Не трогать, не вредить, не дышать

В этих музеях, как будто случайных, можно делать то, чего нельзя в больших и солидных – петь, плясать, мастерить кукол и даже пить чай

Музейные инновации

«Не трогать, не вредить, не дышать…» – сплошное нельзя из уст сухеньких шапокляк – строгих смотрительниц в бордовых жилеточках по фигуре. В музеи, где они царствовали, мы водили когда-то своих маленьких ныне взрослых детей. И они замирали перед великими греками и римлянами в Пушкинском, перед богатырями в Третьяковке. Неужели бабушки-божьи одуванчики так напугали их тогда или мы слишком рано посвятили их в мир искусства, и они пресытились им, не поняв. Наших 13-15-летних в музеи не затащишь. Или придется сулить что-то взамен возможности прикоснуть их почти насильно к прекрасному – посещение кофейни после, поход в кино в следующий выходной.

На сайте московских музеев их зарегистрировано почти 200 штук (от музея анимации до дизельной подводной лодки на Химкинском водохранилище) и туда вошли далеко не все. Небольшие, созданные группками энтузиастов, так сказать, по случаю, эту цифру существенно увеличивают. И в этих, как будто случайных, можно делать то, чего нельзя в больших и солидных – петь, плясать, мастерить кукол и даже пить чай.

В последнее время очень модным в школьно-педагогических кругах стало слово интеграция: биология стыкуется с математикой, литература с историей, география с обществознанием и т.д. Как-то я была на уроке, где английский объединился с информатикой, и от этого союза появился на свет проект (там, где есть слово «интеграция», обязательно в следующем предложении должно присутствовать «проект») «Английские национальные праздники».

Современные педагоги-методисты уверены, что благодаря интеграции образуются междисциплинарные связи, предметы оказываются не оторванными друг от друга, у учащегося создается общее представление о мире как о чем-то едином, где причины и следствия тесно связаны.

Одной из дисциплин, существующей на стыке разных наук, и не вошедших не только в причудливый набор обязательных с 2020 года дисциплин вроде ОБЖ и «Россия в мире», но и вообще в школьную программу, является музейная педагогика. А предмет этот, не отмеченный печатью Саурона, презанимательный. Он существует на стыке музееведения, педагогики, психологии и профильной для конкретного музея дисциплины (археологии, зоологии, краеведения, истории и т.д.).

Музей, где вас не накормят блюдами общественной столовой розлива 1980-х с обязательными рефренами «вы находитесь в храме искусства, посмотрите налево, посмотрите направо, готовимся к очередной посевной, на энском заводе задута новая домна», расположился в самом центре Москвы, в Кадашевской слободе. Но прежде чем воздать должное современной музейной коммуникации, переместимся назад лет примерно на пятьсот.

Клад XV века

Название слобода получила по наследству от села Кадашево, о котором впервые упоминается в завещании великого князя Ивана III сыну Василию в 1504 году – это и есть отправная точка официальной истории. Распространено мнение, что в названии села отразилось главное занятие его жителей в XV-XVI вв. – изготовление кадей, а по-нашему, бочек. Однако, это не находит подтверждения в документах.

Кадашевская слобода располагалась напротив Кремля и считалась одной из самых больших и богатых в Москве в XVII в. Ее исторические границы проходят по современным Кадашевской набережной, улицам Б. Ордынке и Якиманке. Храм Воскресения Христова в Кадашах, где находится наш музей, испокон веков был центром Замоскворечья. Колокольня была самой высокой в округе и уступала до поры до времени лишь колокольне Ивана Великого.

В 1934 году храм закрыли. На его территории в течение всего советского периода размещались различные государственные учреждения, в том числе, например, спортивный клуб колбасной фабрики. В 1992 году образовался приход храма Воскресения Христова в Кадашах. Но несмотря на то, что Указом Президента Ельцина в 1993 году все церкви передавались Русской Православной Церкви, многие храмы, в том числе и Кадашевский, в действительности так и не были переданы приходам. Лишь в 1996 году, когда община уже 5 лет как существовала, после невероятных усилий было разрешено войти в храм для совершения богослужений. Но и после этого борьба продолжалась. Окончательно храм возвратили верующим лишь в 2006 году.

Но помимо этой внешней, драматичной истории, разворачивалась другая, внутренняя. Еще в 1990-е годы при строительных работах на территории храма было найдено древнее кладбище с каменными надгробиями XVI–XIX вв. и остатками погребений, а в 2003 году при прокладке инженерных коммуникаций обнаружилось, что земля вокруг буквально наполнена уникальными археологическими находками (как уже говорилось выше, слобода была одной из самых богатых в Москве).

В результате археологических работ (под руководством главного московского археолога А.Г. Векслера) была собрана коллекция керамики XV-XIX вв., коллекция монет XV-XIX вв., в том числе пул (клад) начала XV в., а также найдены многочисленные фрагменты печных изразцов конца XVII-начала XVIII в. Эти находки и легли в основу коллекции музея, открытого в 2004 году.

