочет принять участие. Мы рады всем, кто хочет помочь силами, временем.

Кор: На самом деле стать добровольцем проще, чем кажется. Отечественная медицина сегодня бессильна перед недугом Романа, ему требуется дорогостоящее лечение в западной клинике. На сайте Милосердие.ru рассказано как можно пожертвовать на это деньги. Но помочь ему можно и без денег. Если у Вас есть права и Вы можете раз в неделю отвозить молодого человека в реабилитационный центр, считайте себя потенциальным добровольцем. Анна Костерова. Вести.

Мы сейчас увидели только несколько, как я понимаю, направлений работы. Да?
Да, в сюжет не вошли интернаты, которые закрыты и снимать в них сложно и детские дома. Это детские дома для детей-инвалидов, еще несколько больниц, это бабушки и дедушки, которые по домам живут, инвалиды на дому, неполные семьи.

Вы, как координатор, где больше ощущаете нехватку людей, в каком направлении добровольческой деятельности?
Мне кажется, сложнее всего в психо-неврологических интернатах. Там нужна серьезная помощь и тяжело видеть уродство другого человека, тяжело морально. Там не многие люди остаются, но те, кто остаются, они, наверное, как-то возвышают свою жизнь этим.

Каковы мотивы, которые побуждают человека к такому деятельному состраданию? Насколько они различаются от человека к человеку и какими они бывают?
Мотивов очень много. Кто-то приходит из-за того, что понимает, что помогать нужно и в общем у него всё нормально в жизни и круг его друзей, людей вокруг него в порядке, не требуется никакой помощи. И они приходят к нам искать тех людей, кому они могут помочь, где они могут приложить свои силы. Есть те, кто приходит искать единомышленников, они говорят: «Такой мир жестокий, а я хочу общаться с такими же, как я». Кто-то приходит, потому что произошли какие-то трагедии в семье, и они хотят таким образом возместить то, что не было в какой-то момент ими сделано в жизни. Возможно, они хотят восполнить любовь потерянную, если умирают дети в семье. Они приходят помогать детям сиротам. Кто-то приходит, потому что считает, что здесь можно как-то творчески выразиться, можно найти своё дело, свой путь в жизни. У нас были такие случаи, когда к нам приходили добровольцы и пробовали себя, допустим, в больнице, а потом поступали в медицинский институт, меняли профессию. И, возможно, станут врачами в скором времени.



Скажите, пожалуйста, мы слышали в репортаже, что около 700 человек сейчас добровольцев. А как набирался этот состав? За сколько лет из стало 700?
Скоро нам будет 3 года. За 3 года более 700 человек, учитываю, что часть людей выбывает. То есть если всех вместе посчитать, то будет уже за тысячу.

А почему выбывают?
Меняются жизненные обстоятельства: кто-то выходит замуж, рожает детей, уезжает в другой город или заболевает кто-то из близких. А набираются они постепенно. В начале было, когда я пришла, 20 человек добровольцев. Потом постепенно посредством радио эфиров, статей в журналах, в Интернете, а сейчас уже «сарафанное» радио, от знакомых к знакомым, приходят люди и очень много приходит. Приходят каждую неделю. Сейчас, летом, когда все разъехались, в отпусках, от 4 до 7 человек добровольцев в неделю. Мне кажется, что это очень большой показатель, учитывая, что сначала даже в самый жаркий сезон для добровольцев – осенью, приходило по 3-4 человека в неделю. И мы думали, что это очень хорошо – 4 новых человека в наших рядах.

В России такое активное социальное служение и добровольческую деятельность стало возможно в её современной истории проводить не очень давно. Есть страны, где традиции достаточно давние. Наш собственный корреспондент в Риме Ася Емельянова рассказывает нам о добровольческой общине Святого Эгидия. Давайте посмотрим.

Сюжет
За десятки лет к этому привыкли и даже никто не сигналит. В самый час пик движение по Виа Дадола встанет. Пока грузят панини, мешки с фруктами, сегодня бананы, сотни бутылок с кока-колой и фантой.

