Обеты трезвости в вопросах и ответах

Слова «обет трезвости» сегодня на слуху. Обеты дают участники слетов трезвенников и одиночки, зависимые и созависимые, архиереи и малые дети. Что мы знаем об этом новом для современной России явлении?

Давшие обет трезвости в храме Святителя Николая г.Тюмень

Можно ли сказать, что обеты трезвости становятся некоей православной модой?

Руководитель Координационного центра по противодействию алкоголизму и утверждению трезвости Синодального отдела по благотворительности Валерий Доронкин:
– Нет. Для большинства священников, мирян и даже архиереев это – нечто неизвестное, непонятное, экзотическое. Но ничего нового или странного тут нет. Мы опираемся на традицию нашей Церкви. В конце ХIX-начале ХХ века обеты трезвости в России были необычайно популярны, их принимали сотни тысяч человек. Просто, в силу известных исторических причин, традиция прервалась, была утрачена, забыта.

Есть ли цифры, сколько людей – священников и мирян – дает обеты трезвости или хотя бы думают о них?

Валерий Доронкин:
– На канонической территории Русской православной церкви действует примерно 150 приходских организаций, которые так или иначе помогают страдающим алкоголизмом. Их посещает около 2 тысяч человек. Вот они и задумываются. Цифра, конечно, очень приблизительная.

А зачем нужно давать обет трезвости?

Протоиерей Илия Шугаев, настоятель храма Архангела Михаила, г.Талдом Московской области, председатель приходского общества трезвости, автор книг о семье, воспитании и профилактике алкоголизма, кандидат богословия, член экспертного совета по противодействию алкоголизму и утверждению трезвости:
– Обет дается для того, чтобы получить помощь Божию на пути трезвения. Ведь для Церкви важна не столько так называемая физиологическая трезвость, сколько трезвение – понятие внутренней духовной жизни, Ты чувствуешь, что тебе просто необходимо для этого быть постоянно подтянутым, духовно собранным.

Разве нельзя просто принять решение – и не пить?

Руководитель Координационного центра по противодействию алкоголизму и утверждению трезвости Синодального отдела по благотворительности Валерий Доронкин:
– Можно. Я уверен, что в каждом православном приходе есть люди, которые перестали пить, просто воцерковившись. Они посещают храм, принимают участие в Таинствах, молятся, становятся членами церковной общины. Бывает и так.

Но как помогает обет?

Иерей Игорь Бачинин, председатель Иоанно-Предтеченского братства «Трезвение», клирик Ново-Тихвинского женского монастыря, член Церковно-общественного совета по противодействию алкогольной угрозе при Священном Синоде, кандидат педагогических наук,:
– Приведу аналогию. Я не буду пить серную кислоту ни при каких условиях. Мое отношение к ней как к напитку четкое, ясное, единственно возможное. Такое же оно – и к алкоголю у человека, давшего обет.
И не дав обета, человек понимает: пить нехорошо. Так что пока не буду этого делать, а дальше будет видно. Но его начинают одолевать помыслы, идет постоянная внутренняя борьба.
А в состоянии обета человек не собеседует с помыслами, да их и не так много становится.

В чем секрет этого?

Иерей Игорь Бачинин:
– Никакого секрета. Помогает не обет, а благодать Божия. Неправильно относиться к обету как к некоему чудодейственному средству, которое раз и навсегда решит все ваши проблемы, связанные с алкоголизмом. Призывая человека давать обет, я всегда предупреждаю: данное Богу слово, вы сами, без Его помощи выполнить не сможете. У вас нет на это сил.

Значит, нельзя давать обет трезвости дома, перед иконами? Совершенно необходимо делать это в церкви?

Протоиерей Илия Шугаев:
– Обет, данный наедине — это хорошо. Тут присутствует совершенно обычное желание человека сделать что-то доброе. Случается, конечно, что это делается на эмоциях, так что после это желание должно быть подтверждено в церкви, на особом чинопоследовании. Но ведь и исповедуемся мы Богу — через священника. А когда ты произносишь слова обетной молитвы еще и перед свидетелями – собравшимися в храме людьми, это и психологически важно, это держит.