В настоящее время в музее «Кадашевская слобода» помимо всего вышеперечисленного можно увидеть коллекцию крестов: нательных XII-XVIII вв., напрестольных, энколпионов (мощевиков), старообрядческих выносных крестов; а также литых старообрядческих икон и складней XVIII-XIX вв. В музее собраны старопечатные церковные книги XVII-XVIII вв.; имеются и редкие издания. Но мысль, которая не давала мне покоя была связана не столько с кладом, сколько с тем, как к этому богатству можно привлечь детей.

Блины и чучело

Как сделать музей, в котором собраны серьезные экспонаты, священнические облачения и блюда, с которых ел Патриарх Тихон, местом, где ребенок-школьник будет не отбывать срок и раздражать своим поведением экскурсовода или нетерпеливо, обежав за 10 минут все 200 картин Левитана, занудит «ну давайте уже, а». С этим вопросом обращаюсь к создателю и хранителю музея Лидии Шестаковой: «Когда возник музей, с первого же дня идея работы с детьми буквально витала в воздухе. Многие приходили, мы показывали им храм, поднимались вместе на колокольню, которая долгие годы до этого была вообще засекреченным объектом. В 2005 году решили устроить праздник Рождества. Наши художники сделали декорации, праздник получился очень хорошим, а после этого все покатилось, как снежный ком. О нас стали узнавать – последние 2 года, чтобы попасть к нам на Рождественские представления, люди звонят и записываются в сентябре. Мы подружились со многими школами, к нам приходят классы по многу раз, на разные экскурсии».

Единственный путь стать своим у прыщавых подростков стать не просто «музеем с большой буквы», не просто на бумаге «музейно-образовательным проектом», а местом где вот этот самый малоприятный субъект почувствует себя частью какого-то общего дела. Именно для этого организовываются интерактивные праздники: Рождество, Пасха, Масленица.

Педагог музея Алла Савочкина: «Только так и можно заинтересовать детей, они хотят придти к нам еще и еще раз, а мы предлагаем им разные программы». Это и обзорная экскурсия с посещением храма Воскресения Христова, с подъемом на колокольню – знаменитую «Кадашевскую свечу», и знакомство с экспозицией. Это и различные программы: «Как в древности учились дети», «Русский семейный уклад XVII – XVIII веков», «Обыкновенное чудо: обработка льна», «Традиции золотного шитья», «Расписываем матрешку», «Игра – дело важное», «Свет миру», «Бабушкин сундук», «Маша и медведь». Они рассчитаны на разные возрастные группы – от дошкольников 5-6 лет, до 11-классников и студентов.

Меня заинтересовала масленица – сколько не видела я предложений празднований «на широкую ногу», все они заключались в ритуальном поджоге чучела и, как вариант, поджоге и блинах. На мой вопрос о том, как в Кадашах организуют праздник, Алла Сергеевна рассказала, что это всегда было семейным, родовым действом, и в музее возрождают именно эту традицию: «Основной упор мы делаем во время празднования масленицы на жизнь семьи – как в старину называли детей, как выходили замуж. Мы перемежаем наши рассказы играми. Разумеется, рассказываем о Вселенской родительской субботе. Мы говорим с детьми о дедах и прадедах, рисуем вместе с ними генеалогическое древо семьи. И часто родители после таких праздников начинают охать и хвататься за голову – надо успеть, пока еще все живы, расспросить бабушек о прабабушках и прадедушках».

Музей – миссионер

Что же делают с детьми, когда праздники кончаются? Надо заметить, что как-то раз я была на интерактивной экскурсии для подростков в Коломенском кремле, где обыгрывался обряд выбора невесты, а мои знакомые были точно на таком же действе в Александровской слободе в 120 км от Москвы. После обмена мнениями, как это принято у нас – озабоченных мамашек, сложилось впечатление, будто это – самая актуальная и единственная тема для восьми-девятиклассников. Поэтому меня особенно интересовал вопрос, что «Кадашевская слобода» может предложить 15-16-летним детям в качестве интересной программы.

Все программы музея связаны с игрой, потому что когда-то наши мудрые предки все делали через игру, в том числе, учились выстраивать взаимоотношения, у нас же это умение утрачено. Научить правильно общаться друг с другом – одна из важнейших задач, которую ставят перед собой современные просветители. Алла Сергеевна рассказала о том, как во время экскурсии, посвященной свету, она пытается достигнуть цели:

«Во время экскурсий мы часто играем. Начинается игра в «Лучинку». Мы хором говорим: «Кого бить, колотить, приколачивать» и один человек встает спиной к остальным. Его надо поколотить. Здесь возникает разговор об этике. Скажем, мальчик повернулся спиной к остальным, кто будет его колотить? Все? А девочки тоже? Дети задумываются – действительно, разве девочки могут драться. И вообще, разве можно колотить того, кто стоит к тебе спиной? Если выпало на долю девочке быть поколоченной, мы выводим мальчиков на то, что кто-то из них должен девочку защитить, предложить заменить ее собой. Таким образом, все наши игры не столько о том, как жили люди раньше, сколько о том, как жить сейчас».

«Кадашевский музей» не рассчитан исключительно на воцерковленных людей и учащихся православных гимназий: «К нам приходит много детей из светских школ, и мы считаем свою деятельность отчасти миссионерской», – говорит Алла Савочкина. С ней солидарна и Лидия Александровна, которая считает главной целью музея – «привлечение к нему простых московских жителей, учеников обычных московских школ».

Анастасия ОТРОЩЕНКО