Настоящие люди

Психически больной ребенок, ребенок с отклонениями в развитии – тяжелый крест для родителей. Даже сейчас, когда существуют специальные врачи, педагоги и образовательные программы. Однако всего 120 лет назад ничего этого в России не было и в помине. Обеспеченные люди запирали своих особых детей в задних комнатах, подальше от посторонних, а бедняки либо отправляли с сопровождающим просить милостыню, либо, как одну из воспитанниц героини нашей истории, привязывали под кухонным столом, куда ей, как собачонке, кидали объедки.

Интерес к проблемам психопатологии появился в России в конце 19 в. Имена В.М. Бехтерева, П.П. Кащенко, В.П. Сербского и А.Н. Бернштейна достаточно хорошо известны широкому читателю. Однако мало кто знает, что изначальный толчок развитию олигофренопедагогики в России дала сама Матерь Божия…

«Сеющие слезами…»

В Петербурге на Петроградской стороне жили брат и сестра – Николай и Екатерина Грачевы. Их родители скончались, когда Кате было 19, а Коле 9 лет. Отцом их был биржевой маклер и купец 2й гильдии Николай Петрович Грачев, а матерью немецкая дворянка Алиса Граф. Катя была третьей дочерью, но когда ей исполнилось 4 года, две ее старшие сестры умерли от дифтерии. Родители очень хотели сына, и, наконец, 3 декабря 1876 г. в семье Грачевых родился мальчик. Он появился на свет семимесячным и ослабленным. Опасаясь за жизнь ребенка, его сразу же окрестили и назвали Николаем в честь св. Николая Чудотворца. Крестной матерью малыша стала сестра Катя.

Николай рос болезненным ребенком, до пяти лет он не ходил, хотя умственно развивался нормально, и в те же пять лет свободно говорил по-французски и хорошо рисовал. Родные матери были уверены, что болезни Коли – кара за ее «отступничество», за то что во время беременности она перешла из лютеранства в Православие.

В 1886 г. в октябре скончался от сердечного приступа отец, а в ноябре умерла от чахотки мать. Дела отца перед смертью пришли в упадок, поэтому, похоронив родителей, Екатерина продала дом и мебель, и переехала вместе с братом в маленькую квартиру неподалеку, состоявшую лишь из перегороженной комнаты и кухни.

Потеря родителей, внезапная бедность и переезд привели к тому, что у Николая начались припадки – его тело внезапно начинало ломать, руки и ноги искривлялись под, казалось бы, невозможными углами, его бросало из стороны в сторону, и все это сопровождалось истерическими рыданиями. В 1887 г. в клинике психиатра И.В. Маляревского Коле поставили диагноз «истеро-эпилепсия» (эпилепсия без органических нарушений нервной системы). Болезнь быстро прогрессировала. Известный врач П.А. Бадмаев сказал, что излечение невозможно, а профессор И.М. Балинский, основатель кафедры психиатрии при петербургской Военно-Медицинской академии, предсказал паралич и скорую смерть. Отчаявшись, Екатерина попыталась определить брата в лечебницу, но специальной больницы для эпилептиков в России в то время не было, а в другие его не брали. Позже она вспоминала: «Если мне даже за плату некуда было поместить больного брата, то что должны были испытывать бедняки, имея таких несчастных детей!»

В ноябре 1890 г. у Николая отнялись руки и ноги, припадки участились до 6-8 раз в сутки, и настоятель местной Введенской церкви стал готовить его к смерти. В ночь перед днем своего рождения, когда его кончины ожидали со дня на день, у Коли случился сильный приступ, после которого ему явилась Пресвятая Богородица со святителем Николаем. Матерь Божия велела Коле: «Поезжай в часовню, где упали монеты, шестого числа ты исцелишься, но ранее никому не говори».

