О нашем многодетном хамстве

«Нас не любят», – нередко слышишь от многодетных мам. Чаще я с этим спорю. Мне кажется, не все так уж плохо. Но иногда соглашаюсь. Потому что скрип в спину периодически действительно раздается.

Давайте же, наконец, разберемся, за что нас должны любить? Вот вваливаемся мы в автобус с детьми и колясками. Дети хнычут, вырывают друг у друга бутерброды, сыр летит на пол, масло размазывается по гражданам. Мы явно не справляемся с ситуацией, потому что у нас вообще нет сил смотреть в сторону этих детей. Мы ищем свободное место, и кто-нибудь нам его уступает. Воспринимаем это как должное, конечно, но угрюмо киваем в знак благодарности головой. Неважно, что человек, не видел этого проявления нашего доброжелательного отношения к миру. Садимся с младенцем на руках, он начинает тыкать липким пальцем в стекло. Все окружающие, конечно, в восторге. Сидят рядом и нас любят. Нет, уже не сидят. Все дети так сгрудились около мамы, что поневоле вытолкнули пассажиров с близлежащих сидений. Они теперь нас любят, стоя. А при этом мы не научили наших отпрысков говорить «Спасибо!», не научили вежливо улыбаться. Они вслед за нами считают, что им обязаны уступать эти места эти люди. И за что нас должны любить?

Еще ситуация. Я прихожу на речку с двумя сыновьями. На пляже никого. Сажусь на полотенце, дети идут в воду. Вдруг, откуда ни возьмись, с горы – берег у нас высокий, песчаный – сбегают две девочки лет 6-7. С ходу одна начинает кричать на моих ребят (меня она не видит, я сижу в стороне): «Мальчики, идите отсюда, это наше место, мы там палатки наверху поставили, а тут посуду моем. А не уйдете, мы взрослых позовем!» Мои дети молчат – всю жизнь они купались на этой речке и теперь не понимают, почему надо уходить. Я воздвигаюсь из-за прикрытия и, вращая от… положим, не самого христианского качества глазами, спрашиваю: «А почему вы, девочки, решили, что это ваш пляж? И кто вам тут разрешил посуду мыть?» Девочки в это время уже разложили жирные тарелки и полощут их так, что вся грязь плывет по течению вниз, вдоль всего пляжа. «А что? – отвечает та, самая бойкая, – нам батюшка отец такой-то сказал, он у нас главный, сейчас мы его позовем!» Тут я должна, конечно, испугаться. К счастью, показываются какие-то более-менее взрослые и вменяемые девицы, они настроены миролюбиво. Разумеется, они не улыбаются мне и не говорят «извините», но, во всяком случае, готовы выслушать. Я объясняю им суть конфликта. Девочка переходит мыть посуду вниз по течению и больше не командует. Тут прибегает ватага малышей – видимо из нескольких больших семей. Они косо смотрят на меня и на моих сыновей. «Это не наши!» – сообщает им девочка. Не буду пересказывать подробности чудесного поведения наших православных детишек. Вывод один и неутешительный: любить нас с вами не за что! Я ретируюсь с пляжа минут через 10-15 с единственной мыслью: «Почему мы так ужасно выглядим со стороны». Конечно, эта история – мелочь. Я запомнила ее только потому, что она дала ответ лично мне на тот самый вопрос.

Или вот из школьной жизни. Приходишь в гимназию, встречаешься взглядом с папой какого-нибудь ученика – никаких «здравствуйте» тебе. Зачем? Это – лишнее. В лучшем случае, вяло кивнет, не приподнимая пятой точки с диванчика в вестибюле. Проходишь мимо, и тут его осеняет мысль спросить, как дела у Васи-Маши-Пети. И он спрашивает, опять же не отрываясь от удобного сиденья. И попробуй ему ответь неласково – начнется знакомая песня про нелюбовь. Ах, как часто мы прикрываем этой емкой и такой красивой фразой, наше многодетное хамство и лень.

Являются дети в школу и на носках-колготках у них дыры. Как поступить? Сказать ребенку, намекнуть родителям, зашить самой? Что ни сделай – реакция будет одна: «Нас не любят и даже почти оскорбляют». Конечно, мое отношение к ребенку не меняется от того, что я смотрю 40 или 80, или даже 120 минут на торчащий палец, на обтрепанные носки, на грязные колготки, на драную сменку, но я – свой человек. Я такая же многодетная мама, ничего не успевающая, и считающая это – нормой. Но ведь есть и другие люди. Почему мы вводим их в искушение? Почему мы демонстрируем им наше православное многодетное хамство и требуем, чтобы они нас еще и любили. Загадка.

Я уверена, что, если бы наши дети были аккуратными, воспитанными и доброжелательными, если бы они разговаривали тихими голосами и не делили бы первых встречных на «наших – не наших!», если бы мы не противопоставляли бы себя всем остальным и были бы предупредительны в первую очередь сами, многие окружающие изменили бы свое отношение к нам, многодетным.

Не знаю, как вам, но лично мне очень сложно постоянно помнить об этом. Вот и недавно: ехали на службу в близлежащий городок, две остановки на электричке, компания девять детей (мои четверо и пять наших братьев-соседей). 10 минут нашего пребывания в вагоне и у окружающих нас людей уже есть тысяча поводов нас полюбить. Увы, в кавычках.

Анастасия ОТРОЩЕНКО