«Когда объявляют ракетную опасность, учитель в школе всех организованно ведет в укрытие. А для тех, кто дома, объявляет: «Отключаемся, бежим в безопасное место». У каждого в квартире оно свое – у кого ванная, у кого коридор. Но, конечно, дети могут и к окошку подбежать, посмотреть, что происходит, им же интересно», – рассказывает Полина, жительница Белгорода, мама третьеклассницы.
Мы выяснили, как такая форма обучения сказалась на уровне преподавания и качестве знаний, и поговорили с белгородцами о том, насколько тяжело родителям и педагогам привыкнуть к периодическим сменам формата и как к дистанционке относятся сами ученики.
Мешки с песком, бронепленка и пятиминутки безопасности
Дистант в Белгородской области продолжается периодами уже порядка четырех лет, если считать ковидные ограничения. С началом нового учебного 2024/2025 года многие надеялись, что дети все же смогут посещать школу. «Замечаю, что дочка хочет в школу, но после длительного отсутствия боится туда идти, не знает, как наладить общение. Конечно, она переписывается по смартфону с подругами, но обычную жизнь переписка не заменяет», – вздыхает Ольга, мама шестиклассницы.
Впервые в связи с СВО белгородские школьники сели по домам осенью 2022 года – именно тогда 11 из 21 районов Белгородской области указом губернатора были переведены на удаленный вариант обучения, который частично продолжался до конца года. В августе 2023-го общеобразовательные учреждения обложили мешками с песком, на стекла классов поклеили бронепленку. Верхние этажи школ закрыли совсем. Учащихся разделили на три потока, по сути, у каждого класса было отдельное расписание.
«Это для того, чтобы в школах одновременно находилось не больше человек, чем может вместить убежище во время обстрела», – объясняет заместитель директора одной из белгородских школ Наталья Ивановна (имя изменено).
Белгородские учителя регулярно проводили пятиминутки безопасности, на которых разъясняли, куда бежать в случае воздушной тревоги во время урока.
«Дети гораздо быстрее адаптируются к новым реалиям, чем педагоги, они проще привыкают к обстоятельствам и лучше ориентируются в безопасных зонах, – продолжает Наталья Ивановна. – Местами для укрытия в школах во время ракетной опасности у нас становятся коридоры без окон, рекреации, раздевалки спортзала».
Сложнее с учениками, которые находятся не в школе. Им объясняют, что в случае налета надо бежать в ванную или в коридор квартиры, но проверить, как это выполняется, невозможно. Поэтому многие родители старались до последнего приводить детей в школы: запирать их одних дома без присмотра было еще страшнее. 30 декабря 2023 года в результате бомбежки Белгорода погибли 25 человек и более 100 пострадали. На остановках тогда поставили бетонные укрытия. Во время тревоги двери во всех подъездах автоматически раскодировались, чтобы каждый прохожий мог забежать в любой дом. После новогодних каникул в январе 2024 года на тотальный дистант ушли все.
Сидела под столом на контрольной
Многодетная семья Анны Аткиной живет в Белгородском районе, в 8 километрах от областного центра. Анна ведет блог «Записки мамы», в котором честно рассказывает в том числе о том, что им пришлось пережить с начала спецоперации.
У Анны две старшие дочки, летом 2022 года она родила сына. 3 июля в 3 часа ночи еще была в роддоме, когда белгородцы проснулись от звуков первых прилетов. В сентябре того же года ее младшая дочь пошла в первый класс. Но очное обучение продолжалось всего месяц, а потом девочки сели дома.
Анна с супругом до последнего старались сохранить видимость нормальной жизни. Обе девочки весь первый год ходили на рисование, танцы, плавание. Об эвакуации старались не думать, но после массированных обстрелов зимой 2024 года жить в Белгороде стало еще сложнее. Аткины временно перебрались к друзьям в Тверскую область, затем попали в Тульский ПВР.
«У друзей мы подумывали о том, чтобы дети учились в местной школе, даже сходили туда, узнали, что есть места. Но нужно было снимать квартиру до конца мая, а это нам оказалось не по карману. Поэтому вернулись назад, а вскоре уехали в ПВР», – рассказывает многодетная мама.
