Помочь порталу
Православный портал о благотворительности

Хочу броситься под поезд, помогите

Психолог-консультант Ник Холт вспоминает свой первый сеанс в службе профилактики самоубийств и то, что помогло человеку выжить

Фото с сайта abcnews.go.com

Ник Холт – психолог-консультант из Лос-Анжелеса. Свою карьеру он начинал в службе профилактики самоубийств как волонтер на телефоне доверия.

Обычно разговоры с абонентами держатся в строжайшем секрете: любая мелочь может повлечь за собой непоправимые последствия. Но срок давности истек и сегодня Холт вспоминает, как в первый раз спас жизнь отчаявшемуся человеку, и рассказывает о том, как учился этому.

Незнакомцы разговаривают с незнакомцами

Поздний вечер. Вторник. Моя смена на телефоне доверия для самоубийц  – Didi Hirsch Suicide Prevention Hotline, где я волонтерил уже месяц, еще не началась, я налил себе кофе, но не  успел сделать и глотка, как в комнату вошла начальница.

– Ты готов? Звонит человек, который уже совершает самоубийство – сейчас, в эту минуту.

– Готов, – ответил я, холодея от страха.

– Привет, меня зову Ник. Что случилось?, – промолвил я, взял трубку.

Голос на том конце линии взорвался.  Джонни говорил, что у него все совсем плохо и с таким напряжением, словно нес на себе взрывчатку, готовую вот-вот детонировать. По его манере произносить слова я сделал вывод, что он латиноамериканец. Кем он был на самом деле, я не узнаю никогда. В этом смысл телефона доверия: незнакомцы разговаривают с незнакомцами.

– Ты подумываешь о самоубийстве?

– Да, – тихо ответил он.

– И как ты собираешься сделать это?

– Лягу под поезд.

Я насторожился. Ответы редко бывают столь конкретными.

– А где ты сейчас?

– Лежу на путях, – ответил Джонни.

Фото с сайта scoopnest.com

Звуки на фоне суицида

Так… Помогать надо быстро. Первое: завоевать доверие, наладить то, что называется терапевтическим контактом. На все про все пара минут. Сейчас значение имела любая мелочь.

Я попытался представить себе его. Ловил любые звуки. Вслушивался в тембр голоса, интонации, дыхание. Тишина могла сказать больше, чем слова. Я искал нечто, что бы связывало меня с этим человеком в его страдании. Это сейчас самое главное.

– Что там за шум? Рядом с тобой какие-то люди?

– Пьяные подростки. Уроды, – сказал Джонни.

До меня донеслось: «Посмотри на этого придурка. Что он там делает?»

Похоже, они задирали моего Джонни.

– Весь мир против тебя сегодня, да Джонни?

– Как обычно.

– Значит не только сегодня… Люди причинили тебе много боли в последнее время.

– Ну да. Всем плевать. Надоело. Тащиться одному – надоело!

– А ты с кем-нибудь кроме меня говорил об этом?

– Да конечно! Тысяче человек. Они лишь говорят, чтоб я заткнулся, называют нытиком и предлагают пивка. Мне надоело быть обузой для людей. Я никому не нужен.

– Я слышу, ты устал. Ты в отчаянии, можно ведь так сказать? Оно и понятно: так долго ты пытался достучаться до людей и рассказать им, что с тобой получалось. Но никто не желал тебя слушать – до сегодняшнего вечера.

Джонни молчал.

Мне показалось, что я слышу гудок  приближающего поезда. Сердце мое бешено заколотилось.

Страдать или развлекать?  

Мы все страдаем. Моя профессия убеждает в этом ежедневно. Наши страдания могут отличаться лишь причиной, интенсивностью, реакциями.

И я пришел к выводу, что две вещи способны помочь: признание собственного бессилия и человек, пытающийся разделить с нами боль. Но большинство из нас страдает в одиночестве, увы.

До того, как начать помогать людям переживать несчастья, я развлекал их. Точнее, был маркетологом в шоу-бизнесе. А в какой-то момент оглянулся на свою жизнь и понял, что несчастлив.

Я подозревал, что какое-то отношение к этому имеет неправильный выбор профессии. Пошел на психотерапию. Однажды терапевт спросил меня, когда я бываю по-настоящему живым? Я ответил: когда чувствую душевную связь с другим человеком. И это очень многое прояснило.

Я решил поменять жизнь и занялся изучением психологии. Я всегда считал, что обладаю эмпатией, умею дружить, располагать к себе незнакомых людей – и понял, как глубоко ошибался, готовясь стать волонтером на телефоне доверия.

Люди идут работать на телефон доверия для самоубийц по разным причинам. Моя заключалась в тщеславии. Я верил, что одно мое присутствие на другом конце телефонной линии способно спасти жизнь человека, изменить мир вокруг него.

Фото с сайта sovcal.com

Но нравоучениями никого не спасти. Слова о том, что ничто не стоит жизни, сами ничего не стоят.

Люди звонят на телефон доверия в поисках того, кто присоединится к ним в их ужасе и муке.

Мне показал это мой преподаватель. Он сам страдал биполярным расстройством, в периоды депрессии думал о самоубийстве и даже пытался покончить с собой. Но именно его болезнь, его страдание делало его незаменимым в профессии. Он, как никто другой, умел наладить контакт с абонентами, находившимися уже на краю. Этот человек рассказывал им о своем опыте, и иногда именно это спасало их от гибели. Именно он научил меня главному «секрету» помощи потенциальным самоубийцам: безусловной эмпатии. Кроме того, необходим и чисто «технический» минимум:

– оценить уровень риска самоубийства абонента и отслеживать его на протяжении разговора;

– выяснить подспудные причины звонка и обсудить их с абонентом;

– обсудить с ним способы улучшения существующей ситуации;

– убедить его позвонить еще раз, чтобы получить поддержку;

Поезд прошел мимо

– Ты сказал, что хочешь убить себя, – ответил я Джонни. – Но ты позвонил сюда, на горячую линию предотвращения самоубийств. Возможно, какая-то часть тебя вовсе не желает смерти?

– Может быть,  и так. На самом деле я очень боюсь, что поезд врежется в меня. И я не уверен, что хочу смерти.

– Об этом стоит подумать, – сказал я. – Я очень рад, что ты позвонил мне. Нужно набраться смелости, чтобы позвонить незнакомцу, открыться перед ним. Особенно, когда находишься там, где ты сейчас. Это тяжко.

Я заметил: что-то изменилось. Потом понял: дыхание Джонни уже не было таким частым. Видимо, напряжение чуть отпустило его. Но теперь я совершенно точно слышал свисток поезда.

– Похоже, поезд едет, – сказал я как можно спокойнее.

– Да, прямо на меня.

– И ты намерен все-таки с ним столкнуться? – выпалил я и испугался. Я сам не ожидал, что поставлю вопрос именно так. Джонни мог разозлиться, мог прыгнуть под поезд для того, чтобы доказать: он настроен серьезно. Человек хотел умереть, а я только что утвердил его в этом желании. Я ждал, что он начнет кричать, что его боль настоящая, и я не смею смеяться над ним. Но он молчал. И это давало мне крохотную надежду.

Свисток раздался будто совсем близко.

И тут Джонни шумно выдохнул.

– Пожалуй, сегодня я хочу жить, – произнес он. А в трубке уже стучали колеса и свистел ветер. Поезд пронесся мимо, совсем рядом с нами.

Фото с сайта oboi-na-stol.com

Источник: vox.com

Для улучшения работы сайта мы используем куки! Что это значит?