Какая разница между обетом и клятвой?

Иерей Игорь Бачинин:
– И тут и там – обещание. Разница в содержании. Когда человек клянется, он старается доказать свою правоту – и призывает Бога в свидетели. А давая обет, человек признает свою немощь и просит у Бога помощи.

На какой срок можно давать обет?

Игумен Серафим (Николин):
Минимальный срок — Великий Пост. Распространена практика — давать обет на год и после продлевать его. Многие дают обет трезвости сразу на всю жизнь.

Обязательно ли становиться членом общества трезвости для того чтобы дать обет?

Протоиерей Илия Шугаев:
– Лучше, конечно, давать обет в общине, чтобы человек общался с людьми, которые уже прошли его путь, живут трезво, чтобы заражался их образом жизни, образом мыслей. Они вместе молятся, друг другу помогают – и Господь им помогает. А если человек даст обет, а потом опять погрузится в свою старую среду, он снова останется один на один со своими проблемами.

Какие опасности подстерегают человека, давшего обет?

Протоиерей Илия Шугаев:
– Опасности появятся, если ничего не менять в своей жизни, не делать ничего. Оставить прежний круг общения, не усилить молитвы, не посещать храм. Тогда, скорее всего, ничего не произойдет, и помощи Божией не будет

– Бывает, что человек, принеся на исповеди покаяние в грехе пьянства, больше никогда не пьет?

Игумен Серафим (Николин), настоятель Казанского храма дер. Гридино (Московская область) руководитель православного общества трезвости г. Егорьевска:
– Конечно. Среди моих духовных чад были такие случаи. Ведь каждый раз, целуя Крест и Евангелие, мы даем обещание не повторять грехов.

То есть, по сути, каждая исповедь — это обет. Зачем же тогда нужно особое чинопоследование?

Игумен Серафим (Николин):
– Чинопоследование дает человеку возможность более серьезно подойти к своему решению. Человек просит молитвы о себе, чтобы укрепиться, чтобы Господь дал ему волю, дал силы выполнить обещание. Не нужно превращать обет в таинство, но и отвергать чинопоследование тоже не стоит. Это – церковная молитва о человеке, дающем обет трезвости, совершаемая по особому чину.

Может ли человек неверующий, невоцерковленный дать обет трезвости?

Иерей Игорь Бачинин:
Я таким людям говорю: ты сначала дай обещание не питьсамому себе, а потом уже – Богу. Хочешь начать жить трезво – живи. Можешь мне дать обещание на какой-то срок. Для того чтобы исполнить его, необходимо начать жить церковной жизнью: посещать службы, молиться, иметь духовное руководство. А потом уже будем думать об обете.

Какой смысл давать обет человеку, не имеющему зависимости?

Протоиерей Илия Шугаев:
– Один из вдохновителей трезвенного движения конца XIХ века С.А.Рачинский считал, что обет, данный человеком непьющим, имеет огромную нравственную силу. Пьяница дает его вынужденно. А вот тот, кто зависимости не имеет, дает обет по любви к тем самым немощным. Его пример гораздо более заразителен, ибо он решил не пить, не имея в этом жизненной необходимости.

Жены или матери дают обет трезвости ради своих близких, надеясь, что им это поможет. Это действительно так?

Игумен Серафим (Николин):
– Семья – это единое тело, и действие одного духовно влияет на другого. Ты можешь не говорить, а делать что-то – и это будет молчаливой проповедью. Пусть она будет неправильно проанализирована, не сразу даст результаты, но семя уже брошено в землю. Когда оно взойдет, зависит от Господа и от того, как мы молимся. Обет, данный ради мужа, сына, брата, не может не иметь положительного воздействя на его душу.

Часто ли люди дают обет из идейных соображений?

Валерий Доронкин:
– От хорошей жизни, как правило, обет трезвости не дают. На это толкает личное переживание. Человек сталкивается со страданием, болью, смертью… Он видит, что для тех, кого он любит, алкоголь стал страшным злом – и пытается что-то сделать.

