«Вам звонят из Следственного комитета…»
Лидия Павловна (имя героини изменено), бывший старший лаборант, недавно вышедшая на пенсию, отдала мошенникам все свои накопления, почти 3 миллиона рублей, и еще около миллиона, взятые в кредит.
В первый раз ей позвонили якобы из департамента безопасности Центробанка, разговор был короткий и ни к чему не обязывающий. На следующий день звонили уже «следователи Следственного комитета». Легенда была такова: некая однофамилица пришла с доверенностью от Лидии Павловны в банк и пытается получить доступ к ее счету. При этом «следователи» называли банк, счета в котором у женщины никогда не было.
Вместо того чтобы заподозрить обман и прекратить общение, Лидия Павловна рассказала, в каких банках на самом деле лежат ее деньги и сколько. Дальше начался настоящий прессинг.
Звонили с утра до позднего вечера. Организовали чат в вотсапе, где засыпали женщину документами с солидными шапками и множеством орфографических ошибок. Легенда изменилась – теперь речь шла уже о том, что банковские сотрудники вступили в сговор с преступниками, а Следственный комитет проводит по этому поводу внутреннее расследование; Лидии Павловне в этой комбинации отводилась роль важного свидетеля и сотрудника под прикрытием.
«Чтобы не спугнуть преступников», женщине строжайшим образом велели ничего не рассказывать родным, а все накопления – снять из банков и положить на некий «защищенный счет». Деньги Лидия Павловна переводила сама, через банкомат, к которому ее направили «следователи», а забирать деньги из банка ездила на присланном ими к ее дому такси.
Дальше к «следователям» присоединилась «сотрудница кредитного бюро». Жертве рассказали, что ей необходимо «закрыть кредитную линию, открытую однофамилицей». Под руководством мошенников Лидия Павловна взяла в разных банках два кредита, деньги также переводила на указанный ими счет.
Все такие истории построены на искусном нагнетании (одномоментном или длительном) психологического напряжения. Сначала нащупывают слабые места жертвы, а потом начинают одновременно дергать с разных сторон.
Если схема рассчитана на кратковременное общение, мошенники действуют с помощью эффекта неожиданности. Человеку сообщают нечто шокирующее и заставляют принять решение как можно скорее. Давить будут на одно из трех чувств – жадность («только сегодня мы проводим закрытую распродажу БАДов со скидкой 90%», «на ваш номер телефона выпал приз»), жалость («ребенок умрет», «щенков усыпят»), но сильнее всего – на страх («бабушка, я сбил человека, срочно переведи деньги следователю», «ваш счет пытаются взломать, чтобы спасти деньги, переведите их»).
В длинном варианте человека сначала проверят на контактность (берет трубку, вежливо общается с «сотрудниками», послушно нажимает цифры в «телефонном опросе»). Ищут людей, для которых заведомо неудобно прервать начатый разговор.
Дальше общение идет по принципу «добрый следователь + злой следователь». На связи с несчастной жертвой, сменяя друг друга, беспрерывно будут несколько человек. Жертву будут попеременно пугать, а потом утешать и рассказывать ей о ее важности, в конце концов измотают до «туннельного зрения» и невозможности соображать здраво.
На короткие комбинации легче попадаются люди в состоянии «рассеянного внимания» (например, если человеку позвонили, когда он был за рулем). На долгие – люди, испытывающие дефицит общения.
Уязвимость не всегда зависит от возраста. За последние пару лет от комбинации, подобной той, что случилась с Лидией Павловной, пострадали и 76-летний профессор РГГУ Игорь Яковенко, и 25-летний архитектор Ирина (имя изменено). С профессором мошенники общались два с половиной месяца, в результате он перевел на их счет деньги с нескольких своих вкладов, а также подписал договор купли-продажи московской квартиры и дачи. Ирина перевела мошенникам деньги специально взятого для них кредита, с ней несколько человек, сменяя друг друга, непрерывно разговаривали 8 часов, не позволяя положить трубку даже в туалете.
«Если не заплачу еще немного, точно потеряю все»
Борис Евгеньевич (имя изменено) из Омска всю жизнь проработал в закрытом НИИ. В 72 года он похоронил супругу, продолжал ходить на работу, каждый день по скайпу ему звонили дети.
