Когда в поисковике набираешь словосочетание «православный человек», выскакивают разные ссылки, но все они так или иначе отсылают нас к текстам, которые говорят о том, каким он (православный человек) должен быть.
Открываем, скажем, одну из первых ссылок и оказываемся на страницах журнала «Нескучный сад»: «Православный человек должен быть самым успешным на Земле. Но при этом нужно понимать, что есть разница между успехом мирским и успехом в глазах Бога. Мирской успех измеряется количеством денег и имущества, которым ты обладаешь. Но такой вид успеха всегда носит временный характер, и, следовательно, успехом не является. Православный человек видит свой успех, прежде всего, в том, чтобы прославлять Господа всюду: в жизни, семье, церкви, на работе, на отдыхе и даже в страданиях…» Много ли из нас, людей, считающих себя православными, может сказать, что живет именно так. Думаю, мало. Но тут мы хотя бы теоретически знаем, какими надо быть.
Следующий вопрос, который встает перед человеком, задумавшимся чуть-чуть о себе: а какой я есть? И сразу рисуется ответ: «конечно, пока еще не такой, каким должен, у меня есть недостатки, кто ж спорит, но, с другой стороны, у кого их нет, я, между прочим…» (вспоминаешь, как вчера в метро старушке рублик дал, ну и прочие хорошие поступки). И, положа руку на сердце, все это так лицемерно! В неделю о мытаре и фарисее давайте послушаем, что думают о нас те, кто не читает «Нескучный сад», кто регулярно не ходит в храм, но, так или иначе, сталкивается с нами – обычными современными православными людьми.
Кто мы? Объективная реальность
Этот вопрос к знакомым изначально не был опросом со статистикой, ответы получились довольно разными и делать типологические выводы не имеет смысла. Формат авторской колонки не предполагает серьезного научного исследования, это лишь взгляд, мнение, повод задуматься.
Тех, кому был задан вопрос «какие ассоциации вызывает у вас словосочетание «православный человек», мы просили поделиться мыслями об обычных верующих людях – воцерковленных мирянах. Отвечавшие на вопрос могли назвать свое или вымышленное имя, описать род занятий и собственное отношение к религии. Там, где ответы подписаны людьми, называющими себя православными, речь идет чаще всего о тех, кто не регулярно посещает храм или только начал свой путь в Церкви. Этот выбор респондентов был принципиальным, так как нам важно было узнать то, как выглядим мы со стороны. Итак, послушаем.
Илья, филолог, журналист, невоцерковленный православный: Российские православные — это, как ни банально, «срез нашего общества». Несколько процентов вменяемых и агрессивно-послушное большинство.
Николай Митрохин, историк и социолог религии: Типичный современный российский православный — это владелица павильона на рынке в райцентре или бухгалтер малого предприятия в среднем городе. Возраст — 45-65 лет. Образование среднее. Кругозор тоже средний. Аполитична. Одинока. Если есть незамужняя дочь — ходит в церковь с ней. Если есть внуки до 12 лет, иногда водит их в храм.
Борис, экономист, агностик: Православный человек — обычно очень категоричный, резкий в суждениях, нетерпимый, уверенный в своей правоте и собственном моральном превосходстве.
Петр Гринев (младший), верующий: У меня нет в сознании какого-то одного собирательного образа православного человека. Я вижу, что бывают самые разные люди, исповедующие православие. Среди них есть люди приятные и не очень, образованные и необразованные, близкие мне по духу и чужие. Казалось бы, православный люд должен был бы выделяться своими добродетелями, быть общим уровнем заметно выше остального населения, но это не так, или я этого не вижу. Скорей, наоборот, — именно в массе своей православная публика производит впечатление скорее угрюмое, мракобесное и даже языческое. И это очень печально, потому что Евангелие, на мой взгляд, — совсем другое, противоположное по своему характеру.
Ольга Борисова, редактор, неверующая: «Современный православный» для меня — это тот, кто посещает Церковь, вот и все. Никаких дополнительных ассоциаций у меня при этом определении не возникает.