Священник, возглавляющий общество трезвости, обязательно должен полностью воздерживаться от алкоголя?

Протоиерей Илия Шугаев:
– А как иначе? Как же он будет окормлять трезвенников духовно, сам не будучи трезвым? Очень страшно, если мы (я не только священников имею в виду) говорим человеку: у тебя проблемы, ты больной, вот тебе и нельзя. А я здоровый – мне можно! Это – издевательство над пьющими. Чтобы помочь другому, нужно как раз сказать: я здоровый, поэтому я не пью. Мое здоровье как раз в этом и заключается!

Тогда, по идее, все священники должны давать обеты трезвости.

Протоиерей Илия Шугаев:
– Наверное, да. Но они должны это сделать исходя из своего личного выбора. Такой обязанности, такого закона — нет. Это — закон внутренний.

Как вы относитесь к массовой даче обета трезвости? Когда десятки, сотни людей дают обеты на форумах, слетах трезвенников?

Протоиерей Илия Шугаев:
– Хорошо отношусь — если они понимают, что делают, если подготовились к даче обета. Хочется, чтобы все спаслись, конечно. Духовную жизнь вести на нетрезвую голову –невозможно. Крещения тоже бывают массовыми — тут дело не в количество, а в сознательности.

Что значит «подготовиться к обету»?

Иерей Игорь Бачинин:
– В разных обществах и братствах трезвости подготовка разная. У нас, например, обет дают люди, которые прошли двухнедельный цикл занятий. Непосредственно накануне обета проходит беседа – даже для тех, кто уже давал обет на год и хочет продлить.

Можно ли в принципе принимать обет у человека неподготовленного?

Протоиерей Илия Шугаев:
– Есть разные мнения. Кто-то говорит, что нужно давать обет сразу же, на небольшой срок — чтобы отрезвиться, чтобы момента не упустить. А потом, пожив немного трезво, ты уже примешь следующее решение, обдуманное. Другие считают, что к обету необходимо долго готовиться, но все равно решение начать трезвую жизнь человек должен принять прямо сейчас — с обетом или без него. Священник должен сказать ему: будем решать твою проблему, но на трезвую голову и трезветь начнем прямо сейчас, не откладывая. Трудно все свести к одной какой-то формуле. Такого формализма не должно быть, судьбы у всех разные, и пастыри разные,

Бывает, что человек дает обет во хмелю?

Валерий Доронкин:
– Бывает. Знаю случай, когда на коленках один страдалец приполз к священнику. Батюшка помолился, подумал – и принял у него обет. До сих пор не пьет!

Монашествующие часто к обетам трезвости относятся скептически, считая, что давать какие бы то ни было обеты не дело мирян.

Игумен Серафим (Николин):
– Почему? Это библейская традиция – давать обеты пред Господом. Ничего страшного в этом нет. Скажем, обеты назорейства давали не только люди из колена Ааронова, которые становились священниками, а все, кто был готов, кто духовно для этого созрел. Дело не в социальном состоянии, не в положении в какой-то иерархии, а в подготовленности и решимости.

Что держит человека, давшего обет? Страх нарушить?

Игумен Серафим (Николин):
– Только помощь Божия. Страшно становится, когда человек не молится, не доверяет Богу, не любит Его. Тогда для него Господь не любящий Отец, а Карающий Судья. Страшно и когда человек полагается только на свои силы, считает, что это он сам не пьет, сам не нарушает обета.

Но ведь случается, что из-за этого страха наказания люди не дают обета трезвости…

Иерей Игорь Бачинин:
– Это все отговорки. Не дают, оттого, что решимости нет. Впрочем, если человек испытывает смущение и боится последствий, лучше не давать обета. Или дать сначала совсем на небольшой срок, чтобы обрести опыт и уверенность, что Господь тебе помогает. А после продлить.

И так все время?

Иерей Игорь Бачинин:
– В какой-то момент человек понимает, что может жить трезво и без обета. А потом нередко… снова приходит: «Батюшка, хочу дать обет». Он понимает, что по обету жить гораздо легче!

Случаются ли нарушения обета?

