К 2030 году, по прогнозам экспертов Всемирной организации здравоохранения, число страдающих деменцией увеличится до 80 миллионов человек. Эффективного лечения деменции пока нет. Но оказалось, что помочь дементным больным может музыка.
Это не магия, а научно задокументированный факт: структуры мозга, отвечающие за память и эмоции, тесно связаны с восприятием музыки. Взрослая дочь женщины с деменцией рассказала о том, как ее мама-музыкант потеряла память и как ей помогла музыка, а музыкальный терапевт – как это работает и как составить такой плейлист самому.
«Да не знаю я, марши это или не марши»
– Когда я поняла, что у мамы слабеет память, я бросилась читать исследования о деменции, искала специалистов, изучала методики, – рассказывает Елена. – Мама тоже не сидела сложа руки – занималась упражнениями для концентрации внимания, учила наизусть «Евгения Онегина», занималась нейрогимнастикой.
Но мы ничего не смогли сделать: в 2018 году маме официально поставили диагноз «болезнь Альцгеймера». Мама воцерковилась задолго до болезни, и летом 2018 года она еще побывала на Святой Земле. И какое-то время сама могла приготовить еду, накрыть на стол, следила за новостями, активно общалась с друзьями. Поэтому мне казалось, что до лавинообразного обвала еще далеко. Но постепенно все стало меняться.
Помню, как я удивилась, что мама никак не готовится к Пасхе. А она просто забыла, что это за праздник. Мне поначалу было сложно это принять. Мама очень активный человек, все жизнь любила музыку и работала с детьми, преподавала в музыкальной школе, руководила детским ансамблем народных инструментов. Было много гастролей, концертов, путешествий с друзьями.
Потом мама ушла на пенсию, мы переехали на дачу, но общение никуда не делось. Очень часто приезжали ученики и друзья-музыканты. Были даже домашние концерты! И вдруг мама стала какой-то рассеянной. И однажды именно по музыке я поняла, что болезнь из легкой стадии переходит во что-то другое.
Девятого мая мы с мамой смотрели парад. И я говорю: слышишь, мам, марши играют, знакомое что-то, никак не могу вспомнить. А мама: «Да я не знаю, марши это или не марши». И тут я чуть не упала. Дело было даже не в названии произведений, которые мама играла всю жизнь и точно должна была помнить – а в том, что мама, профессиональный музыкант, в один день вдруг забыла, что такое маршевая музыка.
«Это моя помощница»
А потом мама перестала узнавать даже самых близких друзей. Совершенно случайно я узнала, что мама и меня принимает за кого-то другого. Мы пошли получать ее пенсию в Сбербанк. И девушка-консультант говорит: «Если хотите, можно оформить доверенность, чтобы не было этих мучительных походов в банк». А мне это как-то не приходило в голову.
«Действительно, давайте оформим», – говорю. «Хорошо, – говорит девушка. – Только есть ряд формальностей, вы не удивляйтесь». И спрашивает: «Лариса Федоровна, кто вам ваш сопровождающий?» И здесь мама так на меня посмотрела странно, замялась и говорит: «Я не знаю». Для меня это был шок: «Мам, ты что?!» А она говорит консультанту: «Даже не знаю, как вам объяснить. Это хороший человек, моя помощница. Подруга моя, понимаете?»
С тех пор я начала понимать, что хоть мама встречает меня с улыбкой, разговаривает и даже может обнять, – я для нее из числа близких, приятных людей, но то, что я ее дочь, она напрочь забыла.
«Ларочка, вы едете к врачу»
Маме звонили друзья, поздравить с Новым годом или с днем рождения. Она иногда соглашалась взять трубку, слушала, на вопрос «Ларочка, ты меня узнала?», очень уверенно отвечала: «Да, конечно, узнала». Конечно, нет. Просто мама никого не хотела обидеть.
Мы интуитивно поняли, что музыка может помочь – например, успокоить маму в дальней поездке. Выезжая из дома, она всегда очень нервничала. Теперь-то я понимаю, что дело было еще и в том, что она меня не узнавала. Везут куда-то. А куда? Может, увезут и бросят… Десять раз спросит. Да какой там десять, сто!
У нас была своя схема: папа писал много одинаковых записочек, и я в дороге время от времени давала их маме: «Ларочка, вы едете к врачу. Я не смог поехать, буду тебя ждать. Обязательно возьмите рецепт». Мама читала эти простые слова – и какое-то время ей было все понятно. А потом положит записку в сумочку – и все по новой: куда мы едем? Зачем мы едем? Почему я не дома? Почему мы вдвоем? И вот, когда записки не помогали, я включала музыку.
