Паломничество к стенам тюрьмы: как и зачем сегодня хранить память о новомучениках

По всей России есть места для паломничества, о которых мы не знаем ничего или знаем мало. Это места расстрелов и заключения клириков и мирян Русской Православной Церкви, пострадавших в ХХ веке и прославленных в лике святых. В рамках проекта «Слово новомучеников» тексты их авторства читают в местах написания – от Удмуртии до берегов Белого моря. Мы поговорили с автором проекта чтецом Кириллом Алексиным о том, как мы можем хранить память о новомучениках и чему нас могут научить наиболее близкие по времени святые

Попов остров, Кемский пересыльный пункт. В последней экспедиции равноценной съёмкам задачей было совершение богослужений на местах страданий или гибели репрессированных. Участники проекта, среди которых священник Иоанн Никитин, преподаватель СПбДА, и диакон Михаил Гар, научный консультант «Слова новомучеников», отслужили молебен новомученикам и литию, на которой назвали поимённо пострадавших на Беломорканале клириков и мирян РПЦ. Фото: Вера Саяпина.

– Новомученики – это люди, которые пострадали за Христа и Церковь после времен раннего христианства, если мы говорим о вселенском православии, о христианстве вообще. Употребляя слово «новомученики» в России, мы можем иметь в виду почти исключительно новомучеников и исповедников Церкви Русской ХХ века. Это люди, которые страдали от советской власти в течение того, как эта власть осуществлялась в России и других странах, которые были включены в Советский Союз.

Отношение к христианам в Советском Союзе было чем-то похоже на отношение к христианам в Римской империи. Это были люди, которые не вписывались в доминирующий проект.

Вот строим мы светлое будущее, исходя из марксистского представления о мироздании, и вы, дорогие граждане Советского Союза, которые при этом придерживаются убеждений христианских, вы в это наше светлое будущее не вписываетесь. Как говорил один из видных чекистов 20-х годов XX века: «У религии есть только один путь и этот путь – в архив истории».

На разных этапах советской власти по-разному с Церковью боролись. Люди, которые в результате этой борьбы погибли, есть новомученики, а пострадавшие, но не умершие – исповедники Церкви Русской.

Поселок Морская Масельга, в окрестностях которого находился на строительстве Беломорканала священноисповедник Афанасий (Сахаров), епископ Ковровский. Воскресное бдение у Никольской часовни. В часовне впервые с момента освящения (2014) был священник
Поселок Морская Масельга, в окрестностях которого находился на строительстве Беломорканала священноисповедник Афанасий (Сахаров), епископ Ковровский. Воскресное бдение у Никольской часовни. В часовне впервые с момента освящения (2014) был священник. Фото: Николай Генсирук

– Что нужно для канонизации такого человека?

– Существуют базовые основания для канонизации – человек имел правильную веру, правильную жизнь. В случае с мучениками – еще и правильную смерть, которая может быть признана смертью за Христа и за Церковь.

В случае с XX веком признаком мученического героизма может быть такой важный момент: человек никого не предал, не сдал, не назвал на допросе и не признал свою вину. 

Получается, человек должен принадлежать Православной Церкви, не иметь серьезных нравственных проступков и – ключевой критерий – должен не стать причиной бед других людей. То есть не признать вину, ни на кого не показать, не свидетельствовать ни против кого из своих близких и дальних.

Когда я кому-то объясняю, кто такие новомученики, я говорю, что это люди, которые стали святыми не благодаря своим выдающимся дарованиям, не благодаря своим аскетическим подвигам (хотя они в такой ситуации тоже были), не благодаря дару молитвы или каким-то другим духовным дарам, которые Господь человеку дает в ответ на его праведное житие, а благодаря своей порядочности.

Они остались людьми в ситуации, когда это было довольно сложно – в ситуации тоталитарной диктатуры, когда человек должен был встроиться в систему или исчезнуть.

Они умудрялись не встраиваться и при этом оставаться людьми, христианами и не становиться причиной страданий других.

