30 июля 2010 года Минздрав РФ опубликовал на своем сайте проект нового федерального закона . Преамбула документа такова: «В основу (закона) заложен принцип приоритета профилактических мероприятий и переход от системы здравоохранения, направленной преимущественно на лечение заболеваний, к системе охраны здоровья граждан, основанной на приоритете здорового образа жизни и профилактие заболеваний». Проще говоря, будет вестись работа, направленная на борьбу с алкоголизмом, табакокурением, наркоманией и всем тем, что сокращает жизнь россиян. И вестись будет не на словах, а на деле. Россия может радоваться и не беспокоиться за свое будущее.
Так думают только мало осведомленные люди. Которых, как правило, гораздо больше, чем осведомленных.
Богатый и здоровый лучше, чем бедный и больной
Прежде всего, следует посмотреть, чем нормы этого законопроекта отличаются от уже действующих норм подобного рода. Стоит начать, как говориться, с азов, то есть с определения понятий «здоровья» и «нездоровья».
Статья 2 настоящего законопроекта определяет понятие «здоровье» как «состояние полного ( далее по тексту курсив автора) физического, душевного и социального благополучия». В предудыщих нормативных актах здоровье определяли просто: по отсутствию заболеваний и серьезных физических дефектов. Температура нормальная, руки-ноги на месте, ничего не болит, значит, здоров.
А вот как авторы законопроекта определяют заболевание. Заболевание, по их мнению, это «возникающее в ответ на действие патогенных факторов нарушение жизнедеятельности, работоспособности, социально-полезной деятельности, продолжительности жизни человека и его способности адаптироваться к постоянно изменяющимся условиям внешней и внутренней сред при одновременной активизации защитно-компенсаторно-приспособительных реакций и механизмов».
Настораживает и даже заставляет беспоиться столь несвойственная юридическому языку неоправданная расширенность таких базовых понятий. Непонятно, какое отношение имеет «полное социальное благополучие», чисто экономическая формулировка, к фундаментальной медицине.Тем более, в нынешней России, «социальное неблагополучие» сплошь и рядом. Так же, как и юридический произвол.
Эксперты Межрегиональной общественной организации «За права ребенка» считают, что подобные трактовки именно и приведут к этому произволу, а он, в свою очередь, породит новые случаи. Если понятие «полного социального благополучия» будет включено в официальное определение здоровья, то это даст полное право обвинять людей, находящихся в ненадлежащей заботе о своем здоровье и здоровье своих семей. Стоит помнить, что параграф 1 статьи 63 Семейного кодекса РФ очень внятно говорит об неукоснительной обязанности родителей «заботиться о здоровье… своих детей». В противном случае статья 69 того же Кодекса предусматривает одну карательную меру, которая порой оказывается хуже смертной казни: «лишение родительских прав».
Эксперты говорят, что этот риск становится особо значимым при учете уже существующей практики в этой области. А практика возникла уже при действующем законодательстве. В России были примеры того, как у законных родителей отбирали или пытались отобрать детей и помочь родителям не смог никто. Даже обращения к Президенту ни к чему не привели.
Например, уже в этом 2010 году в Санкт-Петербурге под предлогом «ненадлежащего содержания», а фактически за бедность были отняты дети у Веры Камкиной. Под угрозой распада сейчас находится многодетная приемная семья детского врача из Астрахани Веры Дробинской. Аргументы, по сути, те же самые.
Любой грамотный юрист скажет, что подобная практика не только цинична, но и противоречит международным обязательствам Российской Федерации перед мировым сообществом. Так, часть 3 статьи 27 Конвенции ООН по правам ребенка прямо и доходчиво трактует о том, что «государства-участники (Конвенции ООН) <…> принимают меры по оказанию помощи родителям и другим лицам, воспитывающим детей, в осуществлении этого права». Это же подтверждает и практика Европейского Суда, согласно которой бедность или иные проблемы родителей не являются достаточным основанием для разлучения семьи. Простая адресная целевая поддержка и социальное консультирование сделают гораздо больше полезного, чем принудительное отнятие ребенка у родителей и помещение его «в более благоприятную среду». Тем более еще неизвестно, насколько эта среда окажется для ребенка «благоприятной».
