Этой весной мы писали о выставке «Семь библейских сцен», где в качестве моделей участвовали люди с синдромом Дауна. Фотопроект художника Евгения Семенова возник еще в конце девяностых. Впервые он был представлен в 1998 году – и вызвал множество споров. С тех пор где бы ни появлялся этот проект, он всегда вызывает бурю эмоций. Одни называют проект «кощунственным», другие – видят в нем художественную и социальную ценность. Мы решили разобраться, что же это все-таки такое.
Несмотря на то, что практика изображения или играния роли Иисуса Христа вызывает множество споров и вопросов, она – продолжает существовать. Наиболее известные примеры – это фильм «Страсти Христовы» и рок-опера «Иисус Христос-суперзвезда».
По мнению заместителя декана исторического факультета ПСТГУ протоиерея Филиппа Ильяшенко, подобная практика «сомнительна и неприемлема».
«Существует опыт иконографии, которая символична. Иконописец, изображая святое, пользуется символическим языком. Опыт реалистического изображения, пришедший в обиход в эпоху Возрождения, доказал свою, с одной стороны, живописную грандиозность, с другой стороны, иконописную несостоятельность. К примеру, картина «Явление Христа народу» не позволяет от себя отойти в музее, но на стене храма вызовет недоумение», – считает отец Филипп Ильяшенко.
Но, в случае проекта «Семь библейских сцен», речь идет не о кинематографе или театральном искусстве, а – именно о фотографическом изображении.
«В эпоху итальянского Возрождения изумительно изображали Христа. Но это были не иконы, там был другой тип отношения к образу. Это были благородные, очень высокие в нравственном смысле, гуманистические образы», – отмечает профессор кафедры всеобщей истории искусства исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова Ольга Сигизмундовна Попова.
Поэтому, по ее словам, «не всякое изображение Иисуса Христа является иконой».
«Икона – это определенный тип искусства, определенный формат. Формат не в смысле масштаба, а в смысле образности, – считает Ольга Сигизмундовна. – Существует определенная средневековая иконография для образа Иисуса Христа и апостолов, а современный художник, в большинстве случаев, не знает эти канонов и творит по своему вдохновению».
Конечно, фотополотна Евгения Семенова не претендуют на то, чтобы называться иконами. «Но, тем не менее, здесь есть вторжение в сферу сакрального. А это своего рода кощунство, но кощунство несознательное. Сейчас творческий человек ищет возможности громко о себе заявить и этот проект, на мой взгляд, преследует ту же цель. Это ответ на моду времени», – отмечает отец Филипп Ильяшенко.
А вот искусствовед, заведующая кафедрой христианского искусства Библейско-богословского института святого апостола Андрея Ирина Языкова, не видит в этом ничего плохого. «Это действительно авангардный проект, но он показывает, что люди с синдромом Дауна не только не являются изгоями, но и может быть обладают той тайной, которой мы не обладаем, – говорит Ирина Языкова. – Современный мир – очень далек от Евангелия. И я больше верю такому актеру, воплощающему образу Иисуса Христа, чем голливудскому актеру, который вчера играл убийц, а сегодня играет спасителя. Голливудский актер в своей жизни очень далек от Евангелия, а на экране представляет нам иллюзию. Здесь, в этом проекте, меньше иллюзий и больше искренности».
Однако по церковным канонам люди с ментальными нарушениями не могут становиться священниками. «Существуют правила Поместных Соборов, по которым люди с инвалидностью не могут становиться священниками. Неукоснительно эти правила никто не отменял, – рассказывает протоирей Сергий Правдолюбов. – Мой отец вернулся с войны с перебитой левой рукой, эту руку не ампутировали, и поэтому он смог стать священником. Человек может стать священником только в случае, если инвалидность ему не мешает проводить богослужение. К примеру, перед престолом нельзя стоять на костылях. Потому что священник является образом Господа Иисуса Христа, а Христос не ходил на костылях».
Впрочем, по словам Ирины Языковой, проект «Семь библейских сцен» интересен не только с точки зрения искусства, и несет важную социальную функцию.
«Искусство с участием людей с синдромом Дауна расширяет наш горизонт представления о человеке. Ведь Иисус Христос пришел не только к здоровым и успешным, но и к людям с ограниченными возможностями. У людей с синдромом действительно есть та чистота, которой часто не хватает людям здоровым и успешным. И эти качества – чистота, открытость, любовь и незащищенность, – в этом проекте очень хорошо видны. Может быть, модели не столько играют, сколько наоборот открывают свою чистую незамутненную сущность. Они показывают нам глубину евангельской вести и тайны Царствия Небесного», – рассказывает искусствовед.
Настоятель Владимирского храма села Давыдово иерей Владимир Климзо убежден, что люди с синдромом Дауна с духовной стороны ничем не отличаются от нас.
«Люди с синдромом такие же люди, как все, только со своими особенностями. Мы все в какой-то степени ограничены – кто рождением, кто образованием, кто географическим расположением. Мы все имеем определенные границы – культурные, воспитательные, физические, ментальные. Я – особый, ты – особый, мы все – особые», – говорит отец Владимир Климзо.
