Пусть всегда будет папа

Считается, что современные мужчины боятся ответственности. Именно поэтому вначале принято пожить в гражданском, «пробном» браке. Именно поэтому сейчас так много неполных семей и матерей-одиночек. Так какая роль отводится отцу в мире, привыкшему жить по принципу «никто никому ничего не должен»? За ответом мы решили обратиться к самим мужчинам, — авторитетным, состоятельным. Семейным.

Наших сегодняшних героев трое — журналист, экономист, адвокат. Они разные, но вместе с тем у них много общего. Успешность, признание и… много детей. Легко или сложно им совмещать семью и работу? Действительно ли ребенок настолько дорогое удовольствие, что его появление нужно планировать как статью годового бюджета? Насколько глубоко отец должен погружаться в воспитательный процесс? Ответами на эти вопросы стали не теоретические выкладки, а зарисовки из жизни обычных семей, в которых отец является действительно главой.

Игорь Шнуренко: В большой семье — творческая обстановка
Квартира семьи Шнуренко увешана детскими рисунками и коллажами. На кухне, на отдельной полке — целая выставка керамики: котята, барашки и… бюст императора Нерона. Редактор одной из популярных петербургских многотиражек по выходным возит детей на занятия по лепке. Атмосфера там царит самая демократичная: родители вместе с детьми учатся делать фигурки из глины. Игорю Шнуренко ничем подобным раньше заниматься не приходилось, но лепить понравилось. Таким образом проводить время по субботам вместе с детьми его — как папы — сейчас прямая обязанность. Детей трое: девятилетний Егор, семилетняя Катя и Коля трёх лет. О том, что семья у него будет большая, Шнуренко не думал. А его родители опасались, что он вообще никогда не женится. В пору, когда Игорю исполнилось 28, его будущей невесте Тане, соседке по даче, было всего 12 лет. Как-то мама Игоря, сетуя на одиночество сына, неожиданно спросила у девочки: «А ты смогла бы выйти за него замуж?» Слова оказались пророческими.

Для Тани муж изначально являлся авторитетом. После учёбы в США он захотел работать в Лондоне, она отправилась туда вместе с ним. С первенцем на руках и снова в положении. Сейчас Игорь вспоминает: «Когда ходили по больницам, я чаще всего фигурировал там как партнёр своей супруги. Хотя, по определению, первое, что просится в голову в России, когда мужчина ходит с беременной женщиной, — что это её муж. Но там это казалось настолько необычным»…

Для Игоря этот факт стал первым тревожным «звоночком», — в стране, где хромает институт семьи, воспитать детей так, как хочется, будет сложно. А хотелось — в русских традициях, с привычным набором ценностей, где родные и близкие занимают едва ли не главное место в жизни каждого человека. Поэтому было принято решение: оставить Великобританию и вернуться в Россию.

— Я не отделяю себя от семьи, — говорит Игорь. — Семья — это единое целое. Её интересы вполне можно сформулировать. Если в какой-то стране наблюдаются проблемы со здравоохранением или с воспитанием детей, — это уже реальные, семейные проблемы. Мы не можем переделать английское общество, оно не может переделать нас, поэтому лучше этот матч закончить вничью и расстаться. Я не исключаю, что однажды дети захотят там побывать, может быть, получить образование, но в данный момент мы приняли такое решение.

О своём решении Игорь Шнуренко ни разу не пожалел. Для него работа — это способ прокормить семью. Трудоголиком он себя не считает. С удовольствием проводит время дома. При этом, дети для него — как вдохновение. Парадокс, но в большой семье порой царит обстановка более творческая, чем на работе, признаётся Игорь. Вот, к примеру, устал, ждёшь – не дождёшься лета, чтобы отправить всех к бабушке с дедушкой, посидеть в тишине, сосредоточиться на важной статье или новой книге, но на практике впадаешь в странное оцепенение, не хватает жизни, криков и смеха вокруг, и время проходит впустую.