«… радостию пожнут»
Тихвинская (Скорбященская) часовня находилась на Шлиссельбургском тракте (сегодня пр. Обуховской обороны), за Александро-Невской лаврой. Когда в 1888 г. в часовню ударила молния, многие спасенные из огня иконы почернели, но одна небольшая икона Божией Матери «Всех скорбящих Радость», наоборот, просветлела. До удара молнии в часовне перед этой иконой стояла кружка для сбора пожертвований. После пожара оказалось, что к поверхности иконы чудесным образом прилепились одиннадцать мелких монеток – грошиков, полукопеек и четвертькопеек. Весть о чуде разлетелась по Петербургу, тысячи горожан поспешили приложиться к иконе, в монетках на поверхности которой увидели напоминание о Евангельской лепте вдовицы. Многие больные получали исцеление.

Утром 6 декабря 1890 г., в Николин день, Николай попросил сестру отвезти его в Скорбященскую часовню. Сначала Екатерина не соглашалась и предлагала пригласить священника на дом, но потом решила исполнить его, как она думала, последнюю просьбу. По дороге у Николая опять начался припадок, потом он успокоился, но когда его внесли в часовню, припадок возобновился с новой силой. Затем он потерял сознание, и его положили на пол перед иконой. При чтении Евангелия он пришел в себя. Под пение кондака: «Не имамы иныя помощи, не имамы иныя надежды, разве Тебе, Владычице», его подняли и приложили к иконе. Не зная о его состоянии, человек, который его прикладывал, поставил мальчика на ноги. Испуганная, что он упадет, Екатерина попросила положить его на скамью, но Николай ответил ей: «Нет, Катя, я могу стоять!» Он сам перекрестился и приложился к иконе еще раз. Исцеление было мгновенным.

Многим эта история показалась невероятной. Обер-прокурор Святейшего Синода К.П. Победоносцев организовал специальное расследование этого случая, которое подтвердило факт исцеления. Архимандрит Игнатий (Малышев), настоятель Троице-Сергиевой пустыни в Стрельне, приехал к Грачевым домой и со слов Екатерины составил описание чуда. Подробные рассказы о случившемся появились в «Церковных ведомостях» от 8 апреля 1891 г., газетах «Свет» и «Петербургский листок», и в немецкой газете «Херольд».

Дом 1 по улице Большой Белозерской стал местом паломничества – это было единственное место явления Божией Матери в Петербурге. На средства братии Троице-Сергиевой пустыни архимандрит Игнатий выкупил сначала три комнаты, включая ту, где Николаю было видение, а затем и весь дом. В комнату, в которой Пресвятая Богородица посетила Николая, был сделан отдельный вход с улицы и устроена часовня. Позднее часовня была переосвящена в храм.

Уже в зрелом возрасте Екатерина Грачева описала историю чудесного исцеления в своих воспоминаниях о иеромонахе Николае (Грачеве) «Сеющие слезами, радостию пожнут».

«В память исцеления брата я принимаюсь за этот труд…»
После исцеления – приступы больше никогда не повторялись – Николай Грачев в 1891 г. поступил в рисовальную школу Общества поощрения художеств, где он изучал живопись и иконопись. Екатерину Грачеву архимандрит Игнатий назначил смотрительницей дома на Белозерской и часовни, куда он часто приезжал служить молебны. Он задумал, если появятся средства и возможность, построить на месте чудесного явления Божией Матери большой храм, а при нем приют для таких несчастных детей, каким был раньше Коля Грачев. Тем временем, архимандрит Игнатий попросил Екатерину стать членом Императорского человеколюбивого общества и Общества помощи бедным и больным детям. Регистрируя петербургских бедняков, она столкнулась с множеством умственно отсталых детей, которые никому не были нужны. Идея создания приюта для таких детей окончательно оформилась в сентябре 1894 г, когда архимандрит Игнатий благословил ее на это доброе дело, дал для начала 150 рублей и велел присоединить к ее квартире еще одну комнату. Вскоре было получено официальное благословение и разрешение Священного Синода на то, чтобы учредить церковный приют для детей-идиотов и припадочных.

Не обошлось без сомнений. В своем дневнике «36 лет среди больных детей» Екатерина Грачева вспоминала: «Вдруг напал на меня страх, сомнение… Была минута, когда я решилась от всего отказаться и опять жить для брата, как и обещала отцу… Помолясь, вернулась успокоенная: ведь в память исцеления брата я принимаюсь за этот труд».

