Здесь дети обретают любовь

Здание приюта

Свято-Иоанно-Богословский женский монастырь (сиротский приют), основанный 12 лет назад, имеет основным своим попечением и трудом заботу о малолетних сиротах, детях из малообеспеченных и неблагополучных семей, а также престарелых, неимущих жителях Архангельской области, полное содержание которых осуществляется за счет милостыни от добрых людей (пожертвований).
Из-за своих добрых трудов монастырь стал разрастаться, за год через обитель может пройти от 100 до 140 детей, некоторые из них обрели постоянное пристанище, получая трудовые навыки и школьное образование при монастыре, вследствие чего возникла необходимость в строительстве храма, который и благословил Его Преосвященство, Епископ Архангельский и Холмогорский Тихон. Храм явился бы духовным спасением и подспорьем жизни обители.
Скудость наших средств заставляет нас обратиться к Вам за посильной помощью в строительстве монастыря.

Матушка Афанасия с воспитанницами

Публикуем прошлогоднюю статью о приюте, опубликованную в печатном органе Свято-Троицкого Антониево-Сийского монастыря «Духовный сеятель»:

Свято-Иоанно-Богословский женский монастырь, что в Лявле (деревня Ершовка), основан в 1994 году. Старшей сестрой, а впоследствии настоятельницей была назначена монахиня Афанасия (Рудалева). В 1996 году обители передано здание, в котором когда-то помещалась церковно-приходская школа. Как говорится, все вернулось на круги своя… Здесь, при монастыре, появился сиротский приют для девочек. Сейчас в нем девять воспитанниц, возрастом от шести лет и старше. В основном, из неблагополучных семей.

При приюте живут не только девочки, но и разная живность

Таким детям необходимы не только внимание и забота, но еще и возможность заботиться о других, более слабых и беззащитных, чем они, тогда в их душах прорастают любовь, доброта. Чуткая матушка Афанасия дала своим воспитанницам такую возможность: они с удовольствием, трогательно ухаживают за овцами, козами, курами. В 2001 году норвежская благотворительная организация приобрела для приюта несколько швейных машин — девочки занимаются шитьем в собственной мастерской. И при этом все они получают образование — прямо в обители уроки ведут преподаватели Лявлинской школы.

Занятие рисованием

Обитель невелика: кроме матушки, здесь одна инокиня, четыре послушницы и девять девочек, есть трудники – так что всего-то человек двадцать. Первая помощница матушки Афанасии — инокиня Стефания. Настоятельница говорит о ней:
— Мать Стефания боевая, работала всю жизнь на железной дороге. И сейчас трудится хорошо, Много молится — сильная молитва у нее. Детей своих ей Бог не дал, а душа-то добрая — к нашим воспитанницам тянется.
В монастыре идет строительство. Построен жилой двухэтажный дом. Сооружали eгo всем миром: внесли свой вклад руководители различных предприятий, предприниматели и простые люди – кто посильной лептой, кто своим трудом. Рядом с домом начато возведение деревянного храма святителя Николая, строят и каменную церковь святого апостола Иоанна. Скоро будет новая баня, проектируется новый скотный двор.

Спрашиваю матушку Афанасию:
— Как получилось, что обитель ваша стала приютом для детей?
— Видно, воля Божия на то. Я и не думала, что дети придут. Получилось неожиданно. Первой появилась Лена из Брянска. Училище в этом городе такое есть — там и инвалиды, и сироты. Девочки оттуда стали к нам ездить. То ли весть о монастыре разнеслась, то ли из газет узнали… И северяне к нам пошли.

— Матушка, расскажите об укладе обители.
— Дети поднимаются в 7 час утренние молитвы — полчаса, завтрак, послушания: у одних — чтение Псалтири, у других — козы, куры, на земле работа, любое дело, кому что дано. В 12 часов — обед, в 16- полдник, в 19 — ужин. Четыре дня в неделю — школьные занятия. Читаем полуночницу, часы все: 1-й, З-й, 6-й, обедницу, малое повечерие. Акафисты читаем: «Слава Богу за все», Божией Матушке «Неупиваемая Чаша» Иконе «Семистрельной», Николаю Чудотворцу, блаженной Ксении Петербургской, блаженной Матронушке, апостолу Иоанну Богослову. После ужина вечерние молитвы и Крестный ход до жилого корпуса.