Борис Евгеньевич покупал товары для здоровья в фирме, распространители которой звонили ему по телефону. Дети давно говорили, что цены фирма завышает, в конце концов и сам Борис Евгеньевич решил, что в своих запросах продавцы потеряли скромность. Финальный разговор с ними прошел на повышенных тонах.
Через несколько месяцев Борису Евгеньевичу вновь позвонили якобы из Москвы. Сказали, что на ту фирму заведено дело и очень нужно довести его до конца, чтобы наказать зарвавшихся торговцев. Бориса Евгеньевича попросили перевести 5000 рублей, чтобы оплатить «перевод документов для уголовного дела». Деньги он перевел.
Звонки от мошенников продолжались то реже, то чаще. Каждый раз переводам находилось оправдание – на оформление документов, на работу курьеров. Каждый раз оказывалось, что деньги надо перевести именно сегодня, иначе придется все начинать сначала.
Однажды Борис Евгеньевич обмолвился об этом коллеге по работе. Коллега позвонил его детям.
Выяснилось, что в общей сложности Борис Евгеньевич перевел мошенникам около полумиллиона рублей – все свои сбережения и наследство жены. Весь масштаб произошедшего Борис Евгеньевич осознал, только когда несколько часов диктовал сотрудникам полиции телефоны, с которых ему звонили, и счета, на которые он переводил деньги. Продолжать платить мошенникам его заставляла мысль: «Если дело доведут до конца, я получу все назад. Если не доведут – не получу точно».
С точки зрения закона перевод, который человек делал на счет мошенников, выглядит как добровольный.
«Чаще всего дела о мошеннических действиях остаются нераскрытыми, – говорит юрист Екатерина Великопольская. – Отследить всю преступную цепочку очень сложно, доказать причастность конкретных лиц – тем более».
В практике адвоката Павла Кантора был случай, когда деньги пострадавших вернуть удалось. Мужчина обманом вымогал деньги у нескольких обитательниц ПНИ. Скорее всего, преступник просто не ожидал, что жертвы смогут связно рассказать о случившемся, а полиция будет всерьез заниматься людьми из интерната. Однако к делу подключились директора ПНИ, которые привели пострадавших в полицию, убедили полицейских завести уголовное дело, привлекли к расследованию профессионального адвоката. Полиция по номеру счета установила личность преступника. На допросе, чтобы уменьшить тюремный срок, он сознался в содеянном и добровольно вернул деньги потерпевшим.
Такая простая цепочка действий преступника – редкое исключение. Чаще всего со счета, куда их перевела жертва, деньги потом перебрасывают несколько раз и нет никакой возможности отследить финального бенефициара.
Что касается взятых по наущению мошенников займов, то даже если удастся доказать, что конкретный кредит был взят под давлением, это помогает только от процентов и штрафных санкций. «Основную сумму кредита банку нужно вернуть все равно», – добавляет Павел Кантор.
Если сумма долга превышает 500 000 рублей, Екатерина Великопольская рекомендует прибегнуть к процедуре банкротства. Она происходит в арбитражном суде.
«Но следует учесть, что самостоятельно участвовать в этой процедуре простому человеку сложно, – добавляет юрист. – А услуги юриста обойдутся по ценам в Москве и области от 100 0000 рублей».
«Я знаю случаи, когда, стремясь минимизировать потери от телефонных мошенников, жертвы обращались к мошенникам-«юристам», которые, обещая вернуть деньги и решить проблемы с долгами, вгоняли их уже в новые долги», – говорит Павел Кантор.
Как минимум, не стоит обращаться к юристам, которые обещают «вернуть все». Выплачивать долг банку, если был взят кредит, все равно придется, но грамотный юрист поможет установить приемлемый размер выплат.
«Если банк истребовал с вас долг по суду, из пенсии не может вычитаться более 50%, – говорит Павел Кантор. – В ходе судебного заседания можно попытаться еще уменьшить размер этой суммы. Но если пустить вопрос на самотек, с большой вероятностью банк будет автоматически списывать с карточки всю поступающую пенсию».
