Жизнь голоса

Что такое радио сегодня? Ритмичный шум в машине, новости да погода – кто слушает больше? Православных дразнят любовью к неразвлекательным радиопередачам – «Поститься, молиться и слушать радио «Радонеж»! Серьезное, спокойное радио, с умными беседами, классическими постановками, – да и с проповедью тоже! – почти неслышно. Однако там по прежнему работают люди – и считают себя защитниками аристократизма, противостоящими варварству. Над чем они работают и для кого, корреспонденту сайта Милосердие.ru Елене НАСЛЕДЫШЕВОЙ рассказал диктор еженедельной передачи «Воскресная проповедь» на минском радио Олег ВИНЯРСКИЙ.

— Олег Александрович, меняются ли возможности радио со временем?
— Соревнование с телевидением пока складывается не в нашу пользу. Больше людей так устроены, что им «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». И хотя много и таких, кто воспринимает мир через ухо, сейчас мы несколько утратили контакт со слушателем. У него уже нет, как раньше, ожидания какого-то откровения, какого-то нужного слова, которое придет из Дома радио, где сосредоточен огромный интеллект и творческий потенциал. Наверное, это потому, что произошли существенные перемены в обществе. Мир стал очень изменчив, его захлестнул шквал информации.

Между тем, один из феноменов радио — удаленность слушателя от диктора, – играет положительную роль. «Большое видится на расстоянии»; если применить эту фразу к радиоискусству, то можно сказать, что расстояние помогает слушателю воспринять больше, чем это могло быть в беседе с диктором лицом к лицу. Радио дает возможность прислушаться к тому, что очень часто в бытовом разговоре мы упускаем, оно способно сделать невидимое видимым и неслышимое слышимым. Радио может быть проводником духовного, сокровенного смысла слова.

— Пожалуй, не скажешь, что радио ушло на задний план, хотя бы потому, что FM-станции своими передачами заполнили все пространство в транспорте, в магазинах, на улице. А как вы относитесь к FM?
— Как человек постоянно связанный со звуком, я оцениваю это как провокацию, сейчас идет настоящая пандемия неочищенного, нефильтрованного звука. Слушатель воспринимает то, что позволяют себе ведущие FM-станций как пример, и когда слышит развязный тон ведущего, то тоже перестает сдерживать себя, снимает внутренние ограничения: раз позволено им — значит, и я могу.

В FM-вещании нет аристократизма. Сосредоточиться, убрать хаос из души, войти внутрь себя гораздо легче, оказавшись в каком-то замкнутом пространстве. Традиционная радиостудия создает атмосферу уединения, а на FM-станции обычно во время передачи в студии присутствует много людей, идет общение.

У Николая Гумилева есть стихотворение «Слово»:
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.

И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.

А для низкой жизни были числа,
Как домашний, подъяремный скот,
Потому что все оттенки смысла
Умное число передает.

Патриарх седой, себе под руку
Покоривший и добро и зло,
Не решаясь обратиться к звуку,
Тростью на песке чертил число.

Но забыли мы, что осиянно
Только слово средь земных тревог,
И в Евангелии от Иоанна
Сказано, что Слово это — Бог.

Мы ему поставили пределом
Скудные пределы естества.
И, как пчелы в улье опустелом,
Дурно пахнут мертвые слова.

«Не решаясь обратиться к звуку…» Слово способно пробудить в нас нечто и войти с ним в резонанс. Устное, звучащее слово способно подвигнуть человека на какой-то поступок, на переосмысление жизни и, как еще говорят, перевернуть душу слышащего. Радио традиционное стремится к чему-то совершенному. А FM-станции своей безаппеляционностью, дерзостью разрушают пространство, так необходимое для тайны, снимают с нее покров. Они навязывают свой язык, не дают оторваться от суеты, опускают нас на землю, приземляют.
Но многие любят FM-радио: там дают музыку, погоду, рекламу, новости. А им больше ничего и не надо. Так удобно существовать. Но я радио по-другому воспринимаю и думаю, что оккупация эфира FM волнами — это еще одно испытание для современного человека.

— Из чего состоит профессионализм диктора, как становятся мастерами устного слова?
— Вообще, жизнь голоса совершенно автономна. Уверен, что пространство, создаваемое голосом, имеет прямую зависимость от внутреннего содержания человека.

Большая доля радиомастерства зависит от фантазии того человека, который сидит перед микрофоном. От способности представить и вообразить себе аудиторию.
Ведь что важно? Перед микрофоном не нужно кричать, не нужно шептать, нужно найти свою середину голоса. Ту середину, которую приемлет микрофон. По сути дела — найти себя.

Как учили нас мастера-дикторы, микрофон — тоже живой, с ним нужно разговаривать, как с человеком во время беседы. И многие молодые люди, которые сейчас приходят на радио, к сожалению, совершают одну ошибку: они вещают, разговаривают с неслушающим человеком. А диктор, который садится к микрофону, должен все время прислушиваться к невидимому собеседнику.

Первое и самое главное правило на радио — найти степень доверительности в разговоре со слушателем. И если тебя будут слушать с доверием, то эта трепетная, драгоценная ниточка не оборвется, она будет слышна, какую бы программу ты ни вел.

