Кто может спасти бездомных?

В сквере «Большевичка» возле площади Трех вокзалов у метро «Комсомольская» власти Москвы решили «обустроить площадку для оказания социальной помощи бездомным гражданам». Обустройство обещали начать осенью. А пока мы зашли посмотреть, что здесь и как на сегодняшний день, и что за люди здесь обретаются.

В прессе промелькнула информация, что сквер у «Большевички» московские власти готовы отдать под бич-парк для бездомных

– Меня раньше, когда я еще студентом был, повидлом прозвали. Меня куда хочешь можно намазывать. Да, я такой, стараюсь ни с кем не конфликтовать.

Виктор Михайлович, мужчина 60-лет в старых «трениках» и грязной майке, тихо и заразительно смеется.

Чуть раньше он подошел к нам с вопросом, что ему делать, раз его жена одержима бесом: страшно ругается, выгоняет из дома, швыряет в него всякими предметами и даже колет ножом. Ничего не может поделать с буйной женой этот приветливый и вежливый человек.

– Я прошлое лето прожил под железнодорожной платформой для электричек на Семеновской – в полном комфорте, да. И крыша над головой есть, и не жарко. Домой только помыться приходил. Жена то меня уже два раза в «дурку» сдавала. Ну и зачем мне это надо, думаю?

Впрочем, Виктор Михайлович тут явление нетипичное – москвич все-таки. Подавляющее большинство здесь иногородние. И пришел наш новый знакомый сюда с его слов всего второй раз – поесть. К 21-00 в сквер приедут добровольцы из движения «Пельмешки на Плешке» раздавать голодным бездомным бесплатную еду.

Мы в окружении странных людей, людей улиц. Здесь не увидишь богатырей, даже просто уверенных в себе людей здесь нет. Более менее чистая одежда, отсутствие запаха – редкость. У каждого из обитателей сквера своя жизнь, свои пути, которые привели именно в это место Москвы. Впрочем, можно выделить и определенные типажи.

Индейцы поют и пляшут, киргизы и узбеки аплодируют

Итак, восемь вечера, центр Москвы, метро «Комсомольская». Рядом с железнодорожным мостом у платформы Каланчевская поют и танцуют веселые гости из Латинской Америки. Какой-то очередной индейский ансамбль под аккомпанемент своих флейт и барабанов выступает перед зеваками в поисках уличного заработка. Правда, возможно, на этот раз они ошиблись с аудиторией. На пригорке у ж/д путей сидит 20-30 неважно одетых и пахнущих зрителей, добрая половина из которых уроженцы Средней Азии. По окончании каждой композиции зрители выражают свою радость аплодисментами и робкими возгласами. Сюрреалистичности происходящему (индейцы в Москве поют для среднеазиатов) добавляет вопрос, чего это индейцы играют перед бездомными? Много ли они денег так соберут – загадка.

В сквере дружно уживаются бездомные киргизы и узбеки. Пьяный Бахтияр из Узбекистана, покачиваясь, выпрашивает у нас 50 р. Его друг из Киргизии говорит:

– Бахтияр – мой брат! А я – Шумкарбек! По-киргизски – сокол.

Но на сокола этот «Мимино» похож не слишком. Маленький, в грязной одежде, он в Москве год. Рассказывает типичную для здешних гастарбайтеров историю. Работал на стройке сварщиком, потом у него украли документы, паспорт, мобильный телефон. Теперь ему никто не платит за работу, пользуясь его бесправным положением. Поработает месяц – и его выгоняют, ничего не заплатив. Домой Шумкар уехать не может – нет документов. Жалуется на то, что их здесь часто бьют – то ли полиция, то ли просто какие-то хулиганы. А дома, с его слов, его ждет семья – жена и двое детей. Впрочем, на предложение помочь восстановить документы Шумкар реагирует без видимого энтузиазма. Его сейчас больше интересует, что вот-вот к скверу должны подъехать кормить бесплатной едой.