Дирижировала невидимым оркестром
Заметила, что классическая музыка лучше всего стабилизировала мамино состояние: ее любимый Рахманинов или «Волшебная флейта» Моцарта. Сначала я сама составляла плейлисты для мамы: собирала ее любимые вещи в одну коллекцию и ставила в машине. Потом мы поговорили с музыкальным терапевтом и создателем сообщества по разработке терапевтических плейлистов «МузНИИ» Марией Пакош, и она помогла нам составить плейлист по нашим запросам.
Маша наговорила простой текст: «Дорогая Лариса Федоровна, мы собрали для вас ваши любимые произведения, это подарок от вашей семьи». Мы поймали момент, когда мама хорошо себя чувствовала – и включили. И так внимательно мама слушала песни! Какое счастье – видеть маму такой счастливой, воодушевленной! Папа мне сказал: «Ну все, я теперь всегда буду это включать, когда тебя дома нет, чтобы маму хотя бы накормить». И мы начали внедрять музыку в нашу рутину, устраивали маме музыкальный час, чтобы она могла собраться с мыслями, а папа – заняться своими делами.
Но оказалось, что каждый день мама может реагировать на одни и те же тексты и одну и ту же музыку по-разному. Вот вчера все было прекрасно: слушая музыку, мама дирижировала невидимым оркестром, а сегодня я включаю то же самое – и вижу непроницаемую маску у нее на лице. Вижу признаки того, что маме некомфортно – она то салфетку теребит, то по сторонам смотрит. Говорю: «Вот, сейчас про дедушку будет». А она: «Нужно покормить собачку!» Потом стало понятно, что у мамы в этот день было высокое давление. Я стала осторожнее, поняла, что реакция может быть разной. Человек ведь не робот.
«Привязалась мелодия, не пойму, откуда ее знаю»
Есть трудный бытовой момент – водные процедуры. Это испытание для обеих сторон. Вот, вижу, что мама по-боевому настроена, не узнает меня, но потом у меня не будет столько времени, чтобы ее искупать. А мама говорит: «Нет, я не хочу в ванную, мне это не нравится! Мы там сегодня уже 10 раз были!» И вот, когда мама начинает резко на меня реагировать, я ей говорю: «Послушай, ты же музыкант. Ко мне сегодня привязалась мелодия, я не пойму, откуда ее знаю. Но она меня не отпускает». Мама сразу: «Ну, какая?» Говорю: «Ну вот про кузнецов, помнишь? Во ку, во ку-знице…» «Да, помню!». Начинаю петь с ней вместе. И вот, вы не поверите, мама вспоминает, что ей надо искупаться и соглашается зайти в ванную!
Летом у меня было больше времени – мы с мамой много гуляли, разговаривали, слушали музыку. И вдруг я заметила, что она стала узнавать близких на фотографиях! До интенсивной музыкальной терапии она узнавала на снимках только себя, а теперь может вдруг сказать: «Ой, это же моя мамочка». И больше нет вот этого хаоса «Что? Где? Почему мы здесь? Что это за дом?» Когда маме нужно собраться после сна, когда она ждет, пока я готовлю завтрак, мой первый помощник – Моцарт.
Еще заметила, что мама лучше всего реагирует на песни из своей юности – слушает, вникает в сюжет. Магомаеву сразу начинает подпевать. Это радость для меня, ведь последние годы я не знала, чем маму увлечь. Она просто теряла нить повествования – ни аудиокниги, ни кино, ни рассказы – ничего нельзя было донести. А теперь, я смотрю – мы что-то попели с мамой, и потом она идет и несколько часов еще это напевает. Пусть неосознанно – все равно хорошо!
И кнопочка, и кран
А еще – удалось отрегулировать бытовые навыки. Мама стала вспоминать: в туалете есть кнопочка, она смывает. А еще есть кран – вот он открывается, там вода. Однажды ведь все это ушло, было в тумане, предметы потеряли свою функциональную значимость. А потом мы месяц позанимались – и вдруг: о, кнопочка вспомнилась. Маленькая радость!