– Сегодня будут панини с мясом, тунец, помидор, с сыром, яйцом, ну и каждую неделю меню меняется.

Зимой еще лекарства от простуды, горячий чай. На Рождество – индейка. Через 5 минут по машинам. У каждого свой маршрут, свои друзья. Ровно в девять, когда начнет темнеть, волонтеров Святого Эгидия будут ждать в 33 точках города.

– Каждый вторник нас встречает примерно 2000 человек. Конечно это не все, кто живет на римских улицах, они прячутся так, что о некоторых мы вообще ничего не знаем.

Группа Франческо самая известная и самая опытная. Он никогда не спешит. Среди его постоянных клиентов, те, кто забирая панини, годами отказывался назвать имя, просто попросить сигарету. Теперь он знает о них всё: откуда, чем болеют, где ночуют зимой, где прячутся летом.

Франческо: В камышах, под мостами, эстакадами. Когда их выгнали с вокзалов, мы годами разыскивали всех своих друзей.

Пара шуток, стакан фанты на двоих – это с друзьями. Но рядом с окружной из темноты осторожно выходят новички: Афганистан, Тунис, Курдистан, Марокко… С такими сложнее: языка нет, от помощи отказываются.

Каждый четверг раздача еды, одежды. Каждую среду – ресторан для бедных. Настоящий клуб со своей библиотекой и почтой. У 90 % посетителей нет обратного адреса. Сюда приходят письма из дома. На кухне волонтеры, причем для половины эти обеды куда важней, чем для тех, кто за ними приезжает со всех концов города. Для сеньора, что накладывает пасту с соусом – терапия после тяжелой болезни. Для Норы, которая готовила куриные котлеты – возможность быть нужной.

Нора Чани: Это ведь только кажется – просто протянул тарелку с пастой. Но они же приходят сюда не только поесть. У нас они чувствуют себя не такими одинокими, потерянными.

За столами в этом сезоне уже не только эмигранты, но и те, кого здорово подкосил кризис. Очень много итальянцев: старики, сезонные рабочие, которые теперь на улице. Католики, иудеи, мусульмане… Именно поэтому здесь никогда не увидишь в меню свинины. Здесь всегда дежурит юрист, помогут с переводом. Иногда заглядывают даже те, кто хлеб не только раздаёт, жертвует на него деньги. В Святом Эгидии бывает и такое.

Адриано Рокуччи: Есть люди, которые хотят только пожертвовать средства, есть те, кто жертвует средства и одновременно готовят бутерброды для нищих, есть те, кто раздаёт бутерброды. Для нас самое главное, что нищий это не категория, нищий – это человек, с которым надо в первую очередь устанавливать личные отношения.

Ежемесячный бюджет на милосердие – сумма немаленькая. Среди проектов общины Святого Эгидия есть очень недешевые, к примеру, борьба со СПИДом в Африке. Но здесь отлично знают, что самым полезным и дорогим бывают совсем другие вещи.

Что кажется похожим на московскую службу милосердия и что отличает?
Похоже, что там тоже собрались люди, которые хотят помогать другим, помогать бескорыстно, не преследуя никаких своих целей. И это нас объединяет. Объединяет то, что в общине Святого Эгидия и часть добровольцев у нас – люди религиозные, для которых важна и молитва, и участие в Таинствах церковных. В общине Святого Эгидия 100% людей религиозны – это религиозная община. У нас, у добровольцев нет такого. Это необязательная часть, более того у нас разные люди участвуют: и мусульмане, и те, кто не говорит о принадлежности к какой-либо религии. А то, что нас различает… Мы пока маленькие, нам пока 3 годика. Им уже больше 40 лет.