Наталья Юдина, историк, выпускающий редактор, агностик: С моей точки зрения, в среднем, православный человек, это человек, просто следующий очередному веянию (если говорить о крупных городах) или же живущий как принято в его окружении (если говорить о глубинке, которая в большинстве своем патриархальная). На сегодняшний день, в России идея «православия» — государственная, наряду с идеями «самодержавия» и «народности», проникающая в повседневную жизнь и активно там закрепляющаяся.
Помимо этого есть люди, более глубоко укорененные в православной традиции, прихожане определенных храмов, как правило, группирующиеся возле одного священника много лет. Такие духовные отцы, как правило, наставляют практически по всем жизненным вопросам, благословение берется на любое мало-мальски значимое дело, от написания диплома в институте на определенную тему, до похода в магазин. Такие люди предпочитают, условно говоря, не решать самостоятельно, а ответственность за решения перекладывать на духовного отца.
Мария, юрист, преподаватель: Я в силу своего рода деятельности много общаюсь с разными людьми: и с православными, и с людьми других вероисповеданий, и с атеистами. Считаю, что православные ничем не отличаются от остальных. Такие же люди со своими достоинствами и недостатками. Себя я считаю верующим православным человеком.
Давайте оставим без подробных эмоциональных высказываний то, как нас описывают, просто сделаем небольшие выводы — каждый сам для себя. Заверю лишь, что те люди, которые отвечали на этот вопрос, были выбраны неслучайно. Они изначально ничего не имеют против православных, они не настроены агрессивно, но какие-то наши поступки, действия и т.д. порой застают их, мягко говоря, врасплох.
Деление на два. Индивидуальный подход
Некоторые из тех к кому мы обращались с просьбой рассказать о «современном православном» говорили, что не так хорошо знают таких, у других, наоборот, оказывалось довольно много знакомых среди воцерковленных людей. Одна из отвечавших попыталась разделить знакомых ей православных на две категории. Посмотрим, что из этого вышло.
Ирина, историк, журналист, нецерковный православный: На мой взгляд, воцерковленные православные (из тех, кого я наблюдаю) условно делятся на две группы.
Первые — так называемая православная интеллигенция (люди, занимающиеся интеллектуальным трудом), среди них могут быть люди с разным уровнем доходов. Эти люди обычно или пришли в Церковь в юности, или (особенно если это молодежь до 30 лет) выросли в православных семьях (т.е. родители были верующими еще в советское или раннее пост-советское время). Ни внешне, ни поведением они никак свою религиозность не демонстрируют: одеваются согласно собственному вкусу (иногда — ярко и стильно), женщины могут пользоваться аксессуарами, косметикой. Толерантны к окружающим, стараются не допускать резких суждений. Большинство участвует в благотворительности (систематически или от случая к случаю, волонтерят). При выборе учебных заведений для своих детей предпочтение отдают школам-садам с хорошим рейтингом и сильным педсоставом — это могут быть как светские, так и православные школы-сады. То есть, для меня они ничем не отличаются от нерелигиозных или нецерковных людей того же круга, за исключением, может быть, того, что они гораздо более терпимы и ведут себя менее агрессивно в особых ситуациях.
Вторая группа отличается от первой довольно сильно. Это могут быть как люди так называемого среднего класса, с хорошим доходом, бизнесмены, так и люди малооплачиваемых профессий (т.е., как и в первом случае, доход — не показатель). Среди них много неофитов. Православие для них означает также консерватизм, как в политике, так и в быту. Поэтому они могут демонстративно отказываться от каких-то современных вещей — например, ТВ, современных игрушек, детских памперсов. С толерантностью там не очень хорошо, среди них много антисемитов, националистов и просто разного рода ксенофобов — пусть и не агрессивных, но на бытовом уровне это заметно. Католиков, протестантов «своими» не считают. Категоричны. Детей стараются отдать в православные гимназии, но чаще именно для того, чтобы поместить в «свою» среду, оградить детей от «чужих» и от влияния «враждебного» мира. Ощущают (и часто демонстрируют окружающим) свою «особенность», «духовность», разделение по линии «духовность-бездуховность» мне не всегда понятна, например, занятия йогой и «Гарри Поттер» — это недопустимо. Свою религиозность демонстрируют – или одеждой (подчеркнуто строгой и закрытой, косметика и аксессуары у женщин практически отсутствуют), или поведением. Я имею в виду — в общественных местах, в разговорах с незнакомыми людьми; например, на детской площадке неоднократно наблюдала маму, которая, прежде чем дать своим детям мороженое/пирожок/конфету, заставляла их читать молитву и креститься. В благотворительности участвуют только если благотворительную акцию устраивает приход, благотворительность чаще избирательная — «своим».
