СЕМЕНОВ: Здравствуйте! Это программа «Церковь и мир» с митрополитом Иларионом.
ВЛАДЫКА: Здравствуйте, дорогие братья и сестры! Ваши вопросы высылайте на сайт нашей программы «Вера.Вести.РУ».
6 ноября Церковь отмечает праздник иконы Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих Радость».
СЕМЕНОВ: Владыка, в этот день принято вспоминать обо всех страждущих. Как раз в эти дни отмечает 20-летие первое в России православное училище сестер милосердия. Давайте посмотрим сюжет о нем.
Сюжет. Училище сестер милосердия
В Свято-Димитриевском училище сестер милосердия ставят знак равенства между понятиями «вера» и «профессионализм». Пирогов, основоположник сестринского дела, с этим не согласился бы. Он считал, что главное качество медицинских сестер – именно профессиональные, ему принадлежит и разработка первого специального курса обучения для младшего медперсонала. Но не стоит забывать, что работали у доктора Пирогова ТОЛЬКО верующие девушки, для которых добросовестность в их служении была вопросом спасения души. Сегодня требования к знаниям и навыкам гораздо выше, но современных сестер милосердия учат и тому, на что обращали особенное внимание их предшественницы полтора века назад. Например, заправлять постель без единой складочки.
Елена Крылова, преподаватель: «Среди обычных медицинских сестер тоже есть много таких, кого можно назвать сестрами милосердия. Главное, чем они характеризуются
милующим сердцем по отношению к больному».
В этом классе учат ухаживать за самыми тяжелыми, неподвижными больными. Настоящих пациентов пока нет, поэтому тренируются студентки друг на друге сейчас им весело, но девушки готовы к тому, что их работа не всегда будет веселой.
Студентка: «Я очень боюсь, что мне не хватит терпения, любви к больному»…
Наталья Афонина, медсестра отделения патронажной службы больницы свт. Алексия: «Что вам здесь нужно, здесь же судна, грязно, запахи? – Почувствовать себя человеком, показать, что ты можешь сделать что-то доброе. Ты сделал добро и благодаря этому живешь по-настоящему».
Наталья уже окончила училище и сейчас работает патронажной сестрой в больнице имени святителя Алексия. Патронажных сестер, или сестер по уходу, нет в официальной медицинской номенклатуре. Но в православной больнице это именно те люди, которые не дают одиноким пожилым больным умереть. Не от основного заболевания, а от недостатка человеческого внимания: кормят, причесывают, моют, меняют белье.
Наталья: «Ты учишься понимать, любить, главное не зачерстветь, не привыкнуть к
боли пациента».
Свято-Димитриевское училище находится в здании храма. Занятия начинаются и заканчиваются молитвой, студентки, кроме профильных предметов, изучают особый цикл дисциплин. Он называется «Духовные основы милосердия». В каждом классе – иконы и старые фотографии. На них русские сестры милосердия времен Первой мировой – в операционной, в палате, на передовой… Их ставят в пример, на них стараются быть
похожими даже внешне…
– Форма дух бережет. Присутствие женщин, опрятно одетых, с добрыми
лицами, благотворно действует на больных.
То есть ваша форма практически точная копия формы первых сестер милосердия?
Да, вот смотрите: фартук, плат… вот это носили каждый день, это
надевали на религиозные праздники.
Светлана Арзамасцева, директор училища: «Мы всегда просим их думать о людях. Приходят ко мне девочки, радостные такие, и говорят: мы за практику сделали 100 инъекций, а я им говорю девочки, вот вы об инъекциях думаете, а надо думать о людях».
Слово, которое чаще всего повторяют преподаватели, студенты, медсестры, когда говорят о профессии – любовь. Если учесть, что в тех отделениях, где за больными ухаживают сестры милосердия, снижается смертность, получается, любовь исцеляет.
Ольга Глущенко для программы «Церковь и мир».
Но вот какой вопрос. Иногда приходится слышать от православных верующих такую точку зрения, что социальная работа, вообще, присуща западным христианам, которые в огромной своей части являются протестантами, не знают благодатной жизни. Поэтому вся их вера вкладывается в социальные дела. Но мы можем молиться Богу, жить в Таинствах. И, в общем, социальной работой заниматься постольку поскольку. Как вы относитесь к такой точке зрения?
ВЛАДЫКА: Я думаю, что это неправильная точка зрения, потому что всякая христианская церковь должна заниматься благотворительностью. И это естественно для христианина – совершать добрые дела. Еще апостол говорил, что вера без дел мертва. И вот если вера является только интеллектуальным убеждением человека в том, что существует Бог, или если вера выражается исключительно в том, что человек ходит в церковь и исполняет церковные правила, но при этом она ни как не выражается в его повседневной жизни, то это как раз та самая мертвая вера, о которой говорили апостолы. Живая вера предполагает живое и деятельное участие в жизни других людей. И поэтому христианин не может пройти мимо обездоленного, мимо человека, нуждающегося в помощи, не оказав ему ту или иную посильную помощь.