Деменция помогает мошенникам
«В отличие от деменции по типу Альцгеймера, которая проявляется нарушениями памяти, существует так называемая лобная симптоматика, – рассказывает психиатр Григорий Горшунин. – Это тоже возрастные изменения, но проявляются они в нарушении планирования, прогнозирования, оценки рисков. Память, интеллект и ориентация в пространстве при этом не страдают, но вот способность критически воспринимать ситуацию уменьшается из-за органических изменений».
Такой человек может, например, договориться с родными в субботу утром поехать на дачу, а потом прийти к ним в пятницу вечером и сказать: «Я что-то подумал, а поехали сейчас?» Человек не дезориентирован, он не перепутал день недели, но многомерное восприятие ситуации, в которой у его родственников есть дети, свои дела, они устали и им неудобно ночью вести машину, в его понимание просто не вмещается.
Такое настроение расслабленного благодушия – тоже один из вариантов начала деменции. Человек в нем просто выключен на восприятие сложных процессов, ему захотелось сделать нечто – и он делает. По той же схеме он общается с мошенниками: есть конкретное действие, которое его сейчас попросили сделать, остального контекста для него в этот момент просто не существует.
Психиатр Горшунин утверждает: если процесс когнитивных изменений начался, совершенно неважно, что пациент в прошлом – кандидат наук и научный сотрудник, на картину болезни это в данном случае не влияет.
Человека, уже страдающего когнитивными дефицитами, гораздо легче ввести в состояние тревоги, причем тревога в этом случае может приводить даже к дезориентации.
Еще одна причина уязвимости пожилых – многие в старости испытывают дефицит общения. Одинокому человеку звонит некто и начинает общаться с ним спокойным (лучше женским) голосом, спрашивать о здоровье, сочувствовать. Человек очарован, он начинает очень ценить позвонившего и старается по возможности продолжить контакт.
«Парадокс в том, что люди, в жизни требовательные, подозрительные и «вредные» (например, паранойяльного типа) гораздо чаще считают плохими своих родных, детей и соседей, а вот незнакомых мошенников они готовы воспринять как хороших, – утверждает Григорий Горшунин. – Люди тревожные и чувствительные в то же время бывают озабочены тем, чтобы произвести хорошее впечатление; к ним мошенники часто находят подход, давя на жалость».
Еще один фактор риска: родственники жертв отмечают, что неприятность случилась с их родителями после некоего травмирующего происшествия. Лидия Павловна из нашей первой истории незадолго до столкновения с мошенниками лежала в больнице, профессор Яковенко болел ковидом, Борис Евгеньевич похоронил жену.
«Теперь все подумают, что я – старый дурак»
После случившегося гораздо больше потерянных денег Бориса Евгеньевича волновало то, как он будет выглядеть в глазах окружающих.
«Мне кажется, в первый раз папа напрягся, когда в милиции его опрашивали сотрудники, – вспоминает его дочь Екатерина. – Записывая за отцом счета и телефоны несколько часов, два молодых оперативника не выдержали:
– Ну, ты, дед, даешь! Лучше бы в детский дом перевел, или вот у тебя внучка.
– Как же я теперь на работу пойду? – спросил Борис Евгеньевич. – Там же будут думать, что я – старый дурак».
Больше разговоров о произошедшем в семье не было. Борис Евгеньевич вышел на работу, а дома играл с внучкой. Но через несколько дней позвонили журналисты местного телевидения и предложили сделать «очень поучительный репортаж, чтобы предостеречь других». Борис Евгеньевич посоветовался с дочерью и решил с журналистами пообщаться.
«Они сняли безобразнейший материал, – вспоминает Екатерина. – Было крупным планом видно лицо папы, подписано его имя и фамилия. В итоге о том, что с ним случилось, узнали все. Мне тогда звонили знакомые и родственники, которые не звонили много лет. Кто-то из них звонил папе. Открыто не насмехался никто, многие уточняли: „А правда ли?« Некоторые выражали сочувствие».
После этого Борис Евгеньевич окончательно перестал говорить о случившемся. А летом, через полгода после заявления в милицию, с ним случился тяжелейший инфаркт.
Стать жертвой мошенников стыдно, по сути, это признание собственной несостоятельности. «Посмотреть на произошедшее с нескольких сторон, сказать себе: „Да, меня обманули, но все равно я хороший человек, меня любят«, они могут не всегда, – говорит Григорий Горшунин. – То есть человек будет бесконечно гонять у себя в голове одну и ту же мысль, что он глупый, что его унизили».