Термин «полное физическое и душевное благополучие» в юридическом контексте смотрится не лучшим образом. По большому счету, это фантазм и недостижимая мечта, так как современная жизнь заставляет человека нервничать,а любой стресс ведет именно к душевному неблагополучию. Если же речь идет о ребенке, то есть, человеке, не достигшем совершеннолетия, то здесь создается благоприятная почва для юридического произвола и, соответственно, для человеческой трагедии, на которую никто не обратит внимания. Например, любой конфликт подростка с родителями (а это вполне нормальное явление для переходного возраста) согласно законопроекту может быть оценен как угроза здоровью ребенка. Дальше ситуация разовьется по отработанному сценарию: приходят люди из органов опеки, не особо вдаваясь в ситуацию, забирают подростка из семьи, и родители его больше не видят. Что будет дальше с этим подростком, чиновников не волнует, они исполнили свою работу, следуя букве закона.
Когда наталкиваешься на определение «социальная полезность» какой-либо деятельности, поневоле забеспокоишься. Определение понятия «болезни» дает отличную возможность объявить какую-либо деятельность «социально вредной» или «неполезной», а того, кто ею занимается – страдающим болезнью. Если задуматься, то в число таких «больных» попадет миллионный список людей самых разных профессий: от журналистов до медицинских работников. Эксперты МОО «За права ребенка» полагают, что против таких «потенциальных больных» и их семей будут применяться меры карательной психиатрии. Вполне вероятно в том случае, если врач со временем будет вынужден превратиться в «регулятора людских ресурсов».
Ты – ничто, здоровье – все
В одной из статей Декларации прав человека есть хрестоматийная фраза «Все люди рождаются равными в свободе и правах. Они наделены разумом и совестью». Свободный человек сам определяет, что ему надо, и что не надо. Так же в европейском законодательстве закреплено право человека на медицинскую помощь, в том числе и мотивированный отказ от нее. Авторы законопроекта или не учли это, или у них в головах крутилось что угодно, но не европейские правовые нормы.
Как уже было сказано, положения законопроекта от 30 июля 2010 года на первый взгляд выглядят позитивно и воодушевляюще. Особенно, статья 25, касающаяся обязанностей граждан в сфере охраны здоровья.
Так, в пункте 3 сказано: «граждане обязаны заботиться о своем здоровье и трудовом долголетии, проходить обязательные медицинские осмотры». Казалось бы, ничего страшного. Но здесь, как и в предыдущем случае, нас подстерегает опасность среьезно пострадать. Нормы, предусматривающие обязанности граждан в сфере охраны здоровья, являются законодательным нововведением. К тому же, ситуация, когда круг обязанностей расширен до немыслимых пределов, а о правах почти ни слова, недопустима для мировой практики. Обязанность человека следить за своим здоровьем и здоровьем окружающих его людей – это исключительно нравственная норма и в силу этого никак не может стать юридически обязательной. Нельзя выпустить законодательный акт, приказывающий людям чистить зубы два раза в день, потому что это абсурд.
К сожалению, ситуация, возникшая на российском правовом поле, во многом напоминает театр абсурда. Нельзя стопроцентно гарантировать, что в скором будущем не появятся уголовные санкции против тех, кто «нарушает» пресловутый закон «Об охране здоровья». Нюрнбергское расовое законодательство, на первый взгляд, тоже преследовало вполне нормальную цель: сохранение германского народа и германского государства, но при этом карало за уклонение от своих норм смертью или заключением в концлагерь.
Нововведением является также обязанность «проходить обязательные медицинские осмотры». Действующее законодательство предусматривает подобную норму лишь для «работников отдельных профессий, производств, предприятий, учреждений и организаций, перечень которых утверждается уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти». Придание же этой формулировке, по сути, служебной инструкции внутреннего пользования, тотального характера, может легко привести к еще одной волне правового беспредела, а он – к серьезным нарушениям прав человека. Неизвестно еще, будут ли эти осмотры бесплатными или платными, и какие меры станут применяться к тем, кто в положенное время не смог пройти осмотр или, не дай Бог, уклонился от него.
Павел Парфентьев, председатель уже упоминавшегося МОО «За права семьи», считает «неоправданно широким» пункт 4 исследуемой статьи, обязывающий «всех граждан, страдающих заболеваниями, представляющими опасность для окружающих», «проходить обязательное обследование и лечение». Допустим, человек заболел легкой формой ОРЗ, которая легко лечится и без вмешательства специалиста, но по букве настоящего законопроекта она является «опасной для окружающих», соответственно, если сам больной или его близкие не обращаются к врачу, значит, они нарушают закон, соответственно, они преступники. Любое преступление должно быть наказано, и самой мягкой нормой наказания может стать принудительное лечсние такого больного. Ныне существующие нормы права предусматривают подобное лишь для заболеваний с особо высокой степенью повышенной опасности. Ни один врач не имеет права без согласия больного или его близких лечить грипп или бронхит, иначе ему грозят неприятности по служебной линии. В случае принятия закона ситуация может сложиться так: больной и его родственники будут виноваты в том, что не вызвали врача, а сам врач – в том, что не держал такую семью «на карандаше» и не ставил в известность вышестоящие лица. Если же это семья, где есть дети до 18 лет, то может сложиться совсем плачевная ситуация, выше мы об этой уже говорили.