Опыт учебы на дистанте у Анны был и в Белгороде под обстрелами, и в пункте временного размещения. «Голова шла кругом… Не всегда у других родителей можно было что-то оперативно спросить в чате или удобно спросить у учителя, а уроки делать надо. Готовила с дочками домашку, сбрасывала ответы по электронной почте. Иногда получала пятерку, иногда тройку, – грустно улыбается Анна. Она не скрывает, что однажды во время контрольной по математике сидела под столом у младшей дочери и подсказывала. Очень хотела, чтобы та написала хорошо. «К сожалению, хромает качество образования, дети отвлекаются, забывают, каково это, учиться по-настоящему», – размышляет Анна Аткина. Из плюсов дистанционки она называет возможность подольше поспать, экономию на школьной форме и здоровье – в отрыве от коллектива дети меньше болеют. Из минусов: девочки выбились из режима, старшая дочь первый урок обычно проводила в пижаме, лежа в кровати.
Учителя не знают детей, как раньше
Преподавательница русского языка Ольга Михайловна из Белгорода – с одной стороны, педагог, которая учит детей на удаленке, а с другой – мама шестиклассницы, поэтому проблему она видит с разных сторон.
«У меня дочка в прошлом году из начального звена перешла в среднее. Адаптация при такой форме обучения прошла не очень гладко, – признается педагог. – Обычно дети постепенно привыкают к предметной системе и разным учителям, но сейчас это происходит с трудом. Я вижу, что часть домашнего задания списывается и такого контроля, который был в начальной школе, нет. Предметники не знают детей: кто на что способен и что от кого ждать. Они их даже почти не видят».
Конечно, самая большая сложность для учителя – в буквальном смысле приходится разрываться, работая сразу и на класс, и на монитор компьютера. «Очень сложно бывает удержать внимание у тех и у других», – признается Ольга Михайловна.
Заместитель директора одной из белгородских школ Наталья Ивановна объясняет, как проходят занятия в классе параллельно с демонстрацией материала на экране: учитель пишет на доске тему урока для всех, кто сидит перед ним, и сбрасывает презентации отсутствующим очно.
«Бывают сложности, когда подвисает интернет. Бывает, иногда забывают, что надо проверить домашнюю работу у всех, а не только у тех, кто в классе, – улыбается она. – Скажу честно, первое время было очень тяжело. Некоторые педагоги долго не могли встроиться в эту систему, но потом привыкли. Из нашего коллектива, например, никто не уволился и не уехал, хотя в городе есть школы, где учителей теперь не хватает».
Стали хуже писать от руки
Дети тоже теряются: за это время они, кажется, разучились учиться. Младшая дочка Анны Аткиной сейчас в третьем классе. Так же, как ее сверстники, она почти и не знает, что такое сидеть на обычных уроках. За два года учебы девочка училась очно только пять месяцев.
По словам заместителя директора одной из школ Натальи Ивановны, даже старшие дети за эти два года стали хуже и медленнее писать от руки.
«Учителя стараются давать материал в виде презентаций и онлайн-тестов, поэтому навык записей под диктовку утрачивается, – поясняет она. – Хотя все равно не отказываемся от диктантов, чтобы дети не забыли, как это делается».
Но при этом, по ее наблюдениям, итоговые собеседования в прошлом году в 9-м классе показали, что у подростков улучшилась техника чтения и пересказа, а также способность к монологической и диалогической речи. «Да, есть проблемы с письмом, но дети постоянно общаются в чатах, где учатся четче и конкретнее выражать свои мысли», – поясняет педагог.
Кошки и собаки на уроках у первоклассников
Первоклашкам, которые пошли в школу начиная с 2022 года, еще хуже: если ребята постарше еще помнят прежнюю жизнь, то для малышей нормой становится именно эта, с громким объявлением о ракетной опасности вместо звонка на перемену.
«Когда у меня дочка шла в первый класс, тоже в 2022 году, она уже умела писать и читать, – рассказывает Полина, мама еще одной белгородской школьницы. – Мы сели дома через месяц. Повезло в том плане, что я была с ней все время и много занималась. Я видела, как проходят уроки: малыши не привыкли к дисциплине, не знают, как поднимать руку, галдят, переспрашивают. У кого-то дома кошечка или собачка, все внимание им. Бывало, учителю приходилось выключать звук для всех, чтобы хотя бы в тишине объяснить новую тему».
Полина рассказывает, что некоторые дети, возвращаясь в школу с дистанционки, рыдали навзрыд, так как не понимали, что от них хотят: «Было видно, у кого из родителей была возможность заниматься с ребенком, а кто предоставлен сам себе. На самом деле очень тяжело оставаться дома одному, да еще и учиться, не каждый взрослый может себя заставить, а тут малыши». Еще одна мама призналась, что отдала дочь-первоклассницу в обычную среднюю школу и одновременно возила в частную платную, где дистант не объявляли. «Для того чтобы ее там научили правильно писать, поставили почерк. Иначе время могло быть упущено безвозвратно», – восклицает она. Говорит, что нагрузка как финансовая, так и психологическая, оказалась серьезной, но другого выхода она не видела.