Сюжет. Конференция по социальному служению.
СЕМЕНОВ: Владыка, то есть все это означает, что Русская Православная Церковь будет расширять сферу своего социального служения, да, и как каким-то новым областям обращаться?
ВЛАДЫКА: Она будет ее расширять по мере расширения ее собственных возможностей. Я хотел бы напомнить о том, что до сих пор у Православной Церкви нет какого-то стабильного источника дохода, который бы существовал независимо от пожертвований прихожан. Сегодня Церковь существует на те пожертвования, которые она получает с продажи, допустим, свечей, церковной утвари, икон, богослужебной литературы и на спонсорские пожертвования, который обычно бывают целевыми. То есть, например, для того чтобы Церковь осуществила какой-то благотворительный проект, она должна найти деньги со стороны. Мы привлекаем спонсоров, которые дают деньги. И таким образом мы можем создавать центры работы с наркозависимыми или дома престарелых и так далее. И, как правило, речь идет об очень больших деньгах. И поэтому до сих пор благотворительная деятельность Церкви находится в тесной зависимости от спонсорских денег. Вот если у Церкви появятся какие-то свои собственные источники дохода, тогда, конечно, она сожжет существенно расширить благотворительную и социальную деятельность.
СЕМЕНОВ: А какого рода могли бы быть эти собственные источники дохода, владыка?
ВЛАДЫКА: В разных странах они разные. Допустим, есть страны, где у церкви никогда не конфисковывали имущество. И сейчас часть тех исторических зданий и земель, которые находятся в собственности церкви, она может использовать в коммерческих целях. То есть, например, сдавать в аренду и получать с этого прибыль. Есть страны, где существует целый налог. То есть, человек часть того налога, который он так или иначе отдает государству или отдает на благотворительные нужды, делает целевым пожертвованием. Иными словами, он отдает ее не просто на какую-то абстрактную благотворительность, а он может отдавать ее на конкретные благотворительные проекты той церковной общины, к которой он принадлежит. Я думаю, что в будущем возможно возникновение вот таких вот форм пожертвования, которые, конечно, позволили бы Церкви на совершенно ином уровне осуществлять эту благотворительную и социальную работу. Я бы сказал, на систематическом уровне, а не на уровне разовых проектов, которые зависят от наличия спонсора, которые зависят от наличия доброй воли у того или иного священника или приходского совета, или церковной организации. Но давайте посмотрим подготовленный репортаж о планах расширения как раз социальной удовлетворительной деятельности Церкви.
Епископ Пантелеимон (Шатов) о направлениях развития церковной благотворительности.
СЕМЕНОВ: Спрашивает нас Виктория: «Меня мучает один вопрос: если я помогаю нуждающемуся не только потому, что это достойное поведение христианина, а просто мне доставляет удовольствие помогать в решении какой-то проблемы и радоваться за человека. Есть в этом скрытая гордыня»?
ВЛАДЫКА: Я думаю, что если человеку доставляет радость совершение добрых дел, то это только можно приветствовать. И не надо думать, есть ли в этом гордыня или нет. Самое главное — что человек помогает, и это ему доставляет радость. Иной раз люди помогают другому через силу. Или по долгу совести. Или потому, что кто-то им подсказал, что надо так делать. Или, скажем, кто-то дает бедному деньги, а сердце у него при этом сжимается. А сели человек осуществляет благотворительность радостно, если ему самому приятно от того, что другому стало лучше, то, конечно, это есть истинно христианское отношение.
СЕМЕНОВ: Сергей спрашивает: «Как вы думаете, уместно ли требовать отчета о потраченных деньгах, когда жертвуешь на благотворительные проекты?»
ВЛАДЫКА: С одной стороны, Господь говорит, что когда вы даете взаймы, не ожидайте, что вы получите назад. Речь идет, конечно, в данном случае о неком частном пожертвовании, когда, например, кто-то из ваших нуждающихся друзей или близких попросил у вас деньги. Вы дали ему взаймы. И потом этот человек оказывается от вас в материальной зависимости. И, может быть, в некоторых ситуациях надо по слову Спасителя, простить этот долг, чтобы облегчить жизнь этого человека. Если же речь идет о пожертвовании на конкретные благотворительные проекты, то вполне естественно, что жертвователь может, и во многих случаях должен требовать отчет о том, как расходуются эти деньги. Потому что, к сожалению, в нашем мире существует очень много посредствующих звеньев между дарителем и получателем. Эти звенья могут быть банковскими структурами, это могут быть какие-то фонды, какие-то организации. И поскольку нет гарантии, что на каком-то этапе не разворовываются эти деньги, то, конечно, благотворитель может и должен ждать отчет.
Дорогие братья и сестры на этом мы заканчиваем нашу передачу. Я хотел бы напомнить вам слова Спасителя: «Будьте милосердны, как милосерд Отец ваш Небесный». Я желаю вам всего доброго, да хранит вас всех Господь!
