Когда «лактостаз» оказался злокачественной опухолью, срок беременности у Даши Московской был уже 20 недель. «Делай аборт, ребенок родится кривой, косой. Зачем тебе это? У тебя и так полный комплект: и мальчик, и девочка», – заявил врач в женской консультации, где наблюдалась Даша.
И хотя наблюдалась Даша у нее давно, это была ее третья беременность, она была абсолютно против рекомендации доктора. «Было очень страшно даже подумать об убийстве своего ребенка», – вспоминает она. Дома ее ждал семилетний сын и годовалая дочка. И представить себе, что от третьего малыша она добровольно избавится, она не могла.
Вместе с мужем Даша отправилась в Брянскую областную больницу. К счастью, ее диагноз там не вызвал такого переполоха, как в женской консультации. «Выход есть», – сказали ей и дали направление в ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр онкологии имени Н. Н. Блохина» к Анастасии Пароконной.
«К сожалению, врачи на местах не всегда знают, что программа лечения онкологических пациенток с сохранением беременности существует, хотя мы регулярно проводим региональные конференции для врачей, рассказываем и делимся этой информацией, – объясняет ведущий научный сотрудник отделения № 15 комбинированного лечения опухолей молочной железы НМИЦ онкологии им. Н. Н. Блохина д. м. н. Анастасия Пароконная.
– Пациентам самим нужно знать: мы готовы их принять. И нет никаких юридических препятствий для этого.
Конституционное право каждого гражданина – лечиться там, где он хочет. Единственное условие – он должен получить по месту жительства справку по форме 057у, направляющую в федеральный центр. Эту справку в местных лечебных учреждениях не всегда дают сразу».
Откладывать лечение нельзя!
«В подавляющем большинстве случаев откладывать лечение нельзя. Есть некоторые виды рака: рак шейки матки в ранней стадии, лимфома Ходжкина, рак щитовидной железы, при которых можно отложить лечение. При всех остальных заболеваниях необходимо немедленно начинать терапию. И в этом вся проблема.
Акушеры-гинекологи боятся пациентку с раком и беременностью. Онкологи говорят: «Закончите беременность, мы начнем лечить».
Таких специалистов, которые разбираются, как лечить онкологическую больную во время беременности, очень мало в стране, – подтверждает Роман Шмаков, директор института акушерства ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. В. И. Кулакова».
– А таких многопрофильных центров, как наш, где есть и перинатальный центр, и онкологическая, и химиотерапевтическая, и хирургическая служба, практически нет. Причем не только в нашей стране, их и в мире очень мало».
Направление онкологической помощи беременной женщине сейчас развивают Московский многопрофильный клинический центр «Коммунарка» и Национальный медицинский исследовательский центр им. В. А. Алмазова в Санкт-Петербурге.
В других городах таких центров пока нет. Однако всем пациентам, из любых регионов, доступна телемедицинская консультация, которую могут дать специалисты Центра им. В. И. Кулакова, НМИЦ им. Н. Н. Блохина. В большинстве же случаев такие пациентки приезжают в эти центры для очного лечения.
Недавно в Центр им. В. И. Кулакова поступила тяжелая пациентка из Ростова-на-Дону. Диагноз: аденокарцинома легких. Прогноз для ребенка вполне благоприятный. Прогноз для мамы: «предстоит долгое лечение».
Самым старшим детям уже 20
За 20 лет работы в этой области Центр им. В. И. Кулакова принял около 1000 беременных пациенток со злокачественными заболеваниями. Из них только две погибли. Пять вынуждены были прервать беременность. Это были тяжелые запущенные формы заболевания.
В остальных случаях пациентки получали абсолютно адекватное их диагнозу лечение, у них рождались здоровые дети, которых специалисты центра наблюдали в течение первого года жизни. С некоторыми семьями поддерживают отношения в течение многих лет.
«Самым старшим детям, рожденным у нас в ходе онкологического лечения матери, уже 20 лет. Это двойня. Здоровые ребята, профессионально занимаются греблей. У них абсолютно хорошие показатели здоровья. К тому же родители много вложили в их развитие и здоровье. Родители, которые перенесли онкологическое заболевание, вообще очень хорошие родители», – рассказывает Роман Георгиевич Шмаков.
Самая большая проблема при ведении беременности с сопутствующим онкологическим заболеванием – недоношенность детей. Акушеры-гинекологи всегда думают, как ее избежать.