Их в муниципалитете Рима знают все.
И не только Рима, но и многих других городов и даже стран. И это очень сильно помогает. Мы сейчас стараемся попасть в больницы, стараемся попасть туда, где лежат самые нуждающиеся люди. К детям-сиротам, за которыми никто не ухаживает, потому что нет людей физически. И для нас это довольно сложно. Довольно сложно преодолеть административный барьер. А для общины Святого Эгидия многие двери открыты, потому что многие их знают, доверяют и уже такая практика, история сложившаяся.

Давайте чуть подробнее поговорим о волонтёрстве и вере. Римская община, как Вы правильно сказали, и как наш корреспондент сказал, религиозная. Это всё католики. У вас, Вы говорите, есть разные люди: и мусульмане, и неверующие. Как удается объединить всех этих людей в православной по своей основе общине милосердия, которая собирается вокруг церкви и которая проводит православные молебны? Не возникает каких-то непониманий и трений среди разных добровольцев?
Наше добровольческое движение добровольно во всём: хочешь – приходи на молебны, не хочешь – не приходи; хочешь – приходи на беседы, не хочешь – не приходи. И люди других конфессий выбирают то, что им нужно: они хотят помогать другим людям – помогают. У них для этого здесь есть возможность. Нас объединяет дело служения другому человеку.

Ваша служба существует в Москве и работает в пределах нашего города?
Немного за город мы выходим по необходимости, в ближайшее Подмосковье.

Что в России Вам известно подобного?
Существует в Екатеринбурге очень большой центр. Он похож на наш, мы поддерживаем связь с ними. Там есть и добровольческое служение, и сестринские службы. В Волгограде есть добровольцы, есть в Петербурге. Есть еще в нескольких городах: в Самаре, в Казани.

Все, кого Вы перечисляете, при православной церкви существуют?
Да.

А какие-то другие центры организации добровольческого движения у нас есть в стране?
При благотворительных фондах тоже есть добровольцы, которые ходят в больницы, тоже могут организовывать праздники для детей. Они не привязаны к православному храму.

Например, служба добровольцев при фонде «Подари жизнь». Она же, на сколько я понимаю, не православной церковью организована?
Да.

У нас есть еще один репортаж из города Пятигорска про небольшую добровольческую службу, которую организовали прихожанки одного храма. Давайте посмотрим.

Сюжет
Постоянный офис для них – это православный храм. Обычно после утренней молитвы они обсуждают планы на день. Ни книг с маршрутами, ни списков никаких нет. Адреса и телефоны тех, кому нужна помощь, известны. Как правило, это прихожане, которых внезапная болезнь заперла в четырёх стенах квартиры.

Евгения: Человек один лежит, один! И стены его поедают. Я должна пойти поговорить. Пусть я ничего богатого не отнесу, но я поговорю с ним, успокою. Она меня, я – её. И вот так мы живем.

Пенсионерка Евгения свою фамилию категорически называть отказалась: «Зачем вы о нас рассказывать будете? Не нужна нам эта слава». Так начался наш разговор с десятью женщинами, которые называют себя сёстрами милосердия. О себе они рассказали немного: почти все на пенсии, кто-то по образованию педагог начальных классов, кто-то бывшая медсестра. Почти ежедневно своё свободное время они дарят нуждающимся. Сестричеству при храме всего 5 лет.


Протоиерей Михаил Терюшов: Сейчас окормляются, скажу понятнее, получают помощь от наших сестер более 50 человек, которые ограничены здоровьем своим и не могут себя обслужить: принести продукты или получить медицинскую помощь.

– Наша помощь прежде всего духовная, – почти в один голос заявляют сестры.

Первый адрес, куда идём небольшой делегацией – однокомнатная квартирка 70-летней Анны Петровны. По словам соседей несколько раз на день сёстры приходят к больной женщине. То продукты принесут, то просто поболтать, хотя в квартире есть телефон. Недавно больной купили лекарств на десять тысяч рублей для курса интенсивной терапии. Деньги собирали сами, часть средств по распоряжению священника взяли из храмовой казны.

