В раннем детстве американец Джон Куинн пострадал от огня. Дети играли в сарае с сеном, оно вспыхнуло из-за оставленной старшей сестрой свечи. У Джона обгорело 95% тела, здоровым остался лишь небольшой лоскут кожи на животе. В этом месте ребенка закрывала от огня его любимая собака Макс, которая в итоге погибла.
А Джон выжил, вырос, стал мотивационным спикером и послом благотворительного фонда, который помогает людям с особенностями внешности. «Часто думаю, какой могла бы быть моя жизнь, если бы этого не случилось. Полагаю, довольно обыкновенной и скучной. И еще: иногда лучший способ помочь себе – это помочь кому-то другому», – говорит он теперь.
«После пожара он был похож на красно-белого пришельца»
Это произошло в ноябре 2003 года. Джон Куинн со своей старшей сестрой Джоанной играли в сарае для коз на заднем дворе своего дома в небольшом городке Миллингтоне, штат Теннесси. Там был сеновал, дети любили забираться внутрь и устраивать себе «комнаты» из вязанок сухой травы, которые лежали на втором этаже сарая. Джону было четыре года, Джоанне – семь. Но когда ей пришла в голову идея принести в сарай свечку, чтобы там стало светлее (электричества, по понятным причинам, в помещении не было), девочка не понимала, к чему приведет идея в итоге.
Неловкое движение, свеча опрокинулась, занялся огонь. Ни Джон, ни Джоанна толком не могут вспомнить, кто сделал роковой взмах. То ли сестра по неловкости, то ли собака Макс, которая ворвалась в сарай, чтобы поиграть с детьми. Джоанна успела выбежать, а вот ее младший брат остался на втором этаже, заваленный горящим сеном. С ним был только пес, который закрывал хозяина от жара.
Времени было потеряно очень много. Сначала Джоанна пыталась сама потушить огонь, потом догадалась бежать в дом и звать на помощь старшую сестру Лею. Семья Куинн была многодетной, но, по роковой случайности, родителей в тот момент не было дома. Лея предприняла три попытки спасти Джона – она бесстрашно входила в огонь, и, не найдя брата, выбегала, чтобы вдохнуть воздуха. На третий раз она его все-таки вытащила.
Позднее Лея вспоминала, что, хоть и получила сильные ожоги, сама боли не чувствовала – сказался адреналин и переживания за Джона. Когда его вынесли из огня, ребенок казался умершим, но потом задышал. Тело, лицо, волосы – все обгорело, опухло и было красно-белого оттенка. «Он был похож на пришельца», – вспоминала потом Лея. До приезда медиков она успела охладить брата в ванной, затем его забрали на вертолете санавиации сначала в Мемфис, а затем перевели в ожоговый центр в Техасе. Началась долгая борьба за жизнь.
«Обгорело все, но цвет глаз остался небесно-голубым»
У Джона Куинна было поражено 95% поверхности тела. Ожоги второй и третьей степени, состояние ребенка было критическим. Родителям сказали, что мальчик не проживет и суток, и ввели его в искусственную кому. Но, благодаря невероятным усилиям медиков, а может быть, молитвам матери и отца, которые были христианами, Джон выжил. Полгода врачи боролись за его жизнь, затем, когда состояние стабилизировалось, отключили ребенка от аппаратов жизнеобеспечения, и он медленно пошел на поправку.
Все это время Лея, которая мужественно спасала брата из огня, тоже проходила лечение. У нее были обожжены руки, уши, кожа лица. Понадобилось несколько операций по пересадке со здоровых участков тела, чтобы косметические дефекты были не видны, но кончики пальцев у девушки спасти не удалось, их ампутировали. Что, впрочем, не помешало Лее в будущем выйти замуж и стать многодетной мамой, а также продолжать заботиться о брате. Но это в будущем, а на тот момент у семьи Куинн было еще много поводов для волнений и требовалось много сил для борьбы.
Родители считают, что своим выздоровлением Джон обязан псу Максу – именно животное закрыло собой ребенка в области живота. Там остался здоровый лоскут кожи, из которого затем частями выкраивали кусочки на пересадку. Кроме того, специально для Джона в лаборатории вырастили искусственную кожу. В общей сложности после пожара он перенес около 100 операций совокупной стоимостью миллион долларов.
Внешность ребенка пострадала очень сильно. На одном из последних фото из «здоровой» жизни видно, как Джон отмечает свой четвертый день рождения, задувая торт со свечками. От симпатичного блондина почти ничего не осталось: сгорели волосы, брови и ресницы, хрящевые ткани носа, пострадали веки – сейчас Джон фактически спит с открытыми глазами. Пришлось удалить кисти рук и несколько пальцев на ногах. Лицо и тело Джона Куинна сплошь состоит из шрамов. Только глаза все те же – небесно-голубые.
Когда через год после происшествия он, наконец, смог вернуться из больницы, первое, что сделал – подарил старшей сестре Лее букет нарциссов. Он всегда старался порадовать девушку таким образом еще до пожара. «И я поняла, что это наш Джон, что он ничуть не изменился», – говорила потом Лея.
В целом же после первого этапа лечения стало ясно, что для Джона все самое трудное только начинается. Соседи стали показывать на мальчика пальцем и назвать его «Фредди Крюгером». Когда он приходил на детскую площадку в надежде завести друзей, дети кидали в него камнями. Джону предстоял очень долгий и сложный путь к самому себе.
