На миссионерском посту у святого источника в Белгороде ежедневно дежурят семинаристы старших курсов, не отлучаясь больше чем на десять минут. Отвечая на вопросы горожан, будущие священнослужители проходят необходимую практику. Какие вопросы горожане задают чаще всего и в чем главная цель дежурств, выясняла Ольга БЕЛЯЕВА.
На засыпку
Справочно-консультационный миссионерский центр Белгорода при храме свв. Веры, Надежды, Любови и матери их Софии на Харьковской горе — небольшой бревенчатый домик, в котором дежурят семинаристы-миссионеры. В домике две комнаты: в небольшой прихожей разместился православный видеопрокат, а на пороге следующей комнаты виднеется стол дежурного семинариста. Еще там есть два стула и стеллажи с книгами до потолка. Ради консультаций приходят редко: вначале заходят просто посмотреть книги. А потом уже задают беспокоящие вопросы, с которыми неловко к батюшке обратиться. «Вопросы в основном о бытовых вещах. Например, нужно ли освящать цепочку, на которой носишь крестик, что делать с веточками вербы после Вербного воскресенья? Бывает, что спросили тебя о чем-то и больше не придут, а иногда человек возвращается и возвращается с новыми вопросами», — рассказывает пятикурсник Белгородской духовной семинарии Илья Мельниченко, ответственный за миссионерские дежурства.
Дежурят ежедневно с девяти утра до шести вечера с десятиминутным перерывом на обед (в семинарии привыкли есть очень быстро, поэтому обеденного перерыва некоторым семинаристам хватает еще и на то, чтобы постоять на крыльце). График дежурств составлен с учетом остальных семинарских послушаний, чтобы не было накладок. Кормят дежурных здесь же, в храме. Пожилые одинокие люди приходят не столько с вопросами, сколько просто поговорить. «Иногда старушки начинают жаловаться на судьбу, на безденежье. Но мы только отвечаем на вопросы, у семинарии нет возможности помогать материально. Бывает, что советуем обратиться в храм, где выдают одежду. Объясняем, как проехать до храма. Бабушки выбирают книги в подарок для внуков. Иногда внукам требуется не только художественная литература, но и «такие книги, в которых написано, почему у нас лучше, чем в других религиях». Вообще, в Белгороде засилья сектантов нет. Владыка их в город не пускает. Но они же — как тараканы: в дверь не пустишь — в щели просочатся. Устраивают встречи на квартирах, раздают листовки на перекрестках. А потом приходят к нам убитые горем родители, чтобы мы что-то подсказали, посоветовали. Чаще всего приходят с горем. Но вот недавно приходил мужчина с радостной новостью: дочка, которая попала в секту, начала опять с семьей общаться», — рассказывает Илья.
Молодые девушки приходят за книгами о вкусной и полезной пище и литературой о том, как создать и сохранить настоящую православную семью. И хотя вечером в центре города больше девичьих стаек, чем влюбленных парочек, девушки дежурных семинаристов как потенциальных супругов почему-то не рассматривают. «Наши ровесники представляют себе семинаристов унылыми, не интересующимися миром людьми, и бывают очень удивлены, узнав обратное. Мы становимся друзьями, общаемся. Но семинаристы на посту с девушками не знакомятся, это же послушание. Да и девушки с дежурным «при исполнении» не заигрывают. Устава дежурного семинариста не существует. Нет и каких-то определенных правил поведения на посту. Просто приятно выполнять свою работу, помогать как-то людям, а знакомиться можно в свободное от послушаний время», — делится впечатлениями от пребывания на миссионерском посту семинарист Сергей.
Агрессивно настроенные люди приходят не часто, но случается. Как правило, такие люди стремятся доказать что-то свое, никого не слушая. Семинаристы на конфликт не идут, выслушивают претензии спокойно, пытаясь по мере возможности вразумить спорщика. Каверзных вопросов, на которые пришлось бы искать ответ во вспомогательной литературе, пока не было. «Шпаргалки? Нет, что вы. Зачем? Для нас главное — живое общение. Ну а со сложными вопросами, касающимися духовной жизни, направляем к батюшке, до храма, как говорится, рукой подать. А мы пока не пастыри, мы только учимся», — говорит семинарист Андрей.
Какого рода «псалтирь»?
Сегодня дежурит Максим Грабовский. С утра уже было несколько посетителей: купили рецепты постных блюд и книгу диакона Андрея Кураева (признан в РФ иноагентом). Но побеседовать пока ни с кем не удалось. В стеклянную дверь ярко светит солнце. Прогретые доски пахнут смолой. Максим готовит домашнее задание — воскресную проповедь. Сегодня, в субботу, к миссионерам основная масса вопрошающих придет перед вечерней службой, то есть где-то часам к четырем. Пока же можно сходить к святому источнику, узнать у приехавших за водой, обращался ли кто-то на миссионерский пост.
Святой источник на Харьковской горе забил, как только был освящен храм. Надкладезную часовню освятили во имя святого преподобного Серафима Саровского. Резная арка соединяет часовню с миссионерским центром. Открыта часовня с девяти утра до девяти вечера. За святой водой люди приходят с четырех-пятилитровыми канистрами в каждой руке. И загружают этими канистрами свои автомобили.
В часовне три посетителя. Евгений приехал на машине, наполняет две канистры:
— Соседнее здание? А что там? Семинаристам вопросы задавать? Да у меня и нет вопросов.
Дмитрий живет неподалеку, ждет, когда нальется бидон:
— Семинаристы? Так вам на 42-й автобус. Духовная семинария не здесь. Там и вопросы зададите все.
Виталий, четыре канистры наполняются и две полные уже в машине:
— Да, в соседнем здании семинаристы. У них и вывеска есть. Только маленькая, не каждый разглядит. Что-то такое с консультациями. Книги внутри, видеокассеты напрокат. Я раза три кассеты брал. Думаю, кто интересуется, задаст там свои вопросы и без рекламы. А кому не надо ничего, тому и с рекламой ничего не надо. Я сам спрашивал, отчего источник считается святым и чем вода из него от освященной отличается.
К дежурному семинаристу врывается запыхавшаяся женщина: «Лампадное масло у вас есть?» — «Нет. Но у нас есть книги, проходите…» — «Ой нет, мне некогда, надо масло купить и на пригородный автобус спешить, а то опоздаю».
Галина, учитель русского языка и литературы, довольно долго рассматривала «Добротолюбие» и Псалтирь, и наконец решилась задать вопрос: «А «псалтирь» — это слово какого рода?» Читать дальше