— Неправду говорят, что человек, который проводит время с детьми, не может научиться чему-то новому, — считает Шнуренко. — Ты как бы по второму разу проходишь то, что когда-то уже знал, но всё это открывается тебе с другой стороны. К примеру, я бы никогда не стал ходить на детские спектакли. А сейчас научился получать от этого удовольствие. По крайней мере, теперь разбираюсь, какие хорошие, какие так себе. Несколько раз брал с собой детей и на обычные спектакли, для взрослых, на бенефис, даже на балет, и они как-то это пережили, им даже понравилось, делились впечатлениями… То есть нет такого, что ты сидишь, скучаешь, мучаешься и приносишь себя кому-то в жертву. Наоборот, тебе становится интересным многое, и им тоже.

Впрочем, в будни детьми занимается, в основном, мама. Игорь готов при необходимости подменить жену во всём, за исключением готовки. Не потому, что мужчина у плиты — это нонсенс. Просто у него такой талант отсутствует. Зато он ходит на школьные собрания. Вникает в проблемы детей. Занимается другой общественно-полезной работой. Смеётся: «Глава семьи должен решать глобальные вопросы. Если высказать какую-то мысль, — то папа. А если посадить дерево, — то мама. Вот, например, у нас во дворе было собрание жильцов, я сходил, поддержал, кого считал нужным. А Таня с другой мамой посадили цветы, облагородили территорию. Две героини», — и они с женой понимающе переглядываются…

Игорь Герцев: Мужчина должен решать финансовые вопросы
— Знаете, кто сочиняет анекдоты о блондинках? — шутит Игорь Герцев. — Брюнетки! Одинокими тоскливыми вечерами. Лично я к блондинкам отношусь крайне положительно!

У него в семье их четверо: жена и три дочки. Белокурые и бледнокожие. Когда они ездили на прошлые каникулы в Хельсинки, местные жители принимали их за своих. Сейчас две старшие девочки — Дарья и Серафима — учатся в школе, младшая, Лиза, только готовится. Признаётся честно, что школьная жизнь её не привлекает. Сёстры так много времени проводят за уроками, что Мышка (так зовут её домашние) понимает: как только отправится первый раз в первый класс, куклы основную часть дня будут сидеть на полках.

Девочки ходят в школу с углубленным изучением иностранных языков. Когда окончат школу, путёвка в жизнь им будет обеспечена, глава семейства в этом убеждён:
— Главное — языки. Блондинка со знанием как минимум двух иностранных языков в этой жизни не пропадёт. Даже если со мной что-нибудь случится.

Игорь Герцев не планировал, сколько детей у него будет. Парадоксально, что третьего ребенка они с женой захотели именно потому, что едва успевали справляться с двумя.

— По этому поводу могу рассказать притчу, — рассказывает Игорь. — Как нас няня обманула. У нас была хорошая, православная няня. У неё пятеро своих детей. Мы её взяли, когда второй ребёнок появился. Было сложно, денег не хватало, с первым ребёнком надо было гулять, жена замучена… Так вот, Людмила нам тогда сказала, что три ребёнка будет легче, чем два. Поэтому на третьего ребёнка мы шли совершенно осознанно, в надежде: вот теперь-то нам будет легко! Обманула. Мы как-то сидели дома, я няню спрашиваю, дескать, Людмила Андреевна, зачем вы нам сказали, что три легче, чем два. А она отвечает: вы знаете, я просто после второго ничего не помню лет десять. Вот и весь ответ.

Они с женой смеются. К супруге Игорь обращается «матушка». Сейчас, кроме основной работы директора инвестиционно-финансовой корпорации и общественно-полезной нагрузки в качестве директора объединения профсоюзов, Герцев алтарничает в Исаакиевском соборе. Это для души. Причём, как признаётся, с каждым днём потребность участвовать в богослужении у него возрастает. Но становиться духовным лицом Игорь не спешит. Рассуждает трезво: на те копейки, что получают сегодня священнослужители, он вряд ли сможет прокормить семью.

— Для меня, да я думаю, что и для любого мужчины, большая семья, это, прежде всего груз ответственности. И очень тяжелый. То есть, до тех пор, пока не выйдешь на какое-то финансовое стабильное благополучие, — ничего хорошего в семье на самом деле не будет. Только постоянная нервозность. Поэтому я считаю, что мужчина всё-таки обязан решить какие-то вопросы финансовые, потому что, положа руку на сердце, — это самые простые вопросы, которые можно решить.