Но существуют заболевания, при которых приходится родоразрешать женщину раньше срока. Иначе таргетные препараты, которые назначают женщине, могут погубить ребенка.
Задача специалистов – найти оптимальный срок, чтобы доносить ребенка и не ухудшить течение заболевания матери.
Другая проблема – доношенные, но маловесные дети с задержкой роста. Такое случается, когда при лечении опухоли яичника, рака шейки матки, опухоли кишечника используются таксаны. Но даже международные исследования, в которых участвует также Центр им. В. И. Кулакова, показали: к году вес у таких детей восстанавливается без последствий для здоровья.
Даша родила Анфису в 28 недель. Такой срок назначили ей врачи. И, видимо, такой же срок назначила сама Анфиса. Потому что роды начались самостоятельно. Хотя частым побочным эффектом у таких малышей является алопеция (облысение), Анфиса поразила всех своей шевелюрой.
Сейчас это шустрая 10-месячная особа, которая распевает песенки и хочет добраться до всего на свете. Даша прошла необходимый курс химиотерапии во время беременности, завершила его после беременности, благополучно перенесла операцию (мастэктомию). «Как прошла операция? Отлично! Стало лучше, чем было», – улыбается оптимистка Даша.
Она счастливая мама трех прекрасных детей. Только регулярные обследования отличают ее от остальных.
Беременность после рака
В НМИЦ им. Блохина обращаются и те женщины, которые уже закончили лечение. Они хотели бы иметь детей, но на вопрос, можно ли планировать беременность, часто получают категорический отказ от своих районных гинекологов.
«Беременность после лечения рака возможна, – объясняет Анастасия Пароконная. – Если женщина в ремиссии и детородный орган сохранен, то нет запрета на последующую беременность. Особенно при начальной стадии болезни. Мы наблюдаем таких будущих мам.
Спустя пять лет после лечения (есть заболевания, при которых беременность можно обсуждать уже через два года после окончания лечения) женщина способна выносить здорового ребенка и не причинить вреда своему здоровью».
НМИЦ им. Н. Н. Блохина проводит так называемый фертильный прием по четвергам с 9 до 12 часов. Анастасия Анатольевна готова очно обсудить все случаи онкорепродукции, при необходимости направить на онкологическое обследование в их центре и дать справку, «разрешающую беременность».
А вообще о сохранении способности к зачатию Анастасия Анатольевна обычно говорит с женщинами еще до начала онкологического лечения: «У нас нет, к сожалению, медицинских рекомендаций информировать женщину или мужчину перед началом лечения о том, что они могут потерять фертильность. Во всех европейских странах такие рекомендации есть».
Информирование дает возможность сохранить половые клетки женщины, не тронутые болезнью, или, если пациентка находится в браке, сохранить эмбрион, который будет помещен в криобанк (то есть заморожен), пережидая то время, пока женщина лечится. О такой возможности, к сожалению, мало кто знает.
По окончании лечения онкологи дадут женщине разрешение на беременность и направят в репродуктивную клинику. «Мы даем направление только в конкретные клиники, которые умеют заниматься с онкологическими больными.
Не всегда нашим больным можно вводить гормоны. Поэтому нам важно направить женщину к тем специалистам, которые знают, как не навредить ей», – поясняет Анастасия Анатольевна.
Ничего не бойся!
«Я сразу говорила, что меня беспокоит грудь. Мне отвечали: это лактостаз, он рассосется». А когда уплотнение стало ухудшаться, в консультации мне сказали: «Мы грудь не смотрим, это не наш профиль».
Но Даша добилась обследования, не пряталась от диагноза и не прятала его от знакомых:
«Я ни от кого не скрывала свой диагноз, и не было ни одного человека, который меня бы не поддержал. Не поддерживала только врач в женской консультации. Она до самых родов твердила, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но я очень благодарна Анастасии Анатольевне Пароконной, которая вела мое лечение, Юлии Ромейко, директору «Доброго дома», которая предоставила мне жилье.
Когда я приезжала в Москву на роды и впоследствии на операцию, то останавливалась в «Добром доме», и это было незаменимой помощью. Не только материальной. Я получила столько тепла и поддержки от Юли! Это она встречала нас с лялечкой из роддома».
– Даша, что бы вы сказали той Даше, которая только-только узнала об онкологическом диагнозе и решила сохранить ребенка?
– Я бы ей сказала: «Ты все правильно сделала! Ничего не бойся!»
«Добрый дом» сможет принять еще 200 человек. Нужно сделать отопление, пока не наступили холода. Просим вашей помощи!