— Вы в прошлом педагог, сейчас — монахиня, настоятельница монастыря. Как это все сочетается в Вашем подходе к воспитанию девочек? Помогает ли педагогический опыт?
— Конечно, помогает. В школе дети были разные — с 1 класса и до выпускных. Я в школе еще работала, когда народе начиналось пьянство, родители пьют, а детишки бесхозные, жалко их было… Господь — это любовь, в этом самое главное. Их надо любить и жалеть, помочь им. Чему-то научить. Они дома ничего не получают. Недолюбленные эти дети. Недолюбили их дома, недоучили.

— Какими девочки приходят обитель? Как они преображаются?
— До преображения еще дойти надо, это трудный путь. Приходят девочки — вороватые, вшивенькие грязненькие, ложку не умеют держать, кроме картошки, некоторые ничего не едали. Помню, девочка такая Маша, — ей 8-9 лет уже, а пришлось учить, как ложку держать: она картошку рукой схватит и в рот. Кроме сквернословия, многие ничего не знают, от нас терпение требуется. Любить их надо, тогда они поймут.
Шестилетняя Юля в письме к отцу так о своей новой жизни поведала: «Папа, я тебя люблю! Я домой не вернусь. Дома меня одну оставляли. А здесь хорошо, меня здесь кормят. У меня здесь белые простынки, теплые одеяла…». Она Машеньке диктовала, Маша писала… До слез ведь жаль ее: «Папа, я тебя люблю, но домой не поеду…». Юлечка ничего, кроме матерных частушек, не знала. А ведь хорошо поет. Веселая такая девочка. Не знаю, как дальше будет. Читает уже, быстро научилась. Скоро в первый класс пойдет, если не отберут ее от нас органы образования. Вырвут… Они, как только напишем заявление в школу, узнают адрес, начнут давить на отца: мол, почему ребенок в монастыре?! То обстоятельство, что мать ребенка лишена родительских прав, для чиновников вовсе не важно, заставляют родителей взять ребенка, угрожают: лишим вас детских пособий, а то и жилья, если дочь к себе не возьмете. Ее четырехлетняя сестренка на улице чуть не замерзла — матери дома не было, и девочка потерялась. Сейчас уже удочерена, семью обрела. Вот такие дети попадают…

Была у нас Катя, четыре года жила — сначала ничего, кроме громкого голоса, не воспринимала. Я — ей: «Катя, Катя, Катенька…» — не реагирует, а как повысишь голос, откликается… Приучили ее к крику, с нею только так дома разговаривали. Вот и пришлось сначала на повышенных тонах, потом все тише, спокойнее… Так продолжалось 2-3 месяца — и привыкла.


— Какова судьба тех, кто уже вышел из приюта? Бывают ли они в обители, пишут ли?
— Таких много девочек. Звонят, приезжают, пишут. Например, Ира с Пинеги учится в институте. Были у нас сестрички — Нина и Елена. Теперь Лена уже замуж вышла, а Нина отставала в развитии — у нас она научилась работать, себя обиходить, коз доить, кормить, поить. Когда подросла, окрепла, вернулась домой, завела коз, теперь может прокормить себя. Была Лена из Онеги, она получила швейный разряд, продолжает учиться — станет закройщицей. Еще одна Лена была здесь, вместе с сестренкой Машей. Нынче обе вернулись в обитель: Маша — на каникулы, а Лена хочет посвятить себя иконописанию, думает поступать в семинарию.
И еще одна воспитанница, Ира, — уже пятиклассница занимается в воскресной школе, в епархиальном домовом храме читает на клиросе, поет. Другая девочка, Катя, несколько лет проводила у нас каникулы, теперь намерена поступать в семинарию, в епархиальной воскресной школе она отцу Серафиму — первая помощница. Много таких детей, почти со всеми поддерживаем связь. Звонят: «Матушка, помолитесь, на экзамен иду!». И многие мои школьные ученики пишут, приезжают, стараются помочь. Все эти дети одинаково дороги мне.

Иеродиакон Феофил

Пожертвования для приюта вы можете передавать через Комиссию. Наши адрес и реквизиты – здесь. Напоминаем, что, если вы переводите на наш cчет адресное пожертвование, вам следует после этого связаться с Комиссией по телефону (495) 237-34-27 или е-mail komissia@miloserdie.ru и уточнить, кому именно переведены деньги. Спаси Господи!