К воспитанию детей они с женой подходят сообща. Иногда спорят о свободе и самодостаточности ребёнка. Игорь считает, что контроль над дочками должен быть минимальный. Он вообще против того, чтобы родители навязывали детям своё мнение. Супруга, напротив, считает, что ребёнок не должен расти в атмосфере вседозволенности, папа с мамой обязаны задавать какой-то вектор развитию личности. Однако, в чём они сошлись единогласно, — информация извне должна поступать к девочкам дозировано. Телевизор они смотрят не больше часа в день, и только то, что проходит цензуру родителей.

— Честно говоря, мне очень тяжело, — признаётся отец. — Я ничего не понимаю в женщинах. У девочек же все по-другому. Иногда во мне просыпается жуткая тоска, если, например, кто-то в гости приходит с мальчиком. Я смотрю, — ведь это совершенно другой человек. Хочется с ним как-то сесть, поговорить. А так я всё время окружен женщинами, и как-то даже больше расслаблен, наверное, чем те, у кого есть мальчик. Потому что для дочек мать как пример важнее. И я знаю, что они будут приблизительно похожи на неё. А был бы мальчик, мне бы пришлось себя сильнее ограничивать. Вот у меня двоюродный брат, когда подрос сын, перестал выпивать дома. Чтобы ребёнок не начал когда-нибудь копировать в этом смысле отца…

Учить можно чему угодно, считает Герцев. Однако если самому не следовать тем принципам, которые преподносишь, дети очень быстро распознают обман. В этом он твёрдо убеждён. Поэтому, к примеру, за ужином они с женой рассказывают друг другу о проблемах на работе, о каких-то непростых жизненных ситуациях, пытаясь совместно найти выход. Тем самым приучая детей к откровенности, к доверию родным, вселяя уверенность, что семья не подведёт, что здесь всегда можно найти поддержку и понимание.

— Если честно, я боюсь понятия «православная семья», — говорит Герцев. — Потому что знаю много плохих православных семей и много хороших не православных семей. Здесь, мне кажется, лучше говорить просто — семья. Даже старое советское понятие — социальная ячейка общества — больше подходит. Потому что в хорошей семье все равно должен быть мир да любовь. Тогда люди и так придут к Богу. А если в семье любви и мира нет, хотя ее члены ходят в церковь, это не значит, что они к Богу пришли.

Михаил Антонов: Я чувствую ответственность за их будущее
— Честно говоря, папа у нас ужасный перестраховщик, — восемнадцатилетняя Женя ставит на стол блюдо с вафлями и бело-розовым зефиром. Разливает чай. Пока мама отдыхает в санатории, она исполняет обязанности хозяйки. — Он за нас очень волнуется и переживает. Друзья удивляются, что я до сих пор должна предупреждать родителей, что где-то задерживаюсь, стараться возвращаться ко времени. У них в семьях не так строго. Думаю, это оттого что папа одно время работал следователем в Гатчине. Много всего видел, поэтому боится, что с его детьми может тоже случиться что-то страшное. Другие родители более спокойны в этом отношении.

Женя — старшая. К слову, у Михаила Антонова есть еще один сын, — от первого, скоропалительного брака. Он уже взрослый, 20 лет, живёт в Москве. А здесь главенствует Евгения. Правда, отец больше времени предпочитает проводить с мальчишками. Серёже сейчас 12 лет, Мише — 9, самому младшему, Саше — полтора годика. Вниманием папа старается никого не обделить, однако, получается так, что с семьёй время проводит чаще всего по выходным или устраивает себе небольшие каникулы. Михаил Антонов по образованию юрист, занимается адвокатской практикой, а в последнее время с головой погрузился в бизнес. Дела идут успешно, но для этого приходится много работать. Впрочем, не в ущерб родным. Если надо, он готов взять тайм-аут, сходить с детьми в бассейн, а затем снова отправиться на какую-нибудь важную встречу. Пускать воспитание сыновей на самотёк не собирается.