«У меня сразу появилась мысль: надо уезжать»
Так же как мы в детстве мечтали о карантине по гриппу, чтобы посидеть дома подольше, маленькие белгородцы загадывают желание о том, чтобы поскорее вернуться в школу. Родители замечают, что дети счастливы просто прийти туда, сменить обстановку.
Тем не менее классы пустеют, люди все равно стараются уехать из Белгорода. Если в 2022/2023 году еще была надежда на то, что скоро все вернется на круги своя, то после обострения в Курской области все стало еще беспросветнее. «У нашей младшей дочки, третьеклассницы, было 16 человек в классе, в этом году осталось 12, у старшей, она перешла 6-й, было 32 человека, а теперь 23», – подсчитывает Анна Аткина.
«У меня сразу появились мысли о том, что, наверное, надо уезжать, – рассказывает Евгения, мама еще одного белгородского школьника. – Летом 2022-го перед первым классом начали думать о том, чтобы перебраться в Санкт-Петербург. И в итоге, уже практически в начале сентября, как-то очень стихийно переехали. К сожалению, пошли в школу только 12 сентября, но зато сразу очно. И сейчас, зная ситуацию у многих знакомых, могу сказать, что ни одного дня не пожалела».
Оксана К. вместе с супругом и двумя детьми покинула Белгород в конце февраля 2024-го. В день, когда они уезжали, побросав в автомобиль вещи, на подлете к городу было сбито восемь воздушных целей. «Первое время жили у родственников в Московской области. Я взяла отпуск за свой счет, муж предприниматель и работает на себя, дети заканчивали учебный год на дистанте», – рассказывала мне женщина еще весной. Когда я позвонила ей перед 1 сентября, Оксана рассказала, что забрала документы из белгородской школы и отдала в подмосковную: «Старший сын перешел в восьмой класс. На следующий год ему сдавать ОГЭ, нужна серьезная подготовка».
Ракетная опасность во время ЕГЭ
Непросто пришлось и прошлогодним белгородским выпускникам. ЕГЭ не отменили, вот только сдавали его подростки не в ближайших школах, как обычно, а в отдаленных районах области – в основном в пустующих школах в сельской местности. «Вставали около 5 утра, потому что в 6:30 отходил автобус», – рассказывает преподаватель русского языка Ольга Михайловна.
Еще до начала ЕГЭ обсуждался момент объявления ракетной опасности. Что делать, если ее объявят: прерывать экзамен и бежать в бомбоубежище? Как же тогда продолжать потом, если временной регламент экзамена будет нарушен?
Предлагали сперва, что, если сигнал тревоги продлится более 15 минут, аннулировать результат, чтобы дети снова сдавали тот же самый предмет уже в резервный день. В итоге решили никого не мучить и в виде исключения при форс-мажоре продлевать ЕГЭ еще на час. Других преференций у белгородских учеников не было, единственное, им разрешили поступать не только по результатам ЕГЭ, но и по ДВИ, то есть внутреннему испытанию самого вуза. В итоге одиннадцатиклассники стали единственными, кто действительно выиграл от дистанта: они могли уделять больше времени подготовке к экзаменам и не переживать об успеваемости по другим предметам. В результате в регионе увеличилось число 100-балльников: если в 2022-м их было 43 человека, то в 2023-м – 52, а в 2024-м – 75.
Новый учебный год – новые обстрелы
В этом году начало нового учебного года пришлось на понедельник 2 сентября.
Перед Днем знаний город вновь подвергся массированному удару. Ракета попала в детский сад, он был практически разрушен. На фоне сильного обстрела было принято решение на неделю закрыть детские сады и отправить на дистанционное обучение школы в районе Харьковская Гора. Центр города пока остается на очном обучении.
Сентябрь Аткины встретили уже не в ПВР, а у себя дома. «Мы вернулись. Так как живем в 22 километрах от границы, в нашей сельской школе разрешено очное образование. А те школы, которые находятся ближе к границе, перешли на дистант. Дочки с радостью пока ходят в школу, а там как получится», – надеется на лучшее Анна. Она говорит, что из-за прилетов в последнюю ночь каникул спали плохо, поэтому младшая дочка на линейку рано утром с разрешения мамы не пошла. Зато старшая сказала, что не может оставаться дома, так как очень соскучилась.
Коллажи Татьяны СОКОЛОВОЙ