К 4 декабря 1894, времени официального открытия приюта, в нем жили четыре девочки: «совсем глупая» после травмы Таня, слепоглухонемая Шура, полупарализованная и с тиковыми подергиваниями Иня и глухонемая Катя. С самого начала Екатерина Константиновна стала думать, как она может развить «своих деток». Начала она с того, что каждый день стала брать одну из девочек на прогулку.

В течение следующего года число детей в приюте росло. Кого-то приводили родители, кого-то подкидывали на паперть близлежащей Введенской церкви, а девочку Мотю Екатерина Грачева нашла… под столом. Знакомая кухарка рассказала ей, что на Песках в одном доме живет на привязи под столом «девочка-дурочка». Конечно же, Екатерина Константиновна забрала Мотю в свой приют.

Чтобы лучше понять нужды детей, Екатерина Грачева обратилась к врачам-психиатрам. В.М. Бехтерев и другие врачи приезжали в приют, чтобы осмотреть детей и дать рекомендации. Известный сурдопедагог А.Ф. Остроградский учил ее работать с глухонемыми.

Часто приезжал и архимандрит Игнатий. До самой смерти в 1897 г. он помогал деньгами и советом, и призывал своих духовных детей жертвовать в пользу приюта.

Экзамен для «необучаемых»
Екатерине Грачевой хотелось устроить школу для своих воспитанников, но профессиональные учителя считали ее затею неосуществимой. Несмотря на это, с помощью анализа своих дневниковых записей, самодельных пособий и собственных методик Екатерина Грачева стала пытаться учить детей. Не все шло гладко, иногда, как свидетельствуют дневниковые записи, она отчаивалась сама: «Так много хотелось бы дать детям, но … никакая методика не подходит – все слишком трудно! Игрушки быстро ломаются. Игры – дороги и мало их интересуют». Тем не менее, за четыре года она смогла научить многих из своих «необучаемых» детей считать, писать и читать. Пусть читали и писали они легкие слова, а складывали и вычитали в пределах двадцати, но в возможность даже этих небольших достижений до нее не верил никто!

В мае 1898 г. Екатерина Константиновна устроила показательный экзамен, чтобы наглядно продемонстрировать успехи своих воспитанников. Принимать экзамен она пригласила членов Общества помощи бедным и больным детям. Экзаменаторы были поражены. Одна из приглашенных, городская учительница, сказала, что школа для глубоко отсталых детей нужна обязательно.

Школа при приюте Екатерины Константиновны открылась в августе 1898 г. Одновременно с этим приют сменил название. Теперь он стал называться «Приютом во имя Царицы Небесной».

Введенская церковь. Санкт-Петербург

«Теперь мы настоящие люди…»
Школа Екатерины Грачевой стала первой в России трехклассной начальной школой для умственно отсталых детей. Все методики Екатерина Константиновна разрабатывала сама. Преподавателей и персонал, желающих работать с больными детьми, найти было сложно. Наконец, Грачева обратилась за помощью в Вышневолоцкий женский монастырь, и настоятельница прислала ей восемь послушниц.

В школе изучали Закон Божий, письмо, чтение, арифметику и естествознание. Учителя и воспитательницы занимались с детьми пением, рисованием, гимнастикой. Много времени уделялось ремесленному обучению. Сначала у менее отсталых детей развивали моторные навыки – учили вырезать из бумаги, плести, вязать, затем переходили к более сложным заданиям.

Наказания Екатерина Константиновна не применяла: «Как можно наказывать больного ребенка, неужели я еще наказаниями буду их мучить? Нет, никогда!»

Главной задачей приюта и школы при нем было научить детей самообслуживанию и привить им трудовые навыки. Кроме общеобразовательных занятий, дети работали по дому, на огороде, во дворе. Екатерина Грачева заметила, что когда ребенок видит результаты своего труда, в нем развивается чувство собственного достоинства.