– Бывает, – рассказывают сёстры, – что медикаменты приходится приобретать и для одиноких больных, которые оказались в городском стационаре. Таких они иногда называют безродными. И о них сёстрам сообщает врач, тоже активная прихожанка местного храма Анна Бондаренко. Врачи больницы сестринское движение приветствуют, младшего медперсонала мало, так что круглосуточная помощь по уходу за тяжелобольными всегда не лишняя. На выходе из больницы увидев пожилую женщину, опекаемую родственниками, сёстры вздохнули: «Слава Богу! Есть кому протянуть руку помощи». Здесь же мы и расстались. По словам сестёр нужно успеть зайти еще к трём немощным старикам, они живут в трёх разных районах города, чиновники которого вопрос о сестринском движении при храме предпочли не комментировать. Андрей Чистяков, Евгений Радаев, Вести из Ставрополья.

У вас, мы видели в репортаже, одна молодежь, здесь – одни бабушки. И каким-то средним вариантом является римская община, где есть молодые и пожилые. Почему так? Как вы думаете?
Мне кажется, тут многое зависит от того, откуда люди узнают об этой службе. Когда у нас было источником радио «Радонеж» с определённой аудиторией, у нас средний возраст добровольцев был около 60 – 65 лет. Когда появился Интернет, статьи в журналах с другой аудиторией, контингент поменялся. Сейчас средний возраст от 25 до 35 лет. В общине Святого Эгидия есть все: начиная с детей и заканчивая пожилыми людьми.

Вы считает, что если пятигорская община начнет распространять информацию о себе через местные молодежные сайты, то она пополнится молодыми людьми?
Я в этом уверена. Очень большое желание есть у молодежи присоединяться к таким движениям и помогать. Очень большое. Но большинство просто не знают куда идти.


Скажите, Марина, человек живет в городе в России, в небольшом, но достаточно наполненном страдающими людьми и людьми, которые могли бы им помочь, но там нет никаких добровольцев. С чего ему начинать?
С распространения информации, рассказывать своим друзьям, друзья расскажут своим друзьям и постепенно это как-то сольется.

А какое-то единое место, где люди могли бы собираться? В случае, если это под крылом православной церкви, то православный храм или какая-то большая квартира или клуб, где люди должны собираться, обмениваться опытом, общаться должно быть или это не обязательно?
Сейчас, мне кажется, это уже необязательно. Это очень хорошо, конечно, потому что личный контакт всегда важен. Но у нас служба организована практически полностью в Интернете, все просьбы передаются через Интернет и общение происходит там же, на форуме.

То есть по сути дела таким местом сбора может быть сеть.
Да, но лично всё-таки надо встречаться. У нас раз в год проходит общая встреча, когда мы стараемся собраться все вместе. У нас есть возможность видеться на молебнах, других встречах, но всеобщая встреча одна.

Марина, когда попадаются подопечные, которым нужно помогать большими средствами, как выходят из положения добровольцы? Могут ли они помочь таким людям?
Сами добровольцы, конечно, не смогут помочь, потому что хоть это и активные люди, но ограниченные в средствах, но у нас есть возможность обратиться в Комиссию по церковно-социальной деятельности и попросить разместить на сайте Милосердие.ru репортаж об этом человеке для того, чтобы другие люди увидели и смогли помочь собрать деньги . Этот вариант наиболее работающий.

Спасибо большое, Марина. Мы сегодня говорили о добровольчестве и волонтёрстве. О том, как можно присоединиться к этому служению у нас в России и ка можно организовать такую службу. Любой человек, как я понимаю, может обратиться на сайт Милосердие.ru и там ему помогут, как минимум советом. Нашим гостем была Марина Васильева, координатор москвоской добровольческой службы «Милосердие».

Вы тоже можете стать нашим добровольцем! Для начала – просто загляните на наш добровольческий форум!

Текст передачи расшифровала добровольный расшифровщик Ольга Широколова

Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.

Читайте наши статьи в Телеграме

Подписаться

Для улучшения работы сайта мы используем куки! Что это значит?