— Я чувствую ответственность за их будущее. Причем, самый сложный момент, — это моральный, нравственный, — поясняет отец. — На мой взгляд, сейчас самое главное, чтобы ребёнок не был праздным. Иначе толку не выйдет. Это еще в Царскосельском лицее основной принцип воспитания был: чтобы ребёнок не сидел без дела. Причём, речь идёт не столько о «борьбе-бассейне-велосипеде», это одна из составляющих, но не самых важных. Главное — духовная составляющая. Понятно, что ребёнка не заставишь ходить ни в храм, ни в музей, но, с другой стороны, если так рассуждать, его и на борьбу ходить не заставишь. Я бы сказал так: заставлять не нужно, а вот принуждать полезно. Хороший пример, конечно, дети будут копировать, но только этого порой не достаточно. А принцип «делайте, что хотите» мне вообще совершенно не нравится.

В молодости Михаил Антонов занимался спортом. Он и сейчас выглядит очень подтянутым. Плавание, лыжи, борьба, скалолазание. Детей пытается увлечь тем же самым. Летом идёт с ними в поход, поднимается на горных велосипедах, спускается на байдарках. Зимой — лыжня начинается едва ли не от порога. Дома друзья-альпинисты в отдельном помещении соорудили настоящий скалодром. В свободное время отец может часами лазать по стенам вместе с мальчишками. У них свои победы, свои рекорды, семейные секреты мастерства. Делиться с детьми своей радостью, жить ради них, — Михаил Антонов не понимает, как может быть иначе:
— Сейчас, к сожалению, часто говорят: сначала нужно пожить для себя, потом что-то еще появляется, денег заработать и так далее, но это совершенно не взаимосвязанные вещи. Например, когда у нас рождались дети, мы были совсем в другом состоянии: я не задумывался, что надо иметь машину, еще одну квартиру или что-то еще… Считаю, что семья начинается тогда, когда в ней появляется ребёнок.

В детях он видит продолжение рода, продолжение себя. Иногда философствует, правда, с философских мыслей сбивают мальчишки, — каждые пять минут подходят с вопросами или предложениями. Он терпеливо выслушивает, объясняет и неожиданно замечает: семья делает человека более спокойным. Рассказывает, что раньше был довольно несдержан, срывался по мелочам. Теперь всё воспринимает с шуткой, говорит, жить стало веселее. Если отправляются в поездку, обязательно кто-нибудь из детей что-нибудь забудет, кто-то что-то потеряет или сломает. К этому привыкаешь, и уже не воспринимаешь как трагедию. Наоборот, даже интересно, что случится на этот раз. А иногда хочется побыть одному. Чаще всего это происходит по ночам, когда все уже спят. Тогда Михаил читает. Или пишет. Возможно, скоро в свет выйдет его первая книга. Свою роль в семье определяет чётко:

— Мужчина — это, прежде всего, добытчик, и человек, который должен принимать решения. Вдвоём можно обсуждать что-то до бесконечности, но муж должен на себя взять ответственность решения. Сейчас у нас всё смешалось: женственные мужчины, мужественные женщины. Путаница полная. Нужно хотя бы внутри своей семьи пытаться восстановить традиционный уклад жизни.

***

Сегодня в мире наблюдается любопытная тенденция. В США, в странах Запада, бывшего СНГ, в России создаются общественные организации: «Отцы и дети», «Отцы за справедливость», «Защита прав отцов и детей»… Мужчины митингуют, устраивают показательные акции протеста, организуют всевозможные флэш-мобы, и всё это с одной целью — они требуют больше прав для отцов. Многие из-за семейных ссор или разводов лишились возможности проводить с детьми столько времени, сколько хотелось бы. Многие уже не могут в полной мере влиять на воспитание своих сыновей и дочерей. «Не повторяйте наших ошибок», — будто показывают они собственным примером. Быть отцом и мужем в XXI веке — это не обязанность. Это, прежде всего, право каждого мужчины.

Ксения ШЕЛУДЧЕНКО