«И взрослые, и дети в глаза называли меня монстром»
«Иногда я думаю – а как бы я выглядел сейчас, если бы не обгорел», – размышляет спустя почти 17 лет после трагедии повзрослевший Джон. Сегодня ему 21 год, он студент-медик, мотивационный спикер и посол фонда Courageous Faces, который помогает людям, имеющим яркие особенности внешности, полученные вследствие происшествия или генетического заболевания. Цель фонда – сделать так, чтобы у их подопечных улучшилось не только здоровье, но и общее качество жизни.
С травлей из-за того, что он не похож на других, Джон столкнулся еще в детстве, но апогея она достигла в подростковом возрасте. Люди – и взрослые, и дети, не стесняясь, в глаза дразнили его «уродом» и «монстром». А когда семья решилась рассказать свою историю в прессе и поддержать других пострадавших при пожарах, к травле прибавился еще и кибербуллинг. На страничках, посвященных Джону, пользователи писали что-то вроде «убей себя об стену» и «такие не должны жить».
Джон говорит, что душевная боль от таких слов была куда сильнее, чем физическая боль в теле, когда-то горевшем заживо. «Я не понимал, за что вообще меня можно любить, и искал ответ только на один вопрос: зачем я выжил?». В 13 лет парень заболел нервной анорексией. Он полностью отказывался от еды, только пил воду, а свое безобразную, как он считал, фигуру, прятал под мешковатой одеждой. Понимая, что и так доставляет семье много проблем, об еще одном недуге молодой человек умолчал. Об этом узнали случайно, благодаря все той же старшей сестре Лее. До этого Джон успел сильно похудеть, у него была диагностирована депрессия и высокий риск суицида.
Джон вспоминает, что эпизодов травли было слишком много, но особенно ему запомнилось, как в толерантной и, казалось бы, открытой к любым особенным людям Америке его попросили покинуть модный аквапарк, мотивируя это тем, что его вид в плавках отпугнет остальных посетителей.
Все изменилось, когда он попал в подростковый лагерь, где собирались такие же, как он ребята, пострадавшие при пожарах. Джон увидел, что он не один, его проблема не уникальна, и со всем этим можно жить. С анорексией было покончено, брюки и свитера на три размера больше полетели в мусорный ящик. Парень записался на тренировки по бодибилдингу, в его гардеробе появились футболки и шорты – Джон решил, что больше не будет прятать свое тело от окружающих – во всяком случае, в уместных для этого ситуациях.
«Мои шрамы показывают, что я выжил»
С 2014 года Джон ведет свой блог в Инстаграме, регулярно появляется на публичных мероприятиях. Он говорит, что его цель – в том числе и быть источником информации о том, как живут люди с ожогами, и о том, как правильно стоит реагировать на них окружающим. Своим читателям он честно отвечает на личные вопросы – например, с юмором рассказывает о том, как ему приходится закатывать глаза во время сна, потому что обгоревшие веки их уже не закрывают. Добавляет, что постоянно вынужден пользоваться специальными каплями, поскольку слезы у него не вырабатываются, и глаза все время сохнут. «Но я не жалуюсь, вообще-то врачи не были уверены в том, что я смогу видеть. А я вижу, и это настоящее чудо. Все остальное – просто часть моей каждодневной рутины, как для вас – почистить зубы и помыть руки».
О шрамах от ожогов Джон говорит так: «Я горжусь ими. Мои шрамы показывают, что я выжил». Он признается, что переломить ситуацию ему помог юмор. Молодой человек стал шутить, в том числе и над собой. Порой шутки больше похожими на троллинг, но Джон говорит, что только так, развивая самоиронию, ему удалось выйти из положения жертвы. «Когда ты только и ждешь, что тебя обидят, насмешки не заставляют себя ждать. Но можно просто перестать обижаться и улыбнуться», – объясняет он.
Много постов Джон посвящает теме внешности и своего отношения к этому вопросу. «Я горжусь тем, кто я есть. Люди часто говорят: «Мне так жаль, что с тобой это случилось». Да, это, несомненно, один из самых ужасных моментов моей жизни. Но суть в том, что в этом состоянии я живу уже значительно дольше, чем жил до пожара. Это факт моей биографии, он повлиял на то, кто я сегодня. Мне не нужно убегать от реальности – свою реальность я принимаю и люблю. Конечно, на это понадобились годы, но знайте – я не жертва. Мне нравится, как я выгляжу».
Анализируя свою жизнь, Джон пришел к выводу, что без этого происшествия он бы ничего не понял о себе и прожил бы вполне заурядную и скучную жизнь. Сейчас же он активно общается в сети и в реале, увлечен помощью другим, и надеется, что вскоре к своему опыту работы в НКО он сможет прибавить профессию медика: в мае 2020 года он поступил в колледж.
Штрихи к портрету обычного человека: несмотря на отсутствие кистей рук, Джон водит машину, хорошо плавает. А еще он увлекается косплеем – переодевается в популярных персонажей кино и мультфильмов и фотографируется в различных образах.
Недавно его снимки в костюме героя комиксов Дэдпула оценил сам исполнитель этой роли, актер Райан Рейнолдс. Интересно, что обычно Дэдпул носит маску, но Джон Куинн специально позировал без нее, чтобы продемонстрировать очевидный факт: он больше не стесняется своей внешности.
Ну и еще один важный факт. Самым близким человеком для Джона остается подруга его детства – сестра Джоанна, та самая, что когда-то неосторожно принесла в сарай с соломой горящую свечу. Джон называет ее «моя маленькая старшая сестра», намекая на то, что успел стать на голову выше Джоанны.
