«Вопрос о виновности надо решать в рамках закона»

Уже три недели прошло со дня безобразной акции, устроенной феминистской панк-группой Pussy Riot у Царских врат в храме Христа Спасителя. Две участницы задержаны и находятся в СИЗО, а в обществе не утихают споры о том, как надо отреагировать.

Крайние позиции выражают и многие православные: одни требуют жесткой расправы, другие, наоборот, считают, что по-христиански будет простить участниц и не возбуждать уголовное дело. При неприятии первой крайности нельзя полностью согласиться и со второй – даже многие неверующие люди понимают, что выходка была хулиганской и оскорбительной для верующих. Но современное правосудие допускает медиацию – примирение сторон в случае искреннего раскаяния виновного и принятия извинений потерпевшим. Возможно ли это в данном случае? Комментирует протоиерей Александр ИЛЬЯШЕНКО, настоятель храма Всемилостивого Спаса б. Скорбященского монастыря (Москва):

— За противоправные действия надо отвечать по закону. У нас почему-то легко относятся к закону («закон что дышло…»), причем на всех уровнях общества. Я, как и любой христианин, могу и должен простить того, кто обидит лично меня. Но в храме Христа Спасителя прошла спланированная акция, направленная против Церкви, глумление над чувствами верующих людей. Акция, безусловно, кем-то заказана, но заказчики, как всегда в таких случаях, остаются в тени.

Вот было бы хорошо раскрутить эту цепочку и понять, кто и зачем срежиссировал это действо. Ведь очевидно, что участницы не просто мимо проходили, вдруг решили зайти и «поозорничать». Нет, они шли в храм с отрепетированной «программой». Но выяснять подробности должны не священники и не прихожане, а профессионалы: судьи, следователи. И решить, подпадает ли данное поведение под Уголовный кодекс, могут только они. Если не подпадает, девушек надо отпустить. Но, хоть я и не юрист и не изучал подробно Уголовный кодекс, мне кажется, что за такие деяния надо отвечать перед законом.

Другое дело, что любая статья предусматривает разные сроки, и суд при вынесении приговора должен учитывать разные обстоятельства: есть ли у участниц акции дети, осознали ли они свой проступок. И если да, то я считаю, что наказание должно быть максимально мягким, лучше всего – условным (если закон позволяет), или мы можем ставить вопрос о помиловании. Но все это, в том числе и возможность примирения сторон и закрытия уголовного дела, должно решаться в рамках закона. А по моим наблюдениям многие защитники участниц акции предлагают нам выйти за эти рамки.