Люди улиц

Публика здесь пестрая, настоящая сборная солянка. Есть те, кто живет на улице уже много лет, кто выжил на улице и стал своеобразным «ассом» в бомжевании. Они постоянные посетители сквера. Но есть и те, кто стесняется своего положения, что вынужден брать бесплатную еду. Добровольцы из «Пельмешек» показывают нам пару-тройку вполне приличных с виду молодых ребят и объясняют, что это бывшие детдомовцы, которые по выходе из детского дома тут же лишились предоставленного государством жилья и оказались на улице.

Но большинство из собравшихся, если честно, выглядит как-то пугающе. Настоящее милосердие – это пойти к людям, которые не выглядят привлекательно, как картинки с жалостливой выставки. К тем, кто не является теми благородными «униженными и оскорбленными» из книг, которым любой эстетически и этически развитой человек с радостью и чувством выполненного долга протянет руку помощи.

Добровольцы «Пельмешек на Плешке», встав за невысокую ограду, раздают толпящимся бездомным вареные макароны в пластиковой посуде. Те волнуются, хватит ли на всех. Кто-то ссорится, вспыхнуло даже подобие слабой драки, тут же погашенной: бойцы совсем не были похожи на бойцов, и их быстро развели в разные стороны. А кто-то, наоборот, отдал свои макароны опоздавшим и не успевшим получить свою порцию. Странная женщина по имени Женя с распухшими ногами, которая еле передвигается при помощи специальных костылей, и которая нам рассказывала, как ее избили дубинками «менты», с улыбкой протянула пластиковый контейнер с едой своей опоздавшей товарке:

– Ничего, пусть она поест. Она давно уже не ела.

Говорят, среди бездомных очень развито чувство взаимопомощи. Тех, кто мудрит и старается обхитрить своих товарищей, тут не терпят. Почти как на фронте, усмехаясь, поясняет кто-то.

Полная неожиданность

Самое интересное нас поджидало в конце. Когда мы закончили все наши дела, к нам вдруг по отдельности подошли два человека: «Можно с Вами поговорить?». – «Пожалуйста». Оба довольно чистенькие, пожалуй, наиболее прилично выглядевшие из числа посетителей сквера. И разговор с каждым оставил неизгладимое впечатление, покруче любой туристической поездки в незнакомую страну.

Первому около семидесяти лет. На куртке – георгиевская ленточка. Говорит, что бывший военный. Показывает временное удостоверение личности, говорит, что паспорт ему не дают в милиции, жить негде, а поехать домой в Воронеж он не может. Рассказывает он все спокойно, вежливо, чувствуется, что человек образованный. Мы ему сочувствуем, пока ничего не подозреваем. И вдруг в собеседнике начинается приоткрываться какое-то безумие. «Как я поеду в Воронеж, если родственники убили моего отца, а меня выгнали? Их самих убить надо!» Настаивает, что негодяев надо убивать. С его слов, однажды его жестоко избили такие же как он бездомные. Он их разыскал и по одному отвел в милицию. «Негодяев» оттуда выпустили. Что делать? Наш герой опять разыскал обидчиков, зачитал им приговор и, как он выражается, «пустил в расход». Себя он называет «ликвидатором». Он убежден, что заповедь «не убий» распространяется только на хороших людей. А за убийство негодяев Бог только скажет «спасибо». Пока мы пытались его образумить, он возражал, говорил, что знает все не хуже нас, потому что у него три высших образования, одно из них юридическое. Так что судить разных мерзавцев он имеет полное право, раз образование позволяет. И даже более того, вдруг он заявил, что как-то тоже был богом, правда, недолго. Тут наше терпение окончательно лопнуло и мы поспешно распрощались с «ликвидатором».

Вторым нашим собеседником был опрятный дагестанец с привлекательными чертами лица и благородной манерой держаться. Он тоже «порадовал» откровениями. Начал с того, что двадцать лет провел в лагерях. На вопрос «за что»» ответил, что было все: «убийство, разбой, грабеж». Одновременно он сказал, что поучаствовал в войне за Нагорный Карабах на стороне азербайджанцев. А еще он «уже двенадцать лет с Кораном», и постоянно цитировал оттуда суры.