Еще значимы для мамы песни Визбора. Она же из поколения шестидесятников. Сколько раз она с друзьями пела одни и те же песни под гитару! И среди них была песня Визбора «Лыжи за печкой стоят» про Домбай. И вот недавно друзья записали для нее эту песню и прислали мне. Мама слушает – и не узнает ни друзей, ни этой песни. Я думала, это будет последним, что она забудет… Добавили эту же песню в плейлист для терапии – и мама все вспомнила! Правда, начала разговаривать с друзьями, как будто это происходит сейчас, ведь ей трудно абстрагироваться. Но спела все куплеты, все припевы.
У меня много сочувствия, и хочется маму защитить, но так было не всегда, и особенно в самом начале, еще до диагноза, было и раздражение, и неприятие некоторых проявлений болезни. Но Господь дал время и силы принять ситуацию и подготовиться к тому периоду, когда мама стала полностью зависеть от нас с папой. Сейчас я часто вижу в маме беззащитного ребенка. И поэтому нет никакого раздражения. Ну, бывает, конечно: «Почему ты поставила туалетную бумагу в холодильник? А где все наши вилки?» Но все это такая ерунда. Главное, не впасть в уныние, депрессию.
Рецепт на Моцарта
Теперь мама потихонечку смещается совсем в детство. Я думала, что мамина любовь к папе – это что-то из таких констант, которую никакая болезнь не победит. Но она и его порой не узнает. Но это уже не катастрофа, потому что, когда она не понимает, что я – это я, а папа – это ее муж, у нее уже нет паники, нет страха, что это какие-то совсем чужие люди, недоброжелательно настроенные, от которых нужно спрятаться, уйти.
Она может просто спросить: «А ты мой папа?» И тогда папа выпадает в осадок и начинает рассказывать всю их жизнь. Говорит: «Нет, я твой муж. Мы с тобой поженились – вот тогда, вспомни». Она кивает: «Да, да». Я думаю, что «Нет, нет», но ей, мне кажется, нравится сам рассказ.
Вообще, я считаю, что музыка – это спасение. Когда мама сидит и задает 10-й раз один и тот же вопрос, а ты на автомате отвечаешь, и сама уже не понимаешь, что ты вообще говоришь, и зачем ты это говоришь, гораздо приятнее включить музыку, послушать вместе с мамой, прочувствовать, подпеть, спеть вдвоем. Если у нее нет настроения петь, она постучит рукой, пальчиками, а потом вы все равно окажетесь на одной волне. Это уже проверено просто не знаю сколько раз.
Мне кажется, врачи должны выдавать такой рецепт, как на лекарство: когда вам плохо, когда каждый день одно и то же – включайте музыку и пойте – и точно будет легче. Даже если вы не музыкант, все равно пойте. «Ой, цветет калина», «Катюша», «Мишка, Мишка, где твоя улыбка» – да все, что угодно пойте. Потому что это такая радость, когда ты видишь, что человек приходит из этого хаоса! Будто ты снова встречаешься не с оболочкой, а прямо вот с мамой, какой она раньше была.
Правильная терапия – не про музыку, а про человека
По словам музыкального терапевта, члена Ассоциации музыкальных психологов и психотерапевтов Марии Пакош, в Западной Европе, в США, в Китае, в Индии музыкальная терапия уже внедрена в систему здравоохранения. Основная идея «правильной» терапии в том, что в центре внимания находится не музыка, а человек.
Что такое музыкальная терапия?
Музыкальная терапия — это деятельность на стыке музыки, психологии, медицины и педагогики, которая использует музыку для воздействия на человека. Идея музыкальной терапии основана на научных исследованиях, специальными методиками в этой сфере владеют сертифицированные специалисты — музыкальные терапевты.
Где получают специальность музыкального терапевта?
За рубежом подготовка музыкальных терапевтов ведется в музыкальных вузах, где будущие специалисты углубленно изучают психотерапию, физиологию, нейронауки и проходят обширную практику — свыше тысячи часов в самых разных медицинских сферах.В России образовательные программы по этому профилю пока являются в основном авторскими: официальные школы музыкальной терапии расположены в Москве и Петербурге, однако энтузиасты этого направления есть едва ли не в каждом городе.
Где, помимо деменции, может быть эффективна музыкальная терапия?
Методы музыкальной терапии давно и эффективно применяются для реабилитации пациентов после инсульта и для лечения болезни Паркинсона. Также музыка способна существенно уменьшить уровень стресса и болевые ощущения во время родов. Музыкальная терапия может быть эффективным вспомогательным инструментом для лечения посттравматического стрессового расстройства. Возможно использование музыкальных практик специалистами церковных и светских социальных служб.