Кемь, кладбище кемского пересыльного пункта. Здесь был похоронен умерший на пересылке в 1930 году отец Василий Надеждин. На данный момент место его погребения утрачено. Священник Иоанн Никитин вместе с семинаристами после молебна свщмч. Василию Надеждину и литии
Кемь, кладбище кемского пересыльного пункта. Здесь был похоронен умерший на пересылке в 1930 году отец Василий Надеждин. На данный момент место его погребения утрачено. Священник Иоанн Никитин вместе с семинаристами после молебна свщмч. Василию Надеждину и литии. Фото: Вера Саяпина

– Во многих общинах не так уж активно почитаются новомученики, о них мало говорят. Как мы можем эту ситуацию менять?

– Зависит от того, кто мы в этой ситуации. Допустим, мы просто люди, миряне, которым это интересно. Надо узнавать о своих локальных новомучениках, рассказывать о них. Вот ходим мы в какой-то храм, или в городе в нашем есть или был храм, в котором служил кто-то из новомучеников. Нужно хранить о них память: ставить им иконы, детей в честь них называть, храмы в честь них строить.

Кажется очень важным просто даже сделать так, чтобы в месте, где я молюсь, мои сомолитвенники, мои соприхожане видели икону Собора новомучеников и исповедников Церкви Русской. Чтобы они могли осознать, какая это огромная сумма святых, которые очень близки нам по времени и которым мы в общем-то обязаны тем, что наша церковная жизнь есть.

Русская Церковь не ушла в небытие как раз благодаря таким людям, как новомученики, и эти люди пронесли сквозь свою жизнь что-то важное, что нам нужно у них воспринять.

Важно помнить своих духовных прабабушек и прадедушек – тех людей, которые в ситуации, когда это было большим риском, несли веру сквозь свою жизнь и умудрялись в совершенно не благоприятствующих этому обстоятельствах сохранять свое христианство.

Чтец Кирилл Алексин вместе с протоиереем Максимом Первозванским. Отец Максим прочитал у стен Бутырской тюрьмы письма священномученика Василия Соколова
Чтец Кирилл Алексин вместе с протоиереем Максимом Первозванским. Отец Максим прочитал у стен Бутырской тюрьмы письма священномученика Василия Соколова. Фото: Марина Князева

– Вы упомянули, что новомученики – очень близкие к нам по времени святые. Чем это может быть полезно для нас?

– Если мы хотим включиться в Предание Церкви, очень важно его получать из рук предшествующего поколения христиан. Чтобы понимать древних святых, нам нужно узнавать о наиболее близких. Благодаря тому что эти люди жили в близком нам быту, их жизнь гораздо более понятна. Они говорили на том же языке, что и мы, пользовались теми же понятиями.

Мы мало знаем о семейной жизни и тем более о дружбе древних святых, нам сложно представить, как они общались. А новомученики писали письма членам семьи и друзьям. И у нас есть возможность читать эти письма. Странно не пользоваться шансом чему-то научиться у своих единоплеменников.

В проекте «Слово новомучеников» мы читаем письма святых ХХ века. В них мы видим их личные особенности: как они страдали, чувствовали свое несовершенство, молились, отчаивались, находились силы вновь молиться, бороться. Мы видим живых людей.

В житиях бывает сложно разглядеть индивидуальность человека. Наш проект позволяет услышать слово новомучеников, которое было сказано ими самими, а не авторами житий.

Через тексты мы можем увидеть не только тот результат жизни, который зафиксирован в житии, но и взглянуть на эту жизнь в разрезе. Это нужно для того, чтобы в деталях их бытия увидеть то, в чем можно подражать их вере. В Послании к евреям сказано: «Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам Слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их» (Евр. 13:7).

Иногда кажется, что мученики – это те, кто учит нас любить только Христа и от всего остального отказываться. На самом деле это люди, которые учат нас правильно ставить приоритеты в жизни.

Сегежа, берег одноименной реки. Чуть выше находится место расстрелов заключённых Белбалтлага. Семинарист СПбДА Николай Мамаев читает письма о. Варлаама (Сацердотского), который предположительно был там расстрелян
Сегежа, берег одноименной реки. Чуть выше находится место расстрела заключенных Белбалтлага. Семинарист СПбДА Николай Мамаев читает письма о. Варлаама (Сацердотского), который предположительно был там расстрелян. Фото: Вера Саяпина

– В вашем проекте вы не просто читаете тексты авторства новомучеников, вы делаете это в тех местах, где они были написаны или произнесены. Для чего это нужно?