— Вы участвуете в духовных программах на радио, при этом вы – актер, вас учили играть. Это не мешает быть искренним, избежать наигранности?
— К духовной литературе, словам, записанным святыми отцами, текстам Священного Писания или проповедям я подхожу, благоговея перед тайной не только мироздания, но и человеческой души, потому что каждая душа — это большой духовный опыт, накопленный в течение жизни. И его нельзя «схватить на лету». Такие тексты мне читать крайне сложно, потому что я должен донести до слушателя те слова монаха или священника, которые стали результатом сложнейшей и продолжительной духовной жизни. А я не дожил до такого опыта, не имею его…
И в особенности перед текстом Священного Писания понимаю, что для меня это — бездонный материал. Здесь полагаюсь только на интуицию и чувствую: главное не сфальшивить, не искать в тексте дополнительных интонаций, а просто помнить, что это речь человека, который был осиян Божественным светом.

Конечно, актера могут упрекнуть, что он берется читать библейские тексты. И мы, артисты, никуда не денемся от приобретенных профессиональных навыков. Но нас учили по системе Станиславского, а он был верующим. У Станиславского в наборе профессиональных терминов, из которых состоит работа актера над собой – «эмоциональная память», «фантазия», «восприятие», «оценка» – есть понятие «веры». И мне кажется, что актер, который прошел подобное обучение и сохранил в себе живое сердце, живую веру не только в роли, которую он избрал на радио, на сцене или в кино, но и в своей собственной жизни, — не лицедей. Такой человек будет говорить искренне.

— В религиозных радиопрограммах активно участвуют священники. Почему в эфире их слово порой звучит не так авторитетно и убедительно, как, например, в храме?
— Я видел, как священники записывали свои проповеди, видел, как непросто каждый переживает этот момент. Нет аудитории, как в храме. Там живые лица, видна реакция людей, можно варьировать интонацию, можно установить контакт со слушателями. Когда же перед тобой только микрофон — ничего этого нет. И нужно уметь говорить в такой атмосфере.

Я сторонник того, чтобы священник на радио читал авторские программы, чтобы принимал участие в передачах в качестве собеседника ведущего. А все остальные вопросы: ведение программ, чтение художественных текстов нужно доверять подготовленным людям, актерам. Но опять-таки, не все актеры могут проникнуться духовными текстами, не все умеют прочитать их не по-актерски и найти тот путь, который привел бы их к естественному, органичному, правдивому звучанию слова. Это тоже требует подготовки. Я думаю, что для духовных тем тоже должны отфильтровываться люди: у кого-то получается читать Священное Писание, другой хорошо читает стихи, у третьего лучше получается быть ведущим. Ведь у каждого по-разному звучит голос, разная фактура голоса.

— Какие задачи может сейчас решать радио?
— Я все больше склоняюсь к мысли, что одна из главных задач радио — фильтровать информацию, ее смысл, ее подтекст – и фильтровать говорящего в эфире. Потому что последний, кто выносит информацию слушателю, — это человек, сидящий перед микрофоном. Сейчас, мне кажется, самая острая проблема – в отборе людей, которые были бы способны фильтровать не только информацию, но и свои ощущения. Не должно быть так: вот, я выхожу в эфир, и, хотите слушайте, хотите нет, но какой я есть, таким меня и воспринимайте. Потому что, как писал Высоцкий, подошедший к микрофону подходит к образам. И этот человек может влиять на умы, на души людей, к этому нужно подходить с величайшей ответственностью.

А радио, точнее, слово, звучащее через радио, в каком-то смысле, должно магнетизировать, притягивать, служить человеку опорой в жизни. Что я имею в виду? Радио умножает слово, если гость студии — добрый, чистый человек, то радио, умножив количество участников встречи с ним, умножает и количество добра в мире, в пространстве вокруг нас.

Актер Михаил Ульянов, замечательный чтец, удивительный радиомастер, в своей книге «Работаю актером» посвятил целую главу радио. Там он написал: «Радио я ни на что не променяю». Почему? Он описал, что когда приходил в радиостудию, когда садился перед микрофоном, то переживал волшебные минуты, потому что там происходило чудо рождения звукового образа. Вот перед ним книга «Тихий Дон». Там 300 характеров! И каждому из них найти свой голос… Это было для него лучше, чем сняться в каком-то фильме.

Правда, иногда я вспоминаю печальные слова замечательного писателя Виктора Астафьева о том, что была великая литература, было великое искусство, но оно не исправило человека. Человек, может быть, и впитывает что-то, но, к сожалению, остается страстным существом с привязанностью к бытовым проблемам и приземленными требованиями… Но все равно, нужно продолжать работать, работать честно и ответственно.

Олег Винярский в 1983 году закончил Белорусский театрально-художественный институт по специальности «актер драмтеатра и кино». Один сезон работал в Витебском театре. После армии, в 1986 году, попробовал себя на конкурсе дикторов и был зачислен в дикторскую группу Белорусского радио. В 1996 году перешел в литературно-драматическую редакцию на должность режиссера-постановщика. Тогда в новой программе духовно-просветительского направления «Дрэва жыцця» начал читать в эфире отрывки из Священного Писания. Последние семь лет читает Евангелие в еженедельной передаче «Воскресная проповедь», принимает участие в других православных программах.