– Например, классный концерт может иметь терапевтический эффект, но это не музыкальная терапия. Потому что не решает конкретные задачи реабилитации каждого человека в группе, – замечает Мария Пакош. – Вы скажете: о какой музыкальной терапии говорить, когда у нас в каком-нибудь социальном учреждении одна младшая медсестра и сиделка в отделении на 20 человек?
Надо сначала эти проблемы решить. Так и есть. А пока можно, например, в больнице петь, когда переодеваешь больного. Есть исследования, что это снимает уровень тревоги, агрессии, сопротивления. Да просто упрощает процесс! И некоторые говорят: и правда, вот мы стали петь песню – и раз, человек включился.
1. Вспомните, какой была молодость вашего близкого
Вспомните, какая музыка сопровождала больного деменцией в его 16-25 лет. Не думайте о том, что, может быть, музыка сейчас ему не близка, что его ценности сильно изменились. Просто вспомните эту мелодию, даже не думая о словах. То, к чему человек возвращался. О чем он говорил: «О, сделай погромче». Вспомните, какие у него были привычки. Может быть, он любил путешествовать? Посмотрите в интернете, какая музыка, скорее всего, играла в тех местах, где он бывал. Вспомните передачи, которые ему нравились – по радио, по телевизору. Возьмите из них еще 1-3 песни.
2. Предложите послушать музыку
Можете попробовать предложить больному послушать музыку. Придумайте фразу, чтобы вы выглядели естественно: «Что-то целый день мелодия в голове крутится» или «Вот песню вспомнил, очень хочу спеть». Или: «Давай споем песню, чтобы нам было легче одеваться». Может быть, вы просто скажете: «А помнишь такую песню?» – и начнете ее напевать. При деменции человек может прореагировать не так быстро, но постепенно звукоряд дойдет до него.
3. Играйте с ритмом, а потом завершите сеанс на спокойной ноте
Попробуйте одновременно стучать рукой и попросите человека тоже постучать. Спойте песню быстрее или медленнее, в зависимости от ситуации, например, «Течет ручей» – в качестве колыбельной. Главное, чтобы эта мелодия была по душе пациенту.
4. Составьте список вопросов
Попробуйте задать себе вопрос: под какую музыку вашему близкому всегда хотелось станцевать? А какой он всегда подпевал? В зависимости от того, нужно подвигаться или расслабиться, составьте разные плейлисты для разных целей и включайте в этих ситуациях.
Многие люди помогают своим близким с помощью музыки дома. Мария Пакош говорит, что для музыкальной терапии подходит любая песня, знакомая пожилому человеку: хоть русская народная, хоть попса, хоть рок.
– Когда не работает уже ничего, такая музыкальная терапия будет помогать, – объясняет Мария Пакош.
По мнению Марии, музыка может пробудить интерес к жизни, которого у человека с деменцией нет:
– ЛФК заниматься важно. А у старичков часто нет мотивации, они просто не понимают, зачем это надо делать. Раз-два-три, раз-два… А под музыку – очень понятно. Она помогает начать процесс, добавляет мотивации и чувства безопасности. Потому что это предсказуемо – звучит известная песня, в ней есть повторы, знакомый мотив.
Но возникают и барьеры. Например: «Ой, музыка – это так серьезно, а мы ерунду какую-то слушаем, даже признаться стыдно».
– Одна женщина была замужем за джазистом, – рассказывает Мария Пакош. – И вот, всю ее взрослую жизнь семья слушает джаз – и женщина тоже. А когда началась деменция, она стала включать только Леонтьева и Киркорова. Родные в шоке! В доме никогда такое не звучало! И дочь спрашивает у меня: «Что с нашей мамочкой?»
А она просто вернулась в возраст до замужества – когда она слушала более простую музыку! Есть исследования, что при деменции человек возвращается в возраст 16-25 лет. Это развитие лимбической системы, это гормональный фон, который обостряет все чувства. А чувства очень живые при деменции, ничего не теряется, это мышление ослабевает.
И вот, в плейлист для этой женщины мы помимо джаза добавили эстрадные песни. И это сработало! Музыка – сакральна. Помните, в Апокалипсисе звучат трубы? Один из священников комментирует это место так: люди уже не будут понимать речь, будут в ином состоянии психики, но на звук прореагируют. Музыкальная терапия – это как трубы Апокалипсиса: когда не работает уже ничего, она обязательно поможет.
Иллюстрации Екатерины ВАТЕЛЬ
