Француз, который с помощью мыла боролся с социальным неравенством в России

Благоухающие мужики

Генри, он же Анри, он же Генрих Брокар родился в 1839 году в столице мод и ароматов, в городе Париже, в семье парфюмера Атанаса Брокара. Атанас не процветал, совсем наоборот, дела пошли настолько скверно, что Брокары переехали в Америку. Это в Париже загляни под любой зонтик, увидишь парфюмера. А за океаном конкуренции почти нет.

Когда мальчику исполнилось одиннадцать лет, семья вернулась на берега Сены. И – та же история. Только на этот раз Атанас выбрал Россию. И ближе, и французские багеты так же хороши, да и самих французов русские чуть ли не на руках носят. От избытка чувств.

В 1861 году Анри приезжает в Москву, к Атанасу. Дела Брокара-старшего идут терпимо, но процветающим его не назовешь. Анри устраивается в другую фирму, Константина Гика, на должность главного парфюмера, для 22 лет очень неплохо.

В 1863 году он покидает Гика. Покидает и Москву. Анри опять в Париже. Там он удачно, за 25 тысяч франков продает фирме «Рур Бертран» свой суперспособ изготовления концентрированных духов. Затем вновь возвращается в Москву, там его ждет отец и юная супруга, Шарлотта Равэ, дочь экспата из Бельгии.

Деньги есть, и Анри, наконец, открывает свою парфюмерную фирму. Она располагалась в Теплом переулке, занимала бывшую конюшню госпожи Фаворской.

Генриха Афанасьевича, как его называли в России, смело можно считать первопроходцем таких знаменитых «гаражных» стартапов, как Эппл, Дисней и Амазон.

Открытие (никакое не торжественное, просто первый рабочий день) состоялось 15 мая 1864 года. В эти дни мы отмечаем 157-летний день рождения легендарной фирмы. Штат будущего парфюмерного гиганта состоял из трех человек – самого Брокара, его ученика и помощника Алексея Бурдакова и рабочего по имени Герасим. Из оборудования – три котла, печка, каменная ступка. Все.

В день делали от полусотни до сотни кусков мыла, как получится. Сорт пока был единственным – «Детское мыло». Но уже тогда не обошлось без остроумной выдумки – на каждом куске присутствовала какая-нибудь из букв русского алфавита.

Идея принесла немало денег – мыло было простеньким, недорогим, и многие родители, заботившиеся о грамотности собственных детей, приобретали целый алфавит.

Дела идут неплохо. Фирма расширяется, гараж остался в прошлом. В 1868 году Генрих Афанасьевич покупает свою первую паровую машину, а спустя еще год – большую усадьбу за Серпуховской заставой.

Усадьбу успешно переоборудуют под фабрику. Внешний вид этой фабрики оказывается настолько хорош, что его используют на упаковках брокаровской продукции.

В 1871 году парфюмер вместе с Василием Германом – московским предпринимателем саксонских кровей – открывает товарищество на паях. Но все прекрасно понимают, что господин Герман – всего лишь дополнительный кошелек, что главный – именно Анри. Товарищество так и называется: «Торговый дом Брокар и Ко».

Победы на российских и международных выставках. Собственный магазин на Никольской улице. Еще один – на Биржевой площади. В общем, это триумф.

И приблизительно тогда же фирма выпустила первую партию недорогих парфюмерных наборов. Всего за рубль покупателю вручали красочную упаковку сразу с десятью разными видами парфюма. Там были духи, одеколон, люстрин (укрепляющее средство) для волос, туалетный уксус, вазелин, пудра «Лебяжий пух», пуховка, саше, помада и, конечно, кусок мыла.

Выпустили две тысячи наборов. Их разобрали за шесть часов. Пришлось вмешаться полицейским, иначе любители гигиены просто передавили бы друг друга, никакой одеколон потом бы не помог.

Еще несколько лет назад эти люди – кухарки, извозчики, разнорабочие и портнихи – даже представить себе не могли, что потратятся на подобные вещи. Брокар произвел в сознании небогатых москвичей крутой переворот. Покупатель, ранее не признававший ничего, кроме печной золы, из которой сам делал щелок, на глазах становился знатоком ароматов.

Огурцом и шаром

Но было бы неверно видеть в фирме Генриха Афанасьевича производителя только бюджетной продукции. Параллели с книгоиздателем Сытиным, поднявшимся на копеечных брошюрах и народных календарях, здесь хороши, но до определенного предела.

У людей с достатком пользовалась популярностью линейка «карточного» парфюма: мыло Четырех Тузов, цветочный одеколон Четырех Королей, духи Четырех Дам, брильянтин Четырех Валетов и пудра Четырех Десяток. Притом пудра, действительно, стоила сорок копеек.

Вполне демократичным был «Цветочный О-де-Колон». А вот духи «Персидская сирень» и «Водяная лилия» шли подороже. «Неподражаемые духи «Персидская сирень» в простых и изящных флаконах», – сообщала реклама.

Простота и изящество были присущи всей продукции фирмы вне зависимости от цены.

Среди «титулов» Анри Брокара – «Поставщик двора ее императорского высочества великой княгини Марии Александровны, герцогини Эдинбургской». Он продавал свою продукцию двору испанского короля. Речь в этих случаях шла явно не о копеечном мыле. Абсолютнейший премиум-класс.