Иерей Игорь Бачинин:
– К сожалению, да. Как правило, это связано с нарушением внутренней религиозной жизни. Если человек это осознает, он исповедуется, на него накладывают епитимию – и он продолжает дальше жить трезво. Ничего экстраординарного тут нет – все так же, как и в других ситуациях, когда совершен грех.

Так может, лучше не давать обет, чтобы не совершать лишнего греха?

Игумен Серафим (Николин):
– Люди венчаются, а через полгода разводятся. Значит ли это, что не надо венчаться?

Можно сравнить обет трезвости с монашескими обетами?

Игумен Серафим (Николин):
– Монашеские обеты — более высокие, нет, тут не может быть аналогии. Обет трезвости можно сравнить с неким аскетическим упражнением. Это своего рода Пост. Его духовный смысл заключается в том, чтобы через очищение телесное очистить дух, душу от скверны и пристрастий.

У некоторых священников бывает резко отрицательное отношение к обету трезвости. Как вы это объясняете?

Валерий Доронкин:
– Незнанием истории, специфики работы, утратой исторической традиции. Возможно, такой священник просто не желает воспринимать новую для себя информацию или не до конца разобрался. У Церкви против обета трезвости в соборном разуме нет возражений, для этого нет богословских обоснований. А люди по каким-то вопросам могут заблуждаться. Разногласие – это нормально. Надо дискутировать, чтобы выявились искусные.

Я слышала мнение, что люди, давшие обет, склонны к гордости, к превозношению перед другими.

Валерий Доронкин:
– Гордостью поврежден каждый человек. Говорить, что давшие обет впадают в какую-то особенную, специфическую гордость… Не знаю, не замечал.

Хорошо ли говорить о том, что ты дал обет, или лучше об этом помалкивать?

Валерий Доронкин:
– Часть моей работы – популяризация этой идеи, поэтому я просто обязан об этом рассказывать, и как можно чаще. Но вообще, наверное, лучше не кричать об это на всех перекрестках, говорить к месту, понимая, зачем и для чего ты это делаешь. Иначе это может вызвать и непонимание, и даже смех. Скрывать, впрочем, тоже неправильно – если тебя об этом спрашивают. Но это – дело личного выбора, внутренней свободы.

Что делать человеку, давшему обет трезвости, на праздничной трапезе?

Валерий Доронкин:
– Духовно здоровый трезвящийся человек не должен чураться праздников и дружеского общения, в том числе и за столом. Если это, конечно, приличная компания. Необходимо всем и уж трезвенникам в первую очередь учится жить и радоваться с близкими, не используя для этого химическую субстанцию (психоактивное вещество). Именно неумение жить и радоваться жизни без алкоголя отличает алкоголика от здорового человека.

Бывает ли, что к люди, давшие обет, вызывают в пьющей компании агрессию?

Валерий Доронкин:
– Агрессивнее всего ведут себя те, кто оправдывает свою страсть. Но когда люди осознают собственный алкоголизм как проблему, то относятся с уважением.

Человек, давший обет трезвости, может держать дома спиртное и угощать других?

Игумен Серафим (Николин):
– Нет. Если приход занимается помощью страждущим, то, как правило, по благословению архиерея на праздничных трапезах не ставится алкоголь. Этот приход – область трезвости. То же самое касается и дома, в котором люди приняли обет. Разве что особого благословения не нужно.

Можно ли человеку, давшему обет, пить лекарства на основе спирта, квас, безалкогольное пиво?

Протоиерей Илия Шугаев:
– Все индивидуально. Если навевает какие-то ассоциации или дает легкий «кайф», не стоит, конечно. Почти всегда можно найти бесспиртовые аналоги лекарственных препаратов. А безалкогольное пиво, самый его вкус – прямой провокатор: человек подсознательно ждет, когда захмелеет…

Куда обращаться человеку, который хочет дать обет трезвости?

Валерий Доронкин:
– В любое из обществ трезвости, где практикуется дача обетов трезвости. Узнать, где находится ближайшее к вам, можно по телефону справочной службы «Миосердие» +7 (495) 542-00-00 или в Базе данных по социальному служению Церкви