Доступные путешествия для инвалидов: как это обеспечить?

Недавно руководитель Ростуризма Олег Сафонов рассказал, что в этом ведомстве подготовили план развития туризма для пенсионеров и людей с инвалидностью. Предполагается, что пожилые и инвалиды помогут заполнить объекты туристического бизнеса в то время, не относящееся к сезону отдыха, когда потоки обычных туристов невелики.

О том, насколько правильным можно назвать такой подход, что мешает организации качественного отдыха для людей с инвалидностью, и что нужно делать, чтобы исправить положение, мы поговорили с руководителем Центра развития социальных и образовательных проектов «Аура», экспертом по доступному туризму Светланой Нигматуллиной – первым в России дипломированным гидом, который передвигается на инвалидной коляске.

Льготы, но не «халява»

– Как вы прокомментируете предложения, высказанные руководителем Ростуризма?

– Если имеется в виду, что люди с инвалидностью должны посещать курорты и достопримечательности не в высокий сезон, что в сезон это будет для них слишком дорого – мне кажется, это неверный подход.

Ведь другие люди могут себе позволять посещать курорты в теплое время года, побывать, допустим, в Петербурге во время белых ночей… Почему же люди с инвалидностью не должны входить в их число? Отдать людям с особыми потребностями низкий сезон – это своего рода ограничение.

Я думаю, что льготные тарифы для инвалидов можно предусмотреть в любой сезон. Не бесплатные – я не считаю правильным введение для инвалидов таких привилегий, чтобы они не платили ни за что. Потому что сейчас у нас есть немало возможностей, чтобы работать и зарабатывать. И когда мы предоставляем людям с инвалидностью слишком много бесплатного, мне кажется, это отчасти развращает.

От позиции иждивенца нужно избавляться, и как раз возможность путешествовать – то, что может стимулировать человека, чтобы работать, зарабатывать деньги на поездку.

Есть куда поехать – а ехать не на чем

– Насколько готова к приему инвалидов туристическая отрасль в России?

– На мой взгляд, самое главное, чего у нас нет – системы, позволяющей организовать отдых людей с инвалидностью. О чем идет речь: допустим, мы адаптируем к особым потребностям отель, или музей, какие-то здания, отдельные зоны. Но у нас нет транспорта, позволяющего колясочникам добраться до них. Нет работающей инфраструктуры. Все адаптировано, к сожалению, кусками: что-то работает хорошо, что-то – вообще не работает.

Например, в Калининградской области, где я живу. У нас есть, что показать – природные достопримечательности, памятники архитектуры, истории. Но если в самом Калининграде хотя бы на некоторых маршрутах ходят приспособленные для колясочников автобусы, то поездка между городами – это уже проблема.

Люди добираются на социальном такси, а оно предназначено только для местных жителей, его использование регламентировано и рабочий день ограничен, и нужно заказывать его заранее. Иногороднему если и возможно им воспользоваться, то, наверное, для этого придется заранее связываться с администрацией.

Отели – плохие и хорошие

Другая проблема в России – с отелями. Там могут быть пандусы при входе, могут быть приспособленные для людей с инвалидностью лифты. Но уже в номерах все совсем не так доступно. Типичная ситуация – узкие двери, нет подъезда к умывальнику, инвалиду невозможно воспользоваться душем.

– Это касается дешевых гостиниц?

– Нет, нельзя сказать, что плохая ситуация с доступностью – в дешевых отелях, а в дорогих – дела обстоят лучше. Не так давно в хорошей московской гостинице меня спросили, насколько удобно мне в номере – и удивились, услышав мой ответ.

Я предложила администратору зайти в ванную комнату, сесть на стул в душевой кабине, и представить себе, что он – это я.

Он сел, попробовал дотянуться до душа – не вышло. Вроде бы все и учтено, но все недоработано. Проблема с унитазом, с поручнями, с зеркалом над раковиной – сидящий в коляске человек в нем увидит только свою макушку. Телефон не на тумбочке возле кровати, а на столе, чтобы позвонить, мне нужно садиться в коляску и ехать к нему. И так далее…

Сотрудники этого отеля пожаловались, что так получается потому, что нет обратной связи – гости с инвалидностью не делятся впечатлениями о том, что именно не так. Я объяснила им, что можно поменять, они записали. К следующему моему приезду там многое изменилось.

А есть очень хорошо приспособленные для нас гостиницы. Это может быть, например, из-за того, что хозяин сам когда-то соприкоснулся с этой темой – допустим, в его семье, или среди друзей, или среди партнеров есть человек с инвалидностью. Есть руководители, прямо заинтересованные в том, чтобы в их отелях была по-настоящему доступная среда. Но их мало.

Есть международные сети отелей, которые приносят сюда свои стандарты обслуживания клиентов с инвалидностью. Могу привести в пример сеть ibis, с которой мы сотрудничаем в Калининграде. В большинстве случаев колясочнику там будет комфортно, там есть пандусы, хорошо устроены номера. И, что очень важно, они учат персонал культуре взаимодействия с людьми с инвалидностью. Такое обучение проходят все, от официантов до горничных. Так что у нас есть на что ориентироваться.