– Когда мы говорим о святости, мы не можем не вспомнить о почитании святых. Одной из самых массовых форм почитания является паломничество.

По всей России есть места для паломничества, о которых мы не знаем ничего или знаем мало. Поехали мы в лавру, в Донской монастырь, поклонились мощам святителя Тихона, почитали о том, кто это. Но при этом многое пропустили.

Рядом с любым крупным городом у нас есть расстрельный полигон. На каждом из этих расстрельных полигонов погибло много людей, как правило, несколько тысяч. Среди этих людей были новомученики, и сейчас их тела лежат где-то в земле, среди множества тел других невинно убиенных.

Их останки находятся рядом с теми городами, в которых мы живем или в которые мы ездим, чтобы помолиться тем святым, которые просияли в древности в этих городах. А про новомучеников мы забываем.

– Почему так происходит?

– Обычно главный почитаемый объект у нас – это мощи. Если мощи есть, то и святой есть, а если их нет, то не очень понятно, где ему молиться. Наличие храма или монастыря, где святой просиял, наличие мощей в этом монастыре делают его центром притяжения и паломничества. А расстрельный полигон так не работает.

Это такая травма – в буквальном значении слова, то есть рана. Это место, где нашу землю, наш народ, наше общество поранили. Это боль.

Мы стараемся ее пластырем заклеить, мы не хотим про это вспоминать. А помнить об этом очень важно даже просто с общегуманистической точки зрения – что людей не стоит убивать, людей стоит любить и принимать разными.

Кроме того, это люди, явившие нам пример своего человеческого героизма, своей верности убеждениям, и многие из них – наши братья по вере.

Поэтому очень важно, приехав в Петербург на Смоленское кладбище или в Александро-Невскую лавру, не забыть про Левашовскую пустошь. Приехав в Донской или Данилов монастырь, не забыть про Бутово и Коммунарку. В Твери не забыть про полигон Медное, в Карелии – про Сандармох.

Этих мест огромное количество по всей России, даже там, где нет древних святых. Во всех этих местах есть новомученики. Посетить непосредственные места их смерти, их мученической кончины – это важный христианский акт, такое неочевидное паломничество.

Конечно, многие из этих мест расстрелов далеко от наших наиболее населенных городов. Наш проект помогает дистанционно к этим местам прикоснуться, почувствовать их, совершить мысленное паломничество. Но если у кого-то после просмотра наших выпусков возникнет желание прикоснуться к этим местам своими ногами, руками, глазами, то это будет значить, что мы достигли своей цели.

Участники съемок цикла «Письма с Беломорканала», Онежское озеро, Медвежьегорск. В 20 километрах от города находится расстрельный полигон Сандармох, где команда проекта установила памятный знак невинно убиенным клирикам и мирянам и отслужила панихиду с молебном новомученикам
Участники съемок цикла «Письма с Беломорканала», Онежское озеро, Медвежьегорск. В 20 километрах от города находится расстрельный полигон Сандармох, где команда проекта установила памятный знак невинно убиенным клирикам и мирянам и отслужила панихиду с молебном новомученикам. Фото: ПСТГУ

– Но ведь таких мест для неочевидных паломничеств еще больше – это не только расстрельные полигоны, но и тюрьмы, лагеря, где будущие новомученики претерпевали испытания? 

– Да. С местами заключения все еще сложнее, потому что если мы говорим про большие города, то на этих местах в основном остаются СИЗО.

Но можно попробовать совершить паломничество в Бутырскую тюрьму, если вы в Москве. На Шпалерку или в Кресты, если вы и в Питере. Конечно, внутрь вас никто не пустит, но вы можете подойти к стенам, посмотреть на них, подумать. Если это Кресты, можно почитать «Реквием» Ахматовой, представить себя на ее месте. Это тоже важный опыт, хоть текст и не мученический.

В большинстве городских СИЗО были старые действующие тюрьмы. Там страдали люди и страдают сейчас, вечная история. Но если вы перед этим читали жития, воспоминания об эпохе гонений, письма мучеников, то, когда вы окажетесь у этих стен, это вызовет у вас гораздо больше размышлений.