Выпускал Брокар и «сопутствующие товары», например, туалетные зеркала.

Но основным продуктом все же оставалось мыло, несколько десятков разнообразных сортов. «Мятное», «Яичное», «Кокосовое», «Мраморное», «Дегтярное», «Розовое», «Миндальное». Каждое с какой-нибудь затеей. «Огуречное», к примеру, было зеленое и в форме огурца. Мыло «Шаром» называлось якобы на французский манер и имело форму шара.

Выпускалось мандариновое мыло. Каждый кусок был похож на оранжевый мандарин с двумя зелеными листочками. Несколько таких кусков лежало в деревянном ящике, в опилках – именно так, как упаковывали настоящие мандарины. Мыло в виде куклы продавалось сразу в мыльнице, она была сделана в виде игрушечной ванночки.

Брокар был редкий выдумщик и экспериментатор. Именно он считается изобретателем прозрачного мыла. Он же первым начал делать мыло из кокосовых орехов. Уже упомянутый цветочный одеколон – тоже его идея, раньше такого не делали.

Купил под Москвой несколько земельных участков и часть сырья выращивал самостоятельно.

А из одной европейской поездки Анри писал своей милой супруге: «Что касается сортов хороших мыл и их качества, то здесь (в Германии и во Франции) все сорта мыл находятся на весьма невысоком уровне, и у нас вырабатываются гораздо лучшие сорта мыла. Вот видишь, каким гордым я стал».

Поэт Федор Федорович Благов воспевал Брокара:

О ты, божественный волшебный парфюмер,
Любимец мой Брокар, Брокар мой вдохновенный!
Тебе я гимн пою превыше всяких мер
За твой одеколон бесценный, несравненный!

В 1893 году избавились от совладельца. Фирма «Торговый дом Брокар и Ко» стала фирмой «Товарищество Брокар и Ко», и все акции теперь принадлежали Брокарам.

Разумеется, в большом количестве производилось «Народное» мыло. Продавалось оно по копейке за кусок. Символично, что коробки с этим мылом в изобилии присутствовали не только в городах, но и на деревенских ярмарках.

А следом шла «Народная помада для волос».

Замазанный кот

Генрих Афанасьевич был талантливым рекламщиком и пиарщиком. На Всероссийской художественно-промышленной выставке 1882 года фирма Брокара оборудовала настоящий фонтан. Он бил новым «Цветочным одеколоном», и каждый желающий мог подушиться.

Многие посетители снимали сюртуки, макали их в чашу фонтана, отжимали, надевали снова. Женщины опускали туда шляпки. Кто-то уносил одеколон домой в бутылочках и баночках.

Брокар не препятствовал, и несколько дней половина Москвы пахла этой новинкой. Естественно, аромат сразу стал модным. А реклама убеждала: «Цветочный о-де-колон. Заменяет духи, туалетную воду, курения и обыкновенный о-де-колон».

Фокус с буквами на «Детском мыле» стал всего-навсего началом бесконечной череды удачных выдумок. Тема коллекционирования, конечно же, была продолжена. В упаковки с мылом вкладывались схемы вышивок для скатертей, салфеток, полотенец. Прекрасный пол в то время увлекался вышивками поголовно. На мыло с такими «добавками» спрос был невероятный.

Для детей среднего возраста – всякие познавательные картинки.

Сам Генрих Афанасьевич тоже был собирателем. Он, правда, коллекционировал не вкладыши к парфюму, а фарфор, бронзу, керамику и картины фламандских художников. Разместили коллекцию в Верхних торговых рядах, там Анри арендовал собственную галерею.

Время от времени он устраивал выставки. Билеты стоили недешево, зато все деньги направлялись на благотворительность.

Таким образом, его подсвечники и статуэтки кормили и лечили неимущих москвичей.

Кстати, в деле коллекционирования Брокар был такой же творческой личностью, как и в создании новых ароматов. Правда, здесь это вызывало в основном насмешки. На одной из картин он замазал кота – показалось, что кот там некстати. На другой «подретушировал» чересчур, на его взгляд, смелое декольте. Постоянно возился с подсвечниками, чашечки от одного прикручивал к ножке другого. И так далее.

* * *

Анри Брокар скончался в 1899 году. В Каннах, куда поехал подлечиться. Похоронен под Парижем в фамильном склепе Брокаров. Абсолютно чужой той земле человек.

Вся его жизнь была посвящена Москве, России. В день погребения Брокара в католической церкви Святого Людовика на Малой Лубянке состоялась заупокойная месса. Вся церковь, включая колонны, была в этот день драпирована черными лентами. Посреди храма возвышался пустой катафалк. На него положили около сотни венков.

Уже после смерти знаменитого парфюмера, в 1913 году Товарищество получило звание поставщика Высочайшего двора. В те время дела фирмы вели вдова и дети Генриха Афанасьевича, и притом вели весьма неплохо.

К Трехсотлетию Дома Романовых выпустили новые духи, и назвали их «Любимый букет Императрицы». Эти духи приняли на ура, они собрали множество наград.

Их выпускают и сейчас. В советское же время их считали лучшими в стране. Но название, конечно, поменяли – на «Красную Москву».