Доступная среда – это выгодно

– В чем причина того, что создание доступной среды далеко не всегда входит в число приоритетов для турбизнеса?

– Почему-то считается, что люди с инвалидностью – это обязательно низкоплатежеспособная категория людей, которые путешествуют редко. Не соглашусь с этим. Во-первых, человек с инвалидностью путешествует почти всегда не один, он приезжает или с друзьями, или с родственниками, со своей компанией. Все эти люди остановятся там, где будут созданы комфортные условия. К тому же, работает «сарафанное радио», узнав о хорошем отеле, я расскажу о нем своим знакомым с инвалидностью, они потом рекомендуют его еще кому-то…

Да, есть стереотип, что инвалиды – это всегда бедные, несчастные, всегда чем-то недовольные, чего-то просящие. Но это совсем не так!

Среди людей с инвалидностью достаточно много успешных, тех, кто хорошо зарабатывает, и может позволить себе заплатить за качественный отдых. Но, к сожалению, у нас очень часто отсутствует выбор.

Поэтому, когда речь идет, допустим, об адаптации музея к потребностям инвалидов, мы говорим: мы не просим у вас бесплатных билетов. Но дайте возможность, чтобы туристы и местные жители с инвалидностью могли купить билет, может быть по сниженной цене, и прийти не в какой-то особый день, когда будет проводиться акция для инвалидов, а в любой момент, когда они захотят этого сами!

Не выбирать, что дешевле

– Если речь идет об организации групповых поездок людей с инвалидностью – в России есть для этого достаточный опыт?

– Я могу рассказать о таком опыте в организации поездок для детей и молодежи в нашем регионе. Мне кажется важным вот что: это делалось на условиях софинансирования. Турфирма может получить субсидию от Министерства туризма на детские и молодежные туры и оплатить проезд. Условно говоря, если путевка стоила 23 тысячи, 10 из них оплачивало государство.

Речь должна идти не о том, чтобы выбирать через тендер самые дешевые предложения и заставлять турфирмы работать «в ноль», а о том, чтобы часть стоимости, обеспечивающую им прибыль, платили бы не инвалиды, а государство. Мне кажется, в таком случае выиграли бы все.

Другой вариант – когда человек с инвалидностью получает ваучер от государства и сможет оплатить им свой тур в туристической компании, которая будет внесена в реестр госуслуг.

– Какие регионы вы рекомендовали бы посетить людям с инвалидностью?

– В первую очередь – Калининград. И не только потому, что я здесь живу. Здесь действительно многое делается для развития доступного туризма. Регион сам по себе интересный, здесь есть программы на любой вкус, есть доступные отели, есть возможность организации комфортной перевозки.

Самое важное: воспитывать с детства

– Что самое важное в создании доступной среды – для путешественников, и для всех людей с инвалидностью?

– Программа «Доступная среда» действует уже давно, сделано много, но сделано все-таки не так много, как хотелось бы. Не хватает отелей с хорошим качеством доступности, адаптированных достопримечательностей, дорог и транспорта.

Но доступная среда – это не только постройка пандусов и адаптированный транспорт. Это еще и персонал, который мог бы качественно оказывать услуги. И обучать надо не только работников сервиса.

Учиться взаимодействию с инвалидами нужно с детства.

Это закладывает основу для того, чтобы не случалось конфликтов, чтобы не было таких историй, когда кого-то выгнали из кафе, кого-то не пустили в самолет…

Почему в европейских странах на улице так много людей с инвалидностью, почему дети не показывают на них пальцем? Потому, что их учат общению.

На это надо обращать внимание. Когда человек маленький, у него возникает много вопросов, и нужно уметь дать ответы. Здесь пригодятся и «уроки доброты», которые должны проходить в школах. Если посмотреть на классы, в которых есть дети с инвалидностью – где-то бывают и случаи жестокости, кого-то дразнят. Но, как правило, бывает иначе – одноклассники помогают этим детям.

Ребенок же не всегда совершает злые поступки потому, что он злой – часто ему просто не объяснили, как надо.

Вот он, к примеру, идет с мамой по улице и спрашивает, почему кто-то едет на коляске. А в ответ слышит: отвернись, не надо смотреть! Естественно, у него закрепляется мнение, что человек на коляске – это плохо.

Поэтому государству нужно дополнить систему образования, чтобы потом не приходилось обучать взрослых людей. Чтобы взрослые люди не нуждались в объяснениях, например, о том, почему нужно строить пандусы, ставить подъемники. Пока что с этим доходит до смешного: нам иногда звонят из строительных компаний и предлагают дать им напрокат подъемник, чтобы они его показали комиссии при сдаче дома. Комиссия уедет – подъемник открутят, привезут назад, и все будут довольны, так они считают. Это же ненормально!

Нужно обучать учителей. Мы этим занимаемся, вместе с министерством образования. Я преподаю на курсах повышения квалификации преподавателей и рассказываю, кто такие инвалиды, какие у них потребности, какие правила взаимодействия с ними. Правил не очень много, выучить их несложно, но они есть. И человек иногда говорит: я прожил всю жизнь, а элементарных вещей не знал. Ему в детстве никто об этом не рассказал.