Одним из наиболее щедрых покровителей приюта был св. прав. Иоанн Кронштадтский. По образцу Дома Трудолюбия, основанного о. Иоанном в Кронштадте, в приюте открылись мастерские для менее отсталых детей. Мальчики работали в щеточной, переплетной, столярной и сапожной мастерских, девочки шили и вышивали. К труду в мастерских приучали постепенно – начинали с 1-2 часов в день, затем постепенно доводили время работы до 6-7 часов с перерывами. Труд детей оплачивался по тем же расценкам, как и в Доме Трудолюбия. Деньги дети отдавали родителям или покупали себе какие-то мелочи. Екатерина Константиновна писала в своем дневнике: «Что может дать больше радости больному ребенку, чем признание результатов его труда? “Теперь мы настоящие люди”, – сказал Сережа, когда принес матери 15 коп., свой первый заработок».

Духовная составляющая была очень важной – с первых дней детей приучали молиться и посещать церковь.

Уже в 1899 г. работы воспитанников приюта получили почетные грамоты на ремесленной выставке в Петербурге, а городская школьная комиссия постановила ежегодно выделять на поддержку школы 1000 руб. В том же году школе пожертвовали дачу в Полюстрово, куда детей стали вывозить на лето.

Екатерина Грачева настаивала на том, чтобы приют был открыт для посетителей – любой мог прийти, посмотреть на детей и расспросить персонал. Многие случайно заглянувшие гости становились постоянными жертвователями.

В 1903 г. приют получил высшую награду международной выставки «Детский мир» – почетный диплом, а Екатерина Грачева была награждена золотой медалью. В 1904 г. на международной выставке в Париже работы воспитанников приюта получили почетные дипломы.

Известно, что в начале XX в. в школе учились около 400 детей – 210 из них были воспитанниками приюта, остальные посещали лишь школу.

Братство во имя Царицы Небесной
Все дети жили в приюте и учились в школе бесплатно. Несмотря на поддержку о. Иоанна Кронштадтского, братии Троице-Сергиевой пустыни, городской думы и других жертвователей, денег не хватало. Чтобы привлечь средства, в 1900 г. Екатерина Грачева со своими единомышленниками добилась утверждения Святейшим Синодом благотворительного общества, в ведение которого перешел приют.

Общество стало называться «Братство во имя Царицы Небесной», находилось оно под покровительством Санкт-Петербургского митрополита, а председателем выбрали Ольгу Дмитриевну Апраксину. Со временем Братство разрослось до 12,000 человек. Его членами могли стать не все жертвователи, а лишь те, кто обязался принимать участие в деятельности Братства. Почетными попечителями Общества были прмц. великая княгиня Елизавета Федоровна, св. прав. Иоанн Кронштадтский, матушка Ангелина (Сергеева), настоятельница Иоанновского монастыря на Карповке, священномученики митрополит Владимир (Богоявленский), митрополит Вениамин (Казанский) и о. Философ Орнатский, настоятель Казанского собора. Кроме того, Святейший Синод разрешил Братству каждый год собирать пожертвования во всех церквях России в течение недели. В 1901 г. пожертвования составили 190 тысяч рублей, в 1902 г. – 140 тысяч, а в 1904 г. – более 180 тысяч.

На собранные деньги в 1901-02 гг. рядом со старым двухэтажным зданием приюта был построен новый четырехэтажный дом. Часть первого этажа нового здания занимал лазарет для детей, совершенно неспособных себя обслуживать, там же было отделение для детей, способных причинить увечья себе и другим. На втором этаже помещалось развивающее «фребелевское» отделение для детей, которые умели говорить и играть. Третий этаж отводился под школьные классы и мастерские. На четвертом располагались служебные помещения – кухня, прачечная, баня, души, и общежитие для работников приюта.

К персоналу были особые требования – ведь даже одеть и накормить некоторых детей было нелегкой задачей! С 1901 г. Екатерина Грачева стала вести курсы сестер-нянь, слушательницами которых стали послушницы монастырей, затем распределявшиеся в новые приюты. Первые двухгодичные курсы закончили 9 человек, затем число слушательниц стало увеличиваться. По просьбе родителей воспитанников приюта в 1902 г. Екатерина Константиновна обобщила ключевые моменты курса в книге «Беседы с сестрами-нянями о воспитании и развитии детей-идиотов и эпилептиков». Эта книга не потеряла актуальность по сей день. В ней рассказывается, как учить одеваться, есть, умываться, общаться между собой детей разной степени отсталости, как развивать речь, как заниматься с ними чтением, письмом, счетом, гимнастикой, рисованием, пением и ручным трудом.