Он ругал себя последними словами за то, что вот уже неделю пьет и не становится на молитву. «Во мне, – говорит он, – борются двое». Боюсь, что зарежу кого-то сегодня ночью. Вот увижу кого-нибудь и покромсаю на кусочки. Я в тупике, помогите мне. Покажите выход».

Мы его стали утешать, как могли. Процитировали Достоевского, что в каждом человек Бог борется с дьяволом, а поле битвы – сердца людей. Он внимательно все слушал, периодически восклицая, что нуждается в том, чтобы кто-то его периодически наставлял на путь истинный.

За многих остается только молиться

Вряд ли эти рассказы стоит принимать за чистую монету. Долгое нахождение на улице, состояние бездомности и бесприютности вполне способны порождать психические изменения разной степени. И диалог с таким человеком становится очень трудным. Вопрос в том, как его ухватить и попытаться вернуть его к нормальной жизни, пока это еще возможно, пока он не стал своего рода «невозвращенцем».

Вообще общение с «людьми улиц» оставило странное впечатление. С одной стороны, они действительно как повидло: их можно безответно обижать, управлять ими. Они тихие, неспособные на открытый конфликт, борьбу. Но, с другой стороны, во многих из них чувствуется и какое-то глубокое упрямство, неподатливость. На протянутую руку помощи многие из них не реагируют, придумывают нелепые отговорки, лишь бы ничего не делать. Это своего рода отчаяние. И как их спасти, вернуть с улиц? Получается, что помочь им на самом деле очень непросто. Их недостаточно накормить, дать им возможность помыться и почиститься. Но как за них захотеть вернуться к прежней жизни (если она вообще у них была)? Похоже, человеческих усилий, как ни стараться, тут недостаточно. Поэтому мне кажется, что за тех, кто сейчас на улице, скорее, надо молиться – чтобы случилось настоящее чудо.

кормление бездомных волонтерами организации «Пельмешки на Плешке»»>
Наши корреспонденты отправились туда, но ничего специально оборудованного не заметили. Впрочем, сегодня здесь ожидалось кормление бездомных волонтерами организации «Пельмешки на Плешке»

Пока же, в ста метрах от трех вокзалов шел концерт под открытым небом. На национальных инструментах музыкальные композиции исполняли… индейцы. Похоже, что у представителей древнего эпоса концертный бизнес в российской столице все более процветает. У разных станций метро можно встретить их фольклорные коллективы. Тут же за триста рублей можно приобрести СД-диски с аудио-альбомами

Герои нашего будущего репортажа – гастарбайтеры или местные жители, волей обстоятельств оставшиеся без крова – были чуть ли не единственными благодарными слушателями в импровизированном «концертном зале» под открытым небом

Некоторые бездомные зрители плакали: то ли их душу растрогали минорные звуки истребленной индейской цивилизации, то ли взволновали нахлынувшие воспоминания о собственной прежней беззаботной жизни

Неподалеку валялся на травке гость столичного мегаполиса

Другие гастарбайтеры, обманутые непорядочными работодателями, рассказывают редактору сайта «Милосердие» Юрию (на снимке – слева) о своих невзгодах. Они у многих стандартны: месяц работают на строительных объектах, потом, по надуманной причине, их увольняют. Зарплату не выдают, документы не возвращают. Без документов нельзя устроиться на новую работу, без денег невозможно вернуться на родину. Остается либо побираться, либо пускаться «во все тяжкие». Таким образом, нечистые на руку работодатели нагнетают криминогенную обстановку в столице

Юрий выслушивает очередную историю. Честно говоря, сюда можно приходить не за рассказами, а писать романы: что не история – то драматургическое произведение

Виктор Михайлович поджидает волонтеров, чтобы бесплатно покушать. Он – не бездомный, у него в Москве квартира. Но – другая напасть, он сомневается: не одержима ли у него жена? Она скандалит, дерется. Он терпит. Два раза сдавала его в психушку. В последний раз он решил домой не возвращаться и три летних месяца жил под железнодорожной платформой.
Говорит:
– Комфорт! Во-первых, тепло, во-вторых, не льет сверху. А в третьих – нет жены.