Я помню, как оказался в такой ситуации максимально бытовым образом. Моя дорогая супруга просила меня забрать какой-то товар, который купила на «Авито». Дело было на улице Лесной. Захожу я во двор дома, смотрю – красная стена. Понимаю, что это Бутырская тюрьма. И тут на меня нахлынуло… я вспомнил, как читал воспоминания Сергея Фуделя, такого замечательного, хотя и не прославленного, но выдающегося духовного писателя.

Он занимал активную церковную позицию, которая властям очень не нравилась. В какой-то момент его арестовали и поместили в Бутырку, где он сидел в одной камере с отцом Валентином Свенцицким, известным автором «Диалогов» и «Монастыря в миру». И вот Сергей Иосифович вспоминает, как отец Валентин в простенке между окнами в камере литургию служил.

Это какие-то совершенно первохристианские истории, которые при этом происходили всего лишь 100 лет назад. Фудель выжил, отец Валентин скончался в ссылке в Сибири. И это лишь одна история, через Бутырскую тюрьму прошло множество мучеников. Спустя какое-то время после этого случая я снова оказался в том же дворе – уже на съемках выпусков.

«Христос и в тюрьме есть!» Еп. Серафим (Звездинский). Слово новомучеников #32

Оказываясь в подобных местах, ты прикасаешься к мученичеству, к людям, которые в этих камерах, в стенах, которые ты видишь сейчас перед собой, страдали, жили, молились.

– Сейчас у вас идет производство выпусков, где письма новомучеников будут прочитаны на берегах Беломорканала. Расскажите об этом проекте.

– В прошлом году мы выиграли президентский грант, который позволил нам делать съемки в Москве и ее окрестностях, когда мы снимали выпуски, посвященные первому послереволюционному десятилетию. Сейчас мы работаем над вторым сезоном. Почти все наши действующие лица перемещаются в тюрьмы, лагеря, ссылки.

Пока ты находишься в Москве и других крупных городах, это осознать достаточно сложно. Ты просто понимаешь, что их высылали куда-то далеко. Для того чтобы дать людям прикоснуться к этому опыту, осознать его, мы едем в экспедиции. Два раза мы уже собирали деньги на Планете.ру и сняли благодаря поддержке добрых людей выпуски в Петербурге, Республике Коми, в Удмуртии. 

«Радостной грустью горит сердце». Стихи Татьяны Гримблит из Зырянской ссылки. СН #46

Был такой важный этап, не побоюсь этих слов, в жизни Русской Церкви – строительство Беломорканала. Событие совершенно экономическое, но каково количество задействованных в нем людей и страданий, которые они при этом претерпели… выкопали Беломорканал, построили вокруг него заводы. А кто за этой стройкой стоит? Те самые мученики. Не только они, конечно, кроме них была куча народа, в общем-то ничего плохого не сделавшего. Этих людей отправили туда, где они никогда не хотели бы быть.

Цикл выпусков «Письма с Беломорканала» – это наше совместное делание со студентами ПСТГУ и СПбДА. И мы надеемся, что нам удастся это дело завершить. Но сделать все, что задумали, мы можем только в том случае, если соберем достаточное количество денег на Планете.ру. Пока у нас не очень хорошо получается, но мы не теряем надежду, что количество людей, которым небезразлична тема новомучеников, немало.

Здесь есть еще одна большая задача, которую я вижу. Каждая такая экспедиция вызывает определенные изменения внутри участников съемок. Хочется, чтобы студенты, в том числе будущие священники, произнося слова новомучеников, перешли от восприятия их как благочестивого рассказа к тому, что имеет непосредственное отношение к их собственной жизни.

Сейчас, наблюдая за съемками, я понимаю, что ровно так это и происходит. Человек читает в первый раз в том же режиме, как он читает житие. Благочестивое, душеполезное чтение. Читает во второй раз и уже начинает проникаться. В третий раз читает уже сквозь слезы.

Ради этого уже стоит тратить время, деньги, силы. Ради того чтобы это переживание произошло с человеком. И мы очень надеемся, что люди, которые посмотрят выпуски, тоже смогут хотя бы немного его почувствовать.

Осталось совсем немного времени, чтобы поддержать проект, и мы будем очень благодарны тем, с чьей помощью он увидит свет. Поддержать нас можно на портале Планета.ру.

Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.

Читайте наши статьи в Телеграме

Подписаться

Для улучшения работы сайта мы используем куки! Что это значит?