Около 40 лет назад, когда парацетамол стал приходить на замену аспирину в педиатрии и акушерстве, его проверяли на острые побочные эффекты, которые проявляются сразу. Долгосрочные последствия, особенно при приеме во время беременности, стали предметом внимания в последние десятилетия, рассказала «Милосердию.ru» президент Центра проблем аутизма Екатерина Мень. Она прокомментировала представленные накануне решения американских властей, касающиеся возможной связи аутизма с употреблением беременными парацетамола (ацетаминофен, тайленол), и использования препарата лейковорин для терапии при речевых расстройствах у детей с РАС.
«В 2008 году ученый из Калифорнийского университета Стивен Шульц предположил, что аутизм нередко развивается после прививки не из-за самой прививки. А из-за того, что при вызванном вакцинацией повышении температуры ребенку дают парацетамол, — напомнила она. — Обнаружилось, что корреляции случаев аутизма с вакцинацией нет, если вместо него ребенок получает ибупрофен.
После проводились крупные когортные исследования. Так, в Норвегии на основе данных о 48 тысячах детей была установлена связь между употреблением матерями парацетамола во время беременности, и выявлением у детей к трем годам речевых и психомоторных нарушений. В Британии проведи исследование, показавшее связь СДВГ с применением парацетамола. В университете Мэриленда исследования на мышах показали, что парацетамол подавляет синтез определенного белка, связанного с нейрогенезом и нейропроводимостью, и т.д».
По словам эксперта, пследнее крупное исследование, на которое возможно, и среагировал Трамп, провел известный американский медицинский центр Маунт Синай ( Mount Sinai). Это огромный метаанализ, охвативший более 40 исследований, с выборкой в 100 тысяч человек.
Чем выше качество исследования, тем более явно видна связь межу приемом парацетамола при беременности, и риском развития у ребенка нарушений нейроразвития, включая аутизм, уверена Екатерина Мень. Особенно заметен этот эффект при приеме парацетамола в третьем триместре беременности, и там, где аутизм не развился, сохраняется высокий риск речевых задержек. Чем больше доз парацетамола было принято — тем меньше к двум годам словарный запас у ребенка.
«Реакция на эти данные вполне понятна, поясняет руководитель ЦПА. — В Швеции уже несколько лет назад запретили использование парацетамола при ведении беременности. Хотя научного консенсуса по этому вопросу нет — но там решили, что разумно будет подстраховаться.
Проблема в том, что препараты с парацетамолом — безрецептурные, и люди думают, что значит, они и безвредные, что это просто такие витамины. На всех каналах рекламируют как удобное средство от простуды растворимые лекарства с окончанием на -флю, кисленькие или сладенькие напитки. И никто не задумывается, какие дозы парацетамола он при этом получает.
При этом важно понимать: все эти данные не означают, что ученые «нашли причину аутизма». Потому, что единой причины у аутизма нет».
Предложенный для терапии речевых расстройств у детей с РАС ликворин — это достаточно дорогой препарат — очень активная форма фолиевой кислоты, витамина B9. Его используют в онкологии: когда люди получают химиотерапию, витамин вымывается, и ликворин помогает быстро восполнить его недостаток.
«Применять ликворин при аутизме пробуют достаточно давно, в разных странах, в порядке эксперимента, при нарушениях фолатного обмена, — рассказала Екатерина Мень. — Это не какое-то универсальное лекарство для всех случаев.
Не думаю, что родителям детей с аутизмом России будет просто добиться для них экспериментальной терапии ликоворином. Возможно, для этого пришлось бы доказать, что проблемы ребенка связаны с дефицитом фолиевой кислоты».
Руководитель ЦПА с сожалением отметила, что вопросы, связанные с аутизмом, заинтересовали сейчас широкую аудиторию лишь потому, что на эту тему выступил Трамп. При этом совсем недавно в Москве прошла крупнейшая международная конференция «Аутизм. Вызовы и решения», собравшая десятки выдающихся ученых со всего мира.
«Были представлены результаты уникальных исследований, в том числе тех, что наши ученые умудряются проводить на мировом уровне, несмотря на отсутствие финансирования. Причем проблема в отсутствии даже не денег — а качественной экспертизы. В США сейчас выделяют $50 млн. на масштабные исследования в области аутизма. Нашим ученым на это денег не дают просто потому, что некому оценить их заявки», — подчеркивает Екатерина Мень.