Видимо, цыганская, девочка, отделившись от стайки родственников, подошла к фотокорреспонденту в подряснике и поинтересовалась с надеждой:
– Вы – не Рафаэль?..
В ответ нам нечем было ее утешить.

В скверах, где превышена критическая масса бездомных, протекает какая-то своя параллельная жизнь, со своими неписанными законами.

Отдыхающая на травке матушка – опрятная, умытая, без неприятных запахов из Ростова на Дону. Рядом с ней – волонтер, который вызвал социальный патруль. По его словам, у Марии болят ноги, но только через соцпатруль можно для странника пригласить бригаду «Скорой помощи», которая отвезет в больницу.
Сын у Марии женился и когда ему понадобилась жилплощадь, ударил мать под сердце так, что оно затрепетало и едва не остановилось. Мария решила, что если ударит еще раз, она умрет. Не долго думая, собралась и вышла из дома.
На груди у нее, кроме крестика – образки Богоматери и блаженной Матроны. На улице она уже семнадцать лет(!)

Когда мы выслушивали жизненную повесть Марии, невольно вспоминалась блаженная Ксения Петербуржская. А сколько времени без дома жила она?

Наконец, в 21 час к скверу у «Большевички» подъехали волонтеры «Пельмешки на Плешке». Раз в неделю они здесь питают голодных бездомных

Бездомные, как правило, не разрешают себя снимать крупным планом: кто-то стесняется быть узнанным прежними знакомыми, а кому-то, наверное, есть что скрывать от правоохранительных органов. Во всяком случае, к людской славе они равнодушны и в этой сфере, быть может, достигли бесстрастия

Не обошлось без конфликтов.
«Спортсмен» в серой форме не любит, когда гастарбайтеры плохо говорят по-русски.
Сопернику же в красной форме не нравится, когда молодые не уважают старших

Большинство, как старцы из кинофильма «Белое солнце пустыни», сидящие над ящиком с динамитом, отстраненно наблюдают

Название «Пельмешки на Плешке» произошло от того, что основательница организации Лиза Олеськина варила с помощниками пельмени и привозила на площадь у трех вокзалов, которая в народе имеет неофициальное прозвище «Плешка».
Лиза, как нам объяснили, в данный момент, занимается другим проектом – «Старость – в радость», но движение «Пельмешки на Плешке» не умерло, но, наоборот, укрепилось и расширилось. Сейчас волонтеров в ней уже – целая команда и пищу им готовят почти в промышленных масштабах на кухне Татьянинского храма (при МГУ). Потому бездомные и называют их за глаза студентами (на снимке). Но студенты из них далеко не все

Некоторые считают, что во времена преподобномученицы великой княгини Елизаветы Федоровны стать святой было проще. Хотя бы потому, что тогда существовало «дно» Москвы, где святая имела возможность отыскать тех, кому нужна ее помощь

Но – вот оно «дно». Приходи к московским вокзалам и обряшешь тоже самое…

После еды нуждающимся выдавали лекарства

Многие граждане, пресытившись ежедневной рутиной, ищут новых впечатлений в театрах, музеях, кино, аква-парках. Признаемся, что корреспонденты «Милосердия» за два часа в бич-парке для бездомных получили впечатлений больше, чем за две недели поездки по незнакомой стране

На днях, при одном из московских храмов, состоялось собрание одиноких. Некоторые выступающие признавались, что они унывают, им тяжело от того, что они, как им кажется, никому не нужны. Куда прилагать свои силы, кому служить,?
А тут, оказывается, параллельно, существует целый мир, который взывает о помощи, требует помощи, и Бог, собственно, рядом…

Иди и служи. И будет тебе отрада, награда и утешение

«Пельмешки на Плешке» кормят странников в ста метрах от трех вокзалах, в сквере у «Большевички» с 21 часа по вторникам. «Курский вокзал. Бездомные, дети» (руководитель – Анна Федотова) – тоже по вторникам, но с 19-30 – но неподалеку от Курского вокзала, «Помощник и Покровитель» (руководитель – Илья Кусков) – по понедельникам с 13 до 15 часов на трамвайном кругу возле платформы «Каланчевская»