Как правило, такие переживания будут проявляться очень долго – в виде обострения хронических болезней, скачков давления, головных болей.
«Спасибо, что взяли деньгами»
Если в результате мошеннических действий пожилой человек не оказался на улице, если у него сохранились источники дохода, которых хватает на текущую жизнь, это не худший вариант. Две главные проблемы в этом случае – отдать кредиты и грамотно общаться с пострадавшим.
Отца Вероники (имя изменено) мошенникам удалось обмануть два года назад.
«Помню, когда все только что произошло (деньги у семидесятилетнего мужчины вывели, перехватив управление банковским приложением в телефоне и оформив от его имени кредит), отец очень переживал, – вспоминает Вероника. – Несколько раз в день он звонил нам с братом и начинал проговаривать случившееся: „Было вот так, а потом вот так. Ну, как же я мог такое пропустить?« Так продолжалось около месяца, так что в конце концов начало уже надоедать, но мы терпели.
Мама тогда хотела отобрать у отца телефон, запретить ему пользоваться приложениями и вообще установить всяческий террор и контроль, – продолжает Вероника. – Но мы подумали, что для папы это было бы очень чувствительно – он до сих пор работает, сам водит машину и очень гордится своим знакомством с современными гаджетами. К тому же незадолго до случившегося у него был сердечный приступ, и мы боялись, что от волнения он может повториться».
В конце концов семья решила: чтобы не платить банку проценты, брат Вероники выплатит за отца взятый кредит. Маме дети строго-настрого запретили ругать и пилить папу, сказали: «Если ты волнуешься, если расстроена, звони и жалуйся нам».
Пережить ситуацию помог и рабочий опыт Вероники. «По работе я часто организовываю корпоративные поездки, – рассказывает она, – и четко знаю: никогда все не пройдет в точности так, как запланировано. В результате, если в самом начале поездки случается какая-то накладка, мы воспринимаем ее с радостью и считаем, что наш план по проблемам в этот раз уже выполнен, дальше можно ехать спокойно.
Так и в этой ситуации с кредитом мы в конце концов решили, что он спас нас от каких-то более крупных неприятностей. Спасибо, что взяли деньгами, как говорится».
Что еще можно сказать и сделать
Даже если вы много раз предупреждали родного человека, что мошенничество возможно, а он все же стал жертвой, не надо его ругать. Мошенники оттачивают свое мастерство годами, еще неизвестно, смогли бы вы сами сориентироваться в подстроенной ими ситуации.
Расскажите пострадавшему, что телефонные разводы – хлеб мошенников, а общая их сумма в России в 2021 году составила целых 45 миллиардов рублей. Так что совершенно точно среди пострадавших было немало людей и умных, и дальновидных, и образованных, просто мошенники оказались хитрее и непорядочнее.
Переживший мошенничество пожилой родственник вряд ли будет готов выносить ситуацию на обсуждение третьих лиц – дальней родни, друзей, психолога. Он пережил большой шок, оправляться от которого может достаточно долго. Опираться при этом он будет на вас – близких родственников, а значит, вы сами должны быть достаточно устойчивы, чтобы оказать ему поддержку.
Если же вы видите у родственника признаки возрастных ментальных изменений, стоит уговорить его проконсультироваться с врачом-психиатром. Врач выпишет лекарства от тревоги, это снизит риск, так как тревожные люди подвержены влиянию мошенников больше. Если мошенничество все же произошло, опять же стоит встретиться с врачом, но просить лекарства уже не только от тревоги, но и от депрессии.
Неочевидный плюс визита к психиатру – у вашего родственника останется карточка в ПНД, впоследствии это может сыграть положительную роль на суде. В ситуации, когда человек передал мошенникам наличные или сам перевел деньги на их счет, она, конечно, не спасет. А вот если человек совершил какую-то сделку, ее удастся оспорить. Для этого человека не нужно обязательно признавать недееспособным, важно, чтобы в его карте было записано, что врач-психиатр провел осмотр и поставил диагноз «деменция». Лучше, чтобы факт наличия деменции был зафиксирован у него до совершения возможной мошеннической сделки.
Коллажи Татьяны Соколовой