В 1902 г. Братство Царицы Небесной открывает приют в Курской области, в 1905 г. в Москве, в 1907 г. в Вятке и Переславле-Залесском.

Екатерина Константиновна не хотела отдавать «своих» выросших детей в городские дома сумасшедших, и в 1903 г. Братством была построена недалеко от Петербурга, в Райволо, колония для повзрослевших воспитанников приюта. Затем для взрослых появилась еще одна колония в Рублево, под Москвой.

При приюте открывается бесплатная диагностическая амбулатория, в которой принимали психиатры В.М. Бехтерев и А.С. Грибоедов. К 1914 г. она стала основным центром изучения детей с отклонениями в развитии.

С 1903 г. Екатерина Грачева совершает поездки в Швецию, Францию и Германию, где работа с умственно-отсталыми детьми велась уже давно. Ее наблюдения за границей легли в основу книг «Приюты для детей-идиотов и эпилептиков в Швеции, Франции и Германии», «Руководство по занятиям с отсталыми детьми и идиотами» и первого российского пособия по работе со слепоглухонемыми детьми – брошюры «Первый отчет учреждения для слепоглухонемых в Германии (в Нововесте) за 1906-07 гг».

Прямой характер Екатерины Константиновны и решительность, с которой она пресекала хищения, привели к конфликту между ней и работниками приюта. В 1911 г. она пережила нервный срыв и была вынуждена уйти работать в Мариинский приют в Удельной, под Петербургом. В Мариинском приюте ее застала сначала Первая мировая война, а затем революция. После революции она участвовала в создании детских домов для «аномальных детей» в Петроградской губернии, преподавала на курсах подготовки воспитателей для таких детских домов. Мариинской вспомогательной школой, как стал называться приют, Екатерина Грачева заведовала до 1929 г. После выхода на пенсию она подготовила к изданию свою последнюю книгу, обобщившую 36 лет опыта работы с психически больными детьми – «Воспитание и обучение глубоко умственно отсталого ребенка». Книга с предисловием Л.С. Выготского вышла в 1932 г. Скончалась Екатерина Константиновна в 1934 г.

Николай Грачев в 1901 г. принял постриг в Троице-Сергиевой пустыни. С 1906 г. по 1915 г. он служил в церкви при приюте на Белозерской, затем вернулся в пустынь. Дата его смерти точно неизвестна, скорее всего, он скончался в 1918-20 гг.

Дневники Екатерины Грачевой сохранились в архивах митр. Мануила (Лемешевского). Последняя запись, датированная 1932 г., называется «О детях»: «Мои детки глубокой умственной отсталости, все неизлечимо больные… Прочитав эти печальные строки, многие, вероятно, подумают: «Какой напрасный, бесплодный труд». Мне не раз приходилось слышать, что «эти дети – бремя для государства, их надо уничтожать, беспробудно усыплять», однако обязанность наша, ухаживающих за ними – облегчать страдания одних, других сделать насколько возможно трудоспособными».

Милостью Царицы Небесной труд Екатерины Константиновны был успешным, а история работы с особыми детьми в России оказалась навсегда переплетена с чудесным исцелением Николая Грачева.

Кристина ПЕТРОЧЕНКОВА

Использованная литература:

Анискович Л.И. Под покровом Царицы Небесной. Екатерина Константиновна Грачева// Аутизм и нарушения развития. -2007. – №2. – С.32-41.
Грачева Е.К. «Сеющие слезами, радостию пожнут» – воспоминания о иеромонахе Николае (Грачеве)// Духовный собеседник. -2002. – №4.
Грачева Е.К. 36 лет среди больных детей // Замский Х.С. Умственно отсталые дети. – М., 1995. – С. 355-386.
Замский Х.С. Умственно отсталые дети: История их изучения, воспитания и обучения с древних времен до середины ХХ века. – М., 1995. – 400с.
Малофеев Н. Н. Знаменитая петербурженка — Екатерина Константиновна Грачева (тетя Катя) // Дефектология. -2003. -№5. – С. 84 – 93.