Логическим следствием 25 статьи и одновременно еще одним законодательным нововведением является положение другой статьи, номер 50, о прохождении несовершеннолетними обязательных профилактических медицинских осмотров (диспансеризации). Это положение дает дополнительный козырь в руки чиновникам из Минздрава и еще одну возможность к злоупотреблениям своей властью. В случае если родители такого ребенка в силу своего законного права отказываются, скажем, от прививки на реакцию Манту, то это может расцениться как прямое «нарушение права несовершеннолетнего на медосмотр». К примеру, в 2010 году по доносу из одной районной поликлиники органы опеки и милиция инкриминировали гражданке Н. «нарушение права ребенка на доступ к медицинскому обслуживанию». На деле обвиняемая воспользовалась своим правом в отношении своего несовершеннолетнего ребенка на отках от медицинского вмешательства, в определенных случаях, воздержание от определенного рода прививок, флюорографии и некоторых процедур гораздо лучше, чем применение таковых. К тому же, сведения о том, согласился ли пациент или его законный представитель от определенных процедур, относятся к фактам, констатированным «при обследовании и лечении» пациента, соответственно, попадают под понятие так называемой «негласной врачебной тайны». Таким образом, тот, кто разглашает ее, нарушает нормы внутренней медицинской этики, а тот, кто пытается принудить к этому весь коллектив Минздрава, расшатывает ее веками сложившиеся основы.
К счастью, уклонение от обязательных медицинских мер чревато пока только нервотрепкой. Но эксперты советуют не расслабляться, потому что если законопроект будет принят, то следует ожидать появление поправок в КоАП и УК РФ. Кроме того, никто не застрахован от того, что ему «пришьют» с легкой руки статью 69 Семейного кодекса.
Комментарии
Кирилл Данишевский, президент Общества специалистов доказательной медицины:
– Многие эксперты уже говорили о том, что их не устроило в законопроекте. Я скажу от себя следующее. У документа нет целей кроме закрепления нынешней неприемлемой ситуации в здравоохранении и решения нескольких сиюминутных задач, в основном, увеличение полномочий чиновников Минздрава.Законопроект окончательно легализует платные услуги населению. В одной из статей расписано, какие редкие заболевания можно лечить дорогими препаратами за счет федерального бюджета, например, рассеянный склероз, болезнь Гоше (наследственное заболевание селезенки, которое в случае осложнения переходит на печень, почки, легкие, головной и спинной мозг) и другие. Но неужели в России мало больных, например, раком желудка? Если препарат, лечащий это заболевание, появится в скором времени, он уже не сможет быть добавлен к программе обеспечения россиян дорогими препаратами за счет федерального бюджета. С каждым годом ситуация может меняться. Другой пример: статья 43 этого законопроекта опять разрешает «целительство», вводя в норму выдачу соответствующих свидетельств мошенникам, колдунам и ведьмам на основе субъективных ощущений чиновника.
Главная проблема законопроекта – отстутствие концепции реформы здравоохранения. Не решается проблема помощи уязвимым группам (бездомные, люди без регистрации, заключенные). Про семейную медицину и профилактику как будто забыли. О них будут раз в год рассказывать заезжим гастролерам и выставлять как «приоритетные явления» для нашей медицины. Алкоголь, убивающий более полумиллиона человек ежегодно, упоминается только один раз, а табакокурение не упомянуто вообще.
К сожалению, для Минздрава сейчас характерно выпускать огромное количество документов ежегодно. Чаще всего, эти документы не несут населению ничего хорошего, а только увеличивают полномочия руководящего звена этого ведомства. Реальная власть в сфере здравоохранения и социального развития сейчас централизуется даже не на федеральном уровне, а в руках конкретного чиновника из руководящего звена, который по новому закону об ОМС еще и руководит деньгами медицинского страхования.
Продолжение следует
Артур ПРИЙМАК