Ах, как хочется воскликнуть, что это все ерунда, что факты здесь притянуты за уши, что по отдельным одиозным личностям судить обо всех нельзя. Но попробуем быть честными не на словах, а на деле. Разве не имеет это ко многим из нас отношение? Пусть не все и не ко всем, пусть что-то и лишь к некоторой части.
Почему так. Субъективное мнение
Давайте вспомним, как мы собираемся в храме не столько, чтобы поучаствовать в Литургии, сколько для того, чтоб пообщаться с друзьями и знакомыми и, разумеется, мы называем это «общением с близкими по духу людьми». Но обсуждаем мы чаще всего походы по магазинам и покупки, работу и занятия детей, просмотренные недавно фильмы и прочитанные книги, заодно, мимоходом можем и осудить кого-нибудь. Храм для многих из нас стал чем-то вроде клуба по интересам, мы идем туда продемонстрировать свой хороший вкус, нарядную одежду и детей, или, наоборот, показать усталость от многотрудной жизни или полную отрешенность от мира. Мы не те, кого Господь называл «солью Земли», мы – сахар-рафинад с претензиями. В чем причина, почему «современные православные» именно такие – в этом также решил разобраться наш респондент.
Ян Левченко, доктор философии, профессор ВШЭ на Отделении культурологи:
Для меня сочетание «православный человек» ассоциируется со значительно бОльшим кругом нерешенных проблем и противоречий, чем, например, католик или протестант. Связано это с тем, что на протяжении долгого времени православные на территории бывшей Российский Империи (основной ареал их расселения) были вне закона и существовали в лучшем случае в соответствии с порочными двойными стандартами, характерными для советского социума, а в худшем — подвергались варварским гонениям. Что касается уехавших в эмиграцию православных, то их изоляционизм, консерватизм и мессианское самоощущение не способствовали диалогу и интерференции с другими христианскими конфессиями. В итоге православие наименее открыто для дискуссий, цивилизованного обсуждения. Мне представляется, что большинство тех современных россиян, что называют себя православными — это люди растерянные и невежественные. Они не знают и не уважают обрядов, связь с которыми пересохла благодаря советскому равнодушию и лицемерию. Часто понимают под православием пресловутую русскость, которая ведет к банальному национализму. Часто просто повторяют то, что навязывает им массовая культура. В действительности у них нет никакой веры, вместо нее — страх, индивидуализм, бытовая хитрость, умение приспосабливаться. Субъективно я не верю современным российским православным, хотя и понимаю, что убежденным, честным и порядочным людям из их числа нелегко вдвойне. Мы – «опущенная» страна, нам вообще трудно верить во что-либо, если, конечно, не считать верой догматичное забытье.
Дорогие читатели, если вас распирает негодование, вы считаете, что на вас наговаривают и к вам несправедливы, не спешите писать разгневанный комментарий. Мои эмоции после чтения полученных на вопрос ответов менялись стремительно: «да, действительно – неужели? – не может быть! – вранье – или так и есть». Эти мнения людей, которые видят нас со стороны, важны не тем, что они единственно верные и абсолютно правильные, а тем, что они подталкивают нас также посмотреть на себя свежим взглядом. В итоге остается грусть и понимание того, что далеко не все в нашей жизни мы можем прикрыть нарядным фасадом и громкими, правильными словами. Эта неделя дается нам, чтобы ощутить себя мытарями, но мы почему-то думаем все больше о том, что в среду и пятницу можно есть колбасу.
